Гарриета Поттер

Первое, что почувствовала Гарриета, проснувшись - горьковатый запах лекарств, знакомый ей еще с тех времен, когда она ходила в медпункт на лекции по сексуальному воспитанию. Открыв глаза, она попыталась оглядеться, но без очков видела плохо - все расплывалось, не давая более четких картин, чем светлые и темные пятна. Вообще, зрение у девочки не было настолько плохим, но усугубляла ситуацию странная, дергающая боль в шраме, не дающая сфокусировать взгляд. Поморщившись, Гарриета потянулась туда, где предположительно должна была быть тумбочка, на которой лежат очки. Движение далось ей с трудом - тело было словно чужим, - и результатов не принесло. - Мистер Поттер, что вы делаете?! - послышался возмущенный голос медиведьмы. - Вам нельзя двигаться! - Очки, - сипло прошептала Гарриета и сама удивилась своему голосу. - Даже не думайте! Вам нужен абсолютный покой. Лежите смирно, иначе я дам вам усыпляющее зелье. Девочка вздохнула и с трудом вернулась в исходную позу, закрыв глаза. Следить за тем, что происходит вокруг, было... страшно. Даже очень. - Я... я не ослепла? - с огромным волнением спросила Гарриета, чувствуя, как мадам Помфри прикасается к ее запястью, а затем ко лбу. - Разумеется, нет. Ветка, которая на вас упала, пришлась по спине, и никак не могла задеть глаза. - Ветка?.. - Ветка. В лесу. Как вы там вообще оказались, мистер Поттер? Кто позволил вам посещать Запретный лес?! - Я... я... не помню, - беспомощно прошептала Гарриета. Это была частично правда - она действительно не помнила совершенно никакой ветки. На секунду воцарилась тишина, нарушаемая лишь шорохом ткани. Как позже поняла девочка - медиведьма использовала это время, чтобы нахмуриться (что было слышно по голосу) и достать палочку (магия вскоре ощутилась легким покалыванием в теле). - Что вы последнее помните? - Э... - пробормотала девочка, старательно делая вид, что хмурится, хотя шрам на подобные действия отзывался весьма негативно. - К-кажется... начало матча... Мадам Помфри, у меня очень болит голова... Колдунья вздохнула и, бросив короткое: "Подожди", куда-то отошла. Вскоре она вернулась и, осторожно придержав голову девочки, заставила ее выпить какое-то горькое зелье. Гарриете сразу стало немного легче, и она облегченно выдохнула. - Что ж, придется оставить тебя здесь еще дня на три, - задумчиво заключила мадам Помфри. - Вероятно, повреждения серьезней, чем я думала. - А... Сколько я уже здесь? - Сегодня вторник. - Вторник?! - От этой новости Гарриета чуть не подскочила на месте, но, стоило ей дернуться, как руки медиведьмы настойчиво уложили ее обратно. - Получается, я пропускаю целую неделю занятий?! Но... Но это же так много! Мы как раз должны были вчера проходить моторику кузнечиков на трансфигурации, а на зельях... А тетя Петунья! Она же наверняка волнуется. Я же ей, получается, не писала целых четыре дня... Каждое новое предложение давалось труднее предыдущего, все эмоции и удивление отступали куда-то на второй план, уступая место мягкой расслабленности и полудреме. Последние слова Гарриета прошептала уже почти во сне. И, разумеется, никакого ответа на свои тревоги не услышала. То, что девочка приняла за зелье от головной боли, оказалось банальным снотворным. В следующий раз Гарриета проснулась от того, что рядом кто-то разговаривал. Один голос был просительным, другой веял неумолимостью. Сбросив с себя остатки сна и сосредоточившись, девочка узнала в первом голос Блейза, а во втором, что не удивительно, мадам Помфри. Кажется, они спорили о том, что никакие посетители Гарриете не нужны хотя бы потому, что она спит. Испугавшись, что сейчас ее друг сдастся и уйдет, девочка поспешила подать голос: - Я уже не сплю. Гарриета медленно открыла глаза, все еще помня, что было в прошлый раз, и расслабилась, когда поняла, что шрам уже почти не болит, а видно лучше. По крайней мере, комната приобрела некие очертания, а люди выглядели довольно четкими силуэтами. А если прищуриться, то можно даже и некоторые детали разглядеть. Пока девочка проверяла свое состояние, мадам Помфри вместе с Блейзом оказались