Мои 50 оттенков

      Хидан медленно моргнул, постепенно восстановив связь с реальностью. Он не терял сознание, вроде бы. Но момент, когда они сели в машину как-то выпал из памяти. Мори сел прямо, только сейчас поняв, что всё это время лежал на плече Какузу. Тот сидел вместе с ним на заднем сидении, а за рулём какой-то мужчина в форме. — Почему вы не сказали, что вас ждет водитель? — Обеспокоенно спросил Хидан, стараясь шептать тихо, чтобы мужчина за рулём не услышал. Но он всегда шептал так, как некоторые люди кричат. — А это важно? — Конечно важно! Если бы я знал, то поторопился бы, — Хидан зло фыркнул. Но спесь быстро сбили. — И снял бы свои трусики быстрее? — Какузу довольно оскалился, видя, как запунцовели щёки. Запустил два пальцы под резинку штанов, огладил оголённое бедро, — Не беспокойся, его работа возить меня по городу и ждать со встреч, он за это деньги получает. — И всё же, он ваш работник, а не вещь, имейте совесть…ах, — Мори рвано выдохнул, ощутив, как пальцы скользнули по бедру, надавили в месте, где должна была быть резинка трусов, — Не трогайте! — Я предпочитаю иметь всё, кроме неё, — насмешливо фыркнул Какузу и нехотя убрав руку.       Иномарка остановилась у небоскреба. Хидан вышел первый, робко цепляясь сначала за дверь машины, а затем за руку Камата. Тот не возражал. Слегка приобнял за талию, позволил спрятаться за своей рукой от тревожащих взглядов. До лифта всего пара метров, казалось бы, совсем близко. Но Какузу как на зло шел медленно, растянув расстояние вдвое, втрое, казалось в сотни раз. К тому же взгляд уже знакомого персонала спокойствия не добавил. Только недавно он заходил как работник по объявлению, а сейчас зашел под руку с тем, кто его нанял. Стыд уколол невидимыми иглами в разы сильнее, чем на улице. Они его знают, они его осуждают, они его презирают. — Давайте закончим, я больше не могу, — Хидан остановился буквально в паре шагов от лифта, раскрыл ладонь, без слов попросив вернуть бельё. — Можешь, — хмуро зыркнув на руку, Какузу опустил её, — Идём, ещё немного осталось. — Не могу, я больше не могу, — Мори замотал головой. — Можешь, — уже в приказном тоне повторил Камата, буквально толкнув Хидана в лифт. Он неловко споткнулся, схватился за перила и только благодаря этому не рухнул. Опиравшись на поручни, принял довольно откровенную позу, но осознал только когда сзади нагло пристроились. Покраснев сразу же развернулся, спешно закрыв руками мягкое место. Какузу на такую пантомиму хмыкнул, нажав кнопку лифта. — Говорил же — можешь, — он облокотился плечом на стенку, любуясь чужим смущением. — Ну, теперь мы закончили? Можно мне назад мои трусы? — Мори вновь протянул руку, второй всё ещё прикрывая тыл. — Мы ещё не закончили. BDSM — игра наказания и поощрения. Наказание ты прошёл, теперь очередь поощрения, — Камата усмехнулся, увидев раскрытую ладонь. Виной тому невнимательность ли, наивность или скрытое глубоко внутри желание подчиняться, но Хидан не понимал, что трусы давно у него. Лежат в пиджаке, висящем на плечах. — Поощрение? Мы договорились только на прогулку! — напугано воскликнул Мори, боясь представить, что извращенец подразумевает под словом «поощрение» — Мы договаривались на пример игры, с одним только наказанием он будет неполным, — Какузу ухмыльнулся, развернувшись к открывшимся дверям лифта и, достав по дороге ключи, пошёл к квартире. — Идём.       Хидан сглотнул, стараясь не перебирать возможные варианты, последовал за Какузу. С каждым шагом, приближающим их к игровой комнате вариантов становилось всё больше, и они становились всё изощрение. Они прошли мимо кресла и клетки, остановившись у едва заметной на фоне стены двери из красного дерева. — Проходи, — Какузу указал раскрытой ладонью на неё.       