Порочные игры

В эту пятницу Мэй не собиралась, как обычно, идти на какую-либо тусовку. Она крайне боялась встретиться там с Себастианом и поэтому решила остаться дома, просто распивая бутылочку любимого вина на своей территории и пересматривая любимый фильм. Чем не вечеринка? Однако до этого дня она, как обычно, упорно работала, практически не вылезая из своих девайсов и разных книжек, стараясь сделать результат своей работы более качественным. Айк и Рик заходили к ней периодически, но находили ее примерно в одной и той же позе и одежде: Мэй способна была работать сутками, не обращая внимания на голод или отсутствие сна. Они оба не лезли к ней, но Айк был менее терпелив, чем Рик, и поэтому, ворвавшись уже поздним пятничным утром в квартиру к Мэй и найдя ее все так же за рабочим столом в гостиной, гаркнул: — Так, дорогуша, ты хотя бы ела сегодня? — Нет, и вчера тоже не особо, — произнесла она нараспев, выводя очередную линию на планшете. — Но зато я малость поспала. — Счастлив слышать это, — съязвил мулат, нахмурившись. — Собирайся, поедем трескать бургеры в забегаловку! Только попробуй мне отказать, Бэмби, я тебе отомщу за это. — Это обязательно? — спросила она, не отрываясь от рисования. — У тебя полчаса, — крикнул Айк и хлопнул входной дверью. Решив лишний раз не нарываться, Мэй со вздохом оторвалась от компьютера и стала собираться. Начало сентября в Нью-Йорке означало, что легкий осенний ветерок мог быть достаточно прохладным, особенно около побережья, так что стоило одеться потеплее, что девушка полностью проигнорировала, ведь передвигаться она планировала сегодня только в машине. А в случае чего всегда можно было отжать у кого-нибудь из парней дополнительно куртку или кофту. Итак, Мэй остановила свой выбор на своих любимых голубых джинсах, белой футболке, небольшой приталенной джинсовке и белых кроссовках. С собой она взяла лишь телефон, в чехол которого положила банковскую карточку, и ключи от дома, предварительно сделав легкий макияж и снова уложив чистые пышные и прямые волосы. Когда она выходила из квартиры, дверь своих хором как раз закрывал Рик, который приветливо улыбнулся девушке: — Бэмби, тебе нужно есть побольше, детка, — он убрал ключи в карман своих брюк и, приобняв за плечи подругу, пошел с ней на выход. — Ты еще схуднула. — Да, джинсы великоваты стали, — сказала она, беззастенчиво оттягивая их в сторону, — несильно, конечно, но тем не менее. Но ничего! Сейчас в меня попадет клубничный молочный коктейль, большая порция фри, какой-нибудь сочный бургер и все придет в норму. — Какой аппетит, — рассмеялся Рик, и они радостные вышли на парковку, где в своей машине их уже ждал Айк. Мэй села на заднее сиденье, а Рик на переднее: ей очень нравилось смотреть за ребятами, когда они все вместе куда-то ехали. Айк очень любил Рика, а Рик, в свою очередь, души не чаял в Айке. Они буквально светились от счастья, когда находились вместе, а любовью так вообще фонило за километр. Они ехали на средней скорости, слушая какой-то особенно любимый трек, подпевая в три горла и смеясь. Наконец-то, они доехали до нужного места, и Айк остановил авто ровно у дверей заведения: — Бэмби, иди начинай делать заказ, а мы припаркуем машину и сейчас вернемся, — сказал он. — Или идите вместе с Риком, а я по-быстрому. — Да не, я одна пойду, — перебив друга, улыбнулась Мэй и сразу вылезла из машины. Она, счастливая, махнула им рукой и, хлопнув дверцей, только быстрым шагом пошла вперед, как поняла, что забыла спросить, что нужно взять ребятам. За несколько секунд до того, как она развернулась, она услышала невероятно оглушающий визг тормозов и громкий скрежет автомобиля и через мгновение после этого - смачный звук столкновения. Мэй