Покой нам только снится

      Стоило подняться на пол оборота лестницы, как навстречу попалась Ута. Она на ходу кивнула мне, бросила подозрительный взгляд на Зеврана и торопливо побежала дальше, чтобы присоединиться к своему оскверненному другу. Эльф посмотрел на меня с какой-то непонятной мне иронией, но промолчал.       Поднявшись на ту площадку, где появился Архитектор, мы увидели, как вся остальная группа — вместе с гарлоком и гномкой — покидает башню через нижние ворота. Айдан оглянулся напоследок, но я обиженно отвернулась, не желая встречаться глазами. Над ухом прозвучал смешок, но я только передернула плечами. Хлопнула дверь.       — Так и будешь молчать? — подначил Зевран. Я покосилась на него и, не выдержав, улыбнулась. Обижаться на эльфа было не за что, да и все равно бы не получилось.       — Я могла бы пожаловаться на тему «а чего он», но это ведь бессмысленно. Лучше расскажи, как там в городе. Много порождений вырвалось наружу?       — Куда меньше, чем в Денериме. Брось, chica, о бедственном положении несчастных жителей ты еще наслушаешься, — убийца рассмеялся. Пару ступеней мы прошли молча, затем он поморщился: — Mierda, знаешь, что мне больше всего нравится в этих добрых горожанах? Они вечно недовольны.       — Ну, почему, Маттиас, тот блондинчик из Хоннлита, был вполне доволен, — вяло возразила я.       — Потому что ему пришлось за нашу помощь заплатить. Деньги, chica, удивительным образом меняют отношение к оказываемой услуге. Поэтому я и не работаю бесплатно.       — А я думала, это потому, что ты наемный убийца, — поддразнила я, все-таки улыбнувшись. — Найм всегда предполагает оплату.       — И поэтому тоже, — согласился он. Еще несколько ступеней мы шли молча, потом я, помрачнев, поделилась:       — Айдан спас их задницы от архидемона не так давно, а эти… ар-р-ристократы демоновы устроили мятеж. Вот и стоило их спасать?       — Лично я спасал себя, моя дорогая. Архидемон — очень серьезный повод встать на геройскую стезю, — пафосно возвестил Зевран. Я фыркнула, и он рассмеялся следом: — К тому же мы все-таки неплохо на этом деле поднялись.       — Да, мало кто может похвастаться другом-королем, — я согласилась задумчиво, потом внезапно даже для себя предложила: — Поехали в Денерим? Алистера проведаем.       — Неужели решила все-таки бросить Айдана? — удивился приятель.       — Мне надоело, что он трясется надо мной как храмовник над лириумом, — проворчала я. Идея с поездкой начинала нравиться все больше. А перспектива в очередной раз слушать «то нельзя, это нельзя» ожидаемо по душе не пришлась. — Вроде мы уже прошли эту тему — и снова здорово.       — Полагаешь, если сбежишь, то Айдан сразу проникнется?       — Я не собираюсь сбегать, что за детский сад? Нормально уеду, собрав вещи и попрощавшись. Да и не собираюсь я навсегда уезжать, пусть остынет просто, — мне показалось, что Зевран, лишенный нормальной семьи, не оценит порыв всех бросать. К тому же я была точно уверена, что начну скучать по этому нудному типу, ставшему мне братом, едва только крепость скроется из виду. А значит, и нет смысла в демонстративном сжигании мостов, если потом все равно приползу обратно. Только глупо выглядеть буду.       — Не самый разумный ход, chica, — Зевран пожал плечами. — Но как знаешь. Жаль, компанию составить не смогу, я и так задержался в Ферелдене.       — Жаль, — согласилась я и остановилась. Через две ступеньки нас ждал выход из башни, точнее, вход — через него мы сюда попали. А на пороге лежали те гарлоки, которых перебили Стражи. От одного шло знакомое сияние. — Там кристалл. Только не знаю, как его доставать, скверна все-таки. Не хотелось бы лишний раз рисковать.       Ткнула пальцем в нужный нам труп, и Зевран тоже притормозил.       — И как ты обходилась на Глубинных тропах?       — Чудом, Зевран. И немного помощью Архитектора.       