рядом. Медиведьма, как и в первое пробуждение девочки, взмахнула палочкой, параллельно спрашивая: - Как вы себя чувствуете, мистер Поттер? - Спасибо, намного лучше, - честно ответила девочка, глядя в сторону друга. - Почти совсем хорошо. - "Почти"? - тут же уцепилась за оговорку колдунья. - Что-то болит? Беспокоит? - Ну... Я соскучилась по своим друзьям, - смутилась Гарриета, решив, что сейчас это единственный вариант ответа, при котором им с Блейзом дадут хоть немного поговорить. А сказать о том, что голова еще побаливает, а во всем теле ощущается ужасная усталость, можно будет и позже. Медиведьма нахмурилась и неодобрительно посмотрела на нарушителя порядка в лице первокурсника-слизеринца. Подумала немного и, убирая палочку на место, неохотно произнесла: - Ну хорошо. Но не больше пятнадцати минут. - Спасибо, - ответили дети хором. Блейз, присев на стул рядом с кроватью, поинтересовался, как чувствует себя девочка, и принялся болтать о предстоящем уроке астрологии, на которую Слизерин с Рейвенкло ходили вместе. Гарриета практически не слушала, думая о том, что она на лекцию так или иначе не попадет и, получается, совершенно зря рисовала карту звездного неба на прошлой неделе. И, честно говоря, девочка не понимала, зачем Блейз говорит об этом, если... Но тут мадам Помфри скрылась в своей комнате, и слизеринец, резко замолчав, склонился к Гарриете поближе. - Времени мало, так что слушай. Когда мы разделились, меня почти сразу застукал Снейп. Я не знаю, откуда он взялся, но, кажется, из замка вернулся. Он очень спешил... Я так понимаю, на встречу с Квирреллом? - Д-да. - Он спешил, поэтому только снял десять баллов и пообещал разобраться со мной позже. Как понимаешь, я за ним пойти не мог. Но и уйти совсем, разумеется, не мог! Поэтому вернулся к квиддичному полю. Через некоторое время Снейп пошел обратно. И, я не знаю, как, может, у него чутье на студентов своего факультета, но он опять меня застукал и спросил, что я тут делаю, когда все остальные на обеде. Я сказал, что не все, и тянул время - все ждал, что ты подашь какой-нибудь знак... Но тебя не было. Я забеспокоился и сказал Снейпу, что ищу тебя. Что видел, как ты сбежала в слезах с игры и была настолько расстроена, что, кажется, не понимала, что бежишь не к замку, а в сторону Запретного леса. Ты понимаешь, что я ничего другого сказать не мог? Иначе бы нам обоим влетело! В общем, прими к сведению. Чтобы наши показания не расходились. - Спасибо, Блейз, - благодарно улыбнулась Гарриета, глядя в расплывчатое лицо друга. - Да за что благодарить... Я же тебя в это втянул. У нас почти не остается времени, скоро мадам Помфри пойдет обратно. Поэтому просто скажи - на тебя Квиррелл напал? - Я... не знаю, - тихо выдавила из себя девочка, закрывая глаза - пульсация в шраме усилилась. - Я не видела. Напали в спину. С чем я тут официально валяюсь? - На тебя упала ветка, - в голосе Блейза явно слышалось презрение к этой версии, из чего можно предположить, что мальчик поморщился. - А она действительно упала? Я... Помню только, как что-то толкнуло в спину, а потом темнота. - Не знаю. Нам толком не рассказывают. А у тебя что-нибудь спрашивали? - Я сказала, что ничего не помню. - Хорошо. А теперь... Можешь мне сказать, у созвездия Лебедя верхняя звезда касательно центра баланса на сколько градусов отклонена? Я, кажется, ее на карте не там расположил. Когда Блейз ушел, пообещав передавать всем остальным приветы, а отдельно рейвенкловцам еще и просьбу при возможности принести письма за последние дни, Гарриета притворилась спящей и задумалась. Того, что успел сообщить слизеринец, вполне хватило, чтобы понять - Снейп в нападении никакого участия не принимал. Дело не в том, что девочка всерьез его подозревала, просто разговор, который она подслушала, был... довольно странным. Он давал основания равно предполагать возможность того, что профессора заодно, и того, что Снейп, как и воронята, подозревает Квиррелла. К счастью, второе оказалось ближе к правде! По крайней мере, он не дал профессору ЗОТС закончить то, что он начал (Гарриета не сомневалась, что нападение - его