В каждом из нас есть доля распутства, и все люди немного охотники
Вывеска «Black Lotus» — самого дорогого борделя в этом районе освещает ночной переулок, отражаясь в зеркале луж, зазывает к себе богатых и похотливых посетителей и открывает им мир, полный беззакония. Эту вывеску с улицы не видно, она видна только с переулка, и сделано это специально. Ступишь — и пропал. Дом, в котором находится бордель, расположен на краю города. Это не особо примечательное заведение на первый взгляд для сокрытия от чужих глаз, но от этого менее популярным оно не становится. Легальный бизнес, так сказать. О заведении можно узнать по розово или фиолетово подсвеченному номеру дома, иногда это может быть огонек в окне. Это место, где можно найти уединение с молодыми людьми жёлтого билета. «В этом месте можно укрыться… раствориться… спрятаться от чьих-либо глаз… Ты можешь делать, что захочешь, быть, кем захочешь, здесь и сейчас», — такое описание можно было бы дать элитному публичному дому, но это высказывание точно не про «Black Lotus». А вот слова " изнасилование «, «жестокость», «убийства» отлично подходят для данного борделя. Через ажурную арку по красивому бордовому и дорогому ковру можно попасть в самое сердце дома для утех — в общую комнату. Там богатые и не очень, уже старые или ещё молодые выбирают себе жертву на ночь, а те в свою очередь высматривают себе клиента. Чем он элитнее, тем больше денег и власти сможет дать. Когда они находят друг друга, то всё действие перемещается в отдельную, специально отведённую комнату, и то, что там происходит, лучше не знать слабонервным. Наверное, на такое идут совершенно отчаявшиеся люди. Не важно парень или девушка, важно то, что им настолько стало плевать на свою жизнь, на то, что над ними жестоко измываются, что им больно морально и физически, противно от самих себя — главное: платят хорошо. И всё равно на остальное. В большом зале появляется молодой парень. Он проходит среди многочисленных мужчин и женщин, смотрящих на него хищным взглядом, словно они уже представили его во всех позах, ублажающим их потребности. Женщины томно вздыхали, поглядывая на симпатичного паренька, шагающего уверенной походкой по дорогущему ковру, пока многие мужчины тянулись к нему, но останавливались, вспоминая, что он — элитная проститутка этого борделя. Личная игрушка самой хозяйки, которая жадно смотрела на своего мальчишку, восседая на бархатном пуфе. На балконе второго этажа, пока тот находился среди её клиентов, соблазняя их, она потягивая такое же старое, как и она, вино. Но тот с годами только лучше, а женщина — только хуже. Сегодня ночью с мальчишкой развлекается она, сегодня он целиком её, потому ни один человек не смеет трогать драгоценность. Имя этой шикарной и недостижимой для многих игрушки — Куëн Ким. Ему всего семнадцать лет, а он уже элитная шлюха самого дорогого борделя в городе. Нередко его сравнивали с Соней Мармеладовой из романа русского писателя Федора Михайловича Достоевского. Ему было неприятно слышать такое. Он читал это произведение, искренне жалел Соню, но он — не она. Он грязный, отвратительный и использованный. Полностью погряз в пучине. — Куëн, милый мой, подойди, — голос хозяйки зовёт его, и он идёт. В её противные, уже чуть морщинистые руки, от которых вечно воняет травянистым запахом крема, которым она вечно мажется, мечтая хоть как-то замедлить своё старение. Ему тошно и противно, когда он поднимается по позолоченной винтовой лестнице. Всё внутри переворачивается, когда он подходит совсем близко и целует эту женщину. Мокро, пошло. Она сразу пихает свой противный язык ему в рот, впивается, как пиявка. Её руки сжимают его бедра, пах, ягодицы… Он чувствует себя еще больше грязным, когда она так делает. Каждое её прикосновение сжигает его дотла, но не от страсти, а от отвращения. Эрекции на неё уже давно нет, поэтому ему постоянно приходится удовлетворять