Слоёный пирог

Чэн и Би проводили вечер в баре. У каждого из них был повод для того, чтобы напиться сегодня. У Чэна, как обычно, проблемы с отцом и младшим братом. Для Би причиной забыться в пьяном угаре был сам Чэн. Не потому что это он пригласил его в бар первым, а по другому поводу. Ведь Би уже столько раз намекал ему на свои чувства, а тот делал вид, что ничего в упор не видит. Доходило до абсурда. Однажды Би очень-очень жирно намекнул. Он сказал: «Давай вместе съедим хот-дог с огромной сосиской». А Чэн сделал вид, что не понял. Ответил, что сосискам предпочитает котлеты. Если бы он сказал, что предпочитает сосискам улиток, мидий, устриц…то Би понял бы, что он натурал. А так, его ответ он никак истолковать не смог. Напившись до состояния раздвоения картинки в глазах, Би уставился в экран большого телевизора, в котором крутили музыкальные клипы. Прямо сейчас две близняшки крутили попами, задорно танцуя. — Хорошо танцуют, — сказал Би, махнув рукой со стаканом в телевизор. — Танцуют? Там одна девушка, — заметил Чэн, очевидно, в глазах которого еще не начало двоиться. — Одна, две, — протянул Би, — какая фиг разница. Танцует она зачётно! Чэн уставился в экран, смотрел довольно долго. — Ничего особенного, так любой дурак сможет, — заявил он затем. — Пффф, не правда, — поспорил Би, — вот ты так не сможешь же! — Я? — Чэн, пошатываясь из стороны в сторону, уставился на бритого, ему море было по колено, а не какой-то там танец. — Легко смогу! — Да ну? — глаза Би с интересом засверкали. — Тогда покажи. — Сейчас? — Да, прямо здесь и сейчас! — А почему нет, — Чэн встал и огляделся вокруг. В баре было не много посетителей, несколько человек персонала. Но Чэн решил, что для лучшего эффекта нужно взобраться на барную стойку. Бармен старался его остановить, когда он попытался туда лихо запрыгнуть, но Чэн его отпихнул. Чэн в пьяном виде потерял четкость координации и застрял, пытаясь подтянуться наверх. Би, не желающий такое зрелище упустить, тут же подлетел и помог ему залезть, ухватив за попу и подтолкнув. Он отогнал протестующего бармена и тот смирился и затих в углу. А Би тут же включил видео на телефоне. Такое зрелище не только нельзя упускать, но нужно запечатлеть на вечную память. Чэн встал ногами на стойку и выпрямился. Первое, что он сделал, то снял пиджак и бросил его вниз. Би подобрал его с пола и положил на колени, чтобы потом не забыть забрать. Все посетители бара уставились на Чэна. Но того это нисколько не смутило. Он начал танцевать, причем вполне неплохо. Би снимал на телефон, параллельно стараясь не перевозбудиться, поскольку его такая картина непомерно воодушевляла. Чэн вошел во вкус, повернулся спиной и крутил бедрами. Потом решил, что этого недостаточно и начал делать сальто назад. Только он не рассчитал длину барной стойки, она оказалась короче, чем его акробатическая амплитуда… С диким шумом он свалился на пол, оттуда донеслось: — Бляяя. Би тут же остановил запись на телефоне и подбежал к нему, обогнув барную стойку. Чэн встретился с полом лбом, и теперь на его лбу красовалось большое красное пятно. Би помог ему встать, к ним подбежали еще несколько человек персонала. — Ты как? — спросил Би. — Жить буду. Падение оказало на Чэна отрезвляющий эффект. Ему тут же стало стыдно за свой спонтанный спектакль, но больше всего за позорное падение. — Тут есть камеры? — спросил он у официанта. — Да, — ответил тот. — Я хочу поговорить с главным, — заявил Чэн. Би подождал его у кабинета, пока Чэн общался с владельцем этого бара. Он думал, что тот договорится об удалении записей и о том, чтобы персонал клуба не трепал языками. — Ну что? — спросил