рук дело, хоть и действительно ничего не видела). А это значит, что у них есть сильный союзник. Разговора с которым девочке явно не избежать. Как и серьезного наказания за нахождение на территории Запретного леса. Как и необходимости лгать человеку, которого Гарриета искренне уважала и кого только что назвала союзником. Тяжело вздохнув, девочка убедилась, что будущее ничего хорошего не несет, и попыталась уснуть обратно. Как ни странно, ей это удалось. На следующий день Гарриете позволили сесть, самостоятельно поесть, а затем и принимать гостей. Впрочем, гостей не столько "позволили" девочке, сколько им самим дали, наконец, ее расспросить. "Гостями" были директор Дамблдор, декан Рейвенкло и профессор Снейп. В своей очень ласковой манере директор два часа допрашивал Гарриету и сочувственно кивал на сбивчивый рассказ о том, как она сама не поняла, как оказалась в лесу, как думала, что бежит к замку, а когда оглянулась - было уже поздно, и как пыталась найти дорогу назад, а потом потеряла сознание. Слышала ли она треск веток перед тем, как упасть в обморок? Нет, не слышала (в этом Гарриета решила не отступать от правды и во время рассказа мельком взглянула на профессора Снейпа, но лицо того было непроницаемым), но ей показалось... нет, впрочем, это совершенно неважно... Ах, все-таки важно? Ну... Кажется, она слышала голоса... Да, голоса (снова осторожный взгляд на зельевара, который теперь буквально впился глазами в девочку, отчего та опустила в голову и решила ее больше не поднимать до самого конца беседы). Нет, она совершенно не успела разобрать, что они говорили и не очень уверена, что не ошиблась. На вопрос о том, что вообще заставило ее "бежать в сторону замка", Гарриета опустила взгляд и пробормотала что-то маловразумительное. В итоге из нее удалось вытащить только одну фразу: "Мы не сошлись во мнениях с одним человеком", за которую получила сочувственный взгляд от Флитвика - он сразу решил, что виноват кто-то из тех, кто не принимает ее как девочку, и что вся обида просто "накопилась". Декан Рейвенкло даже немного восхитился своей ученицей, что до этого она так упорно держалась, хотя он видел, что ей было нелегко. Декан Слизерина его восторгов и сочувствия не разделял и смотрел на Гарриету мрачным взглядом, обещающим все кары земные и небесные. А директор попытался выведать, с кем же произошел тот самый "конфликт". Тут уж девочка молчала, как рыба - ей казалось, что это будет очень неправильно: обвинить человека в подобном, когда на самом деле никто не виноват. Даже Рон Уизли не заслуживает беспочвенных обвинений. Только удивленно запротестовала, когда Дамблдор очень заботливо спросил, не мистер Забини ли это. В результате этого допроса, в процессе которого Гарриете так и не рассказали, с чем именно она попала в медпункт, девочке и Блейзу была назначена отработка. С Хагридом. В Запретном лесу. Удивило это решение не только Гарриету, но и обоих деканов. Профессор Флитвик даже пытался возражать, но директор спокойно и миролюбиво пояснил такое решение тем, что Запретного леса нельзя бояться, но и недооценивать его нельзя, поэтому стоит посмотреть на него изнутри под присмотром взрослого, чтобы в дальнейшем подобная ситуация не повторилась. Никто из слушающих это решение убежден в его правильности и необходимости не был. Профессор Флитвик и директор Дамблдор, наконец, ушли, а вот Снейп остался. У Гарриеты от осознания этого все внутри буквально скрутило от страха. А декан Слизерина долго смотрел на нее своими колючими, жесткими глазами в полной тишине, а затем спросил таким ледяным тоном, которого девочка никогда ни у кого не слышала: - В какие игры вы играете, Поттер? Девочке в этот момент очень хотелось куда-нибудь провалиться. Или чтобы пришла мадам Помфри и сказала, что пациенту нужен полный покой, тем более этот разговор Гарриету действительно очень утомил, настолько, что у нее даже начала кружиться голова. Или это от страха? Но хоть шрам больше не дергался. В общем, девочка только и смогла, что выдавить из себя испуганное: - П-профессор?.. На один шаг приблизившись к девочке, профессор