её языком — от этого ещё ужаснее. Госпожа Суа — монстр для него, но она его хозяйка… Что, такой как он, может сделать? Они находятся в её кабинете, который расписан в противных жёлтых и оранжевых оттенках, а она вновь играется с ним. Сначала множество раз ударяет плëткой, пока он, как тряпичная кукла, лежит на винтажном диване и опирается руками в подлокотники. На нём лишь тоненький пиджачок, на груди — золотая ленточка, чтобы показать, кто он есть на самом деле. Очередной сильный удар. Кровь стекает по бедрам. Она злилась, что он не реагирует на неё, что он не возбуждается, а ему уже плевать. Ему хочется умереть. Эти чëртовые оранжевые стены с отвратительным рисунком птиц, этот ненавистный диван, где он лежит, пока его избивают. Её противные руки с длинным фиолетовым маникюром проходятся по его члену, пытаясь вызвать реакцию, но… ничего. — Дрянь! — визжит она, замахивается и ударяет снова. Несильно, в отличие от плëтки, но тоже очень больно. Она своими когтями царапает его кожу, оставляя множество следов. Ему противно, но он терпит. Госпожа Суа наигралась с ним только тогда, когда с огромным удовольствием оставила на нём множество побоев. Скоро придут другие парни, которым придется нести его в комнату, где его подруги помогут все обработать. Он испытывает к ним неприязнь с примесью благодарности. Они ведь помогают ему, а это уже приятно… Госпожа накидывает на себя черный халат с какими-то уродливыми красными узорами и идет к нему, приказывая сесть. С дичайшей болью он садится, чтобы потом эта женщина села ему на колени и погладила по личику, которое она никогда не трогала. — Ты меня очень расстраиваешь, птичка… — женщина лизнула его щеку, а к горлу подошёл ком. Огромный, будто разорвёт уже-уже, но выжидает, как скрытый хищник, ласково скалясь. Нет, мучения не кончились, просто она решила взять лаской, но все тщетно. Она начинает злиться, но он просто целует её противные тонкие губы, желая хотя бы немного ослабить её гнев. Госпожа плавится от его прикосновений… А он напирает, что-то внутри него требует вырваться на свободу. Что, такой как он, может сделать? Много чего. Куëн сильно сжимает женщину, бьющуюся в каком-то экстазе. Проводя рукой по бедру, он начинает царапать её до крови своими ногтями, срывая с неё столь ужасный халат, чтобы наконец доставить то удовольствие, которое она так от него хотела. Суа кричит, стонет настолько громко, что он начинает рычать от всей той ненависти, которая переполняет его, течет в его крови. Первый удар приходится по лицу, которое он так ненавидит, руки машинально перемещаются к шее, начиная душить той цепочкой, что была куплена на деньги клиентов, которым она бездушно продавала малолетних детей в рабство. Он бьёт её, избивает столь яростно, что слышно, как скрипит тот ком, двигает дальше, шепча на ухо о том, что он делает все правильно. И Куен тащит к столу госпожу, кидает, снося с него стакан с вином. Она кричит, пытается его оттолкнуть, но полукровка кусает её за язык с таким удовольствием, что кажется, что она лишится языка. Её уродливый маникюр фиолетовыми каплями разбросан по комнате, а ногти содраны в попытках бегства. Теперь разве госпожа играет роль госпожи, а не обычной половой тряпки? Куен очень постарался, изуродовав её настолько, чтобы она не узнала себя в зеркале, если сможет увидеть себя. Не дышит. Мальчишка скалится, бросая мешок с костями на осколки её любимого бокала, пиная напоследок, чтобы закончить свое представление для одного зрителя. «Ты все сделал правильно», — шепчет ком, исчезая. — Прощай, шлюха, — выплюнул парень. Оделся и вышел сам, закрыв дверь этой беззаконии, он надеется, навсегда. Он же все сделал правильно.***