Би, когда Хэ вышел. — Я его купил, — сообщил Чэн с каменным лицом. — Что купил? — не понял бритый. — Этот бар. Я его купил. Так что он теперь принадлежит мне. Би поднял брови и промолчал. После того, как они вместе уладили проблему, не оставив никаких улик, связанных с танцем, поговорили с персоналом, а те познакомились с новым директором, Би и Чэн наконец-то отправились домой. Би предложил проводить Хэ до дома, под предлогом того, что тот ударился головой и за ним необходимо присмотреть. Хоть Чэн поначалу отнекивался, но в итоге согласился. Когда они пришли к нему в квартиру, то Чэн устало сел на кровать. — Спасибо, — сказал он Би, — что помог уладить проблему. Теперь никто никогда не узнает об этом позоре. — Ага, пожалуйста, — Би присел рядом, вертя в руках свой телефон, хранивший видеозапись всего произошедшего, — только у меня осталось видео. Би, конечно, был хорошим другом. Только сейчас другие низменные желания завладели его сознанием, и он решил использовать свой козырь для воплощения их в жизнь. — Ты же его удалишь? — Чэн посмотрел на него, сдвинув брови. — Удалю, но не бесплатно. — Что? — Чэн поднял брови и не на шутку удивился, — Ты хочешь денег, чтобы удалить видео? — Нет, мне не нужны деньги, — сказал Би, глянув на Чэна задумчиво, — нужно кое-что другое. — И что ты хочешь? — А ты приляг на кровать, чтобы не упасть, — предложил Би. Чэн ничего не понимал, но прилег все-таки, а Би устроился рядом, подперев рукой голову и опираясь на локоть. — Я хочу, — сказал Би, — чтобы моя сосиска оказалась между твоих булок. Би не решился высказать свое намерение напрямую. «Я хочу тебя трахнуть» — прозвучало бы слишком грубо. Чэн вылупил на него глаза, совершенно не сознавая, о чем идет речь. — Каких еще булок? У меня нет булок, — он вспоминал, что у него дома вообще никакой еды сейчас не было. — Нет булок? — Би нахмурил лоб, соображая, что такой намек означает, и догадался, что Чэн переживает за свои булки, — Тогда я попробую твою сосиску, а ты мою. — У меня нет сосисок, — сказал Чэн. — В смысле, нет? — Би удивился, затем догадался, — Есть сарделька? — И сардельки тоже нет, — нахмурился Чэн. — А, я понял. Есть палка колбасы? — Нет! — Морковка? — не унимался бритый. — У меня вообще холодильник пустой! — повысил голос уже раздраженный Чэн, — Почему ты все время думаешь только о еде? — Я не о еде думаю! Ты что все буквально понимаешь? — разозлился в свою очередь Би. — А почему тогда говоришь о каких-то сардельках, сосисках и булках? — Это намек! — закатил глаза Би, — Но раз ты его не понимаешь, то сам виноват. Я скажу прямо, и не обижайся потом. Я хочу тебя трахнуть! Так тебе ясно??? Би залез сверху и склонился над Чэном, который, похоже, действительно не понимал намеков. — Так бы сразу и сказал! Я-то давно тебе намекал на это, а ты все тупил, — обиженно сказал Хэ. — Что? — теперь Би вылупил глаза, — Когда это ты намекал? — Не один раз, но ты тугодум. — Хоть один раз напомни, а? Чэн покачал головой, как будто с непонятливым ребенком общается. — Помнишь, мы стояли в пробке, и ты был за рулем? Би кивнул. — Я тогда сказал, чтобы ты протиснулся между двумя машинами впереди, — продолжил Чэн, — но ты сказал, что там слишком узко. И я сказал, что с твоими умениями можно втиснуться там, где на первый взгляд не втиснешься и подмигнул. Хэ смотрел с укором, а Би в полном шоке. — Что это за намек такой??? Кто такое расшифрует вообще? А твое подмигивание я принял за нервный тик. Чэн схватил его за воротник и притянул к себе. — Короче, ты трахаться будешь или в сосисочную пойдешь? — Буду! Конечно, буду! В тот вечер Чэн остался доволен всеми своими покупками.