***
Он все еще помнит собственное потрясение, когда принял тело убитой девушки за Это. И хотя он быстро понял свою ошибку, его внутренне трясло ещё долго. Полицейские отступали перед ним молча. Он видел среди них знакомые лица. На скамейке — ужасная картина. Голова девушки запрокинута назад, рот распахнут, глаза — чёрные провалы. Пустые, мрачные глазницы. Зелёные волосы, удивительно похожий оттенок, растрепаны, концы в крови. Руки девушки за запястья привязаны к скамье темно-зелёными лентами. Стопы тоже привязаны. Девушка будто застыла на скамье в томной позе. Из одежды на ней только изорванная красная юбка в клетку. Арима смотрит на её грудь. Грудная клетка разворочена. Ребра торчат под немыслимым углом. На них виднеются отрывки мышц, висящие клочками. И в этот раз много крови, на теле, на юбке, и даже на скамейке.***
Арима дёргается от звука пришедшего сообщения. От Бунко Хаяси : "Всё как обычно. Следов нет. Снова ацетон. Не нашел записку? Зайди ко мне, как вернёшься." Арима снова засыпает.***
Он нашел записку. Он словно знал, где искать. Две пустые глазницы. Но отчего-то ждал, ждал, пока на него перестанут обращать внимание, а после подсветив фонариком, извлёк розовый конверт из правой глазницы. Арима прекрасно понимал, почему не сообщил о записке. Сейчас она лежала у него в нагрудном кармане, рядом с удостоверением. Он знал, кто убийца. Не имя, но кое-что поважнее имени. В записке значилось: "Меня называют совой. Но у меня один глаз". Арима спрятал записку быстрее, чем успел подумать, что именно он прячет. Разумеется, он знал, кто такая сова, как знал любой в CCG. Той ночью он больше не спал, было слишком много дел. Новое тело - новая стопка отчётов, к счастью, всю работу за месяц он закончил. Если только гуль не убьёт снова. Он не предоставит записку по той причине, что не сделал этого раньше. У начальства возникнут к нему вопросы, на которые Арима не сможет дать ответ. Но чем дольше он держит записку у себя, тем сложнее ему будет выпутаться из сложившейся ситуации. Укрытие улики равносильно укрытию гуля. Хотя, он может сказать, что решил придержать записку у себя, чтобы не наводить пустую панику.***
Арима просыпается. На часах 12.40. Ему ехать чуть меньше получаса. Арима достаёт из большого кармана кофра, предназначенного для нот, книгу. "Алиса в стране чудес" Кэррола. Это хорошая книга, в твёрдой обложке, красивым переплётом. Внутри — иллюстрации, не то, чтобы много, но абстрактные, подходящие сюжету. Арима раскрывает книгу ближе к концу, страницы липнут друг к другу, книга совсем новая. Глянцевая бумага, приятная наощупь. Себе Арима покупал дешёвые, в мягкой обложке. Он надеется, что книга понравится.***
Арима — единственный пассажир, вышедший на неприметной платформе, одиноко стоящей посреди природы. Луг, распростертый за платформой, сейчас занесён снегом. Арима идёт по полю, снег хрустит под подошвами. Скоро начинается лес. У леса - небольшой домик, выкрашенный в серую краску. Арима ухмыляется горькой иронии. В этом сером домишке — вход в Солнечный Сад*. Множество людей каждый день проезжают мимо пустой платформы, не понимая, что скрыто от их глаз. Дом — в традиционно японском стиле, за последние сто с лишним лет обновлялась лишь краска. Арима заходит внутрь. У окна за столом сидит агент V. Арима не помнит его имени, многие из них на одно лицо. — Арима Кишо. — Он представляется равнодушно. Сторож протягивает тетрадь с расчерченной таблицей. Арима пишет свое имя иероглифами, после хираганой и ставит подпись. — Не больше двух часов. Что в футляре? — Куинке. Юкимура. — Ничего запрещённого? - Арима отрицательно мотает головой. — Правила вроде знаешь? — Да. Арима проходит в соседнюю комнату. В центре комнаты тяжёлый люк. Сторож отпирает засов, и Арима спускается вниз, одной рукой держась за перекладины, другой придерживая кофр. Вряд ли отец спускается по этой лестнице, наверняка здесь есть