Хидан шугливо прикоснулся к ручке, словно та могла цапнуть, медленно повернул. Ожидал увидеть очередные ремни, верёвки и кандалы, но за дверью оказалась ванная. Обычная, в белых, золотых и нежно-красных, ближе к розовому цветах. Большой тумбой с раковиной, сбоку и сверху полочки, заполненными разнообразными бутылками, просторная ванная без ножек, туалет и биде. Какузу прошёл первый и, повернув краны ванной, начал рыться на полке. — Тебе нужно согреться, проходи, — рассматривая какую-то бутылочку сказал Камата. — Согреться? То есть поощрение — это ванная? — Хидан сделал робкий шаг внутрь, — Ванная и всё? Ничего больше? — Да, просто ванная. А ты хочешь чего-то «большего»? — Какузу вскинул бровь. — Нет! Не хочу! Меня вполне устраивает ванная! — Мори смущённо замотал руками, словно пытался смести всё сказанное только что.       Какузу хмыкнул и потянув руку. Хидан рефлекторно зажмурился, ожидая чего угодно, но не мягко поглаживания по голове. — Ты справился, всё закончилось, и теперь можешь расслабиться, — убрав назад мокрые волосы, Камата аккуратно провёл по ним несколько раз, заключив, — ты молодец.       Хидану стало неловко. Едва заметно покраснев, опустил взгляд в пол, и аккуратно коснулся руки. Странное чувство. Впервые в жизни его похвалили. Не оставили без наказания, не фыркнули безразличием, а похвалили. Назвали молодцом из-за прогулки без трусов, хотя детей обычно за такое ругают. На губах невольно возникла нервная улыбка. — Я молодец, — повторил Мори про себя. — Я принесу полотенца, добавь немного в воду, — Какузу протянул небольшую бутылочку и вышел. — «Пена для ванной с ароматом шоколада и ореха макадамия», — прочёл Хидан. Попытался найти инструкцию, но всё остальное на этикетки было на иностранном языке.       Оставив поиски, просто вылил немного под струю воды и пена сразу же начала пузырится. Наблюдая, как она медленно ползла, заполняя постепенно всю гладь воды, Мори, не глядя, поставил бутылёк. Несколько соседних завалилось. Отреагировав на шум Хидан спешно начал наводить порядки на полке, невольно скользя взглядом по этикеткам. Гели, мази, пены, соли, масла и нечто неясное. — «Луб-ри-кант для фистинга», — медленно прочёл Мори, повернув голову на бок, — Что такое фистинг?       Потянулся к бутылочке, чтобы посмотреть инструкцию, но тут раздался голос над ухом. — Разве я разрешал лазить в моих вещах? — Какузу подкрался сзади не специально, шум воды заглушил шаги. — Они упали, я просто назад поставил! — Хидан чуть ли не подпрыгнул на месте. — Ну-ну, — Камата положил два махровых полотенца на тумбочку и развернул неопознанную бутылочку этикеткой к стенке, — тебе ещё рано такое, но если хочешь… — Не хочу! Я не хочу, спасибо, — Мори отмахнулся.       Какузу перекрыл воду, жестом фокусника, достающего платок, вынул из пиджака трусики. Взмахнул тканью, расправив. — Твоя одежда вся промокла, хорошо, что хоть их мы сберегли, — Какузу довольно оскалился, оставив трусики на полотенцах, — не волнуйся, в одних трусах не оставлю. Халат на двери, купайся.       После вышел, закрыв за собой дверь. Хидан стоял на месте какое-то время, смотря на лежащее бельё. Казалось бы, как можно было забыть куда положили его бельё, но он забыл. До безумия неловко. Мори стянул одежду, довольно небрежно кинув на бельевую корзину, залез в ванну. Шапка пены настолько пышная, что коснулась подбородка. Хидан слегка подул на неё, отправив стайку маленьких пузырьков летать по комнате, разнося приятный запах шоколада. Вдохнув аромат полной грудью, расслабленно откинулся на бортик ванной. Она оказалась такой большой, что даже полностью вытянутые ноги лежали на дне. Просто огромная, особенно если сравнить с его мелкой ванночкой, в которую можно сесть только прямо, поджав к животу ноги. Мори всегда думал, что это нормально, в ванной нужно мыться, или греться, не валяться без дела. Но сейчас, лёжа в горячей воде, он понял, что ошибался. Удобно, приятно. Молодец, заслужил этот отдых и может наконец расслабиться. — Я заслужил, — прикрыл глаза, вслушавшись в тихий плеск воды, уложил затылок на бортик ванной, немного устало смотря на натяжной потолок.       