Прежмер май 1506 год
— Кларк, давай сходим к реке? Вчера отец мне показывал как рыбачить, пойдем словим парочку, а? — с широкой детской улыбкой проговорила темноволосая девочка, в нетерпении дёргая за руку растерявшуюся на мгновение Кларк. — Ну Окти, уже темнеет, давай завтра? — С надеждой в голубых глазах взмолила она. — Да ладно тебе, мы туда и обратно, смотри что мне папа дал, — вытягивая перед собой верёвочную сетку, сплетёную вручную, проговорила девочка — с этим мы вмиг управимся, пойдём. Октавия взяла Кларк за руку и потянула в сторону реки. — Это вот за тем большим зданием, — указывая на гостиницу, метрах в 100 от них, проговорила брюнетка. Добравшись до места, по протоптанной тропинке, сквозь траву выше их головы, они оказались на лысом островке перед рекой, среди зарослей. Не теряя ни минуты, Октавия закинула сеть настолько далеко, насколько позволяла ей её не окрепшая физическая сила, плюхнув сетку практически у берега. Девочка тут же покрошила небольшой кусочек хлеба наверх утонувшей сети. Дождавшись, когда сверху мутной воды появятся пузырьки, начала постепенно вытягивать, отклонившись всем телом назад, крехтя. Кларк не осталась в стороне — помогла подруге. Вытащив сетку на берег, Октавия нетерпеливо заглянула внутрь. — Ну вот, только одна и та мелкая, а ведь с таким трудом вытащили… — обиженно буркнула брюнетка. — Что же с ней теперь будет? — Жалобно посмотрела на Октавию голубоглазая, кидая сочувственные взгляды на рыбку. — Отнесем домой, улов есть улов, даже такой скудный… Уху сварим или пожарим, может высушим, не знаю, главное лишь то, что папа теперь мной точно гордиться будет! — Важно объявила Октавия, в блеском в глазах. Кларк с жалостью и грустью, посмотрела на задыхающуюся рыбёшку, что отчаянно била хвостом по земле, в попытках спастись, борящуюся за свою жизнь. От подобного зрелища, глаза девочки тут же намокли, а по глазам потекли слезы. Она приложила руки к груди, в попытках ослабить боль. Это чувство что взялось в груди — было болезненным, до тошноты. По щекам быстро покатились слезы, скатываясь к подбородку и капая на землю. — Ты чего расплакалась? — Удивилась брюнетка. Положив обе руки на плечи Кларк, заглядывая той в глаза, будто желая увидеть причину расстройства подруги. — Окти, давай ее выпустим? Она же совсем маленькая, ей трудно дышать. Отпустим ее обратно, а? — захлёбываясь от слез и вытирая их рукой проговорила маленькая Кларк. — Ладно, только не плачь, хорошо? — Слова, доносящиеся эхом до сознания Кларк, отдалялись, повторялись снова и снова, пока совсем не утихли, растворяясь где-то далеко-далеко.***
Прежмер июль 1506 год
Над головами возвышалось солнце. Обжигая своими горячими лучами, иссушая землю. Кто мог, сидел дома, укрываясь от лучей, не в силах терпеть духоту и пекло, те же, кто был вынужден работать, пытались укрыться соломенными шляпами, мочили тряпки и накидывали на голову или тело, кто-то пьяным от солнечного удара оседал на землю, тогда к нему подходили неравнодушные и отводили к лекарю, либо домой. Кларк в свою очередь не могла ни бегать на улице, ни сидеть дома, потому пряталась под навесом на крыльце дома, сидя в тени. Девочка играла с котёнком, что так долго выпрашивала у отца оставить. Малыша, что она нашла в куче мусора возле поля. Серый, полосатый, совсем маленький, игриво прыгал возле Кларк, то и дело норовя ее легонько укусить, перекатывался с живота на спину и обратно, играясь с рукой Кларк, буксовал задними лапами и кусал. Кларк, смеясь, только сильнее дразнила его, легонько щекотя живот. Этот клубок шерсти, за короткое время успел завладеть сердцем Кларк, всецело и бесповоротно. Серый оказался необычайно умным, хоть ему и было всего несколько недель, ласковым и игривым. Кларк любит с ним поговорить, рассказывая, что произошло за день и все, что у нее на уме. Котенок всегда в эти моменты внимательно смотрит Кларк в глаза своими, наполненными пониманием, любовью и преданностью. Частенько даже отвечает мяуканьем и мурлыканьем, поговорить этот малец любит, это правда. Блондинка испытывает к этому малышу только искреннюю любовь, трепет и заботу. Это единственное существо, от которого она чувствует и когда-либо вообще чувствовала любовь. С ним она не одинока. Да, у нее есть Генри и Октавия, но… хоть они ей и дороги, любви к ним