Гостиная старого дома окутана в полумрак — единственным источником освещения является лишь небольшой напольный светильник с массивным абажуром, заливающий комнату приятным тёплым светом. Сейчас здесь витает любимый запах крепкого кофе охотника, перемешанный с терпким ароматом духов, который принадлежит человеку, что сидит рядом. В тишине комнаты слышится только перелистывание бумажных страниц ветхой книги да прерывистое дыхание двух молодых людей, как будто они специально задерживают дыхание рядом с друг другом, а после с шумом выдыхают его. Нельзя впустить этот особенный запах себе в лёгкие, иначе он останется там навсегда. — Смотри, мне кажется я что-то нашёл, — Чимин придвигается ближе, облакачиваясь своим плечом на широкое плечо Юнги. Он вкладывает книгу, открытую на нужной странице, в большие руки и тыкает пальцем в заитересовавшие его строки. — Этот монстр «упырь», по мифологии мертвец, нападающий на животных и людей. Ключевое слово — людей. Юнги, до этого смотревший в свою книгу, поднимает темные глаза на парня, подхватывая наконец нагло предложенную рукопись. — Упыри — это абсолютно тупая нечисть, не способная убить кого-то намеренно. По ночам они встают из могилы и в облике налитого кровью мертвеца или зооморфного существа убивают людей и животных, высасывают из них кровь, после чего жертва или погибает, или сама может стать упырем. Упырями становятся люди умершие «неестественной смертью»: насильственно убитые, спившиеся пьяницы, самоубийцы. Считалось, что земля не принимала таких мертвецов, и потому они вынуждены скитаться по миру и причинять вред живым. Подобных покойников хоронили вне кладбища и подальше от жилья. Сейчас этой нечисти уже нет, потому что хоронят людей совсем по-другому. Можешь сразу исключить этот вариант. Да и ищем мы разумного монстра, что может быть в облике человека, по типу оборотня, но куда ужаснее, — Юнги поправляет очки и возвращает своё внимание на другую книгу. — Точно, я как-то и не подумал… — Чимин тяжко вздыхает, возвращаясь на своё место в углу кожаного дивана. — Я тут понял за эти несколько часов, что ты начинаешь наизусть рассказывать про любого монстра, что я бы тебе не показал. — Я охотник уже как семь лет и за эти годы кого я только не повидал. От самого слабого духа, до самого злого и сильного; от самого маленького монстра до просто огромного размера нечисти. Так что да, я знаю каждого, но при этом все никак не могу понять, кто бы мог убить твоих родителей, — Юнги окончательно отрывается от книги, снимая очки и откладывая их куда-то в сторону. — Я думал за это время ты уже понял, что мы знаем всех и всё, но почему-то бессильны. Чимин молчит. А что тут сказать? Прошло уже больше месяца, но с ним продолжают возиться. Продолжают тренировать боевые навыки, обучать и заботиться. Каждый день штурмуют всю информацию, что есть в их подчинении, и все для того чтобы помочь узнать хотя бы чуть больше о смерти родителей. Если бы не охотники, Чимин, наверное, с катушек бы слетел окончательно, ну потому что непонятная хрень в жизни творится. За такое короткое, казалось бы, время он привык к парням, будто они все время были рядом с ним, что уж говорить, он ведь теперь и сам охотник, теперь это его дом на всю оставшуюся жизнь. Он привык к веселому, очень серьезному и заботливому Тэхёну, привык к спокойному и мудрому Юнги, ну и к ворчливому Чонгуку тоже привык, даже уже очень сильно. Ему нравятся тренировки, потому что Юнги — прекрасный тренер и наблюдать за его техникой одно удовольствие. Нравится учить нечисть и запоминать их слабые места и как убить, просто потому что он проводит время с некромантом. Чон хоть и с вечным бурчанием, но помогает осваиваться в лесу и впервые у Чимина появились те, кого он хоть чуть-чуть, но может назвать друзьями, потому что они все похожи и Пак больше не чувствует себя тем странным мальчиком. Он на своём месте. От того и страшно. А вдруг случится такое, что ему просто скажут — уходи, ты нам надоел, мы больше не хотим тебя видеть? Но парень закидывает эти мысли куда подальше. Сейчас он здесь, а если такое случится в будущем — значит, так и