Сердце Бури

      – Да уж, порвало тогда людишек основательно, как орали, как доказывали, что я стойбищу не нужна, что сами протянут до весны отлично, что убить меня и делов, а теперь без меня ходить никуда не хотят! – Гиена сидела у берега топи, удобно устроившись на вязанке камыша, и плела из камышинок забавную фигурку человечка. Плетение – это было самым любимым ее занятием из всех еще с детства. Даже в плену она не оставляла этого ремесла, переплетая меж собой разного рода тряпицы, веточки и им подобное в забавные фигурки, маленькие коврики, и другие занятные вещицы.       Настроение ее, как и погода, были в меру неплохими, пейзаж вокруг был обряжен в золото и багрянец осенней поры. Было время сбора грибов, ягод и охоты, поэтому обитатели стойбища не сидели на месте. Все разделились на небольшие ватаги, и разбрелись по округе вокруг топи, чтоб пополнить запасы пищи к предстоящей зиме.       Буря сейчас охраняла нескольких своих ровесниц, бродящих по небольшой рощице в поисках грибов и созревших ягод. Гиена не любила заниматься собирательством, да и основным занятием все-таки была охрана, но несмотря на это, она все-таки набрала объемную вязанку камыша. Маленькую хижину, в которой ее поселил Адриан, нужно было как следует утеплить. Конфликтный вопрос о её нахождении в стойбище с трудом урегулировали, но всё осталось позади.       Оборотница мечтательно закрыла глаза. Ох и скандал разразился в тот день. Большинство жителей было категорически против того, чтобы среди них обитал оборотень. Еще и с такой репутацией. Адриану не давали и слова сказать, настолько бурно протестовали некоторые активисты. Кто-то уже взял в руки вилы, мачете и другие колюще-режуще-рубящие гадости, в попытке разобрать незваную гостью на несколько неравных частей. Нет, она не сильно испугалась, но и радости большой от такого количества вооруженного, настроенного крайне недружелюбно, народа не испытывала.       Адриану всё это порядком надоело, и он выстрелил в воздух. В один момент люди растеряли весь свой пыл и замерли, окружив хижину, в которой сидела пленница. И тогда молодой вождь заговорил. Он говорил, долго говорил, внушительно, вспоминая брата, стаю оборотней, с которыми пытались наладить отношения, вспоминал, что спокойнее живут те города, которые охраняют племена полной луны. И что лучше будет все-таки с созданием, которое в прямом смысле слова носом чует утопцев, и подобную им нежить.       На все возражения типа агрессии и людоедства твари, ответ был прост, кто не рискует, тот не выживает на болотах. Да и в случае чего никогда не поздно исправить недочет. Так почему бы не попробовать?       Кто-то поверил, кто-то отнесся к предложению скептически, кто-то все еще был против, но в принципе, посидев, подумав, решили разок рискнуть. Правда, многие хозяйки положили на пороге своих хижин пучки высушенного аконита. Просто так, на всякий случай.       Если честно, то Гиене было глубоко плевать на мнения остальных, ее главным приоритетом было собственное благополучие и покой. Ну, а охранять, это побочное явление.       Конечно, хижина, в которую поселили ее главы клана, произвела удручающее впечатление. Маленькая, стоящая на тонких бамбуковых сваях и пнях, она вся была собрана из бамбука и топляка крайне неаккуратно. Ветер свистел в ее стенах, выдувая все тепло. А крыша текла от самого наименьшего дождика. Короче, сделано было все максимально косыми руками очень неумелого человека. Поэтому с первого же дня Буря начала обустраивать принадлежащее ей жилье так, как было удобно ей.       Вот и сейчас она набрала целую гору разного рода строительных материалов, и с задумчивым видом оглядывала все свои богатства, размышляя, хватит ли у нее сил весь этот скарб дотащить до дома.       Потихоньку стали подтягиваться девушки, которых она охраняла. Все несли объемные мешки с всякой всячиной. Подбежала молодая кухарка и радостная сгрузила свой мешок на землю.       – Слушай, Буря, – пропела она радостно, – нам срочно нужно сделать еще одну ходку сюда. Такое плодородное место! Будто специально тут все выращивали.       – Обычно, – Гиена удобнее уселась на своей вязанке и пристально взглянула в сторону рощицы, – вот как раз такие плодородные места, которые будто специально выращивают, являются самыми удобными ловушками.       – С чего ты взяла? – девушка была довольна результатом своей сегодняшней работы. – Это, ведь ничейные земли. Людей тут нет.       – Нет сейчас плодородных и ничейных земель. – оборотница нахмурилась, обдумывая. Уж больно много принесли собирательницы, не может такого быть просто так. Она встала и медленно пошла в рощу, покручивая в руке новенький мачете. – Останься тут! В случае чего будь готова бежать к лагерю.       Кухарка с тревогой взглянула на охранницу, но вопросов задавать не решилась. Оборотница уже корила себя за невнимательность. Упустила. Она умудрилась упустить момент, при этом с каждым шагом двигаясь все тише и плавнее вперед, словно вода текла. При этом все так же продолжала ругать себя вполголоса за то, что не обошла окрестности, и не проверила рощу со всех сторон. Действительно, роща хоть и была небольшой, но то тут, то там в траве виднелись бурые шапки грибов, а рядом с обыкновенными березами кустился раскидистый орешник. Причем росло это все правильными абсолютно ровными рядами. Ну не могло быть обычной дикой зоны такой правильной и плодородной.       Гиена скользнула к одной из женщин, копошащейся в траве, тронула ее за плечо и жестом показала убираться прочь. Перечить ей никто не стал. Не хочешь слушать охранника, особенно встревоженного – земля тебе пухом.       – Уходите через топь все, кто на берегу собрался, я приведу оставшихся. – Шепнула она вслед уходящей.       В этот момент откуда-то из глубины рощи раздался пронзительный крик и шорох приближающихся шагов. Оборотница вся подобралась и кинулась в сторону голосов. В ноздри внезапно пахнуло густым тяжелым смрадом большого, хищного и очень опасного. Девушка поняла, что ей просто повезло, что ветер дул в лицо и хищник никак не мог учуять запах, исходивший от нее. Иначе нападение стало бы для нее большим сюрпризом. Это и заставило остановиться. Не стоило идти на рожон.       Гиена медленно, словно вода, стекла в высокую траву и затаилась, превратившись в изваяние. Из-за деревьев показались бегущие, растрепанные перепуганные девчонки, а следом за ними, даже не особо спеша, вразвалку косолапил крупный бурый медведь. Точнее, судя по тому, что данная особь была подростком размером с взрослого бурого медведя, то выходило, что в ее сторону, радостно гнал добычу подросток-урсус*. Оборотница слегка оторопела, поняв, в чьи владения занесла их судьба и мысленно горячо поблагодарила одного из разведчиков, который показал им это место, не изучив его основательно.       Девушки с криками пролетели мимо, и тут Буря легко спружинила от земли, выкидывая тело вперед. Ей не слишком сильно претило убивать детеныша, но другого выхода сейчас не было. Мачете со свистом рассек воздух, и голова оборотненка глухо стукнулась о землю, потом укатилась в кусты. И тут воздух позади нее сотрясло от грозного, полного горя и ярости рева.       – Твою мать! – Гиена медленно обернулась, краем глаза наблюдая за огромным силуэтом, движущимся в ее сторону. Оборачиваться до конца не собиралась, ибо с той стороны, с которой прискакал подросток, появился еще один мохнатый зверь. – Ну, еще третьего для счастья не хватало!       И третий пришел из-за спины. Она даже не успела увидеть его, услышала, почувствовала угрозу, колыхнувшийся ветер. Время будто остановилось для опытного бойца. Мгновенье и она упала в траву, и махнула мачете в направлении бросившегося оборотня. Лезвие с хрустом вошло твари в разинутую пасть, выбив передние зубы, пробила горло, отделяя шейный позвонок от основания черепа. И в следом на нее с ревом налетела бурая, горбатая самка. Намертво прижимая к земле.       