***
Мо проснулся и потянулся на кровати. Он был в номере уже один, и ему пора было собираться на курсы японского языка. Единственное занятие в этом городе, которое на данный момент было обязательным. Работу искать он уже не пробовал, все равно без языка соваться было бессмысленно. Он не торопясь оделся, и подумал, что сегодня можно прогуляться по городу хотя бы. Вчера он так и просидел весь день, никуда не выходя, только общался с мамой по видеосвязи, смотрел в окно и втыкал в телик. Абсолютно бесполезное убийство времени. Когда шел по холлу к выходу, его привлек мужской голос позади, потому что он услышал несколько китайских слов. Китайский язык в отеле, где в основном жили японцы и иностранцы, он слышал не так часто, так что повернулся. Высокий мужчина говорил по телефону, впрочем, он уже отключил связь, и как раз посмотрел в сторону Шаня. Рыжик улыбнулся ему, показывая этим, что понял его и что тоже говорит по-китайски. Может, мужчина и не понял его, но вроде чуть улыбнулся в ответ, если Шаню не показалось.***
На встрече маленький лысый японец заливался без перерыва. Он говорил и говорил с большим выражением, а потом начал улыбаться во все зубы. Чэн смотрел на него с тем же выражением лица, ничуть не пытаясь показать что-то мимикой. — Он говорит, что очень рад тому, что вы смогли приехать и выражает свое глубочайшее почтение и уважение, — сообщил переводчик. — Он полчаса трепался, — Чэн глянул на него, — И сказал только это? — Я перевел вам суть, — кивнул тот. — Так скажи ему, что я тоже весьма рад. Переводчик говорил минут пять без перерыва, а лысый залыбился. — Вы должны улыбнуться ему, — сказал переводчик Чэну. — Это обязательно? — Так принято, иначе они будут думать, что вам что-то не нравится. — Так скажи, что мне все нравится. — Нет, нужно выразить это вежливой улыбкой. Чэн вздохнул, пытаясь эту вежливую улыбку натянуть. — Мистер Накамура спрашивает все ли с вами в порядке, — поинтересовался переводчик. — Конечно, в порядке. — Тогда улыбнитесь. — Я и так улыбаюсь!!! — повысил голос Чэн, и все японцы затихли и уставились на него.***
День выдался тяжелым. Чэна все бесило, особенно эти япошки. Похоже, ему придется весь вечер тренировать перед зеркалом вежливую улыбку, чтобы завтра дела с переговорами пошли лучше. Он решил зайти в бар при отеле, чтобы после выпивки тренировки проходили повеселее. Подходя к барной стойке, заприметил рыжего парня, которого видел утром в холле. Он запомнился из-за рыжего цвета волос, а еще Чэн каким-то интуитивным путем догадался, что тот из Китая, хотя на китайца не был похож внешне. — Привет, — сказал Чэн, присев рядом. Рыжик повернулся и немного удивился, но затем улыбнулся. — Привет, — сказал он на китайском, и Чэн убедился, что интуиция его не подвела. Затем рыжик добавил, — Приятно встретить тут земляка. Что делаете в Японии? Перед рыжиком уже стоял стакан с алкоголем. Чэн заказал себе виски. — Прилетел на деловые переговоры, — ответил Чэн и протянул руку, — Хэ Чэн. Можно на ты. — Мо Гуань Шань, — рыжий пожал ее и тут же обратил внимание на обручальное кольцо на пальце. — А ты что делаешь в Японии? — спросил Хэ. Рыжик вздохнул. — Сжигаю лучшие годы, — он отпил алкоголь, криво усмехнувшись. — Какая благая цель, — заметил Чэн, — Здесь как-то быстрее сжигается? Почему именно Япония? Рыжик засмеялся. — Не ожидал от тебя шуточек, ты выглядишь таким серьезным. Уж тебе-то такое времяпрепровождение не ведомо, — сказал он, оглядывая строгий костюм Хэ, в котором тот пришел сразу с деловой встречи. — Думаешь, я не могу тратить жизнь попусту, только из-за того, что на мне такой костюм? — Конечно, — прищурился рыжик, он уже успел допить содержимое своего стакана и попросить добавки, — Ты скорее выглядишь как человек, у которого дохуя дел и вся