Он рассмеялся, осмотрел труп повнимательнее, потом попросил:       — Дай-ка мне свой шест. Chica, — протянул он укоризненно, когда я едва заметно поморщилась — отдавать свое оружие в чужие руки не хотелось. Даже дружеские. — Не жмись, раньше начнем — раньше закончим.       — Ты вроде только что учил меня бесплатно не работать, — я все-таки отцепила шест из кобуры и протянула убийце. Он хмыкнул, поддевая доспех на гарлоке:       — Но работаю я, хотя искать кристаллы вызывалась ты.       — Искать, а не собирать, — уточнила я. Он снова рассмеялся, но не ответил. Подцепил нагрудник за какой-то шнурок и как следует тряхнул труп. С четвертой попытки кристалл выпал наружу.       — Тебе не помешал бы какой-нибудь крюк на кончик шеста, — сообщил эльф, когда я подняла кристалл и убрала в сумку. — Готов спорить, эти твари неплохо тут поживились по сундукам, и нам придется потрошить трупы.       — Надеюсь, не в буквальном смысле, — я скривилась и похлопала Зеврана по плечу. — Ничего, ты и без крюка отлично справляешься. Я в тебя верю.       — Знаешь, дорогая, я вообще-то не специалист по обиранию трупов. Где ты потеряла свою кошку?       Я хотела ответить что-нибудь нейтральное, не жаловаться же еще и на демонессу, как из-за двери высунулась рыжая мордочка, почему-то заляпанная брызгами черной крови, и тихо ответила:       — Я здесь. Догоняла.       Я чуть поджала губы, но кивнула ей и скомандовала:       — Нам туда. В этой башне мы уже все проверили.       И первая отправилась по мосту, пройдя мимо демонессы. Зевран чуть помедлил, я почти видела спиной, как он переглядывается с кошкой, потом догнал и на ходу дернул за кончик уха:       — Пожалуй, стоит все-таки попросить оплату. За сопровождение.       — Что, и тебе поцелуй? — настроение, и так не слишком хорошее, при виде кошки стремительно опустилось еще на пару пунктов. Вспомнив, как она меня подловила, я с трудом удержалась от злобного рыка. Про поцелуй я ляпнула почти на автомате — уверена, демонесса добивалась именно этого.       Но убийца даже остановился на секунду, а затем расхохотался. Я тоже притормозила и хмуро обернулась.       — Chica, до тех пор, когда меня смогут заинтересовать твои поцелуи, еще минимум лет шесть, — посмеиваясь, сообщил Зевран, подошел ближе и щелкнул мне по лбу. — Тебе не идет это выражение лица, ты становишься похожей на Винн.       Я слегка опешила от такого сравнения, а потом рассмеялась в ответ и обняла Ворона, уткнувшись ему куда-то под мышку. Он приобнял одной рукой, второй снова подергал за ухо, и дурное настроение стало понемногу отпускать.       — Спасибо.       — О, так гораздо лучше! Ну что, chica, идем дальше?       Я чуть смущенно кивнула и разжала руки. Скосив глаза на кошку, я заметила, что она чуть прихрамывает на переднюю лапу, а кровью забрызгана не только мордочка, но и вся шкурка. Чувствуя, как сочувствие начинает понемногу разбивать корку злости, я скорчила физиономию посуровее и с деланным равнодушием уточнила:       — Где ты успела так перепачкаться?       — У входа были порождения, — тихо ответила она. Такой — робкой, послушной — демонесса выглядела настолько непривычно, что я невольно усмехнулась.       — Не будь ты сама демоном, я бы спросила, не одержима ли ты. Духом смирения, например.       Кошка промолчала, но я была уверена, что она поняла, о чем я. В то, что эта зараза постесняется влезть мне в голову, я не верила ни на минуту.       — Накинь-ка ты свои щиты, chica, — велел Зевран. — Не нравится мне это: сначала мы вырезали всех, кто там был, а затем они напали и на нашу кошечку. Как бы не случилось рецидива.       Я прислушалась к себе. Физической усталости благодаря зельям не ощущалось, но все равно некое опустошение присутствовало. Помотала в ответ головой:       — Мне и так приходится постоянно смотреть правильно, чтобы не пропустить кристаллы. Если увижу скверну, накину. А просто «на всякий случай» не стану, сил мало.       