повернулась ровно в тот момент, когда машина Айка, задетая капотом другого авто, со стороны водителя, на скорости влетела боком в фонарный столб и сплющилась почти как гармошка. *** Одна картинка сменяла другую, как в немом кино: визги прохожих, дрожащие руки Мэй, набирающие 911, ее смешные попытки вытащить из искорёженной машины своих друзей, (которые уже были без сознания), машины с мигалками, носилки, полиция. Голова разрывалась от обилия произошедших событий, сердце — от боли и страха. Мэй порывалась помочь вытащить своих друзей из этой железной расплющенной камеры, но была вежливо отстранена специалистами, которые уверили ее в том, что справятся лучше. Она думала, что ее сердце просто остановится, когда Рика и Айка с разбитыми лицами, явными переломами и с головы до ног в крови положили на носилки. Ей было абсолютно плевать на второго виновника аварии: он почти не пострадал, лишь получил разбитый нос и небольшое сотрясение. Мэй, оцепенев внутри от страха, забралась в карету скорой помощи вместе с медиками и ребятами на носилках и поехала с ними в ближайший госпиталь в полном ужасе от произошедшего. В голове не было ни единой мысли, когда она вместе с сотрудниками скорой помощи бежала за каталками ребят. Она смотрела лишь на их бессознательные кровавые лица и боялась, что они больше никогда не взглянут на нее. В определенный момент Мэй сказали ждать и оставили ее у дверей реанимации, забирая внутрь самое дорогое, что у нее есть: ее семью. Она на ватных ногах уселась в кресло ожидания в абсолютно пустом коридоре и, просто смотря в одну точку, молча стала ждать. Она готова была провести так час, три, десять, сутки, неделю, только бы ей сказали, что опасность миновала и их жизням ничего не угрожает. Мэй смотрела на двери реанимационного отделения и не двигалась, все ее тело было напряжено ожиданием. Страх сковал ее по рукам и ногам, забирая все мысли и унося любые переживания прочь, оставляя в мозгу простую мольбу о том, чтобы ребята выжили. Машину Айка после такого столкновения оставалось только пустить на лом, но Мэй надеялась, что состояние его авто не говорит о критическом состоянии парней — все же часть удара на себя взяло именно железо. Пошевелилась девушка снова лишь тогда, когда в заднем кармане джинс зазвонил телефон, нарушая давящую тишину госпиталя. Мэй даже не посмотрела на дисплей, а просто ответила на звонок, молча приложив телефон к уху. — Я крайне недоволен твоим поведением, — низкий бархатный голос обычно обжигал изнутри, но это был не тот случай и не то время. — Ты не поинтересовалась, чем можешь отблагодарить меня за мою небольшую, но существенную помощь в прошлый раз, хотя прекрасно знаешь, что я ничего не делаю бесплатно или просто так. — Стэн, — пробормотала она и не узнала своего голоса, — мне сейчас не до тебя. — Что случилось? — чуть помолчав, спросил он слегка настороженно. — Рик и Айк разбились, — сказала она глухо, ощущая подступающий к горлу комок. — Я не хочу сейчас с тобой говорить, кладу трубку. Она скинула вызов прежде, чем успела что-то услышать от него в ответ, да ее особенно и не интересовало, что он там может ей сказать. В этот момент в мире никого не существовало, кроме Мэй и двери, на которую она напряженно смотрела в ожидании врачей. Через несколько часов в коридоре реанимационного отделения появился один единственный силуэт, который быстрым и уверенным шагом шел в направлении такой же одинокой посетительницы этого больничного крыла. У Себастиана в руке был стакан кофе с крышкой и какой-то шоколадный батончик, сам он выглядел как обычно: безэмоционально и даже отстраненно. Но когда он увидел Мэй, меж его бровей залегла глубокая складка и внутри все сжалось, хоть он этого и не