парадная. Правая нога нашаривает пол, после левая. Арима оказывается в плохо освещенном зале, обитом железом. Шесть мрачных зловещих лифтов выстроились в ряд. Арима подходит к лифту под номером два. Нажимает на кнопку. Дверцы распахиваются почти мгновенно. Арима заходит в слепящий жёлтый свет. Он колеблется несколько секунд и нажимает цифру "12". Уши немного закладывает при резком спуске. Дверцы распахиваются. Арима входит в длинный металлический коридор. Он проходит мимо дверей с красными номерами на них. В горле собирается ком. Ребёнку не место здесь. Даже в Кокурии атмосфера гораздо дружелюбнее. Арима доходит до двери с номером 1208 и открывает. Фигурка в белой пижаме дёргается на кровати от скрипа двери. И расслабляется, узнавая брата. — Привет, — Арима радуется, что его голос не дрожит. — Привет. — Слабый кивок в ответ. Арима подходит к кровати и ставит кофр у изголовья. — Ризе. — Он улыбается ей, стараясь не выдать своих чувств. Он наклоняется и тут же чувствует, как маленькие руки обхватывают его шею и тянут вниз. Шея стреляет болью, но Арима не подает виду, обнимая в ответ. Он чувствует, как быстро бьётся её сердце и слышит, как прерывисто она дышит. Арима радуется, что она не плачет. Ризе отстраняется и смотрит на него. — Привет. — Она теперь широко улыбается. — Привет. — Он снова здоровается. Его сестра замечательная**. Он думает об этом каждый раз, как видит её. И каждый раз, когда вспоминает её. Ризе двигается на кровати, и Арима устраивается рядом. Она снова обнимает его, и Кишо думает о том, как же чертовски сильно он скучал. Его рука гладит Ризе по спине, а взгляд проводит по голым стенам. Она здесь запрета как в клетке. Нет, это и есть самая настоящая клетка. Ризе ловит его взгляд. — Меня снова заперли. Они сказали, что выпустят меня к другим, но прошло уже много времени. Я здесь почти с нашей прошлой встречи. У меня каждый день берут кровь. — Арима старается не выдать своей злости. Но как будто он может что-то изменить. Но он берет чувства под контроль. У них меньше двух часов и он не должен отравлять это время. — Заплетешь меня? — Кишо кивает. Ризе тут же вскакивает и несётся к тумбочке в углу. В комнате ничего нет, кроме тумбочки, кровати, унитаза и умывальника. Ризе достаёт расческу и резинки из тумбочки, а после медленно подходит к кровати, манерно дергая головой. Арима принимает расческу из её рук и медленно проводит по её волосам. Волосы у Ризе почти такие же, как у него. Тёмные, только оттенок более фиолетовый, и такие же мягкие. Арима расчесывает медленно и вдумчиво. — Что заплести? — Две косички. Только можешь их от лба плести? — Арима разделяет волосы на две равные части и ещё раз расчесывает левую. — Кишо? А можешь в следующий раз принести ножницы? Я хочу немного подстричь волосы. Я могла бы и сама, стащила бы у кого-нибудь из учителей, когда мне снова разрешат ходить на занятия, но у меня некрасиво получится. — Не то чтобы Арима умел хорошо стричь. Он стрижет себя, но понятия не имеет, красиво ли. — Договорились. — Знаешь, я слышала, что по ночам город подсвечивают разными красками. — Ризе обращается к любимой теме. — Да, это так. — Пальцы ловко начинают плести. Это приятная работа. Кишо любит, по-настоящему любит плести Ризе волосы. Она всегда выглядит такой счастливой, как будто он сделал что-то невероятное. Но тут Ризе возмущённо поворачивается к нему. — Ты разве не собираешься мне рассказать подробнее? — Когда горят огни, на улицах все равно темно. Но не так, когда в комнате выключен свет. Ты все видишь. — Я и так все вижу в темноте. — Я имею ввиду, что вокруг тебя темнота, но люди и предметы рядом с тобой яркие. И цвета разные. Есть жёлтые и рыжие. От них очень светло. Но я больше люблю синюю и зелёную подсветку. Это как мистика. Как тебе? — он показывает ей одну косу. Ризе внимательно ощупывает и кивает. Арима расчесывает правую половину. — Ясно. Ты ничего