Не сразу заметил там какие-то металлические крепления, напоминающие крючки, на которые вешают одежду, только чуть больше. Металлическая лесенка на стенке, похожая на сушилку для полотенец. Только сделанная не из труб батареи, а из металлических перекладин, напоминающих поручни для инвалидов. Сосредоточится на странных вещах не получилось. Расслабленно, они сами собой плыли в голове, наконец-то не вызывали беспокойства или волнения. Легко и приятно.       Хидан набрал в лодочку из ладоней пену, пустил летать ещё больше пузырьков. Пожалуй, он принял решение, а с тем, что получится, будет разбираться по мере поступления.       Со временем пена осела, превратившись в небольшие, мутные островки на воде. Мори вынул пробку, с минуту понаблюдав за образовавшиеся воронкой, вылез. Пальцы на ногах немного сморщились и чесались, Хидан потерся о пушистый коврик, но это только увеличило зуд. Легче стало стоило ступить на прохладную плитку. Вытершись полотенцем, уронил несколько крупных капель, которые по привычке вытер или, скорее, размазал ступней. Затем, не без улыбки, наконец, вернул трусы на законное место. Довольно хихикнув, сначала покрутился в них перед зеркалом. Порадовался, а затем облачился в халат. Он немного волочился по полу из-за разницы в росте, так что пришлось идти аккуратно, чтобы не оступиться. И если в ванной при ярком свете это просто, то в «пыточной», где царил полумрак, уже сложнее. Хидан запнулся почти сразу, но успел вернуть себе равновесие. — Какузу? — подойдя к кровати, обвел взглядом комнату. Оказалось, Мори тут один.       Расслабившись он потерял ход времени и заметно засиделся. Придерживая край халата Хидан вышел из комнаты. Вместо Какузу встретил кошку. Та надыбилась, подошла медленно, постоянно принюхиваясь. На этот раз от незнакомца не пахло страшной улицей, от него пахло хозяином. Любимым, ласковым хозяином. Поэтому вместо того, чтобы сбежать, Патус потерлась несколько раз о ногу, после чего завалилась на бок выставив кудрявое пузо.       Хидан усмехнулся, не мог проигнорировать столь радушное приглашение. Аккуратно запустил руку в густой мех, мягко почесал. Кошка выгнулась, помурчала немного, а потом резко схватила за руку лапами. Захват безболезненный, даже приятный, так как коготки аккуратно подстрижены. Хидан тихо посмеялся, уже почувствовав собственную безнаказанность начал драконить Патус. Но зубы у той всё ещё остры, так что, сделав размашистое кусь, она убежала играть с чем-то поинтереснее. — Вот засранка, — беззлобно фыркнув Мори пошел дальше по коридору, потирая место укуса.       Смутно помнил расположение комнат и довольно быстро нашёл кабинет, где сидел Камата. Тот разговаривал с кем-то по телефону, выражаясь довольно грубо и резко, даже переходя на ругательства. Хидан не хотел мешать, поэтому уже сделал поползновение рукой, чтобы закрыть приоткрытую дверь, но тут его заметили. Не сказав ни слова, Какузу указал на стул перед собой, при этом пристально смотря прямо в малиновые глаза. Мори рвано вздохнул, медленно проследовал к стулу, не сводя взгляда с зелёных глаз. — Я перезвоню тебе позже, — ворчал уже менее зло Какузу, начав убирать телефон от уха, но тут из него донёсся чей-то голос, и сразу же грубо рявкнул: — Заткнись!       