***
Пройти по списку не заняло много времени — ни один из знакомых даже слушать не хотел про двоих малышей. — И своих забот хватает, — отмахивался каждый, кого она считала хорошим родителем. Выкинув список, она угрюмо шла домой, не поднимая головы, как вдруг наткнулась на столь же измученного берсерка. — Прошу прощения, — вяло пробормотал он, заметив чёрные полоски на белой шерсти и изумлённо уставился на девушку, ощутив все её чувства, — что с тобой? Палладия не выдержала и заплакала, и черно-зелёный ёж бросился в ближайший магазин за бутылкой холодного сока. — Выпей, — усадил он её за столик на террасе, — что случилось? — Я так устала! — выдохнула она, сделав несколько глотков, — Как мне защитить детей, если я не могу защитить даже себя?! — Эй, — тихо позвал черно-зелёный ёж, — от кого ты собралась их защищать? — Я не знаю! — всхлипнула она и, сделав ещё несколько глотков, прижала всё ещё холодную бутылку к шее. — Тебя кто-то ударил? — Нет, я… — девушка вздохнула и зажмурилась, — Просто испугалась. — Твой «учитель» тебе не сказал, что ты можешь попросить о помощи любого члена клана и никто не посмеет тебе отказать? — Нет, я с ним даже не знакома! — снова всхлипнула она и вытерла слёзы, — А ты… Ты можешь мне помочь? Берсерк пожал плечами. — Смотря что тебе нужно. Говори. — Я хочу, чтобы мои дети могли за себя постоять, даже если меня не будет рядом. Ты можешь научить их драться? Черно-зелёный ёж опустил голову. — Возможно, мне нужно выяснить несколько вопросов прежде, чем я смогу решить. Сколько им лет? Палладия рассказала ему о детях и, заметив, что он колеблется, нахмурилась. — Так ты сможешь их учить? Берсерк почесал затылок. — Мальчишка ещё маловат, чтобы носить оружие, но… Пожалуй, он может следить за успехами сестры. Для начала и этого будет достаточно. Да, выбери время сегодня, но не позже семи. Занятия будут в вашем дворе, объясни соседям, чтобы у меня лишних проблем не было. И запомни: никаких «не хочу», «я устал», «заболел» и так далее. Именно в этот момент они наиболее уязвимы и сильнее всего нуждаются в тренировках. Как и ты — пока не придёшь в себя, убить тебя можно даже голыми руками, стоит только захотеть. Я позабочусь о малышах, а ты отдохни. Палладия нахмурилась. — У меня есть неотложное дело… — Сейчас у тебя неотложным может быть только сон. Он предпочитает работать ночью. К закату ты должна быть в форме. Девушка аж подскочила на стуле. — Ты его знаешь?! — Я знаю всех ежей в этом квартале, это — моя работа. А ты даже имя у меня не спросила, хотя хочешь доверить мне детей… Палладия виновато поджала ушки. — Прости, что не представилась. Меня зовут… — Я знаю твоё имя, — отмахнулся он, — моё — Воздушное Лезвие, но можешь звать меня Воздухом. — Как его выследить? Берсерк пожал плечами. — Я бы не стал так рисковать. Жертва не сможет выследить хищника, если только не эволюционирует. И тебе нечем защищаться, если ты встретишься с ним лицом к лицу. — А если мне не нужно будет защищаться? Воздух отрицательно покачал головой. — Ты хочешь застать хищника на охоте и не получить когтями по лицу за то, что отвлечешь от цели? Палладия задумалась. — Но он ведь не дикий зверь! Он не ударил меня за то, что я вцепилась ему в руку, и не отнял её сразу! Он умеет себя контролировать! Воздух горько усмехнулся. — Он смотрел на тебя и ждал твоей реакции. Если твоё появление будет для него неожиданностью — может случиться непоправимое. Брось эти глупости, выходи из игры. У тебя нет шансов в таком состоянии. Палладия заглянула ему в глаза. — Но если… — Даже если таблетки и прояснят тебе голову, всё равно они отнимут власть над телом. Это — худшая из ошибок, которую ты можешь совершить при подготовке к бою. Если не можешь в бою положиться на собственное тело — тебе не победить даже подростка. Да, ты можешь рассчитывать на подсказки Покоя, но только когда твоя жизнь висит на волоске. — Тогда