про себя не рассказал. — Арима примеряется как начать плести вторую косу, что бы выглядело симметрично. Он вспоминает главный офис CCG, отца, брата, собственную квартиру, Маруде, Тайши, Это. О ней он думает часто. В его жизни нет ничего, что он мог бы рассказать ребёнку. — У меня все хорошо. — Ризе разворачивается к нему лицом и смотрит прямо в глаза. Арима тоже её разглядывает. Им иногда говорили, что у них одинаковые глаза. Сейчас глаза у Ризе строгие и недоверчивые, она смотрит на него с каким-то вселенским упрямством. Ей девять лет, думает Арима, я не стану отводить взгляд. — Ты меня обманываешь. — Кишо отводит взгляд. Он пялится в стену. — Это не... — Это так — Ризе сердито обрывает его на полуслове. — Ты всегда грустный, но сегодня слишком. — Она отворачивается. Арима доплетает ей косу. Она слишком многое понимает. Кишо хочет уберечь её от правды. — Я научился фотографировать. — Ты что? — Арима удивлённо моргает. — Фотографировать. Ты нажимаешь кнопку на специальном устройстве, наводишь объектив и у тебя получается картинка того, что видно в объективе. Подожди, у меня же с собой есть. — Арима достаёт фотоаппарат из кофра. — Смотри, тут есть окошко. То, что ты в нем видишь и отразится на картинке. Как рисунок, только быстро. — А откуда появится картинка? — Внутри плёнка. Очень маленькие картинки. Потом эту плёнку нужно проявить, то есть перенести картинку на лист побольше. — Сфотографируй меня. — Ризе одним движением откидывает косы назад, выпрямляет спину, и отводит взгляд в сторону. Кишо делает фотографию. И ещё одну. — А теперь давай её проявим. — Глаза у Ризе горят. Сердце Аримы словно падает с большой высоты. — Я не могу сейчас. У меня нет специального оборудования. — Взгляд Ризе тускнеет. Она отворачивается. Ты же не плачешь? — Но я могу сам их проявить и принести тебе. — По судорожному движению плеч Арима понимает, что ей важны вовсе не фотографии. — Знаешь, я могу так же сделать фотографии города, и днем, и ночью. И принесу тебе. — Внутри него кипит ненависть. Почему ему не пришла идея с фотографиями города раньше? Твоя сестра в каждую вашу встречу спрашивает про город. Тебе выдали фотоаппарат четыре года назад. Или ты мог купить ей открыток. Ризе внимательно смотрит на него. Она уже не выглядит такой расстроенной. — Да, это было бы замечательно. Тогда я буду знать, куда я хочу пойти в первую очередь, когда выйду из Сада. — Внутри Кишо все обмирает. Ты никогда отсюда не выйдешь. — Да, тогда я наделаю для тебя как можно больше фотографий. — Он улыбается. Его лицо сводит судорогой. — И принеси мне фотографию своих друзей. — Арима удивлённо моргает. — У меня нет друзей. — Ты поэтому такой грустный? О, кстати, я же тебе не вернула. — Рука Ризе проникает в щель пододеяльника. Она долго возится, а после достаёт книгу. — И как тебе Гулливер? — Мне больше всего понравилась часть про лилипутов. — У меня есть кое-что для тебя. — Арима достаёт "Алису в стране чудес". Ризе аккуратно пролистывает страницы, ненадолго задерживаясь на картинках. — Она может быть немножко сложной для тебя, там много абсурдности. Но тебе наверняка понравится чеширский кот. — Ризе прячет книгу в пододеяльник. Арима наблюдает за тем, как она взбивает одеяло, скрывая книгу. Он не может избавиться от горького чувства, что просто откупается книгами от сестры. Он смотрит на часы, у него осталось меньше часа. И он не придёт сюда раньше, чем через месяц. А Ризе будет сидеть здесь, запертая потому, что только её какухо представляет ценность, но не она сама. Ризе заканчивает взбивать одеяло и оценивающе смотрит на свою работу. Тут железная дверь распахивается. Но Ризе не дёргается, и Кишо с удовлетворением думает, что некоторые шаги она научилась различать. Лицо Соуты из радостного становится слегка обиженным. — И давно вы здесь, Киш-шо-сан? - Соута скрещивает руки на груди и старается казаться грозным. — Какая тебе