должно быть. — Что на счет тех, кто следил за нами в переулке? Тэхён так ничего не смог узнать? — переводит тему, потому что не сможет сказать Юнги все то, что было в его мыслях. — Прошло уже много времени, а мы так и не поняли что же это все-таки было. — Нет, он так ничего и не узнал, — охотник отворачивается, чтобы не смотреть парню в глаза. Не любит он врать, но Тэхёну пообещал, что ничего говорить пока что не будет. Что уж там, даже сам Юнги узнал совсем недавно, абсолютно спонтанно, как это бывает с некромантом. Тот просто подошёл и с восторгом выпалил все, что так долго копил, видимо, уже не терпелось все кому-нибудь рассказать. — Юнги, ты только не ругайся, что я тебе все сразу не сказал, но я все-таки кое-что узнал о наших преследователях. — Давай говори уже. Лучше поздно, чем вообще никогда. — тяжело вздыхает, устало потирая переносицу. Бессонные ночи дают о себе знать. — Хорошо. Если коротко, то мы имеем дело с полукровками, это гибрид человека и нечисти. Правда это шикарно? Так необычно! — некромант восторженно похлопывает в ладоши. — С кем? Это что за фрукт такой «полукровки». Гарри Поттера пересмотрел? — Да нет! В Гарри Поттере были грязнокровки, а у нас полукровки, и вообще не путай меня, — ворчит Тэхён, складывая руки на груди. — Информации о них крайне мало, как я узнал все было уничтожено вместе с бывшими охотниками, но кое-что найти все-таки удалось. — Эй, Юнги-хëн, слышишь? А как насчёт вот этой нечисти, думаю… — Давай закончим на сегодня, — охотник захлопывает книгу, создавая в воздухе облако старинной пыли. — Наверное, ты уже устал, отдыхать тоже нужно. — Со мной всё в порядке, я могу продолжить искать информацию, но если ты устал, то конечно иди отдыхай, — Чимин поворачивается к Юнги и предательски зевает, прикрывая рот ладошкой, выдавая свою усталость с потрохами. — Ну вот зачем врешь? — громко вздыхает охотник, поднимаясь с дивана, чтобы взять теплый плед. — На ходу засыпаешь же. — С тобой так не прокатит, да? — смеётся младший, вставая с дивана и потягиваясь, довольно мыча. — Да, ты меня точно обмануть не сможешь, — он накидывает темно-зелёный вязанный плед, на худые плечи, улыбаясь своими лисьими глазами. — Но можешь попытаться. — В смысле? — Чимин удивленно вскидывает брови, кутаясь в пледе. — Обмануть тебя? Звучит как смертный приговор, знаешь ли. Ты вранье за километр чувствуешь. — Это хороший навык для охотника. Уметь обманывать, — Мин складывает руки в замок, многозначно кивая. — А если у меня получится, каким будет выигрыш? — Чимин прищуривает глаза и наклоняется чуть вперёд, отчего становится ниже охотника. — Даже так? — Юнги хмурится оглядывая все вокруг себя. Нет ничего такого, что подошло бы в качестве выйгрыша, но в сознание всплывает вещица, которую он давно хотел отдать Чимину, да вот только предлога нужного не находил, чтобы сделать это. Его взгляд опускается на поблëскивающий камень, что висит у него на шее. — Кулон. Он и будет выйгрышем, — он подцепляет цепочку пальцем, приподнимая украшение вверх. — Твой кулон? Но ты же никогда его не снимаешь. Наверное, он важен для тебя, — аккуратно дотрагиваясь до синего камушка на цепочке, Чимин рассматривает его со всех сторон, и щурится когда на его грани попадает свет от лампы, слепя глаза. — Ммм, нет, не особо, это просто что-то наподобие оберега, — Юнги поднимает руку и укладывает её поверх руки Чимина, от чего тот немного дëргается от близкого контакта, но не перестает держать кулон. — Правда? Оберег от чего? — Пак чуть краснеет, немного замявшись. Ладонь Юнги бледная, на вид холодная, но будто раскалённая на самом деле. — От нечисти. Это — сапфир, а такие минералы создают вокруг человека мощный энергетический поток и силовое поле, они не пропускают через себя деструктивные энергии, — Мин убирает ладонь, слыша облегчённый вздох. — Тэхён обожает все эти побрякушки с камнями, никогда не спрашивай у него про них, если не хочешь чтобы тебе все уши прожужжали. — Опять умничаешь? — Да, опять. Сам же спросил, — охотник ухмыляется, щелкая Чимина по носу, как ребёнка. — Аура некоторых минералов образует мощное защитное поле, которое оберегает находящиеся в нем предметы и человека от влияния темных сил. Тебе эта защита сейчас точно не помешает.***