Отключил звонок, явно прервав чью-то тираду и довольно небрежно швырнул дорогой сотовый на стол. — Вы были заняты, извините, — Хидан опустил взгляд на кипу бумаг, начатую чашку кофе. Видимо кто-то спать не собирался вовсе. — Всё нормально. Ты что-то хотел? — Камата заметно остыл и кажется уже совсем не злился. — Да, я подумал… и… думаю можно… попробовать начать… ну, — не зная как сформировать мысли, Мори замялся, что-то пробурчал. — Хочешь попробовать BDSM-отношения?       Хидан облизнул кончиком языка губы и смущённо кивнул. — Что ж, тогда, — Какузу открыл ящик стола, недолго в нём порывшись достал несколько скреплённых листов бумаги. — Сначала нужно заключить договор. — Договор на отношения? Вы настолько серьезный бизнесмен, что даже встречаетесь по договору? — Мори хихикнул.       Камата шутки не понял, стукнув кнопкой авторучки об стол передал её. Хидан убрал с лица улыбку, подтянул ближе к себе бумаги.        «Обсудив и согласовав нижеследующие требования, Стороны обязуются соблюдать их в течение всего срока действия Контракта. Обе Стороны соглашаются, что могут возникнуть определённые вопросы, не предусмотренные настоящим контрактом и что некоторые его положения могут быть пересмотрены. В случае возникновения подобных обстоятельств дополнительные статьи вносятся в виде поправок к настоящему контракту. Любые дополнительные пункты или поправки обсуждаются, документируются, подписываются сторонами и попадают под действие основных условий настоящего контракта» — у Мори начала болеть голова после прочтения вводной части. Нудный, официальный текст сильно давил на мозг. Читать его вдумчиво и внимательно Хидан не смог физически. Забегал по строкам глазами, выуживая главные слова. В контракте первым делом шёл пункт о неразглашении, что вполне понятно. Дальше шла речь о том, что все игры безопасны для жизни и здоровья. Запрещалось принуждать или заставлять партнёра вредить себе. Продолжение про принуждения шло следующим пунктом. Какузу не имеет права заставлять заниматься сексом. Более того, Хидан, или как говорилось в контакте «сабмиссив» — «имеет право использовать стоп-слов. В зависимости от тяжести предъявляемых требований применяются два стоп-слова. Стоп-слово «жёлтый» используется, чтобы привлечь внимание Доминанта к тому, что Сабмиссив близок (ка) к пределу терпения. Стоп-слово «красный» используется, когда Сабмиссив больше не может выполнять требования Доминанта. В этом случае Доминант сразу и полностью прекращает свои действия». Помимо принуждения и опасных игр запрещены так же сессии с детьми, животными, актами намеренной дефекации и мочеиспускания, пытки с оставлением следов на всю жизнь, игры с открытым огнём. Но при этом разрешалось использовать горячий воск, зажимы, игольчатое колесо вартенберга, разного рода плётки и стеки, стимуляторы уретры, игры с отсрочкой оргазма, фистинг, прижигания, использования тока, удушение, игры с едой. Можно ограничивать свободу разного рода способами, например маской, кожаным костюмом, бондажём, ремнями, кляпами, клеткой, фиксаторами, лентами и наручниками. Допускаются вибраторы, фалосы, массажёры приветствовались. Использование BDSM-мебели и ролевые игры разрешены, как, впрочем, и секс вне красной комнаты, даже в общественных местах.       Хидану потребовалось время, чтобы осмыслить все запрещённые и разрешённые пункты. Он краем глаза смотрел на занятого Какузу, ничего не говоря. Хотелось уточнить некоторые моменты, но казалось что не стоит какое-то колёсико внимания столь занятого бизнесмена. «Доминанту запрещено меняться или делить сабмиссив с другим доминантном» — этот пункт обрадовал, но следующий заставил задуматься: «Сабмиссив нельзя вступать в сексуальный контакт ни с кем, кроме доминанта» — то есть Хидан обязан быть верным, а Камата… не указано.       