разница? — Ризе отвечает быстрее. И её голос звучит высокомерно. Хотя Арима знает, что Соута — единственный кроме него самого, кого Ризе рада видеть. — Я собирался тебя навестить сразу после Ризе, тебя забрать с занятий проще. — Арима говорит мягко, надеясь, что Ризе и Соута не вцепятся друг другу в волосы. Соута все ещё щурится, но по нему видно, что он больше не обижается. — Ризе-чан, у тебя красивая прическа. Было бы здорово, если на нашей свадьбе у тебя была бы такая же. — Арима не может удержаться от тяжёлого вздоха, а губы Ризе складываются в одну линию. — Я никогда не выйду за тебя, идиотина. А если и выйду, то съем тебя сразу после церемонии. — Её голос звучит очень холодно. Но Соута не замечает этого. Кажется, он услышал только "если я выйду". Его лицо светлеет и становится мечтательным. Кишо чувствует, как расслабляются его плечи. — Соута, лучше расскажи про твою жизнь в Саду. — Мальчик тут же переключает свое внимание, и в красках начинает описывать множество историй. Через несколько минут Ризе прекращает сердиться и устраивается в объятиях Кишо. Со временем рассказ Соуты становится живее, он начинает изображать всех действующих лиц, а история уже теряет связь с реальностью. Арима лишь искоса поглядывает на часы.***
— Мне пора. — Его голос звучит глухо. Арима ненавидит Солнечный Сад всей душой, но как сильно он хочет побыть здесь ещё. Соута прерывает свой рассказ на полуслове. Всё эмоции уходят с его лица. Ризе напрягается. Она смотрит на него с ожиданием, хотя знает, что Кишо не имеет права задерживаться. — Соута, ты останешься с Ризе или мне проводить тебя? — Соута раздумывает несколько минут. — Проводи меня. Ризе-чан, я зайду к тебе после отбоя. — Ризе высокомерно ухмыляется, стремясь скрыть, как она этому рада. Она смотрит на Ариму и мотает головой, показывая, что не стоит обнимать её в присутствии Соуты. — Пока, Ризе. — Арима открывает дверь, пропуская Соуту вперёд. — Пока. Соута хватает Ариму за руку. Он идёт, качая руку Аримы, и это не очень удобно. Кофр трясётся. — Стой. — В этом коридоре нет камер, но Арима все равно осматривается. — У меня кое-что есть для тебя. — Он расстегивает карман кофра и достаёт плитку шоколада. Протягивает Соуте. Брат деловито осматривает со всех сторон. — Это съедобно. Ты когда сдаёшь кровь? — Завтра утром. — Тогда съешь после завтрака. И фантик спрячь. — Хорошо. Соута несётся вперёд, размахивая рукой Кишо. Совсем не может идти спокойно. Арима вызывает лифт. — Спрячь. — Соута быстро запихивает шоколад в карман своих широких штанов. В лифте есть камеры. Брат начинает кривляться в зеркальных поверхностях. Лифт останавливается на четвёртом этаже. Соута бежит по полю с цветами. Здесь чуть лучше. Мерзкая реальность прикрыта светом и цветами. Соута снова берет Ариму за руку. Дети смотрят на него с восхищением. К нему бежит розоволосая девочка. Ихей. Она улыбается ему во весь рот. Они все подходят к нему, но замирают в нескольких метрах. И у всех в глазах невероятное обожание. Арима чувствует лёгкую тошноту. Я не могу вас спасти. Он проходит мимо них, и они с Соутой вступают в коридор. Арима доводит брата до его комнаты. — Пока. — Пока. — Соута резко обхватывает Ариму за талию и утыкается головой в живот. Соуту трясёт. Арима осторожно гладит его по голове. — Я не хочу здесь оставаться. Забери меня. — Со, ты же знаешь, что я не могу. — Слова выходят с трудом. — Я постараюсь снова прийти как можно скорее. Я вернусь. — Если я не умру. — Придёшь двадцать восьмого февраля***? — Постараюсь. — Он уже знает, что раньше середины марта его не пустят. — Хорошо. — Соута вытирает слезы о рубашку брата. — Пока. — Он улыбается совсем грустно. У Кишо щемит в груди. Он идёт к лифту, не глядя на других детей. Ихей зовёт его, он слышит, но не останавливается и не оборачивается. Когда наверху он повторно расписывается, проходит ровно два часа. Арима выходит в метель.Простите меня.