Тэхен усердно хмурит брови, пытаясь перечитать строку в очередном старинном бестиарии мифических существ, но та упорно не даётся, расплываясь пятнами. Даже очки с толстыми линзами не помогают сфокусироваться, на что некромант устало вздыхает, подпирая голову руками. Он уже сбился какой по счёту оказалась эта книга, но нигде нет нужной ему информации. Как будто эти полукровки из воздуха появились и раньше их вообще не было. Ну не может такого быть. Всему есть объяснение, поэтому скорее всего те просто очень много лет назад залегли на дно и только сейчас решили показаться, но тогда назревает новый вопрос. Почему именно сейчас? Из-за чего? — Хëн, — Тэхен подпрыгивает на своём стуле, не успевая за сердце даже схватиться, как тут же сгребает книги и свитки в одну кучку, прикрывая их своей спиной и оборачивается к Чонгуку с милейшей улыбкой в мире. Охотник стоит хмурой тучей: руки сложил на груди, взгляд исподлобья у него суровый, а мышцы, обтянутые чёрной водолазкой, напряжены так, будто ещё чуть-чуть — и они лопнут как воздушные шарики. Тэхену не страшно. Ни сколечки. — Ты когда последний раз ел? А вот теперь стоит побояться. Чонгук идёт на него, а Тэхён начинает медленно отступать, скидывая бедром какие-то свитки и ударяется копчиком об край стола, когда понимает, что бежать уже некуда. У Чона взгляд страшный, будто казнить идёт, а не предложить поесть нормально. Потому что Тэхён буквально заперся в комнате — повсюду разбросаны какие-то листочки, развешаны заметки с кривым почерком, написанные явно в полудреме. Окна заперты, шторы закрывают свет, лампы уже еле-еле себя чувствуют от того, что горят круглосуточно и принимают на себя гнев некроманта. Замок на двери вообще ходуном ходит и давно выбит. Но страшно не то, в какую мусорку из «важных» рукописей Тэхёна превратил свою комнату. Страшно за самого Тэхёна. Некромант неловко мнется, опуская глаза, и понимает, что опять заставил Чонгука волноваться. Какой это уже раз? Стыдновато как-то считать. — Три дня назад… Наверное? — Тэхён криво улыбается, пытаясь смягчить свою пытку. Он, конечно, мог что-нибудь приготовить себе, но он был так слаб в последние дни… — Сколько? Три дня назад? — Чонгук болезненно морщится, сжимая кулаки, чтобы не сказануть Тэхёну ничего грубого. А жутко хотелось. — Я, конечно, все понимаю, — вздыхает. — Ты охотник, ко всему прочему некромант, и сил у тебя побольше, чем у обычного человека, но отдых и банально немного еды никто не отменял. Ты вообще головой будешь думать о чем-то другом, кроме своих книжонках? — Но они не книжо… Чон хватает Тэхёна за запястье, заставляя рот прикрыть и покорно смириться со своей участью, и тащит на выход из этой темной и невыносимо душной темницы, которая уже вся пропиталась пылью. Откроешь окна — и солнце наглядно ткнет пальцем, что пора вооружиться швабрами. — Ну куда ты меня тащишь? — некромант пытается вырвать свою руку из крепкой хватки, но в итоге просто повисает на ней. — Я же не ребенок, я и сам могу поесть, — возмущается Тэхён, пытаясь хоть как-то облагоразумить Чона. Но облагоразумивать нужно тут только его. — Хоть ты и хён, но сейчас самый настоящий ребёнок, — недовольно ворчит Чонгук и поднимает старшего с пола, ставя на ноги, но не отпускает, удерживая за плечи. — Если тебя не накормить, ты помрешь прямо за своим книгами и найдут тебя только через месяц из-за ужасной вони. — Ладно, понял я, — Тэхёна аж передергивает от той картины, которую он представил. — Прямо сейчас пойду и поем, только перестань ворчать, ты становишься похожим на Юнги. У тебя