расскажи мне об этом еже, — девушка обиженно надула губки, — вы же знакомы! Воздух отрицательно помотал головой. — Если я дам тебе хоть одну подсказку — это навредит всему клану. Меня убьют. И с чего ты взяла, что это — ёж? — Он из клана Чёрного Кастета, — она начала загибать пальцы, — и голос был мужской. Вас двенадцать, не считая Руж, и ещё четверо бывают здесь не каждый день, а я каждый день слышу, что на чёрно-белых ежей опять кто-то напал. Это был определённо один из вас. — Логично, — удивлённо хмыкнул Воздушное Лезвие, — одна только мааа-ааленькая несостыковочка: тебя не должно быть в живых. Поэтому если хочешь жить — помалкивай. Даже эта информация может нанести вред клану. Больше не говори об этом ни с кем. — Спасибо, — вздохнула Палладия, — боюсь, я достаточно тебя скомпрометировала, мне пора. — Сочтемся, — кивнул Воздух. — Сочтемся?.. — изумлённо переспросила она. — Ты не спросила цену за частные уроки борьбы. Замолвишь за меня словечко перед командиром, если что. — Конечно, — облегчённо выдохнула девушка, — а кто у вас командир? — Послезавтра он будет сопровождать Шквала, так что увидишь. До вечера. Вечер прошёл бы на удивление гладко, если бы не одна мелочь — Воздушное Лезвие не заметил ещё одного телекинетика. Но даже этот незначительный инцидент поверг его в панику. — Мой Господин, — тихо всхлипнул несчастный, закончив отчёт, — он не желает моей смерти, мы помирились, умоляю, продай моё тело на органы, но сохрани жизнь братьям! Он простил меня, пощади их, молю! Клаустрофобия со вздохом стёр пару слов на телефоне и неохотно поднялся на ноги, так и не отправив сообщение вождю. — Назови имя и адрес. Воздушное Лезвие подчинился, и тот молча ушёл искать потерпевшего.***
Клаустрофобия недовольно щурился на клонящееся к закату солнце и выискивал взглядом нужное окно, когда вдруг прямо перед ним остановился белый ёж, слишком близко, чтобы считать это случайностью. Клаустрофобия лишь недовольно дёрнул ухом и оскалился, обнажив оба правых клыка, но отвлекаться не стал. — Эй, ты кого-то ищешь? Кто тебе нужен? Черно-зелёный ёж рефлекторно обнажил и левые клыки, но, узнав голос, повёл ушами и наконец опустил взгляд. — Я думал, ты уже дома… Добрый вечер. У меня к тебе непростой разговор. Где мы можем поговорить наедине? Телекинетик растерялся, но отвёл в свою квартиру. — Милая, займи детей. У нас важное дело. Белая ежиха удивлённо хмыкнула, но, узнав «учителя» мужа, увела малышей в детскую. Хозяин же отвёл гостя в кабинет, сам сел за стол, а ему указал на кресло по соседству. — Слушаю. — Помнишь, часа два назад ты столкнулся в дверях с берсерком? — Что? А, припоминаю, — задумчиво протянул телекинетик, — он так отчаянно извинялся… Иначе я бы совсем об этом не вспомнил. Клаустрофобия недоверчиво заглянул в зелёные глаза. — Ты на него не злишься? Белый ёж нервно хохотнул. — Говорю же, я уже и забыл бы совсем, если бы ты не напомнил. Конфликт исчерпан. Я его простил. Берсерк удивлённо хмыкнул, встал и положил ладонь ему на плечо. — Что ты думаешь об этом еже? Телекинетик поежился и снял его руку с плеча, но пальцы разжимать не стал. — Чудак. У нас таких — треть, если ты ещё не заметил. Если волноваться о подобных пустяках — так и самому с ума сойти недолго. — А вот и не простил, — коварно ухмыльнулся берсерк, — ты хочешь отдавить ему ногу. Белый ёж испуганно поджал уши, и черно-зелёный разжал ему пальцы. — Почему? Быть не может! Я же… — Даже сердце телекинетика требует мести соразмерно вреду, — хохотнул Клаустрофобия, — голову его ты не хочешь, это ясно, а вот наступить на ногу — это я устрою тебе с радостью. — Постой! — тот отрицательно помотал головой и закрыл лицо руками, — С чего ты взял, что я хочу наступить ему на ногу? Берсерк пожал плечами. — Ты — может, и не хочешь, а твоё подсознание — хочет. — Откуда тебе знать?! — Мы тесно общаемся с ним с младенчества, и прекрасно знаем его язык. А