показал: она сидела на одном из многих белых металлических сидений, согнув ноги в коленях и чуть ссутулившись. Взгляд был устремлен прямо перед собой, в двери операционной, прямые волосы были заправлены за уши, открывая ее лицо. Одежда тут и там была вся перепачкана в крови, на щеках виднелись мокрые дорожки, хотя само по себе выражение ее лица было практически отсутствующим. Он аккуратно сел рядом и протянул ей стакан и батончик. — Съешь это, — почти попросил он, глядя на нее. — Сомневаюсь, что ты тут что-то ела. — Я не голодная, — ответила она, даже не посмотрев на него. — Съешь это, — снова попросил он с легким нажимом и добавил, — пожалуйста. Она опустила глаза и, повернувшись к нему лицом, взяла из его рук нехитрую снедь. Себ успел увидеть, что даже на ее щеке была небольшая клякса крови, частично размытая слезами Мэй. — Кофе со сливками и сахаром. Не знал, какой ты пьешь, взял самый популярный среди всех людей на планете Земля, — прокомментировал он. — Батончик с орехами и нугой, надеюсь, ты любишь. Она молча вертела в тонких пальцах трубочку от стакана с кофе и смотрела в никуда, не в силах что-то сказать или ответить. — Все будет хорошо, — мягко сказал Себ, смотря на Мэй. — Рик научил меня заботиться о своем теле, защищать себя, если потребуется. Рассказал, как питаться правильно, чтобы не было проблем со здоровьем, какие витамины и как пить, — она тихо заговорила, снова подняв голову и уставившись на закрытые двери операционной. По ее бесстрастному лицу текли слезы. — Айк заменил мне всех, он был мне братом, другом и подружкой, матерью и отцом. Научил меня одеваться, краситься, любить себя и ценить. Вложил в меня мысль о том, что я уникальна, и что я на самом деле очень хорошенькая. Они оба помогали мне всегда, каждый день, столько сделали для меня, а теперь… — ее губы задрожали, и она закрыла ладонью глаза, тихо всхлипнув и опустив голову, — а теперь я не могу ничего для них сделать! Я могу только сидеть тут и ждать, и все! — Мэй… — начал мужчина. — Себ, у меня больше никого, кроме них, нет! — выпалила она, снова всхлипнув. — Это вся моя семья! Она тихо ревела, держа в руках стакан с кофе. Себастиан молча сидел рядом с ней, не решаясь до нее дотронуться и что-то сказать, бессильно наблюдая за тем, как мелкая дрожь сотрясает ее худенькие плечи. — Зачем ты приехал? — она отняла руку от лица и тяжелым взглядом уставилась на него. — Снова решил насладиться моментом, когда мне плохо? Захотелось помучить? — Я приехал за тобой, — сказал он, смотря в ее мокрые глаза. — Поехали домой. — Я никуда отсюда не уйду! — Сидя здесь и затапливая все отделение слезами, ты им не поможешь, уж прости, — резко сказал он. — Рик и Айк сейчас в надежных руках, можешь мне поверить на слово. Их окружают лучшие специалисты этого госпиталя, а ты им помочь никак не в состоянии. Так что не пори хуйни и поехали, ты здесь сидишь уже больше пяти часов, — закончил он, смотря в светлые раскосые глаза, которые буквально почернели от злости. — Ты знаешь, что я прав, — добавил он мягко. Она, спустя короткий промежуток времени, неуверенно кивнула, и после этого встал Себ, ожидая тех же действий от Мэй. Они вдвоем пошли в сторону подземной парковки, и девушка в целом достаточно бодро шла быстрым шагом, просто потому что сильно нервничала и думала, что чем быстрее она уйдет отсюда, тем быстрее завтра снова приедет. Себастиан посадил ее в свою машину на переднее сиденье и пристегнул ремнем, чего Мэй даже не заметила, а потом уже сам сел в машину. — Если что-то изменится, мне позвонят, я оставил свой номер им, — сказал он, выезжая из парковки. — Сейчас заедем в магазин, я кое-что возьму и поедем домой. — Мне идти с тобой? — отсутствующе поинтересовалась