Снейп напряженными пальцами вцепился в спинку стула, на котором только что сидел декан Рейвенкло, и продолжил говорить медленно, вкрадчиво, пугающе, остро глядя своими черными глазами. - Вы с мистером Забини и мистером Энтвистлом считаете, что действуете незаметно и способны обмануть меня? "Кевин? А при чем здесь Кевин? Ой, да, он же попался на слежке..." - Вы действительно считаете, что я поверю в... случайность? Вам не кажется, что ваши умственные способности переоценивают, Поттер? Или, возможно, вы считаете, что у вас слишком много свободного времени, которое нечем занять? Если это так, то могу вас обрадовать - я решил вашу... проблему. Назначаю вам отработки до конца года каждый вечер. Жду вас на следующий день после выписки. И если я хоть раз увижу вас в... неположенном месте, поверьте, я сумею убедить директора Дамблдора, что вам не место в этой школе. Пригвоздив Гарриету особым пристальным взглядом к кровати, профессор Снейп резко развернулся, хлестнув мантией по стулу, и стремительным шагом покинул больничное крыло, оставив девочку переваривать полученную информацию. Кажется, она недавно жаловалась Дадли, что у нее и без квиддича мало времени? Теперь его не будет вообще! Интересно, а "Назначаю вам" - это только Гарриете или всем, кого он упомянул? Одно понятно наверняка - Снейп догадался, что Блейз оказался около Запретного леса неслучайно, равно как и девочка задумала лежать в обмороке рядом с той поляной, где они говорили с Квирреллом, явно не просто так. И "неположенное место" - это определенно коридор третьего этажа. Возможно, зельевар теперь наложит на него сигнальные чары, что было бы даже хорошо... Впрочем, если бы он мог, разве не сделал бы этого раньше, когда у него появились первые подозрения о том, что Квиррелл хочет украсть камень? Или подозревать коллегу - это все-таки менее достойный повод для сигнальных чар, чем три (ох, как хорошо, что Снейп не знает всех, замешанных в этом деле!) несносных студента? Впрочем, это не так важно, главное, чтобы сигнальные чары действительно появились. А отработка... Отработка - это не так страшно. Можно будет дополнительно подтянуть зельеварение. Даже если заставят отмывать котлы, как когда-то пугали близнецы Уизли, можно будет досконально изучить их размеры и повторить, для чего каждый из них нужен. А если наскучит - всегда можно подумать о чем-то отстраненном, пока руки заняты. "Все не так плохо," - пришла к этому выводу Гарриета много позднее, уже под вечер, когда страх от такого резкого поведения Снейпа и от того, что их "разоблачили", отступил, уступив место доводам разума. Здравствуй, дорогая тетя Петунья. Прости меня, что я не писала тебе вот уже пять дней, не рассказала, чем закончился матч между Гриффиндором и Хаффлпаффом, и не описала, как празднуют День Святого Патрика в Хогвартсе. Признаюсь честно - с воскресенья я нахожусь в больничном крыле. Не волнуйся, ничего страшного не произошло, просто я вместо печенья случайно съела какой-то ингредиент для зелий. В итоге отравилась, и до сегодняшнего дня была не в состоянии написать тебе письмо. Пожалуйста, не волнуйся, со мной уже все хорошо! Подобное часто происходит в школе. Вот сегодня с утра, например, в больничное крыло приходила третьекурсница с Хаффлпаффа, у которой взорвался котел на зельеварении. Ты бы видела, какие у нее вскочили от ядовитых паров синие волдыри! Матч выиграл Гриффиндор со счетом 310:240. И в итоге сейчас в турнирной таблице лидирует Слизерин, второе место - Хаффлпафф. Мы на последнем, но разрыв с Гриффиндорцами всего десять очков (с лидерами - 120), так что мы надеемся занять третье, а то и второе место. По крайней мере, я верю в нашу команду и Пенелопу! Больше всего меня сейчас беспокоит то, как много я пропустила. Сегодня уже четверг, а это значит, что я пропустила абсолютно все! А ведь скоро экзамены, всего три месяца осталось, даже немного меньше. А вдруг мы проходили на этой неделе что-то, что будет у нас в экзамене? Нет, ты не думай, теорию я подтяну, не зря ведь Гермиона принесла мне сегодня учебники, но ведь практика тоже важна! Я ведь не смогу