Лёд, любовь и age gap

И вот снова я в командировке. Две недели без маленького копошения в одной кровати со мной по утрам, без ласковых поцелуев, которые стали уже нашей привычкой, без заботливых рук, которые растирали мою спину каждый раз, когда я возвращался с тренировки. Снова одиночество, прохладная постель рядом и отсчёт дней до того, когда можно будет снова вернуться домой и почувствовать запах только что приготовленного рагу или творожной запеканки со сладкой хрустящей корочкой, которая каждый раз почти что доводила меня до оргазма так же, как и делал это её создатель. Первую неделю я держался, созваниваясь с ним по скайпу и просто разговаривая, на второй стало сложнее, потому что мне начали сниться мокрые сны с участием этого миниатюрного дьяволёнка, и я снова почувствовал себя школьником, просыпаясь от своих хриплых стонов с липкими штанами. Митя же держался лучше, о сексе вообще не разговаривая, поэтому мне и казалось, что я о нём говорить тоже не могу и уж тем более не могу просить каких-то видео или фото. Но хотелось очень сильно. Но я терпел и ждал, буквально облизываясь на каждом нашем созвоне по скайпу и пытаясь держать руки на столе, чтобы в прямом эфире не начать на него дрочить. Правда, на одном его селфи я увидел какую-то интересную розовую продолговатую вещь, но, будучи спросонья, быстро о ней забыл. И зря, ведь после того, как мы встретились на вокзале и прообнимались добрых минут десять самыми крепкими объятиями, будто мы не две недели не виделись, а целый год, я приехал домой и, пока Митя был в душе, столкнулся с занимательным явлением, которое меня, человека довольно консервативного в похотливом плане, поразило почти что до глубины души. Под кроватью я обнаружил коробку, которую кто-то забыл убрать. И, знаете, это не просто коробка. Это сокровищница, которая дала мне понять, что Митя без меня тут не скучает. Столько игрушек для взрослых в одном месте я видел только в секс-шопе, когда я в одиннадцатом классе, проспорив Титу, пришёл туда за презервативами. И что же было в коробке? Розовые плётки, розовые наручники, такого же цвета один стеклянный, другой резиновый.. кхм. Вы поняли. Была связка каких-то шариков, скреплённых между собой, было пару тюбиков смазки с охлаждающим эффектом, со вкусом клубники, банана и чего-то ещё. Рассмотреть всё содержимое я не успел, потому что в комнату зашёл Митя, слабо вскрикнув и покраснев до самых кончиков ушей. Он быстро закрыл руками лицо и побежал обратно в ванную, а я понял, что отпускать его сейчас - большое упущение. От меня так отвертеться не получится. Тем более не тогда, когда я, словно грязный пират, обнаружил все его богатства. Митю я ловлю за пояс коротенького халата, затаскиваю в комнату и собственнически притягиваю к себе вплотную, чтобы он в полной мере мог осознать, что, осматривая все его принадлежности, я уже успел представить, как он со всем этим справляется. Хоть я и был консерватором в обычной жизни, я был не против что-то менять, когда меня уже завели. — Ну, Зайцев, живу с тобой уже почти год, а коробку вижу впервые. Неужели так скучно было, пока я в командировке был? — мой жаркий шёпот так обжигает его ухо и шею, что он пытается закрыть их головой, но вместо этого я теперь крепко обхватываю его талию, легко расцеловывая загривок и слегка кусаясь. Мите всё ещё очень неловко, его лицо горит ярко-красным цветом, а я лишь усмехаюсь на его попытки спастись бегством. — Серёж, я могу объяснить.. — Да? Что ж, тогда я тебя внимательно слушаю. Пока будешь объяснять, надень на себя что-нибудь из своих вещичек, — я кивнул в сторону коробки, отпустив его, но перед этим загородив путь к отступлению. Митя глянул на меня робким взглядом из-под ресниц и замялся, лишь через пару секунд битвы глазами, в которой я явно выиграл, давя той самой мужской непоколебимой энергией, из-за которой ноги сами в стороны раздвигаются, пройдя за кровать и сев возле открытой коробки. По нему было видно, что ему жутко неловко, неудобно и стыдно, но разве меня это остановит? У меня в штанах уже крепко стоит, а такой его растерянный вид, да ещё и после двух недель