***
Арима дошёл до станции. Ветер поднимал снег и бросал на рельсы. Кишо пытался прийти в себя после встречи с детьми. Они так надеются на него. Как будто он действительно может что-то изменить. Ризе попросила его принести фотографию друга. Его странно покоробил тот момент. Он привык быть сам по себе, один. Так привычно и спокойно. Что-то странное скребло ему душу. Его встречи с людьми всегда отдавали каким-то странным привкусом, он словно каждый раз носил надежду, что незнакомец вдруг улыбнётся и протянет руку, и окажется ему другом. Неужели я одинок? Арима перебирает в голове своих знакомых, чтобы разубедить себя в этой странной мысли. Мадо-сан учил его обращаться с куинке, не то что бы он не умел, но следователь давал какие-то подсказки исходя из своего опыта. И ещё он иногда кормил его карри. Карри всегда был невероятно острым, а Мадо-сан смотрел на него с ласковой улыбкой. Его жена умерла три, почти четыре года назад. Вся его жизнь была посвящена мёртвой жене и дочери. Арима вспоминает Акиру. Иногда они общались, пару раз Мадо-сан даже приглашал Ариму к ним на обед. Это было давно. Ещё есть Ауро Кийоко. Она тоже учила его. Меткий острый взгляд, короткая усмешка. Они никогда не общались помимо работы. С Микито Урие Арима был знаком плохо, но он был единственным, кто смотрел без пренебрежения и относился всегда по-доброму. Он здоровается с Аримой каждый раз, когда его и видит, и улыбается ему. А Бунко Хаяси никогда не жаловалась на его работу, и кажется, ей было приятно работать именно с ним. Я не одинок. А потом он вспоминает Тайши и Минами. Им было хорошо вместе. А потом он убил Минами. Только за то, что она была гулем. Фактически, её убил Тайши, но Арима прекрасно знал, на ком лежит вина. А потом он ушёл, толком не попрощавшись с Тайши. Хотя, он оставил ему номер телефона. Ты оставил ему не свой номер телефона, а случайный набор цифр. Вот почему Тайши ни разу не позвонил. Это был болезненный опыт, и Арима не собирается его повторять. Поэтому он один. Это его выбор, о котором он не сожалеет. А Маруде? Его начальник явно высказал беспокойство. И хотя Кишо до последнего надеялся, что то было минутное помешательство, но Маруде слишком странно себя вёл вчера, а сегодня дал отгул без вопросов. Кажется, он даже был рад. Раздаётся гудок поезда. Арима прикрывает глаза, решая посвятить всю поездку расследованию, а не самокопанию. Он заходит в поезд.***
Он знал, кто такой гуль по прозвищу "Сова". Укаку, SS, не завершенная какужда. "Сова" впервые появилась четыре года назад во втором районе. Этот гуль напал сразу на отделение CCG. Арима не знает, на что он надеялся, но к всеобщему удивлению, гулю удалось уйти живым и почти невредимым. Позже гуль нападал на второй район ещё дважды. И на другие тоже. Без какой-то определённой системы, гуль охотился на следователей, жестоко убивая и уходя безнаказанным. Только во время третьего нападения на второй район Куроиве удалось отрубить "Сове" руки и серьёзно ранить какухо. И многие его славили. Несмотря на тяжелейшие раны, Куроиве удалось низвергнуть врага, который казался непобедимым. Его триумф длился четыре часа... Аримы не было на праздничном банкете, но он слышал