Эльф пожал плечами:       — Значит, будем лучше смотреть по сторонам.       Башню мы обыскали без особых проблем, хотя темные твари все-таки вылезли из какой-то щели. Сказать, что я вовремя их заметила, было бы слишком опрометчиво, просто повезло в нужный момент посмотреть в нужную сторону. Кристаллов мы нашли всего три. Чтобы активировать Башню Исцеления, этого хватило, а вот для второй башни пришлось поискать дальше по дороге. Но Стражи перебили всех, кто шевелился, а новые твари набежать еще не успели, так что мы справились.       Однажды порождения нас все-таки застали врасплох: я расставляла кристаллы и не смотрела по сторонам. Но отточенные рефлексы убийцы и магия демона не подвели. Я от неожиданности споткнулась о только что установленный камень и случайно разодрала руку. С досадой поморщившись, предложила:       — Может, пойдем догонять остальных? Зачем вам эта третья башня с огненными бурями, если есть Веланна?       — Я предпочел бы обойтись вообще без огня, chica, — Зевран тряхнул опаленными прядями. — Тем более, без огня этой очаровательной со всех сторон дамы.       — А ты уже все стороны успел изучить? — я хихикнула, доставая из сумки желтовато-прозрачное зелье. С некоторым сомнением осмотрела бутылочку — Дагна весьма расплывчато подписала, от чего оно, — но все же откупорила и плеснула на царапину. Защипало так, словно на руку плеснули расплавленным воском, и я невольно поморщилась. Надеюсь, я все-таки не перепутала пояснения гномки. Перебинтовать мне было нечем, так что и беспокоиться на эту тему я не стала. Вспомнив, на чем оборвалась беседа, удивилась: — Так это Веланна тебя подпалила? Я думала, хотя бы дракон.       Стражей мы увидели уже в подземелье под третьей башней. Дальше красивых мостов и каменных коридоров не было, путь продолжался под землей, сквозь узкий прокопанный ход, почти кроличью нору. Я невольно вспомнила свои кошмары, в которых шла по кишкообразным коридорам, и зябко обхватила себя за плечи.       На наши шаги настороженно повернулись все, Натаниэль даже успел вскинуть лук, правда, тетиву не натягивал. Но сразу опустил.       Айдан скользнул взглядом по нашей парочке, заметил кошку. И снова посмотрел мне на руку. Прятать царапину я не стала, не так уж страшно она и смотрелась. Поспешила заговорить первой:       — Первые две башни готовы, на третью кристаллов не хватило.       — Вместо третьей помочь могу я, — задумчиво проговорил Архитектор. — Пламя немного слушается меня.       — С пламенем у нас и так проблем нет, — Натаниэль улыбнулся Веланне, и эльфийка, к моему бескрайнему удивлению, смущенно отвела глаза. Джейсен заметно нахмурился, но промолчал. Я уже давно заметила, как все мужчины заглядываются на красивую девушку, кроме, разве что, Айдана. Но обычно Веланна довольно зло огрызалась на любые попытки флирта. Похоже, привезенные из Вольной Марки привычки помогли лучнику чуть больше, чем местные манеры их обладателям.       — По большому счету хватило бы и первой башни, — кивнул Страж-командор. И обратился к древнему магу: — Ты сможешь объяснить, как этим пользоваться? Заклинания надо читать или какой-то амулет есть? Я не маг.       — Это несложно, — Архитектор двинулся вперед, попутно объясняя, что и как надо делать, Айдан шел рядом и внимательно слушал. Мы последовали за ними.       Коридор плавно опускался вниз, вызывая у меня отвратительные воспоминания. Камень стен обладал довольно мерзкой розовато-желтушной окраской, на поворотах нет-нет да попадались кожаные емкости, яйца, из которых вылуплялись Дети. Иногда пустые, но чаще нет.       Было темно. Поначалу нас еще сопровождали отсветы жаровен, что остались в башне, но чем дальше, тем меньше света они давали. Зато начал светиться словно сам воздух. Желтоватое, нездоровое, пульсирующее свечение почти пугало, я даже проверила, нет ли в этом какой-то магии, но нет — если свечение и несло в себе какую-то угрозу, она была не магического происхождения. Не то чтобы это сильно утешало: светящиеся грибы или медузы тоже были не магическими, а вреда от них могло быть много.       