воздержания, заводит похлеще любого афродизиака. Да и пусть сейчас помучается. Сказал бы хоть, что занимается подобным, а лучше бы скинул видео.. А так развлекался сам с собой, пока я там сидел и терпел в гордом одиночестве, в туалет ходя чаще дрочить, чем справлять нужду. Мите было неловко, он не мог ничего сообразить и что-то выбрать, а потому и продолжал молчать, пустым взглядом глядя на содержимое, которое совсем недавно доставляло ему удовольствие, а сейчас причиняло дикий дискомфорт. Быстро подойдя к Зайцеву сзади, я хмыкнул, глядя в коробку, а потом указал пальцем на розовый ободок с заячьими ушами. — Видишь, как подходит. Надевай скорее, а я ещё что-нибудь выберу. И начинай объяснять, мне очень интересно послушать. Миниатюрный фигурист послушно надел на голову ободок, слившись с ним по цветам, а затем сел на край кровати, потирая руки и смотря куда-то в пол. — Просто.. без тебя тяжело, я соскучился, и мне очень хотелось, но не мог же просить тебя о фотках или.. — тихо-тихо и при этом очень быстро начал выговаривать Митя, не глядя на меня и то и дело заправляя свою выпадающую чёлку за ухо. — Да и к тому же, я хотел предложить попробовать что-то новое, а не просто перепих, — на этих словах он на мгновение стал серьёзнее и увереннее, но, столкнувшись с моим доминирующим взглядом исподлобья, тут же тихо охнул и поёрзал на месте, вернув взгляд в пол. — Ну там.. бдсм, воск или.. вибр..аторы?.. Тяжело вздохнув, я вытянул из коробки розовые наручники и побрянчал ими в воздухе, чтобы привлечь внимание Мити. Он посмотрел на меня, широко раскрыв глаза и похлопав ресницами, а затем я поднял и другую руку, в которой был симпатичный меховой чокер. — Конечно, я человек пожилой, мне тяжело уже привыкать к чему-то новому, поэтому и с бдсмом немного повременим хорошо? — мило улыбнувшись, я пнул коробку под кровать, а затем поднялся с корточек и подошёл ближе к Мите, в одно мгновение его обняв. Он был ошарашен таким внезапным моим проявлением нежности, да и улыбался я довольно редко, и я этого я и добивался. Буквально сдёрнув с него мягкий халат, я сцепил его руки наручниками за спиной и отстранился, заглядывая в пока невинные глаза и властно оглаживая правой рукой его щёку, большим пальцем оттягивая вниз нижнюю губу и очерчивая ровный ряд белоснежных зубов. Да уж, напряжение между нами нереальное. Ну ничего, сейчас разрядим обстановочку. Ещё раз довольно улыбнувшись, я сделал шаг назад, убрав руку и расстегнув сначала ремень, а затем и ширинку, быстро вжикнув молнию вниз. Митя наблюдал за всем, не дыша. И, видимо, следующие мои слова окончательно выбили его из колеи. — На колени, — и всё, во взгляде и в лице нет улыбки, есть только требование, ехидное удовольствие и осознание явного превосходства. И похоть, похоть, похоть. Голодный волк вышел на охоту в лес, где заведомо живёт одна только жертва в виде кролика. — Живо. Митя послушно падает на пол, смотрит сверху-вниз, хлопает ресницами и всё ещё притворяется человеком, которого совращают. Ах, Мить, кто кого тут ещё совращает. Я стягиваю с себя белую футболку, откидывая её на кресло в углу комнаты, не разрывая зрительного контакта с маленьким развратником, а затем делаю небольшой шаг вперёд, чтобы он уткнулся носом в моё абсолютно материальное возбуждение. Митя сначала жмурится, а затем щекой отодвигает ткань джинс и лижет языком член через ткань, один раз даже кусаясь. Я шиплю, приспускаю штаны вместе с боксерами, и теперь это возбуждение из-за резкого освобождения от ткани слегка ударяет его по щеке. И всем существом я ощущаю, как в его рту сейчас наверняка стало слишком влажно из-за потёкших слюнок и желания поскорее сделать своему почти-мужу приятно. Митя специально медлит, целует сначала розовую головку, затем легко её лижет и только через ещё несколько секунд обхватывает губами, обводя языком по кругу в бешеном ритме. И он добивается своего, потому что я издаю первый хриплый вздох, снова глажу его по щеке и любуюсь этими очаровательными заячьими чёрными ушками, которые так подходят ему. Ах, забыл про чокер. Стянув его с кровати, я легко наклоняюсь, вынуждая его прерваться