скоро морщины будут, и масок на тебя не напасешься. Ким отталкивает охотника и, поправив уже немного грязные волосы, от бедра направился прямиком на кухню. — И помыться бы тебе не помешало, — бросает в след Чон, усмехаясь, но в ответ получает лишь отборные ругательства, на неизвестном ему некромантском языке. Чонгук неторопливо переворачивает блинчики, напевая себе под нос. У него отличное настроение. А вот у сидящего за столом Тэхёна — нет. Он зол, как черт и мокрый. Ему абсолютно не нравится, когда у него мокрые волосы, потому что вода неприятно капает на плечи, укрытые полотенцем и ощущение, будто они стали ещё жирнее, чем были. А тело липнет к одежде. Жуть. — Ты меня сейчас убьешь своим взглядом. И хватит говорить на эльфийском, у меня ощущение, будто ты проклинаешь меня, — усмехается Чон, выключая плиту и убирая сковородку на другую конфорку, чтобы остыла. — Да давно уже пора, раздражаешь меня, — шипит Тэхён, пододвигая к себе тарелку с блинчиками ближе, которую Чонгук услужливо поставил на стол вместе с вареньем. — А я думал у нас любо-о-овь, — хнычет шутливо Чонгук. — Ты разбиваешь мне сердце. — Закройся, — буркает Тэхён, заталкивая в рот как можно больше блинчиков. Он с этим наглецом сидеть дольше положенного не планирует. Ладно там он посмеялся, когда Ким попросил приготовить ему поесть, пока он моется, но этот черт ещё и в ванну зашёл, мол, случайно! Подумал, что Тэхён утопился. Тут утопишься, конечно. На кухне царила полная идиллия: Чонгук расслабленно сидел на столом, следя, чтобы Тэхён все съел и выпил чай, а Тэхён пытался не подавиться заваркой. Вот какой здравый человек в двадцать первом веке станет пользоваться травяной заваркой вместо магазинной? Чонгук не здравый, даже не пытайтесь. — Не запирайся больше в комнате. Тэхён непонимающе поднимает на Чонгука взгляд, думая, что сейчас начнётся какая-то очень трогательная речь на подобии: мы тебя очень любим, не зацикливайся на работе, давай съездим в поход, по ловим бабочек… — Если ты запрешься, мне будет некого доставать. — Я тебя прокляну, обещаю.***
— Согласно японской легенде, существует мирный дух, который живет внутри определенных видов деревьев. Его описывают как маленького белого и мирного призрака, который прекрасно синхронизируется с природой. — держа в изящной руке, толстый том по лесным духам, некромант облокачивается плечом на стеллаж с книгами, начиная свой поучительный рассказ. — А ты их когда нибудь видел? — перебивает его Чимин, устало подперев голову рукой. — Нет, пока что не доводилось, но если ты перестанешь меня перебивать, может быть увидишь его сам. — раздраженно отвечает Тэхён, прожигая взглядом парня. — Прости, продолжай пожалуйста. — Духи Кодама прекрасно понимают речь человека, но это очень редко проявляется. Между собой духи общаются на непонятном языке, который напоминает щелчки и постукивания разного тона. Увидеть этих духов практически невозможно, однако есть очень большая вероятность услышать их разговор. Основное отличие данных духов — они не летают. Но при этом, если будет необходимость, они способны моментально растворяться в воздухе, передвигаться внутри деревьев. Эти духи настроены мирно и ни разу не проявляли агрессии по отношению к человеку, если тот не хотел навредить природе. Тем не менее, согласно легенде, когда кто-то пытается срубить дерево, в котором живет Кодама, с ним начинают происходить плохие вещи и череда несчастий. Тэхён замолкает, погружаясь в свои тяжелые мысли и понять о чем он думает сможет разве что только Чонгук. Давящую тишину нарушает скрип массивной двери, из-за которой, чуть приоткрыв её появляется взъерошенная чёрная макушка Юнги. — Я не помешаю? — охотник заходит в библиотеку, все время поправляя на себе футболку. — Ты что только с тренировки? — некромант возвращается к реальности, переводя свое внимание на Юнги. — Мог бы и в душ для начала сходить, а уже потом идти к