Пол с каждым шагом все сильнее покрывался скверной. Вначале она затянула камень глянцевитой пленкой, потом появилась и плесень на стенах, так что идти становилось страшновато. Знакомый гнилостный запах появился сразу же; воздух становился все более спертым, наполнялся удушливыми испарениями — не настолько, чтобы сильно затруднить дыхание, но достаточно, чтобы помешать.       Мне вспомнилось логово, в котором обитала бывшая гномка Ларин. Пол там тоже был покрыт какой-то слизью, но вроде бы ничем не воняло. Впрочем, тогда я была слегка не в себе, могла и не заметить.       Стоило Архитектору закончить свои объяснения, как повисла тишина. Такая живая, жутковатая, хлюпающая нашими шагами по скверне тишина. Я почувствовала, как по спине забегали мурашки. Все-таки такие прогрызенные крысиные ходы неподходящее для меня место. О том, что Айдан прав, запрещая мне соваться к порождениям тьмы, я все-таки не думала — я ведь не ради собственных капризов шла. Но по доброй воле я сюда точно больше никогда не спущусь.       Хотя дни с Архитектором я провела без особого страха, во всяком случае, соображать он мне почти не мешал. Может быть, потому что там не было маток? Или я настолько доверилась древнему существу, которому скверна заменяет и кровь, и воду, и пищу? Умеет он все-таки убеждать.       Минута рефлексии закончилась, стоило мне увидеть, как коридор сначала расширяется в небольшую комнатку, а затем снова сужается и уходит вниз резко, как горный склон. Поскользнуться и упасть на слизи, что покрывала пол, было проще простого. И я готова была поспорить, что там, внизу, матка. Мать.       Архитектор чуть замедлился, а затем и вовсе остановился.       — Пройти с вами дальше во плоти я не смогу.       Айдан кивнул, оглядел свое немногочисленное воинство и скомандовал:       — Справедливость, ты первый. Постарайся потише… Осмотрись, но вперед не лезь, подожди остальных, — дух согласно кивнул. Страж-командор осмотрел свое "войско" и продолжил: — Следом Джейсен, Нолан. Зевран, потом мы с тобой, за нами — девушки. Нат, прикроешь сзади, — все покивали. Айдан еще раз осмотрел нас, и его взгляд остановился на мне. — Мелкая, ты остаешься здесь.       — Ты издеваешься? — негромко поинтересовалась я. Горло перехватило — даже не от злости, как я ожидала, а от обиды. Мне казалось, я смирилась со своим новым возрастом? Демона лысого! Как же это… как он мог вообще?       — Ты остаешься здесь, — с нажимом повторил мужчина. — С Архитектором и его подругой.       Проглотив рвущиеся возражения, сарказм я подавить не смогла:       — Слушаю и повинуюсь.       Развернувшись, отошла к стене — подальше и от лаза в логово Матери, и от коридора, по которому мы пришли. Не то чтобы здесь можно было далеко куда-то уйти, но хотя бы пара шагов — и я уже не на проходе. Смотреть, как Стражи спускаются вниз, я не стала. Не самое интересное зрелище.       И чего я распереживалась, в конце концов? Целителей они не взяли? Не страшно, башня справится. Раз моя помощь им не нужна, то чего я дергаюсь, будто мне больше всех надо? Отдохну пока хоть.       Краем уха я слушала разговоры. Справедливость спустился молча, долиец тоже, а вот Нолан пробормотал что-то про «криворуких архитекторов» и непонятно было, говорит он о древних тевинтерцах, строивших эту крепость, или намекает на гарлока. Следом должен был идти Зевран, и я все-таки повернулась проводить его взглядом. Он, уже сделав пару шагов вниз, осторожно балансировал и что-то тихо говорил Айдану. Тот упрямо поджал губы и покачал головой.       — Иди, — чуть громче велел он. Я снова отвернулась. Слышала, как Страж-командор спросил у гномки:       — Ты как, Сигрун?       — Больше не убегу, — тихо отозвалась она.       Остальные спускались молча. Я только еще раз посмотрела им вслед, когда уходил Натаниэль. Он тоже оглянулся, тепло улыбнулся и посоветовал:       — Будь осторожнее.       — Ты тоже, — шепнула я.       Архитектор немного отошел от центра коридора, встал ближе ко мне и замер. Видимо, отправил эту свою проекцию следом. Ута присела у стены рядом с ним, положив меч на колени. С другой стороны от них ко мне пристроилась Китти. Она не стала подходить совсем близко, села в метре и негромко поделилась:       — Эльф… Зевран сказал, что ты обидишься слишком сильно. Но твой брат не захотел слушать. Сказал — зато останется жива.       Я поморщилась и кивнула. Ничего нового мне демонесса не сказала.       Потянулись минуты ожидания. Гарлок не шевелился, кажется, даже не дышал, Ута тоже молчала. Впрочем, говорить и не хотелось. Я переживала за ушедших и пыталась справиться с обидой. Из прохода слышались отдаленные голоса, в какой-то момент мне даже послышался смех — но это, скорее всего, мне показалось, кому там смеяться? Слов я разобрать тоже не могла.       Вдруг Архитектор чуть покачнулся и с шумом втянул воздух, как человек, которого ударили под дых. Ута тут же кинулась к нему, проверять, все ли в порядке. Я тоже встала.       — Что случилось?       — Мать… сильна, — отозвался маг. — Ей оказалось по силам разрушить мою проекцию.       — Почему она вообще владеет магией?       — Этого я не знаю. Возможно, будучи человеком, она была магом.       На это я промолчала. Пожалуй, теперь я могла предположить ситуацию, в которой одержимость окажется лучше, чем… альтернатива. Выбирая между смертью и чужим контролем, я бы выбрала смерть. Но если бы смерть заменили участью матки… лучше смерть. В обоих случаях.       Архитектор тем временем отдышался и продолжил:       — Она одна. Возможно, Дети прячутся где-то внутри, но вряд ли их будет много.       — Хочешь сказать, бой будет простеньким? — со скепсисом уточнила я. Гарлок покачал головой:       — Мать сильна даже в одиночку.       Минут десять мы провели в тишине, продолжая прислушиваться к отдаленным звукам, пока я не поймала себя на том, что объект моего внимания изменился. По коридорам медленно накатывался шелестящий, незнакомый звук. Он становился все громче, и наконец отреагировали остальные. Я все еще не понимала, что происходит, а Ута уже одним прыжком оказалась на ногах, хватаясь за оружие, и снова загородила собой Архитектора. Он же начал плести какое-то заклинание.       — Что?..       — Дети. Мать сумела позвать их из дальних логовищ.       Тут уже и я вскочила с пола. Первым же делом растянула большой щит перед нами, перегораживая небольшое пространство коридора, стараясь не обращать внимания на жжение в кончиках пальцев. Усталость брала свое, но сдаваться сейчас — немыслимо.       Прятаться было негде, кусок коридора, в котором мы находились, был лишь чуть шире, чем все остальное его пространство. На всякий случай шест я взяла в руки. Щиты держать он мне не помешает, зато при необходимости не придется тратить время, чтобы его сдернуть со спины.       Дети появились внезапно. Только что никого не было видно, и вдруг довольно крупная когтистая личинка напрыгнула на нашу защиту и попыталась процарапать золотистую пленку магии, но не смогла. На этот раз мне не хотелось даже злорадствовать такой беспомощности: судя по шелесту ножек, детей было куда больше, чем моя защита могла бы выдержать. Оставалось надеяться только на то, что рядом находился неизмеримо более опытный, более сильный маг и его подруга, явно бывшая очень хорошим воином.       