Мэй, вытирая все еще мокрые щеки тыльной стороной ладони. — Нет, сиди в машине, — сказал он, неторопливо ведя свою BMW. — Ты сейчас выглядишь так, будто бы вышла победителем из кровавой резни бензопилой. Мэй растерянно оглядела свои ноги и руки и поняла, что вся грязная с ног до головы и абсолютно вся в крови. — Твоя кровь? — Нет, — тихо сказала она, — ребят. До самого супермаркета они ехали молча, Себ лишь иногда поглядывал на Мэй, но она смотрела вперед с абсолютно каменным лицом. Через несколько минут Себ остановил машину у супермаркета и вышел, чтобы, как и сказал ранее, что-то там купить. Оставшись в одиночестве в салоне его автомобиля, Мэй все же начала пить уже почти остывший кофе, морщась от его приторной сладости: хоть она и была сладкоежкой, но сладкие горячие напитки явно недолюбливала. Спустя еще десять минут вернулся Стэн и положил на заднее сиденье несколько пакетов, после чего занял свое место водителя и снова тронулся вперед. Почти всю дорогу они ехали молча, пока Мэй не поняла, что едет по совершенно незнакомому району. — Куда мы едем? — Ко мне, — ответил Себ. — Не думаю, что тебе пойдет на пользу возвращаться к себе, когда в соседней квартире живут твои ребята. Нужно немного от этого отдохнуть. Мэй ничего на это не ответила и снова молча уставилась в лобовое стекло. Она потихоньку начала осознавать всю ситуацию и, если бы до сих пор не находилась в шоковом состоянии, смогла бы оценить, что сейчас делает для нее Себастиан. Они заехали на очередную парковку жилого многоквартирного дома и, припарковавшись, Себ вышел из машины, открыл дверь Мэй, которая уже сняла с себя ремень безопасности, затем взял с заднего сидения пакеты и пошел вперед, краем глаза следя за тем, чтобы девушка от него не отставала. Она быстрым шагом шла за ним, зашла вместе с ним в лифт и молча ехала рядом, не смотря на свое отражение в зеркале в лифте, потому что примерно понимала, насколько ужасно выглядит, да еще и перед первым ловеласом США. После мягкой остановки лифта Себ вышел первым и, чуть пройдя по коридору, открыл ключом одну из дверей, пропуская внутрь Мэй. Она неуверенно зашла внутрь и застыла, чуть отойдя с центра дороги, рассматривая жилище Себа. Оно в целом было таким же, как и его хозяин: большим, даже огромным, выдержанным в холодных тонах и на первый взгляд абсолютно неуютным и холодным по температуре. — Не стой, как статуя, проходи внутрь, — сказал он, разуваясь, ставя пакеты на кухонную барную стойку и проходя вглубь квартиры. — Иди за мной. Мэй сняла свои кроссовки, просто по очереди наступив им на задники, и вяло пошла за Себастианом. Она только сейчас обратила внимание, что он тоже был в белой футболке и тоже в джинсах, только темно-синих. Волосы его были распущены и снова вызывали желание зарыться в них руками и носом, особенно сейчас, когда на душе было так паршиво. Себастиан зашел в ванную комнату, тут же открывая кран на полную мощь, и закрыл в ней слив, наполняя белую продолговатую керамическую форму горячей водой. Порывшись на полках, он выудил несколько флаконов и из одного выдавил на дно ванны добрую половину. — Раздевайся, — бросил он, пробуя рукой воду. — Нет, — отрицательно помотала головой Мэй, смотря на склонившегося Себа, который все еще регулировал температуру воды рукой. — Я тогда сам тебя раздену, раз ты так хочешь, — сказал он, не разгибаясь, но обернувшись на нее, сверкнув своим раздражением. — Просто разорву на тебе все эти тряпки и выброшу, я ведь так давно этого хочу, подожди только минутку. Мэй поняла, что Себ на этот раз не просто сыплет угрозами — она была на его территории и не в состоянии сейчас оказывать сопротивление, поэтому послушно начала с носков. — Умница, — сказал он, услышав