На мгновенье из легких вылетел весь воздух и, кажется, хрустнуло ребро, награждая своей порцией боли, но клыки противника не достали ее, так как ловкая рука сунула медведице в пасть затылок ее соклановца с торчащим из него острием посеребренного мачете. Медведица с воплем отпрянула назад, выплевывая кровь из пасти, а верткая пятнистая гиена вывернулась из-под нее и тут же впилась клыками в толстую шею, сразу за горбатой холкой. Глухо захрустело. Урса* хрипло застонала и потянулась к противнице широкой лапой, увенчанной острыми, как ножи, когтями. Но на середине пути лапа вяло опала и медведица, как-то неловко всхлипнув, повалилась в траву. Краем глаза оборотница заметила, как последний урсус исчез среди деревьев.       – Нужно было приучать своих выродков не лезть на рожон! Я бы не тронула его… – Гиена встала, отряхнулась и вырвала свое оружие из пасти поверженного врага, приблизилась к раненной медведице и одним легким ударом закончила начатое. – Толпой нужно нападать! Чтоб наверн...       И тут роща зарычала. Сразу и со всех сторон. Буря вся сжалась. Правда, всего на несколько мгновений. Она быстро взяла себя в руки и уверенно распрямила плечи, глаза задорно блеснули. Мачете крутанулся в руке, во взгляде блеснул и загорелся дьявольский огонь.       – Ну, ребятки, – едва слышно выдохнула оборотница, глядя на приближающихся в ее сторону урсусов, – я готова. Только не по одному! Не люблю классику!       Оборотни издали громогласный рев во все пять оставшихся глоток, она ответила им пронзительным противным визгом, и противники сшиблись в смертельном бою. ***       Девушки влетели в стойбище подобно урагану, подняв на ноги всех оставшихся там своими криками. Адриан, расседлывающий в это время старого верного коня (его отряд только что вернулся с разного рода скарбом, найденным в одном тайном схроне, который они успели обнаружить), вскинул на мгновенье голову, а уже в следующее бросился к прибежавшим, зовущим на помощь.       – Там, в роще, где нашли много грибов! – кричали девушки наперебой, – Там урсусы-людоеды! Они разорвали Хейзулу! А Буря, она осталась там! Она.. она начала драться, чтоб мы убежать успели! Мы убежали, а она там осталась с врагами!       – Где это?!       – Там, на север. За болотом почти сразу! Примерно три мили отсюда! Хазулеф нашел это место со своим отрядом и показал нам, – Карамель сгрузила на землю полный ягод и грибов мешок, с которым не решилась расставаться даже под страхом смерти, – там много, очень много всего, но там урсусы живут! А мы не заметили изначально! Адриан, что делать?!       – На коне проехать можно?!       – Нет, там по кочкам нужно было прыгать! Не получится на коне! Мы еле добрались, чуть не утонули!       – Показать, где это можешь?       – Да.       – Добровольцы, за мной! – скомандовал вождь и несколько молодых крепких бойцов быстро присоединились к нему.       Карамель обвязалась веревкой, которую перекинула Адриану, взяла в руки длинный крепкий шест и вся группа толпой побрела вглубь топи, прочь от острова. ***       Алое марево заволакивало глаза, а израненное тело нестерпимо ныло, но на удивление больше никто не пытался на нее напасть.       Гиена тяжело поднялась на ноги, отряхнулась, сбрасывая с себя чью-то когтистую лапу, и огляделась вокруг. Вокруг нее лежало пятеро последних противников, бездыханные. Их даже не спасло то, что напали все и сразу. Их-то стая никогда до этого не сталкивалась с хайдами, а тем более с такой хайдой, натренированной в десятках боев, и с урсусами также.       Оборотница, придерживая рукой прокушенный бок (не успела увернуться от клыков одного из противников), проковыляла к близ стоящему дереву и уселась, опершись о него спиной. Разбитую грудь жгло от нарастающего кашля, но вот закашлять она боялась, чтоб не испытать еще более нестерпимую боль. Во рту стоял соленый вкус крови. Перед глазами все еще плыли красные картинки прошедшего боя. Дыхание было частым и рваным. Сейчас она переживала боевые флешбеки, причем так ярко, что от этого все тело била крупная дрожь.       