сварить зелье, отнимающее память, которое все, кроме меня, проходили сегодня на первых уроках, в классе или в спальне! Как думаешь, а можно ли обратиться к профессору Снейпу и попросить использовать школьную лабораторию для тренировки? Впрочем, я боюсь, что он так или иначе откажет. Да, про День Святого Патрика. К сожалению, я ничего толком рассказать не могу. Знаю только, что близнецы устраивали какой-то очередной розыгрыш. Гермиона, зашедшая ко мне с утра, рассказывала об этом с раздражением. А Фред и Джордж, заглянувшие перед обедом, долго смеялись и говорили, что "гриффиндорская умница" добрых полчаса бегала за ними и пыталась проклясть, а они даже не подозревали, что она умеет так ругаться. В общем, я определенно пропустила что-то крайне интересное! На этом я закончу письмо. Если кто-нибудь заглянет ко мне после ужина - я попрошу отправить письмо сегодня. Как вы там? Как успехи у Дадли? Скучаю по вам очень! С любовью, Гарриета. 19 марта 1992 года. Здравствуй, дорогая тетя! Я приняла к сведению все твои замечания. Еще раз извини, что заставила тебя волноваться. Теперь, если что-то такое произойдет, тебе сразу же напишет либо Гермиона, либо Энтони. Правда, я немного не уверена, что тебе в следующий (и совершенно не обязательно, что такое когда-нибудь случится вновь!) раз разрешат навестить меня... Ведь для того, чтобы ты попала в школу, нужно, чтобы тебя привел сюда кто-нибудь из волшебников. В общем, давай договоримся, что я просто постараюсь больше не попадать в больничное крыло? А меня сегодня выписали и пишу я тебе уже за своим рабочим столом. Как же я скучала по этой комнате! Оказывается, я успела так к ней привыкнуть с сентября! Тут все кажется едва ли не родным. Такие знакомые запахи, все мои книги... А еще - весь мой набор черчения. Как давно я, получается, не тренировалась! И почему Пенелопа отказалась мне его принести? Из больничного крыла до комнаты мне помогали добраться Энтони и Гермиона - слишком много книг для меня одной притащили мне воронята в эти дни. Я читала все свое свободное время и тайком повторяла пассы для чар. "Несвободные" часы были заняты процедурами и посетителями. Скучать мне не давали! Энтони, например, научил меня играть в магические шахматы. Кажется, я рассказывала тебе про них, но напомню - они отличаются от обычных только тем, что фигурки живые, даже подсказывают иногда (стоит отметить, что подсказывают не для того, чтобы игрок выиграл, а просто чтобы спасти собственную шкуру). Кстати, представляешь, ежегодно проходит мировой Турнир по магическим шахматам. Энтони говорит, что каждый год он проходит в другой стране, и, возможно, лет через пять случится в Англии. Награда очень большая - как денежная часть, так и известность в определенных кругах. Отец Энтони однажды участвовал в таком Турнире, но не победил, ведь это действительно сложно. Приходили Падма и Парвати, и гриффиндорка, хихикая, рассказывала о том, как Джастин с Лавандой поругались после матча. Гермиона в пятницу трагически сообщила, что Невилл на зельеварении опять взорвал котел. Лаванда без умолку болтала о том, как все замечательно было организовано на День Святого Патрика и про последние сплетни в школе. Блейз поделился странностями профессора Квирелла - оказывается, он с субботы ходит с замотанными руками. Это довольно странно, учитывая то, что мадам Пофмри лечит порезы и ожоги за несколько минут. Неужели он к ней не обращался? Или, может, это какие-то магические ожоги? Блейзу это кажется очень странным. Я ведь тебе говорила, что он любит детективы, помнишь? В общем, все рассказывали о том, что происходит, и мне было так странно это слышать - где-то там, за стенами больничного крыла, идет жизнь, а я в ней не принимаю участия. Я жутко счастлива, что меня, наконец, выписали! Предстоящая неделя видится такой тяжелой после стольких пропусков! Надо бы получше приготовиться к завтрашним урокам гербологии. Во втором конверте я кое-что отправляю для Дадли. Пожалуйста, не заглядывай и передай ему. Надеюсь на тебя! Передавай привет дяде Вернону. Береги себя! С любовью, Гарриета. 22 марта 1992 года.