***
В довольно милом уютном кафе Шань сел рядом с Цунь Тоу, а Чэн и Би напротив. — Вообще-то я хотел пообщаться с тобой наедине, — Чэн обратился к Шаню, покосившись на Цунь Тоу. Последний весь выпрямился и напрягся. «Точно, — думал Шань, — Такие разговоры свидетелей не предполагают. Он планирует сказать, что-то вроде: ты не достоин общаться с моим братом…» — Хуа Би отвезет твоего друга домой, — предложил Чэн и, видя, как глаза рыжика забегали, добавил, — Ничего с ним не случится, не волнуйся. Би встал и Цунь Тоу тоже. Он покосился на Шаня, а тот кивнул, поскольку не хотел показывать, что боится. Да и глупо это было. — Хорошо, — неуверенно сказал Шань. Би и Цунь удалились, при этом лысик оглядывался, но все же ушел. «А мне кто гарантирует, что со мной ничего не случится?» — подумал рыжик. — Что ты будешь? — спросил Чэн. — Ничего, — выпалил Шань сразу. — Не стесняйся, — мягко сказал Чэн, — можешь заказать, что хочешь. Шань все-таки выбрал первый попавшийся на глаза пункт в меню. Это оказался пирог с яблоком. Когда официантка спросила, что он будет пить, то тот сказал — чай. — Какой чай, — поинтересовалась она вежливо, — с жасмином, молочный, с чабрецом, или может, с бергамотом? — Просто чай, — пробурчал Мо. Она замолчала. Чэн заказал себе рулет из меренги с черешней и чай с бергамотом. Когда официантка удалилась, он обратился к Шаню: — Ты какой-то напряженный. — Я? — Шань чуть не подпрыгнул на месте, — Н-нет. «Еще бы мне не быть напряженным, может, меня побьют. Или в лучшем случае объяснят, что я нищеброд и ошибка природы», — рассуждал он про себя. Им принесли заказ, и Мо нервно отхлебнул чай. — Расскажи о себе, — предложил Чэн. «Он меня проверяет, — решил Мо, — Наверняка навел справки, а теперь ждет, что я начну врать и скрывать что-то» — Мой отец в тюрьме! — выпалил он. Чэн поднял брови. Он, кажется, удивился, и рыжик пожалел, что выдал такую информацию сразу с перепугу. — Я не это имел в виду, — сказал Хэ, — но сожалею по поводу отца. Я имел в виду, что тебе нравиться, чем ты увлекаешься. — Эм… — рыжик растерялся. «Он хочет выяснить обо мне личную информацию? — предположил он мысленно, — Типа, узнать кто я по жизни. Чтобы потом ткнуть носом, что я никчемный уебок?» Тем не менее, он начал рассказывать о себе. Где работает, какие книги читает, какие фильмы смотрит. Чэн слушал внимательно. Казалось, что ему правда интересно. Но рыжик себе так думать не позволял. Он все ждал, когда тот оборвет его на полуслове и начнет обзывать. Но этого не происходило. Когда рыжик рассказал о своей любви к русской поэзии, Чэн даже улыбнулся и сказал: — Как интересно. Мо подзавис. Было очень странно видеть, что Чэн расслабленно улыбается. Да вообще все было странно. «Он просто пытается усыпить мою бдительность», — решил Мо. Но ничего плохого не происходило, Чэн и дальше вел себя спокойно, задавал вопросы. Иногда улыбался. Когда рыжик доел свой пирог, то Чэн предложил пройтись. «Вот оно, — пронеслось у Мо в голове, — он заведет меня в страшное место и там скажет мне, что мое место на помойке, а не рядом с его братцем» Но Чэн отвел его прогуляться около морского берега, где было довольно людно и приятно пройтись в хорошую погоду. Когда навстречу прошла компания людей и они чуть не задели рыжика, то Чэн заботливо положив руку ему на талию, пододвинул к себе поближе, оберегая от столкновения с людьми. Рыжик нахмурился. «Ага, — подумал он, — он разыгрывает из себя заботливого отца. И планирует под видом заботы обо мне попросить больше не общаться с Тянем» Но Чэн ничего не сказал, якобы невзначай еще несколько раз позволил себе то так, то эдак тронуть Шаня за плечо, приобнять за талию, взять под локоть. Мо никак не реагировал, только хмурил рыжие брови. Чэн вдруг рассказал о том, как любит прогуливаться по набережной, как любит наблюдать за пенящимися волнами в ветреную погоду