жизнь расписана поминутно. — Первое не отменяет второе, — сказал Чэн, отпив виски и поставив его на стол. Кубики льда уютно звякнули друг об друга. Рыжик чуть скривил губы, затем опрокинул еще одну стопку алкоголя в себя. Он обычно не пил столько, вообще почти не пил, но сегодня настроение было паршивым. — И что, — заговорил Чэн, наблюдая, как лицо рыжика краснеет под воздействием горячительного напитка, — Дело по сжиганию жизни идет плохо? Ты явно выглядишь расстроенным. Рыжик повернулся и посмотрел ему в глаза, отмечая про себя, что он симпатичный. На такого он мог бы запасть, но кольцо на пальце говорило о том, что он женат и натурал. Со вторым никак не поспоришь, да и глупые мысли, учитывая, что сам Шань находился в отношениях. Да, и именно поэтому он пил прямо сейчас в баре с незнакомцем. — Хм, — протянул рыжик, — На самом деле, я живу тут уже три месяца со своим парнем. Он фотограф… Рыжик замолк, поймав удивленное выражение на лице собеседника. — О, я и забыл, как в Китае относятся к нетрадиционной ориентации, — сказал он, морщась, — Тут, в Японии, к этому все ровно дышат, даже на улице можно за руки держаться, никто не осудит. Но в Китае… — Нет, — поспешно отмахнулся Чэн, — Я ничего такого не подумал. У меня нет никаких предубеждений на этот счет. Просто не ожидал… Да, ты прав, в Китае сказать такое незнакомому мало кто отважится. — Так мне продолжать рассказывать или ты не хочешь слушать гейские истории? — Продолжай, я же сказал, никакого негатива у меня к такому нет, — сказал Чэн крайне спокойно и пожал плечом. Рыжик усмехнулся с хитрым выражением лица, алкоголь его раскрепостил, и еще поговорить по душам с кем-то на родном языке, жесть как не хватало. С мамой он говорил часто по телефону, но о проблемах в отношениях ей не поведаешь. — Мой парень фотограф. Весьма успешный, он почти сутками пропадает на своих фотосессиях, знает японский язык и умеет легко найти общий язык со всеми. — Ладит с япошками, — хмыкнул Чэн. — Да, им вечно все восхищаются. Говорят, что он огромный талант, с большим будущим, — с этими словами рыжик поставил стакан с громким стуком, — Не то, что я. Хуйня из-под коня! Тут Чэн, сам от себя не ожидав, громко рассмеялся во весь голос. — Что смешного? — возмутился Шань, — Я тебе жалуюсь на жизнь, а ты ржешь! Он даже пихнул Чэна кулаком в плечо. Тот прекратил смеяться, но все еще улыбался. — Что? Хуйня из-под коня? — повторил он. — Ты, что, такое выражение никогда не слышал? — удивился Шань. Чэн покачал головой. — Ну да, откуда тебе такое услышать, ты же не шлялся по подворотням все детство. — А ты шлялся? — спросил Хэ. — Куда без этого, — рыжик прикончил очередную порцию, чувствуя как его развозит, но останавливаться на достигнутом не собирался. — Хм, — Чэн вновь улыбнулся, — Так почему ты решил, что ты — хуйня из-под коня? Теперь рыжик уставился на него, а потом громко засмеялся, на все помещение, так, что другие посетители начали оглядываться. — Что? — в свою очередь спросил Чэн, отпивая медленно виски и наблюдая за лицом рыжика, рассматривая ямочки на его щеках, возникшие когда он так смеялся. — Просто, — выдохнул Шань, — Твой костюм, твой серьезный образ с этим высказыванием никак не вяжется. Из твоего рта такое точно не должно появляться. — Думаешь? — поджал губы Чэн, затем усмехнулся, прищурив глаза, — Может, из моего рта обычно выражения и похлеще появляются? Шань поднял брови, и застыл, глядя на его губы. — Тебе следует быть осторожнее в общении с геями, а то знаешь, у нас если долго обсуждать чей-то рот, то может все закончиться… не совсем прилично. Рыжик замолчал, сам пытаясь осмыслить, что только что выдал его пьяный мозг. А еще, этот самый пьяный мозг уже несколько минут фантазировал, как можно использовать рот Чэна. Чэн же абсолютно не был