на секунду, а потом аккуратно и быстро цепляю чуть сдавливающий его шею чокер, больше похожий на ошейник. Образ на миллион. Стоит, по ощущениям, ещё больше. И с появившимся чокером будто меняется сам Митя, потому что взгляд начинает блестеть, а рот ещё больше наполняется влагой. Блядский взгляд сверлит меня из-под отросших прядей, губы плотно сжимают налившуюся плоть и скользят туда-сюда, постепенно то ускоряя, то сбавляя темп. Понятно, что полностью взять в рот моё возбуждение он не может, но он искусно помогает себе языком, посасывая иногда основание, а иногда соскальзывая ниже, к яйцам, играя с ними и возвращаясь к основному. Конечно, с руками доставить удовольствие ему получилось бы ещё быстрее, но иногда и руки не были нужны. За такое количество времени мы оба узнали друг друга так, что казалось невозможным не доставить удовольствие. И такого Митю я, конечно, разглядел не сразу. Пришлось подождать, прежде чем он так раскроется и будет смотреть на меня вот так, стоя на коленях и иногда давясь от того, что он взял слишком глубоко. Каждый раз я стараюсь сдерживать себя, не давить на него и не касаться его головы руками, но.. Вы бы знали, как он сам кайфует с того, когда его довольно грубо берут за волосы, наматывая их на кулак и грубо насаживая горлом чуть ли не на всю длину. Его взгляд, с выступившими слезами из-за небольшой нехватки воздуха, блестит в несколько раз ярче, чем когда он просто отсасывает, а потом он ещё с большей прытью начинает водить головой туда-сюда и уже не приходится направлять его руками. Но мои ладони остаются в его волосах, слегка их потягивая, потому что его это заводит, а я прекрасно об этом осведомлён. И своими невозможными губами, таким же невозможным взглядом и тихими стонами, которые он издавал специально, чтобы вибрация из горла прошлась по члену, вполне бы вскоре мог довести меня до точки кипения, но нет. Мы ещё не приступили к основному блюду. Отстранившись и вытащив из его рта член, я поддел брелок в виде сердечка на его шее и несильно потянул вверх, лишь направляя движение, но никак при этом не травмируя. Легко толкнув Митю на кровать, я снял уже полностью с себя штаны с боксерами и тоже залез на кровать, подкладывая под его живот подушку и устанавливая в коленно-локтевую позу, которая стала единственной удобной из всех возможных из-за сцепленных рук за его спиной. Наверное, Мите это было даже на руку, потому что он наверняка безумно волнуется и краснеет со своей открытой позы, которая открывает чудесный вид на его подтянутую задницу и розовую дырочку, что выглядит совершенно нетронутой. Что ж, сейчас и проверим, как часто ты игрался тут со своими резиновыми дружками в моё отсутствие. Достав из коробки смазку со вкусом клубники, я выдавил довольно большое её количество себе на руку и хотел уже опустить её промеж двух половинок и смазать проход, как остановился и, отведя руку в сторону, наклонился к нему поближе и провокационно лизнул горячим языком вмиг сжавшийся от неожиданности проход. — Серёжа! — задохнувшись в возмущении вскрикнул Митя, пытаясь отстраниться. Но не ври, дорогой, тебе же нравится. Лизнув ещё раз, я хлопнул свободной рукой ему по заднице и толкнулся языком внутрь. Митю выгнуло дугой из-за непривычных и необычных ощущений, хотя это был не первый раз, когда я балую его подобным. Через пару минут он начал уж очень сильно ёрзать и призывать меня к действиям посерьёзнее, и я отстранился, любовно осматривая засосы на внутренней части бёдер и красные укусы на его заднице. Своего мальчика я люблю баловать даже тогда, когда он провинился, и его следует наказать. — Готов? Потом скажешь, что приятнее: игрушки или я, — хмыкнув ему на ухо, я погрузил в разгорячённое тело сразу два пальца, не встречая особого сопротивления, и я начал думать, от смазки это или от совсем недавней игры с самим собой. Вот же Зайцев, вот же сукин сын. Кусая ему шею и загривок, я растягивал его уже тремя пальцами, ни капли не жалея и совсем не останавливаясь. Зайцев начал тихо подвывать и подмахивать бёдрами навстречу, уткнувшись носом в подушку и выстанывая иногда моё имя. И тогда, когда его