ты думал, почему мы так много всего доверяем инстинктам? Подсознанию лучше знать, что нам есть и пить, с кем дружить, от кого иметь детей, а кого не подпускать на расстояние броска гранаты. Ты не хочешь сильно навредить этому балбесу, но справедливой кары всё равно хочется. Вот почему мы не приемлем милосердие: это — ложь. Накажи его и живи спокойно. — Нет, — беззвучно выдохнул телекинетик, не открывая глаз, — я простил его. Хочешь — проверь. Клаустрофобия скрипнул зубами, но всё же пожал протянутую ему руку. — Ты помнишь, как вы столкнулись в дверях? Ты ему что-то говорил? — Он меня просто не увидел на фоне белой двери, — снисходительно улыбнулся белый ёж, — я не хочу ему мстить. — До чего же вы хитрые, — недовольно фыркнул берсерк и отнял руку, — не хочешь — как хочешь, но тогда наказывать его буду я. Познай цену своего милосердия. — Что? Не надо, постой! — крикнул он, но Клаустрофобия уже ускользнул в окно и залез на крышу, — За такую мелочь?! — Это для тебя — мелочь, — фыркнул на него берсерк, свесившись с крыши, — Шквал оценил бы его проступок иначе. Тот факт, что ты утолил жажду мести иным способом, не значит, что он не должен понести наказание. К тому же, если его не накажу я — он накажет себя сам, а мне это крайне невыгодно. — Он не хотел причинить мне вред! Клаустрофобия горько вздохнул. — В этом и проблема… Если бы хотел — это было бы понятно, я знал бы, как это исправить. А как исправить само подсознание — я не знаю. — Мы могли бы… Черно-зелёный ёж отрицательно покачал головой. — Это ты должен сказать Шквалу, а не мне. Без его позволения эксперименты над членами Черного Кастета невозможны. Если этот балбес доживёт до конца операции — у вас будет шанс, но… Боюсь, ему не прожить и трёх дней. Ещё одна ошибка — и мне придётся его прикончить. Он и так достаточно напортачил, ставить всю операцию под угрозу из-за него одного я не собираюсь. Даже если следующая ошибка будет действительно пустяком, она станет последней каплей. Этот ёж даже в Тёмном городе — изгой, и ты догадываешься, почему, хотя едва с ним знаком. Он выжил лишь благодаря семье и милосердию Шквала. А оно не бесконечно. Забудь, я почти уверен, что уже завтра придётся его устранить. Какое тебе дело до того, когда и как он покинет этот город? Ему на роду было написано умереть в одиночестве. Ни к чему растягивать эту пытку. Телекинетик так и не нашёл в себе сил возразить ему снова и, судорожно сглотнув, проводил его взглядом и сел за стол, схватившись за голову. — Пытку? Что он имеет ввиду под пыткой? — Дорогой… Что? О какой пытке речь?! — жена в ужасе застыла в дверях. Зеленоглазый ёж виновато улыбнулся. — Не бери в голову, это не обо мне. — Но о ком?! — Нас это не касается, — он обнял ежиху и громко чмокнул в ухо, — волноваться не стоит. Я его даже не знаю. — Но тогда по какому делу этот ёж пришёл к тебе? — Пустяк, — отмахнулся тот и опустил уши, — но из головы не могу это выкинуть. Схожу завтра на внеочередной сеанс. Сводишь детей в театр? — Как скажешь, — улыбнулась она и крепко обняла его. Тем временем Палладия гуляла с детьми и, случайно подслушав диалог через окно, изумлённо покосилась на свесившегося с крыши берсерка. — Этот голос… Неужели он?.. - так и застыла она с открытым ртом, но лишь на миг: осенившая её идея не терпела задержек. Сплавив детей поиграть с малышами подруги, она вернулась к тому дому, но не нашла берсерка — лишь тень скользнула над крышами. — Как же за ним угнаться?.. Но хотя бы помню его лицо. А может, рискнуть? — бормотала она про себя, выискивая заметку в телефоне, — где же я писала адрес? А, вот. Надеюсь, удача на моей стороне. И, собравшись с духом, она пошла прямо в логово к тому самому хищнику.***