смущен подобными намеками. — Мы только что обсуждали твоего парня, а потом — почему ты считаешь себя хуйней из-под коня. Как все пришло к тому, что теперь мы обсуждаем мой рот? Рыжик засмеялся, ничего не ответив. Явно уже был пьяным. — Так почему? — спросил Чэн. — Что? — рыжик нахмурился, не понимая о чем его спрашивают. Чэн подвинулся ближе, будто это поможет рыжику протрезветь. — Почему ты считаешь себя хуйней из-под коня? — А…- Рыжик потерял свою мысль, но сосредоточившись, вспомнил причины своей печали, — Мне не дается японский язык, я такой непутевый, не могу найти работу. Сижу целыми днями в номере отеля и пялюсь или в телик или в окно. На фоне своего парня я полное чмо. Да и не на его фоне тоже. А еще он на работе никому не рассказывает, что он гей. Девушки так и вьются вокруг, но похоже, его все устраивает. Шань тяжело вздохнул. Его печальный взгляд был устремлен на столешницу, в которой он будто видел отражение своей никчемности. — Мне вообще-то тоже не дается японский язык, — сказал Чэн задумчиво, а потом добавил философским тоном, — Все мы в какой-то степени хуйня из-под коня. Рыжик резко переменился, став из грустного веселым. Он рассмеялся. Перед глазами у него уже начало плыть. — Я как будто сейчас упаду, — протянул он. Чэн успел ухватить его за руку, потому что он правда начал сваливаться куда-то вбок. — Ты реально сейчас упадешь, — сказал он, но рыжик уже закрыл глаза и начал вырубаться. — В каком номере ты живешь? — спросил Чэн, но тот лишь промямлил что-то нечленораздельное. Чэн, удерживая его одной рукой, сообщил бармену в каком номере он остановился, чтобы счет записали на него, а затем перекинув руку рыжика через себя, практически потащил его, так как тот совсем не мог идти. В лифте Чэн позволил себе залезть в карман его брюк, только чтобы найти ключи от его номера и узнать куда его отнести, поскольку не мог же он оставить его у себя. Ему удалось вытащить ключ, на котором был указан номер, и он нажал на кнопку нужного этажа. Выйдя в коридор Чэн понял, что рыжик совсем не переставляет ноги, а еще начинает усиленно валится на пол. Он тормозил доставку своего тела по назначению, а Чэн не хотел, чтобы окружающие люди застали его, волочащим кое-как чье-то бездвижное тело. Тогда он подхватил рыжика на руки, чтобы отнести его в более удобном для обоих положении. Тот оказался не слишком тяжелым, вдруг очнулся, но не совсем. Он лишь засопел, а потом обвил руками шею Чэна и положил голову ему на плечо. Прикосновения его теплых рук ощущались довольно приятно. Волосы щекотали кожу. Спящим он был каким-то непредвиденно… уютным. Чэн дошел до нужного номера. Он надеялся, что парня рыжика там нет, ведь тот сказал, что он часто пропадает на фотосессиях. Иначе ситуация получилась бы не совсем приятной. Чэн не без труда открыл дверь ключом, удерживая при этом рыжика и облегченно отметил, что внутри было темно. Он, не включив света, так как это было слишком сложно с Шанем на руках, вошел внутрь и положил Мо на кровать. Тот, почувствовав мягкую подушку под головой, сразу отпустил Чэна и переключился на обнимание подушки, улыбнувшись во сне. Чэн даже невольно испытал некоторое разочарование по этому поводу. Он застыл, наклонившись над ним, и рассматривая в полутьме его лицо. Сложно было сказать, что он в этот момент чувствовал. Впрочем, Чэн уже был достаточно опытен, чтобы понимать, что испытывает влечение к этому парню. Что было странно и неожиданно, но отрицать это глупо. Рыжик заерзал, удобнее устраиваясь и засовывая руку больше под подушку. На нем была футболка, которая чуть задралась на животе, и Чэну захотелось провести рукой по его коже в этом месте, ощутить ее тепло и мягкость. Но вместо этого он укрыл рыжика одеялом и быстро вышел из номера, оставив ключи на тумбочке.