нам. — он наигранно морщит нос, подмигивая Чимину, на что тот даже не обращает внимания. — Скорее с пробежки, и нет не мог, потому что у нас новый монстрик на улицах города объявился. — охотник устало падает на диван, краем глаза всматриваясь в задумчивого Чимина, что сидит напротив за столом, нечитаемым взглядом уставившись в книгу с какими то очередными монстрами. — Да неужели, я думал, что со скуки тут помру. — Тэхён закатывает глаза, мигом начиная убирать все книги на свои места. — Ну и кто там у нас? Удиви. — Хобырь, огромный мертвец. — прекращая пилить взглядом Чимина, Юнги вновь обращается к некроманту. — Не шутишь? — Тэхён прищуривает глаза, складывая руки в замок. — О нет, к счастью или к сожалению самый что ни на есть настоящий. Чонгук сам вычислил его. — охотник вновь бросает взгляд на Чимина, но натыкается только на отстраненное от всего что происходит лицо. — Отлично, тогда мы вдоволь сегодня поохотимся. — некромант воодушевленно вздыхает, присаживаясь рядом с юнги и ловко закидывает ногу на ногу. — Кстати Чимин, тебе уже попадался в книгах Хобырь? Это весьма интересная персона в мире нечисти. — А, что? — Пак недоуменно смотрит на парней, переводя свой взгляд с одного охотника на другого. — Да что с тобой такое? Ты в каком мире обитаешь? — возмущается Тэхён, активно жестикулируя руками. — Такое ощущение, что ты перенес свой разум в другую реальность, а материальное тело оставил здесь. Я то так делать умею, а ты нет, так что еще раз спрошу, с тобой все хорошо? — Все в порядке, прости, видимо я просто не выспался. — Чимин потирает глаза мотая головой. — Опять не выспался? Ты такой уже несколько дней, я не уверен что в этом виноват сон. — Нет, правда, все хорошо. О чем вы там говорили? — он пересаживается ближе, старательно концентрируя все своё внимание на парнях. — О Хобыре, это такой огромный мертвец, который встречается очень редко. — в разговор включается всё это время молчавший Юнги, с беспокойством наблюдая за состоянием Чимина. — Давай я расскажу, чтобы ты хоть немного знал о них. В ответ охотник получает лишь короткий кивок и сухое «угу», а не лучезарную улыбку и блестящие чёрные, как агат глаза, что так привык видеть каждый раз в Чимине. — Кхм, вообщем как я уже сказал, это огромный мертвец, происхождение которого до сих пор неизвестно. Возможно их создают более сильные чародеи, о которых мы не знаем, что звучит весьма сомнительно, либо они просто появляются из ниоткуда, или вылезают из могил. Было бы намного проще узнать откуда они берутся если бы не их рост, который достигает двух с половиной метра. Хобырь выглядит как огромный иссохшийся труп, который уже наполовину разложился. Ходит он на четырёх прямых конечностях, согнувшись в дугу. С наступлением сумерек, он начинает прочесывать пустынные улицы. Эта нечисть постоянно жаждет крови. Съев человека, эта тварь не надолго притупляет вечное чувство голода. Если припозднившимися зеваками перекусить не удаётся, то в его привычке деликатно постукивать в двери и окна домов, где ещё горит свет. С Хобырем мы сталкиваемся впервые, поэтому информации как его убить у нас нету, но будем надеется, что способы убийств обычного мертвеца для него тоже подойдут. — Стоп, то есть сегодня ночью мы идём убивать эту тварь, зная только как этот Хобырь выглядит? Я все правильно понял? — Чимин заметно оживился от такой новости, нервно постукивая пальцами по столу. — И что даже в книгах нет никакой информации о том как их убить? — Нет, абсолютно ничего. Только описание внешнего облика и зарисовка самого Хобыря. — некромант пожимает плечами откидываясь на спинку дивана. — Тогда давайте не будем медлить, скоро начнет темнеть, поэтому через час выдвигаемся. — бросает напоследок Юнги, уж как-то слишком быстро оказавшись около двери. — Чонгук там уже во всю подготавливает весь наш арсенал, поэтому не опаздывайте, а то боюсь от ворчания не отделаться.