звук расстегивающейся на джинсах молнии. — Тебе нужно расслабиться, так что поваляешься в горячей ванной. Налил максимально много пены, чтобы тебе было комфортней, девчонки же любят эту ебалу. — Не так много, — тихо сказала Мэй, снимая джинсы, — пены слишком много. — Я вообще впервые воспользовался этим, — проворчал мужчина, специально стоя спиной к Мэй. — Брось всю свою одежду на пол, просто оставь ее там и все, хорошо? — Хорошо, — сказала она, и Себ, кивнув, вышел из ванной, обойдя девушку и совсем на нее не смотря. Она полностью разделась и скинула все вещи на пол, на коврик у самой ванны, как и попросил Себастиан. После этого она выключила кран и аккуратно залезла в практически обжигающую горячую воду в пене, которая вкусно пахла какими-то фруктовыми конфетами. Мэй уже привыкла к температуре воды и просто сидела в ванной, согнув ноги, обняв саму себя, когда снова зашел Себ. Судя по доносящимся звукам, он скинул на стоящий позади ванны столик какие-то вещи, после чего, очевидно, замер. Промешкавшись несколько мгновений, он подошел к Мэй со спины, и она почувствовала, как он аккуратно и мягко берет ее длинные волосы и собирает в высокий узел на макушке, используя свою резинку для волос, которую вечно носил на руке. — Так лучше? — Лучше, — сказала она, когда он встал напротив нее, — Спасибо. Он жадно рассматривал ее, но из-за пены не видел больше, чем ему хотелось: все самые интересные места были спрятаны слоем белых пузырьков мыла, оголяя лишь плечи и немного зону декольте. Мэй начала снимать серьги и кольца, и Стэн машинально протянул ей ладонь, чтобы она отдала свои украшения ему, что она и сделала. Себастиан положил все на тумбочку, а потом взял ее одежду, валяющуюся на полу, и засунул в стиральную машинку, сразу включив стирку. Мэй следила за его движениями, в очередной раз отмечая его красоту и чувствуя смущение от того, что она в данный момент сидит перед ним голая, защищенная лишь слоем пены. Закончив разбираться с одеждой, Себ вернулся к Мэй и чуть присел на бортик ванной, лицом к своей гостье. — Принес тебе немного одежды, правда, я хз, как ты ее будешь носить, — он смотрел на ее острые коленки, которые возвышались над водой и худенькие плечи в пене. — Ты слишком миниатюрная. Наденешь, что подойдет, пока твоя одежда в стирке. — Спасибо, — сказала она, смотря ему в глаза. — Как самочувствие? — Я в норме, меня не было вместе с ними в момент столкновения, — Мэй отвела взгляд в сторону и улеглась всем телом на тот же бортик ванной, на котором восседал Себ. — Мы собирались поесть бургеров, ребята выпустили меня, чтобы я заняла столик и начала делать заказ. Я только вышла из машины и вспомнила, что не спросила у них, чего бы они хотели. Когда я обернулась, они уже летели в этот фонарный столб, пришпиленные чьим-то внедорожником. Что, если… Что… — начала запинаться она, но ее мягко оборвал Себ. — Нет, даже не думай об этом, малышка, — помотал головой он, скрестив свои мощные руки на груди. — Все будет хорошо. Они оба очень крепкие парни и так просто точно не сдадутся. Просто нужно немного времени и терпения. Мэй медленно закивала и снова подняла глаза на Себа. — Ты, наверное, хочешь тоже сюда залезть? — спросила она, указывая на ванну. — Не сегодня, — мягко сказал он, слегка улыбнувшись одними губами. — Может, я и мерзкий, как ты обычно говоришь, но уж точно не животное. Вернемся к этому вопросу позже. — Почему ты помогаешь мне? — Не порти момент, — закатил глаза Себ. — Ты знаешь, что я отвечу. — Ты встречаешься с кем-то? — смущенно спросила Мэй. — У тебя есть пена для ванн и она явно женская, так что… — Нет, я свободен, — перебил Себ. — Частенько ко мне приходят друзья, у них есть девушки. Мы можем зависнуть