выгнуло ещё раз, я понял, что медлить больше не могу и не буду. Властно и крепко схватив его бёдра своими руками, от чего потом наверняка на них останутся синяки, я быстро смазал остатками клубничной субстанции свой член и незамедлительно вошёл на всю длину, кусая собственные губы и оглаживая взглядом его тонкую талию и цепляясь за ободок с ушками. Митя начал стонать ещё громче и несдержаннее, а я не хотел и не собирался его затыкать, потому что звукоизоляция в квартире была хорошая, да даже если нет, всё равно не остановил бы, мы люди бесстыдные. — Серёж.. А-аАх.. двигайся, прошу.. Ну и как тут отказать? Я старался себя сдерживать, чтобы он привык, но мне дали зелёный свет и давить на тормоза смысла больше нет. Крепко держа его бёдра, я начал наращивать темп, слушая эти пошлые шлепки плоти о плоть, слушая сорванные стоны удовольствия своего любовника, не стесняясь стонать тоже и иногда даже рычать от удовольствия. Я с благоговением наблюдал за тем, как погружается возбуждённая, налитая кровью плоть в такой узкий проход, как член исчезает в нём и появляется вновь. И осознание того, что всего-то из-за того, что мы становимся одним целом, Митя так стонет и чувствует себя определённо хорошо, делало хорошо и мне. Наручники хоть и были мягкими, но всё равно натирали, поэтому, нащупав сзади ключик от них, я быстро освободил его от оков, и Митя вздохнул благодарно. Когда оба возбуждены до предела, когда вы распалили друг друга своей похотью, в этих штучках уже нет никакого смысла, потому что нагнанное возбуждение их исчезновением не собьёшь. Наоборот, после того, как я снял наручники, Митя наконец смог обнять меня за шею, схватиться за плечи и оставить на спине царапины, которые за эти две недели только успели затянуться. К тому же, Зайцев в последнее время увлекается их отращиванием, и с каждым сексом царапины становятся всё глубже и глубже, но вместе с этим чувственнее и приятнее. Мы с ним оба в каком-то роде мазохисты, поэтому и не прочь причинить друг другу боль, чтобы насладиться ею сполна. И через ещё некоторое время я почувствовал, как тесно начал Митя сжимать меня в себе. Это означало только то, что он был на грани, и скоро и я чуть не кончил, потому что он сжал меня до такой степени, что звёздочки в глазах заплясали. Зайцев обессиленно рухнул на подушку, а я, толкнувшись ещё пару раз, последовал его примеру и кончил тоже, успев в последний момент вытащить и кончить на живот. Не то, чтобы я чего-то боялся, просто не всегда Мите было приятно потом справляться с последствиями огромного запаса спермы после двухнедельного воздержания, оказавшегося у него внутри. Чуть не упав прямо на миниатюрное тельце, я успел перевернуться и упасть рядом на спину, тяжело дыша и собирая взмокшие волосы. Пару минут мы просто молчали, пытаясь прийти в себя. Вот что с людьми делает долгая разлука. — Так что? Кто лучше? — старчески прохрипел я, поворачивая голову в сторону Мити, который, к моему сожалению, уже снял заячьи ушки и успел закутаться в тонкое одеяло, перед этим вытерев салфетками свой живот. Он подвинулся ко мне ближе, перебравшись на грудь и обняв меня поперёк тела, довольно прикрыв глаза. — Конечно ты. Я один раз только с ними пробовал, но так и не смог... — и тут он снова покраснел, видимо, осознавая, что сейчас на грани того, чтобы сказать о чём-то слишком неловком. Я ехидно посмотрел на Митю, поцеловал его в макушку и заправил выпадшую прядь за ухо. — Не смог кончить? Зайцев ударил меня в бок и носом уткнулся в грудь, пытаясь спрятать от меня взгляд. Ах, а ведь совсем недавно так на меня смотрел, стоя на коленях.. — В следующую командировку поедем вместе. Ну или будем обмениваться фото и видео. Согласен? Митя кивнул и всё же посмотрел неловко на меня. Оба замолчали, до конца приходя в себя, а потом настал его черёд ухмыляться. Неизвестно откуда, но у него внезапно появились силы и поэтому через секунду он оказался на мне сверху. — И в следующий раз пробуем БДСМ. Позволишь мне тебя ударить? Разочек? Тихо простонав, я закрыл лицо рукой и почувствовал, как дёргается мой левый глаз. За что мне на старость эти гормоны...