Мори решил спросить об этом позже, молча перевернул страницу. На второй странице от начала и до конца расписаны пункты по поводу возможной беременности, всё-таки контракт был рассчитан на оба пола. Хидан читать не стал — так, пробежал глазами, чтобы понять суть. В принципе ничего удивительного, женщина обязана использовать оральные контрацептивы, а если забеременеет, то имеет право оставить ребёнка. Вот только платить алименты, являться отцом на официальных документах и даже видеться с ребенком Какузу не будет. Довольно жестоко звучало, но если подумать, что многие не очень чистые на руку женщины могли забеременеть намеренно чтобы получить с миллиардера денег, вполне жизнеспособно. На последней, третьей странице было расписано обязательство. Какузу берёт на себя всю ответственность как доминант, а сабмиссив вверяет себя дому. Место под дату, подписи и дополнительные пункты. Хидан перевернул договор, чтобы убедиться, что с другой стороны ничего нет. — Извините, что отвлекаю, — аккуратно окликнул он, — у меня есть вопрос. — Что такое? — Камата оторвался от ноутбука. — Ну, здесь только про… ну… секс. А где пункты про отношения, свидания там. Или это идёт другим договором? — Хидан немного смутился, крутя ручку между пальцами, изредка щёлкая.       Какузу сначала прыснул смехом, но поняв, что Мори говорил серьёзно, выдохнул, явно подбирая слова. — Понимаешь, BDSM отношения — это не романтичные встречи под луной, это сессии, часто включающие в себя секс. С отношениями в привычном смысле это не имеет ничего общего, — Камата сложил руки на груди, стараясь говорить мягко, чтобы не напугать снова. — То есть это то, что вы мне предлагали за деньги, — Хидан показательно кинул ручку на стол, — только бесплатно — Нет, НЕТ! Это отношения, просто лишённые романтики и подобных соплей. Я этой, — проглотив ругательство Какузу спокойно продолжил, — не умею. Пытался, но это не моё. — Нет, значит. То есть мы будем без «соплей» встречаться чтобы трахаться или пиздить друг друга по жопе, а потом разбегаться. Да, это совсем другое, — Хидан сложил руки на груди, злясь всё сильнее с каждым новым ругательством, — ахуенно. — Что ты предлагаешь? Контракт предусматривает дополнительные пункты, так что я слушаю твои условия, — после долгой минуты молчания пошел на компромисс Какузу. Хотя обычно он так не делал. — Свидание, хотя бы одно в неделю, общение, разве это сложно? — Не получив ожидаемого ответа Мори успокоился, но всё ещё был взведенн как пружина.       Камата при слове «свидание» передернуло. По опыту знал зачем его тащили на свидания. Прогулка в торговом центре, естественно с покупками тысяч на десять минимум, ужин в ресторане на пятнадцать, банкет на двадцать пять, прогулка на яхте за сто и так далее, далее и далее. Плюс в романтику обязательно включены подарки. Мелочные, по мнению пассий, машинка там, квартирка, телефончик, ресторанчик, сеть ресторанчиков, салон красоты. — Ладно, но у меня встречное предложение. Эти свидания не должны превышать бюджет в тысячу евро, — для Какузу эта тысяча в неделю — мелочь, поэтому удивился, когда у Хидана округлились глаза, и решив, что сумма слишком маленькая добавил, — ну полторы, максимум. — Хорошо, если вам это так важно, — выдохнул Мори, не понимая, как можно потратить столько денег, ещё и за раз. — Тогда впиши пункт и мы договорились.       Хидан аккуратно вписал в поле для дополнительных правок пункт про свидания и их бюджет. Использовав совсем неофициальный язык. После расписался. И стоило только оторвать ручку от бумаги, как Камата забрал контракт. Быстро проверил новый пункт, улыбнулся сам себе и поставил свою размашистую подпись. — Отлично. Договор будет храниться у меня, копию я на руки не даю, чтобы избежать разглашения, — Какузу спрятал бумагу в ящик стола.       