что, посреди чествования и счастья грянула новость. "Сова" жива. И смолкли звуки. Неизвестно как, но гуль не просто пережил тяжелейшую травму, но спустя несколько часов устроил самую кровавую резню. Одиннадцатый район погряз в крови. "Сова" рвал всех без пощады, не разбирая, следователь ли, простой человек. Всё прошлые нападения этого монстра казались детской игрой. Арима тогда получил простой приказ: убить "Сову" или умереть. Ему было пятнадцать лет, и он работал на CCG четвёртый месяц. Несмотря на всю его одаренность, Арима не верил, что выживет. Уже тогда он не чувствовал желания жить, хотя и желания умереть у него пока не было — ему было все равно, а искры идеи, привитой Садом ещё теплились в груди. Он прибыл на место. И произошло совсем не то, что должно было произойти. Арима добирался до "Совы" по другим, безлюдным улицам, в отличие от других следователей. Они пересеклись с "Совой". Гуль убегал. Атака прервалась так же стремительно, как и началась. И Арима просто посторонился. Он и "Сова" посмотрели друг на друга. Секунды две, не больше. Арима не увидел лица гуля, хотя его какужда уже слетела. Гуль был замотан в какие-то тряпки, и весь в крови. Арима увидел только глаза, полные агонии. И он посторонился. Первое время Ариме казалось, что гуль кивнул. Сейчас он не был даже уверен, что гуль даже видел его. Отцу и старшему брату Арима сказал, что они видимо разминулись. Ему поверили. Это был первый раз, когда Кишо солгал отцу. После той резни "Сова" больше не появлялся. Канул в Лету. Поначалу все были настороже, ждали нового нападения. Но "Совы" не было. И его объявили убитым. Ранг SSS мертвецу решили не присуждать. А потом появилась записка. Арима прекрасно понимал, что начнётся, если "Сова" вернётся. Нельзя говорить о таком без доказательств. Возможно, поэтому гуль играет с ним. Ты помнишь меня? Или есть другая причина?***
В пять Арима вернулся в Токио. Он попал в поток людей, спешащих у вокзала. Его куда-то несло, и он не сопротивлялся движению. А потом произошло то, чего он никак не ожидал. В толпе людей он столкнулся с Это. Они врезались друг в друга плечами. Она, похоже, была удивлена сильнее него. Они смотрели друг на друга, а после толпа снова понесла их в разные стороны. Арима, не думая, схватил Это за запястье. — Это-сан... — Он не знал, что ей сказать, но кажется она поняла его без слов. Они вдвоём начали продвигаться куда-то из толпы. Им удалось добраться до края какого-то здания. Здесь людей было не так много, и можно было дышать. — Привет. — Она улыбнулась ему, и у него внутри все перевернулось. Он не знал, зачем он остановил её, и что он должен ей сказать. События последних дней слились воедино. Он до сих пор держал её за руку. — Арима-кун. — Сейчас её голос звучал настороженно. Арима чувствовал, как что-то стучало в висках. — Это-сан, ты же ходишь в библиотеку Сибуя? — Он не дал ей ответить. — Не ходи, пожалуйста. В Сибуе сейчас небезопасно. Если тебе нужны книги, я могу приносить для тебя, у меня тоже есть читательский билет и... — Его прервал её смех. Он хотел ей сказать, что он абсолютно серьёзен, что он не хочет, чтобы с ней что-то случилось, но не успел. Она поцеловала его.