и тепла, такого, как к котёнку, не испытывает, они лишь красят ее дни и помогают не забыть, что она живой человек. — Вот она, эта ненормальная! Что, теперь без подружки? — подходя ближе к Кларк, проговорили трое мальчишек. Эти парнишки всегда задирали их с Октавией и Генри, тогда Кларк и Октавия давали им отпор. Только вот сегодня она была одна, а мальчишек прибавилось. Одному было 8, другому 9, а третьему 13, видимо один из них решил притащить своего брата. Из-за неравности сил и, заведомо, принимая и осознавая поражение, Кларк испугалась, понимая что в случае чего, ей никто не поможет, а сама она явно не справится. Отца не было дома, да и улица опустела, так как все попрятались по домам. Когда в руке одного из них сверкнул нож, внутри Кларк все похолодело, тело будто сразу стало ватным, кончики пальцев начало покалывать, как при сильном морозе. Несмотря на жару, девочку пробил мороз. Незаметно она попыталась спрятать котёнка позади себя, но тот игрался, не осознавая опасности всей ситуации. — Теперь не такая смелая, да? — Проговорил 9-летний, подходя ближе вместе со своей бандой. В голове Кларк начали быстро и беспорядочно бегать мысли, нужно было решать, что делать, при чём срочно. Кларк принимает решение бежать в дом, пока они не подошли совсем близко. Если ничего не предпринять, хулиганы, в лучшем случае, её изобьют или ранят, в худшем… О худшем она не хотела думать, да и время поджимало. В одно мгновение Клар хватает котёнка, разворачивается, намереваясь вбежать в дом, но ей преграждает путь мальчик, лет 8-ми. Кларк бросило в жар, отдаваясь покалываниями в голове. — Пошел прочь с дороги! — в отчаянии рявкает Кларк, отпихивая мальчика в сторону, да так, что тот, от неожиданности, падает. — Не так быстро, — хватает за шиворот 13-летний мальчик, поднимая над землёй, разворачивая к себе, хватает за горло, надменно глядя сверху вниз в диком оскале. — Мы ещё не решили вопрос. Кларк начинает задыхаться, слезы, непроизвольно и безостановочно начали катиться из ее глаз. Пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха, она дёргает ногами, пиная мальчика что есть силы, но не отпускает котёнка из своих маленьких рук, прижимая к себе, но не доставляя ему боли. Момент, когда Кларк практически теряет сознание, она оказывается на земле, жадно втягивая воздух. Через пару мгновений чувствует пустоту в руках. — А это что ещё за крыса? — скривился один из обидчиков, держа за шкирку котёнка, издававшего жалобный писк. И показывает его своим дружкам. — Нет, так он не красивый какой-то, сейчас я сделаю намного лучше, — оскалился 13-летний. — дай нож сюда! — Рявкнул тот, выхватывая нож из рук мальчика помладше. — Нет! Отдайте его, он ничего не сделал! Режь меня! Нет! — Кларк из последних сил подрывается с места, многочисленно ударяя парня кулаком по животу, так как не дотягивалась до лица, — оставь его в покое, ты, животное! Парень на мгновение скорчился от боли, пока Кларк не прижали трое к земле, кто-то сел на нее, не давая подняться, кто-то встал ногами на ее руки, кто-то держал за ноги. Кларк практически не могла дышать, всё что выходило из ее рта — это хрип, в мольбах остановиться и отпустить животное. Все попытки подняться и уговоры отпустить котёнка были напрасны. Мальчик поднёс нож к котенку. Неостанавливающееся хрипение Кларк и попытки подняться так же оказались безуспешны. Отчаявшись и потеряв надежду, Кларк зажмурилась. Последним, что она увидела, был нож, входящий в тело животного и последний душераздирающий крик…«Глашатай
— Вчерашней ночью 4 мальчика не вернулись домой, 8,8,9 и 13 лет, если у кого-либо есть информация по этому объявлению, настоятельная просьба незамедлительно сообщить гвардейцам!»
— Пепел*… — Кларк открыла глаза, потирая пальцами переносицу, жмурясь от пробивающихся лучей солнца сквозь закрытое тряпками окно, которые они использовали в качестве штор, — интересно, почему мне это приснилось? — Задумалась голубоглазая, облизывая пересохшие губы. Девушка несколько долгих секунд разглядывала потолок из тёмных досок. Октавии в комнате не было, так как она, в отличии от Кларк — ранняя пташка. Блондинка приложила руку ко лбу, прикрывая глаза — окунулась в воспоминания. «Я больше никогда и никому не позволю отнимать то, что мне дорого. Вы поплатитесь за то, что сделали».