надолго, так что иногда они остаются у меня по нескольку дней, так что я стараюсь, чтобы всем было комфортно у меня дома. Я люблю своих друзей и мне не жалко ради них гостевой полки в шкафу. Но скрывать не буду, редко, но метко ко мне наведываются бывшие. — Ясно, — пробормотала она, опустив взгляд в воду. — Полотенца сзади тебя, одежда тоже, пользуйся, чем хочешь, — сказал Себ и встал с бортика ванной, тут же выходя из ванной и прикрывая за собой дверь. Мэй, провалявшись еще час в горячей воде, окончательно смыв с себя все переживания этого дня и умыв лицо, хорошенько сняла косметику с лица и решила, что пора вылезать. Ополоснувшись от пены, она вылезла из воды и замоталась в громадное мягкое полотенце, с любопытством оглядывая вещи, предложенные ей Себастианом. Очевидно, он попытался выудить самые маленькие экземпляры, которые только у него были, но они все равно были велики для крошки Мэй. Вытеревшись насухо, она надела на себя его очередную белую футболку и любезно предложенные Себом собственные боксеры, которые Мэй с ее коротким ростом доходили до середины бедра, выглядя точно как очередные велосипедки. Решив, что этого достаточно для домашней одежды, она спустила воду в ванной и сполоснула керамику от пены, убирая все за собой. Так, она босиком вышла из ванной, идя на звук позвякивающей посуды и запах еды. На кухне стоял громадный Себастиан, который что-то искал по ящикам, пока на его кухонном гарнитуре стояла бутылка неоткрытого вина и пара бокалов. На обеденном столе стоял наполненный до отказа салатник, две тарелки, два комплекта приборов и закрытая коробка с пиццей. — Т-твои штаны все слишком большие. Ничего, если я похожу пока вот так? — спросила она, разводя руки в стороны. Себ развернулся лицом к Мэй, оперевшись ладонями о столешницу, осматривая ее нехитрый наряд и ощущая, как стремительно тяжелеет в паху. — Если тебе так удобно — ходи, — пожал плечами он и снова вернулся к своему занятию, хотя в его голове все еще стояла картинка Мэй, горячей и раскрасневшейся после хорошей ванны. — Садись, сейчас я открою вино, и будем ужинать. — Я правда не голодная, — сказала Мэй, все еще стоя на том же месте. — Тебе всегда надо повторять по два раза? — он развернулся с уже открытой бутылкой вина и двумя бокалами. — Это была не просьба, а указание к действию, если тебе так будет понятнее. Садись, — ледяным тоном сказал он, ставя на стол бокалы и разливая по ним вино. — Ты все это заказал? — спросила она, все же усевшись за столик. — Да, я не силен в готовке, — пробормотал он, закупоривая вино пробкой. — Ты не выйдешь из-за стола, пока не поешь нормально, потому что ты весь день ходишь голодная. — Какое тебе дело до моего голода? — Я и так слишком долго с тобой вожусь, мне лень откачивать тебя после голодного обморока, на сегодняшний вечер у меня другие планы, — сказал он, делая большой глоток из бокала. — А в остальные дни мне действительно безразлично, чем ты там питаешься и как. Твое тело - не мое дело. — Потрясающе, — пробормотала Мэй, наблюдая за тем, как Себ раскрыл коробку с пиццей и положил в тарелку Мэй два изрядно больших куска. — Вечер длинный, так что не стесняйся, — сказал он и сам накинулся на ужин. — Что ты будешь делать после ужина? — спросила девушка, смущенно жуя кусок пиццы. — Сегодня пятница, уже вечер, пойдешь тусить? — Нет, — уклончиво сказал Себ, активно поглощая салат. — Работать? Съемки? — Нет. В этот момент Мэй подумала, что вечер будет невероятно долгим просто потому, что Себастиан угрюм, закрыт и неразговорчив. Причем он был таким почти всегда, с первых минут их знакомства, и искренне по-доброму улыбнулся, кажется, всего два раза за все время их общения. Сквидвард румынского разлива на выгуле.