Мори кивнул. В комнате повисла пауза. Камата почти сразу вернулся к работе, изредка отвлекаясь на чашку кофе. Так увлекся, что попытался выпить пустую чашку. — Сделать тебе… то есть вам кофе? — Хидан не понял может ли теперь обращаться на «ты», или ещё рано. — Да, эспрессо без сахара, — не обратив внимание на обращение, Какузу передал пустую чашку и вернулся к работе.       Альбинос ушёл на кухню. Пополоскав чашку под краном, вытер, установил в кофемашину и нажал кнопку. Аппарат сотрудничать отказался, запищал, потребовал какие-то капсулы. Хидан облазил все ящики, заглянул в холодильник, проверил полки, но не нашёл ничего похожего. Пока Какузу не вынул из небольшого раздатчика у машины штучку, напоминающую напёрсток. — Это ищешь? — Он сам зарядил капсулу. — Я слишком долго возился, простите, — Мори неловко потёр плечо. Стало как-то стыдно — сам предложил сделать кофе, а в итоге готовит его Камата.       Какузу помотал головой, мол не бери в голову. Он не выглядел злым, скорее усталым и сильно затюканным. Похоже тот разговор на повышенных тонах был не единственным. — Думаю, вам лучше отдохнуть, а не пить кофе, — сложив руки на груди Хидан прислонился бедром к столешнице, — Какая это уже чашка? — За сегодня? — Камата поморщился, попытавшись вспомнить, — Утром три, днём шесть, вечером три, с тобой две, а ночью я не считаю. — Вы трудоголик. Надеюсь, хотя бы пару часов выкроите на сон. — Я предпочитаю отдыхать не с помощью сна, — Какузу подмигнул, отпивав свежезаваренный кофе. — Понятно, — Хидан поджал губы и отвернулся. — В чём дело? Энтузиазма поубавилось? Только что ты вроде хотел помочь мне отдохнуть, — отставив чашку Камата навис над собеседником, — уже передумал?       Мори не ответил. Смущённо отведя взгляд, даже не отреагировал на подходящего всё ближе Какузу. Пока тот не коснулся щеки. Хидан сразу его отдёрнулся, отступив на шаг. — Не слишком ли вы торопитесь? Неужели не знаете правила первого свидания? — Мори фыркнул, постаравшись свести всё к шутке, но мужчина его не понял. — Никогда такого правила не слышал, — Камата прижал Хидана к столешнице, но тот почти сразу его оттолкнул, — Ну что тебе не нравится? Неужели подписав контракт ты планируешь меня мотросить до последнего? — Нет, я просто не хочу торопиться, — Хидан обнял себя за плечи, попытавшись закрыться. — Ты что, девственник? — Какузу приподнял бровь.       Мори поджал губу, смущённо кивнув в ответ. — А с женщиной тоже не… — Камата распахнул глаза от удивления, — У тебя совсем сексуального опыта не было? — Не было… и не надо так смотреть, словно у меня третья рука выросла, — Хидан надулся, покраснел, запыхтел как злющий ёж, — в отличие от некоторых я развратом не увлекаюсь! — Ну тише-тише, никак я на тебя не смотрю, — Какузу хохотнул, подняв руки в примирительном жесте, — не злись так. — Я не злюсь! И вообще не смейтесь надо мной, в этом нет ничего смешного, — Мори насупился, начав притоптывать ногой.       Какузу смеялся больше не из-за невинности партнёра, а из-за детского поведения. Понадобилось сделать над собой усилие, чтобы успокоиться. — Я вижу, совсем не злишься, — Камата наклонился ближе к лицу, заставив смутиться и с усмешкой шепнул, — скорее ты вожделеешь.       Казалось, что этот шёпот вместе с мурашками проник в самые кости. Хидан дёрнулся, но не отпрянул, задумался, взвесил варианты. Рано или поздно, но девственности он лишится. Так что лучше? Оттягивать до последнего или же сорвать как пластырь? Пластырь больно, зато быстро. — Ладно, давайте попробуем, — согласился Мори, но почти сразу же отрезал, — только пожалуйста, осторожно. Я немного… боюсь. — Только немного? — Какузу спросил с долей насмешки и чуть снова не получил в нос, успев вовремя отпрянуть, — Ты такой строптивый, но мне даже нравится.