Воздушное Лезвие сидел у двери, не осмелившись ужинать без позволения хозяина, когда тот вернулся с «прогулки». — Никчемный раб готов принять казнь, мой Господин. Клаустрофобия с размаху пнул его, когда тот потянулся руками к его ногам. — Ты смог его разжалобить, он действительно не желает твоей смерти. Но он тоже чувствует, насколько ты неуправляем. Даже телекинетику ясно, что тебя не сдержат ни кандалы, ни цепи! А кому вообще нужен инструмент, который нельзя удержать в руках?! — Ничтожество исполнит всё, что бы Ты ни приказал! — испуганно взвизгнул Воздух. — Я лишаю тебя права носить оружие. Дай кинжал. Несчастный всхлипнул и положил к его ногам кинжал с гравировкой на рукояти. — Благодарю за подаренные нам жизни. Ничтожество не посмеет Тебя ослушаться ни во время миссии, ни позже… Никогда. Клаустрофобия кивнул, принимая его клятву, и унёс кинжал к себе в комнату. Воздушное Лезвие ещё сидел на полу, не в силах собраться с мыслями, когда в дверь постучали. Троюродный брат крикнул ему «открой», и тот подчинился без колебаний. Увидев за дверью Палладию, Воздух так и застыл с открытым ртом. — Я знаю, кто это. Дай пройти. Воздушное Лезвие пропустил её в коридор, и троюродный брат, оскалившись, высунулся из комнаты. — Я вообще-то сказал… — Привет, — не растерялась белая ежиха, — я тут ищу одного ежа, не будете ли вы так любезны… — Идиот, — перебил её тот и захлопнул дверь. Остальные дозорные заинтересовались гостьей и тоже выглянули в коридор. Не обнаружив среди них свой ночной кошмар, она опустила ушки. — Ну… Раз уж я здесь, то можно мне поговорить с вашим командиром? У меня к нему дело. Двери дружно закрылись, и лишь спустя пять минут перепалок Клаустрофобия, недовольный окончательным крахом планов на вечер, вышел в коридор. — Чего тебе? — Ты!.. — изумлённо выдохнула она, узнав берсерка, — Я тебя нашла. Тот устало закатил глаза. — В каком смысле — нашла? Ты попросила поговорить с командиром, я не прятался, просто не хотел тратить на тебя время. Говори уже, что за дело. — Эй, — насупилась она, — ты сказал, что научишь меня пользоваться силой Тьмы, если я тебя найду! — Это был не я, — стоял на своём Клаустрофобия, — и не должен я тебя ничему учить. — Должен! — возмутилась она, — Мой учитель — ты, ты сам принял меня в клан! — Это ничего не значит, — отмахнулся командир. — Значит, потому что все, кто получил печать Тьмы, знаком со своими учителями, кроме меня! И все мои друзья, кого принял в клан ты, называют учителем именно тебя! Выходит, я одна недостойна твоего внимания? Клаустрофобия горько вздохнул. — На слово не поверю. Объективные доказательства есть? Девушка молча схватила его правую руку, перевернула ладонью вверх и провела пальцами по предплечью. Командир оскалился и глухо рыкнул, когда она коснулась маленькой ранки, совсем незаметной на первый взгляд. — Вот, — она улыбнулась и выпустила руку, — след от моих ножниц. Это был ты, и больше ты не отвертишься. Ты будешь меня учить. — Ладно, — вздохнул берсерк, — уговорила, но этого никто не должен знать. Ты — первая, кто заслужил эту силу. Не вздумай дать подсказку остальным. — Ты обещал научить меня использовать силу Тьмы по назначению! — стояла на своём Палладия. Клаустрофобия хмуро кивнул. — Возьми в руку кастет. Вот так, — он надел кастет и вытянул руку перед собой. Она скопировала его позу. — Хорошо. Если знаешь врага, то вспомни его самый чудовищный страх. Если не знаешь — попроси об этом Покоя. Она кивнула, и шипы на её кастете отчего-то почернели. — Не вздумай обратить эту силу против члена Черного Кастета — это карается смертью сразу по окончании боя. А врагов не щади: эта сила здорово оглушает, но сама по себе не смертельна. Добивать придётся самой. Девушка охнула, и тьма ссыпалась с её кастета, будто пыль. — Это так… просто? — Да. Но только если держишь в руках оружие. С голыми руками ты и сама увидишь тот же кошмар, что и твой враг, так что если до этого дойдет — выбери то, что не разорвёт тебе сердце. — Спасибо, — только и смогла выдохнуть девушка. — Проводи, — кивнул он Воздуху, и тот покорно отвёл её домой.