Когда теплая рука коснулась ее плеча, хайда с глухим ревом развернулась и попыталась вцепиться в горло неизвестного противника, но тут же на шею ей был наброшен странный шнур. Буря остановилась, так как непередаваемая словами усталость сковала все ее и без того израненное тело.       Последнее, что увидела она перед глазами – хмурое лицо Иргаса.       – Вот и отлично, вот и молодец! – пробубнил мужчина, споро подошел к одному из убитых оборотней. – Полежи тут немножко, я все быстро сделаю. Осталось совсем немного. И боль пройдет.       Его руки быстро орудовали топором, отрубая голову одного из оборотней, но позвоночник все никак не хотел разделяться, тогда, чертыхаясь, он отрубил зверю кисть и подошел с распростертой на земле оборотнице.       – Ну, вот, уже почти все, ты прости меня за то, что притащил в стойбище, но тебе не место среди нас. И, к сожалению, раз медведи не прибили тебя, то мне придется доделать начатое.       – Ну и сволочь же ты! – кое-как прошипела девушка, когда он приставил огромный острозаточенный коготь к ее напряженной жилистой шее. – И глупец!       Коготь с силой впился в плоть, вжимаемый все глубже безжалостным человеком. На секунду зрачки Гиены расширились, но она не издала ни звука, только напряглась еще сильнее. И тут же ее кожа цвета эбенового дерева стала толще, и начала менять оттенок на сероватый, начал пробиваться жесткий волос. Коготь вытолкнуло из раны деформирующимися мышцами, оставив лишь небольшой прокол на коже. Шнурок на ее шее задымил, опаляя тело, но оборотница не придала этому значения. Она достаточно тяжело поднялась на ноги и нависла над человеком.       – Как так? – он отступил на несколько шагов и выронил лапу из рук. – Я же надел на тебя шнур с аконитом! Ты лежать должна без сил.       – Мелковато взял, у меня прививка. Меня чтоб обездвижить, пять таких надо! Идиот. Я не сделала зла ни твоему дому, ни семье!       – Ты мерзость! Тебе не место среди нас! Лучше уйди по добру по здорову! Я все равно не отступлюсь от своего решения и рано или поздно прибью тебя по-тихому!       – Или я тебя! – полугиена-получеловек встала на четвереньки и чуть обошла Иргаса сбоку, но он не спускал с нее глаз, держа наготове короткий посеребренный клинок. – Тебе не кажется, что это более логично.       – Я тебя в плен взял!       – Ввосьмером! – оборотница сплюнула кровь в землю и натужно закашлялась.       Мужчина бросился на нее, повис на шее и несколько раз воткнул клинок ей в грудь, чуть выше молочной железы. Гиена завизжала, завертелась на месте и тут же сбросила противника со своей спины. Он отлетел в сторону, несколько раз кувыркнулся и встал на ноги, но противницы его на месте уже не было. Там, где она стояла, на земле была разбрызгана целая лужа крови.       Иргас спиной двинулся прочь из рощи и когда внезапно почувствовал какое-то движение за спиной. Не глядя он обернулся, размахивая клинком перед собой. Но тут же этот самый клинок вылетел из его рук, а второй удар опрокинул навзничь. Он ошеломленный, открыл глаза и увидел перед собой сосредоточенного и хмурого Адриана.       – Ты что вытворяешь?! – рыкнул вождь.       – Там бурая тварь! Я пришел ей на помощь! – выпалил боец, поднимаясь на ноги. – У нее крыша поехала, она пыталась убить меня! Еле ноги унес! Ее убить надо, иначе перебьет все стойбище.       Вождь с бойцами прошел в рощу, поглядел на последствия драки. На лежащий возле одной из туш топор, на валяющийся разорванный шнурок, на большую лужу крови. Развернулся, пристально посмотрел куда-то вдаль, потом повернулся к Иргасу.       – Взбесилась, говоришь! – он наступил на мужчину и ухватил того за грудки. – Она полумертвая под деревом валялась, в себя пыталась прийти, а ты на нее шнурочек ядовитый надел! Так ведь?! Ты ведь тому оборотню голову рубил топором, зачем только непонятно!       – Неправда это все! Я ее спасти пришел, а она бросилась!       – А зачем ты голову медведю рубил?       – Это она, она рубила зверя на куски, когда я пришел.       – Ложь! – рядом с ними встал Алан, один из следопытов, – ее следов нет там, где они должны быть, когда рубят голову, а вот твоих там полно, еще и очень характерные. Да и оборотница, даже раненная, легко бы отсекла голову с пары ударов, а не шинковала и бросила! А ее следы только там, у дерева, куда она переползла, прийдя в себя. Там она и начала оборачиваться, там и порвала шнурок.       – Да и топор тоже твой. – Пробурчал Адриан. – Что ты сделал, Иргас?       – Хотел, чтобы я перестала быть угрозой для него или его семьи. – Тихий голос заставил всех обернуться.       Гиена стояла совсем рядом, опершись о дерево, и тяжело дышала. Ее правая рука лежала на импровизированной перевязи из куска разорванной тоги, а левой она зажимала едва прикрытую грудь. Лицо ее носило нездоровый бледный даже для ее кожи цвет, губы же наоборот были серовато-синими. Но самыми странными были болезненные воспаленные глаза, которые из бурого, внезапно стали серо-стальными.       Она попыталась пройти вперед, но сделала всего один шаг, ухватилась за дерево, прежде чем начала медленно сползать вниз по древесному стволу. Дыхание со свистом вырывалось из ее приоткрытого рта вместе со ставшей какой-то ало-стальной кровью.       Мужчины обступили ее со всех сторон. Буря подняла на них измученные глаза. – Если убить хотите, то давайте скорее, больно невыносимо. Раны не затягиваются. – И она медленно опустила голову на грудь, принимая свою судьбу.       Адриан отошел в сторону, что-то сделал за спинами у остальных и вернулся с топором. Оборотница смотрела на него слишком даже спокойно, но очень удивилась, когда он бросил топор в сторону и обхватил ее подбородок пальцами. Ткнул под нос кровоточащий свежий кусок мяса.       – Ешь! – рыкнул он. – Зарасти свои раны!       – Не поможет. – Едва слышно произнесла она и поглядела ему в глаза.       – Она не сможет откусить, – Алан сел рядом и ножом аккуратно отрезал небольшой кусочек, протянул ей на кончике ножа, – бери, ешь понемногу.       – Лучше убейте ее, скорее... – начал Иргас, но его оттолкнули в сторону.       – Ты уже сделал все, что мог! – бросил ему кто-то из толпы.       – Она убийца! – выпалил мужчина.       И тут один из бойцов развернулся и с силой впечатал его в дерево.       – Она спасла мою жену! – взревел он. – А ты пытался ее убить за это! Моя жена носит моего ребенка! Ты чуть не погубил их спасительницу!       – Отпустите его, – Гиена тяжело сглотнула, – он просто боится меня, вот и пытается нагадить.       Мужчина отпустил Иргаса и после этого абсолютно перестал обращать на него внимание, будто того и не было. Все внимание снова вернулось к Гиене. Ей было очень больно не только есть, но и даже дышать, но сейчас нужно было вернуть хотя бы часть сил. Кто-то протянул ей фляжку с чем-то обжигающим, и она безропотно выпила содержимое. Немного полегчало.       После очередного проглоченного куска она вскрикнула и скривилась. Из ран в ее груди медленно потекла кровь, перемешанная с серебром. Пара самых маленьких ран на глазах начали затягиваться. Но в этот же момент силы окончательно оставили оборотницу и она, обмякнув, сползла на руки подхвативших ее мужчин.       – Двое со мной! – скомандовал Адриан, подхватывая Бурю на руки, – остальные найдите лагерь урсусов и зачистите все там! Если есть скарб, то принесите! Вперед! ____________________________________________________________________________       Технократы* - то ли неведомая раса, то ли просто группа ученых, переживших аппокалипсис и расположившихся в Отравленных пустошах. Их еще принято называть Черными людьми. Крайне опасны для оборотней и другой нечисти, ибо крушат эти народности направо и налево. Вооружены крайне высокотехнологичным оружием и одеты в черную хромированную броню неизвестного происхождения. Лица всегда закрыты шлемами. любят появляться в разных местах крайне внезапно и наводить шорох.       Отравленные пустоши* - все, что осталось от больших мегаполисов после точечной ядерной атаки. Выжженные пустыни населенные мутантами и, иногда, технократами.       Урсусы и урсы* - оборотни медвежьей породы. очень сильные физически, но не самые умные представители вида оборотней.