• Неизвестный дом, старый пыльный чердак •
Страх. Боль. Одиночество. Неизвестность. Бессилие. Примерно такие чувства испытывала маленькая девочка, забившаяся в пыльный угол. Слёзы градинками стекали из её глаз, но она всего лишь подавляла судорожные всхлипы, душившие её грудь, стараясь издавать как можно меньше шума. Хотелось только одного: броситься в объятья брата и забыться… Темнота, похищение, ужас — всё произошедшее казалось дурным сном, даже кошмаром! Но это была суровая реальность… И Луиза это осознавала. Призывая последние остатки здравого смысла, она попыталась следовать одному из советов папы: «Сначала думай, затем действуй.» — Что же тогда со мной произошло? — Задумалась Луиза, вытирая остатки слёз, от которых уже щипало всё лицо. Было около восьми с половиной вечера. Она сидела в их маленькой, но уютной сторожке и рисовала. Искусство — одна из тех небольших радостей, которые ей остались после смерти родителей. А поскольку её старший брат почти каждый день отсутствовал, ей приходилось самостоятельно развлекаться, заполняя свои серые будни хоть маленькой капелькой счастья. И хотя рисовать у нее не всегда хорошо получалось, Луизе скорее больше нравился сам процесс: сесть за маленьким столиком и рисовать всё, что душа пожелает… Фредерика долго не было, поэтому девочка, немного потешив себя пустыми грёзами о счастливой беззаботной жизни, как у принцессы, решила заняться чем-нибудь более полезным, чем простые каракули на бумаге. За окном уже порядочно стемнело, однако яркие фонари, освещавшие дорожки, которые вели к замку, не позволяли мгле полностью окутать двор вместе с сторожкой. Быстро сложив свои немногочисленные принадлежности для рисования, она накинула поверх своего легкого белого платьица мамино черное пальто, которое было ей велико, и отправилась в Тауэр, чтобы немного поубираться в замке за скромную зарплату — всего лишь 3 шиллинга за один зал или коридор, но для неё это уже были деньги. Тем более что в последнее время Фредерик стал очень серьезно и неохотно говорить о своей работе и еще о каком-то там предприятии, в котором Луиза не понимала ровным счетом ничего. А деньги никогда не бывают лишними! — Примерно так рассуждала она, пока медленно шагала к громадным резным дверям замка, кутаясь в мамино пальто от вечернего холода… Быстро пройдя контроль, она сообщила знакомому охраннику Хиггинсу, что пришла заняться уборкой, и тот, сопроводив её в небольшое складское хозяйственное помещение, наказал не возиться до ночи и поскорее возвращаться к брату. Хиггинс относился намного дружелюбнее и приветливее к Луизе, чем остальные служители Тауэра, которым присутствие маленькой девочки, драившей полы коридоров, только мозолило глаза. Особенно её ненавидела главная уборщица миссис Харрисон, которой доставляло огромное удовольствие во время совместной уборки издеваться над маленькой девочкой и говорить ей всякие гадости. Однако в такое позднее время почти все сотрудники музея, кроме охранников, разошлись по домам и никто не мешал Луизе уединиться в огромном полутемном зале и убираться. Наверное, обычную девчонку напугал бы огромный, почти неосвещенный зал, заполненный всякими экспонатами, но Луизе нравилось оставаться в одиночестве и представлять себя принцессой, живущей в этом замке… В этот раз ей досталась огромная зала, полностью устланная красными коврами и заполненная витринами с разными драгоценными украшениями. Недолго думая, она достала из ведерка с водой небольшую тряпочку и, крепко отжав её, принялась протирать витрины одну за другой, напевая себе под нос нежную колыбельную, которую слышала в детстве от матери. Звезды уже усыпали небосвод, и луна, взошедшая на небо, испускала свой холодный свет, проникающий сквозь огромные решетчатые окна в залу к Луизе. Подойдя к очередной витрине, она не могла сдержать восторженного возгласа: на бархатной подушечке покоилось ожерелье с огромным бриллиантом, усыпанное мелким жемчугом и другими драгоценными камнями. Оно было настолько красиво, что все остальные украшения этой залы блекли на его фоне. Руки сами потянулись к витрине, но Луиза сдержала себя и просто уставилась на это сокровище немигающим взглядом, на автомате протирая витрину от пыли. В её мечтах она уже одела это шикарное ожерелье и, сев в дорогую карету, поехала вместе с братом в Францию, куда уже давным-давно мечтала отправиться. Ах, Луиза, Луиза, как же опасно витать в облаках, когда ты одна в музее, полном драгоценностей! Замечтавшись, девочка перестала замечать что-либо вокруг себя — она просто потеряла счёт времени, но тихий шорох заставил её насторожиться. Стемнело настолько, что разглядеть что-либо на большом расстоянии было невозможно, однако краем глаза Луиза заметила какое-то движение у себя за спиной. Под платьем все сразу взмокло, страх просто парализовал её и она застыла на месте, боясь пошевелиться и прислушиваясь к звукам, но все вновь было тихо… Не успела Луиза опомниться, как чья-то сильная грубая рука схватила её за шею, а другая уже зажала рот. Шок и неожиданность захлестнули её с головой, но она сделала последнюю попытку освободиться и извернувшись, попыталась ударить нападавшего ногой. За что и получила оглушающий удар по голове: перед глазами всё поплыло. Спустя некоторое время к девочке вернулся слух и ощущение пространства, и она обнаружила, что лежит на полу, а где-то сверху тихо шепчутся взволнованные мужские голоса. — Вы говорили, здесь никого нет после 9 вечера! — Извините, сэр, я забыл про малышку Уилсон… Луиза, и так с трудом соображавшая, с удивлением узнала в одном из них доброжелательного охранника Хиггинса. Слегка приоткрыв глаза, она потянулась в сторону Хиггинса, моля о помощи, однако оба мужчины молчали. Незнакомец издал тихий рассерженный вздох: — Из-за вас, мистер Хиггинс, все наше мероприятие под угрозой срыва! — Раздался тихий щелчок и мужчина хладнокровно направил револьвер прямо в лицо Луизе. Девочка была на грани потери сознания и помешательства одновременно, она просто замерла, не смея даже вдохнуть. Однако сверху вновь раздался взволнованный голос охранника: — Не делайте этого, сэр! Выстрел услышат другие часовые и нас сразу же засекут и повяжут! Эта игра не стоит свеч! Незнакомец помедлил, но, видимо прислушавшись к совету Хиггинса, убрал пистолет от Луизиного лица и, легко прокрутив его в руке, обрушил приклад револьвера на голову несчастной. Последнее, что успела услышать Луиза перед тем, как потерять сознание от жуткой боли, было: — Игра не стоит свеч.А затем пустота…