и еще всякую ненапряжную и бессмысленную околесицу. «Он ждет от меня какой-то реакции? — размышлял Шань, — чтобы я сам сказал, что я дрянной и глупый. Не дождется» Рыжик только насупился и молчал. После прогулки они вернулись к машине Чэна. Когда перед ним открыли переднюю дверцу, рыжик сразу рассудил: «Вот как. Он планирует поговорить со мной в машине. Или отвезет в заброшку и просто побьет?» Вопреки его ожиданиям, Чэн сел за руль и никакого разговора не начинал. Он поехал к дому Шаня. Еще и музыку включил какую-то спокойную и расслабляющую. Мо молча ждал подвоха, поглядывая периодически на него. — Все хорошо? — спросил Чэн. — Ага, — рыжик выпалил на автомате. «Сто процентов, — соображал Мо, напрягая извилины, — он думает, я сам заведу разговор о том, что я никудышный, ни на что не способный и тупой подросток, которому положено знать свое место. Но я ничего говорить не буду!» Но Чэн, как ни странно, отвез его домой. Он заглушил мотор и отстегнул ремень безопасности. А когда чуть наклонился к Шаню, то тот зажмурился. «Вот и все, — пронеслось в голове рыжего, — он меня убьет! Задушит, и поминай, как звали» Но то, что произошло, повергло его в шок. Чэн наклонился и поцеловал его в щеку. — Спасибо за прекрасное свидание, — сказал он. Шань все еще сидел, зажмурившись. Шестеренки в его голове так активно работали, что, казалось, их было слышно. Он не спешил открывать глаза, так и сидел несколько минут. Затем осторожно открыл один глаз, потом второй и посмотрел на Чэна. Тот выглядел абсолютно непосредственно. — С-свидание? — повторил Мо. Он вылупился на Хэ, моргая каждые три секунды. — Ага, свидание, а что же еще, — ответил спокойно тот. Мо продолжил смотреть и моргать так же. Прошло несколько минут. Чэн ничего не говорил, просто смотрел в ответ, распространяя вокруг себя волны безмятежности. — Свидание? — еще раз повторил Мо, думая, что ему это послышалось. — Ага. Мозг Мо отказывался обрабатывать полученную информацию напрочь. Но зато подкинул следующий вопрос, который был задан прежде, чем Шань его взвесил: — А как же Тянь? Чэн ничуть не потерял своего сдержанного самообладания. — Тянь не трамвай, подвинется, — сказал он с легкой и даже ласковой улыбочкой. Мо эти слова обрабатывал в своем котелке, под называнием черепная коробка, еще дольше чем про свидание. Затем до него дошло, что сидеть вот так еще дольше будет уже не прилично. — Ну, я пойду тогда? — спросил он как бы разрешения. — Конечно, до встречи, — Чэн позволил себе улыбнуться чуть более мило, чем обычно. Мо выдавил что-то вроде оскала, как у стоматолога, когда просят показать зубы. Затем вышел из машины и медленно пошел к дому. Перед тем, как войти, он обернулся. Чэн все еще сидел в машине, ожидая, когда он скроется за дверью. Шань поднял руку и помахал. Чэн помахал ему в ответ. Мо зашел в дом и отправился в свою комнату. Там он, словно робот, сел на кровать, а потом повалился на нее боком. До него только сейчас в полной мере дошло то, что происходило сегодня. — Тянь не трамвай? — повторил он вслух. Кто действительно походил на трамвай, так это Чэн. Для него, похоже, невыполнимых целей не существовало. И препятствий он не видел. «Ну ладно, — подумал Шань, — Мне больше нравились мотоциклы. Но трамвай… Трамвай это так необычно и так воодушевляет. Это же целый трамвай. ТРАМВАЙ, мать его»***
Тем временем в квартире Цунь Тоу: — Ах….ха…мммм…ааааххх. Длинные ноги Тоу дергались в такт, пока, поддерживая их под коленками, Хуа Би его трахал. — Ааааах, даааа, — протянул Цунь, кончая. Он тяжело дышал, смахнул выступивший пот со лба, произнес сбивчиво. — Это определенно был лучший секс в моей жизни. Для лысого этот день, вообще, наполнился впечатлениями и насыщенными яркими эмоциями. Его покатали на мотоцикле, а теперь это. Не только день был наполненным, но и сам Тоу. Хуа Би подмигнул ему. — Еще бы, красавчик.