У этой личинки оказались не только руки-когти, но и паукообразные ноги. Вблизи я таких пока не видела, только издали, и теперь было понятно, как эти твари преодолевали стены Башни Бдения. Свалившись на пол, тварь вскочила и снова кинулась на сферу. Ей на помощь тут же подоспели другие. Одна, две, три… на пятой я сбилась, они мельтешили перед глазами, сливаясь в единую массу, а мне приходилось поддерживать защиту. Вовремя я успела повесить второй слой, первый лопнул почти сразу, как подошло подкрепление. После третьего пальцы отчетливо обожгло, но я постаралась не обращать внимания. Если капризничать сейчас, то можно остаться не только без пальцев, но и без всего остального.       Ута, в первое мгновение замершая перед моим щитом, сориентировалась и ринулась в бой. Дети умирали быстро, гномка легко находила уязвимые места в их панцирях и вовремя отступала под защиту золотистой сферы, но это мало чем помогало: не знаю, сколько их было в этих дальних логовах, но, по ощущениям, целая армия. Они лезли и лезли, умирали, жрали своих, освобождая место, и снова кидались на нас.       Стоило только об этом подумать, как лопнули подряд все щиты, но одновременно с последним Архитектор закончил свое заклинание, и в тварей ударила стена огня. Пламя было настолько жарким, что я отшатнулась к стене, закрывая лицо рукой и отчаянно пытаясь вдохнуть воздух, который почти моментально нагрелся. Дышать стало тяжело, словно в жаркой пустыне, но роптать не приходилось.       Едва огонь схлынул, я снова натянула защиту. Пальцы вспыхнули болью, я зашипела сквозь зубы. Несколько мгновений ничего не происходило, словно противники кончились, но затем несколько Детей снова вынырнули из темноты. Теперь это были самые мелкие личинки, без ножек и когтей, но с огромными зубастыми пастями.       Архитектор снова принялся за какое-то заклинание, а со стороны прохода к Матери потянуло сквозняком. Пах он не очень, но на фоне пережженного, сухого, кажется, даже разреженного воздуха казался глотком свободы или даже жизни.       Личинки ползли медленно — то ли им не хватало конечностей, то ли они опасались повторения огненного ада, но я решилась немного отвлечься. Накинув через силу второй слой щита, я постаралась достать из сумки бальзам от ожогов. Делать это обожженными пальцами оказалось неприятно и оттого медленно. Но я справилась, даже сумела откупорить…       Отвлекаться посреди боя — плохая практика, очень плохая. До нас добралась очередная волна тварей на ножках, хлынула как лавина в нашу часть коридора. Двухслойный щит лопнул почти в момент, словно был мыльным пузырем, и дети устремились к нам.       Ута успешно взяла на себя двоих, кинувшихся к ней и Архитектору. Одного, прыгнувшего ко мне, на лету сбила Китти, и я облегченно выдохнула: ширина коридора едва ли позволяла протиснуться кому-либо еще. Я отбросила бальзам, ухватилась за шест, и даже отбила еще одну все-таки протиснувшуюся тварь — она тут же покрылась ледяной корочкой, и я мимолетом порадовалась, что руна в шесте все же действует. Облегченно выдохнула, и в этот момент меня сбили с ног.       В первое мгновение показалось, что в меня врезалась боксерская груша. Предплечье прошила острая боль, краем глаза я заметила огромный коготь, пробивший рукав и кожу под ним насквозь. Отвратительная пасть щелкнула в паре десятков сантиметров от моего лица, ближе ее не пускала собственная конечность. От ужаса я забыла даже дышать, но когда тварь, бросив попытки добраться до лица, вгрызлась мне в живот, завизжала.       Спас доспех от мастера Вэйда. Чешуя больно врезалась в кожу, но зубы не пропустила, а в следующую секунду личинку снесло с меня сгустком силы. Попыталась встать, но ногу прострелила боль — оказывается, и ее тварь успела проткнуть своим когтем. Меня подхватила магия, и я только пискнула в испуге, но покорно обвисла, не сопротивляясь. Архитектор перенес меня к себе за спину, не слишком аккуратно опустил на пол и принялся за новое заклинание.       Ута продолжала стоять заслоном между нами и смертью. Казалось, отсутствие щита ее никоим образом не заботит, она так отбивалась, словно усталости не знала. Китти замерла рядом со мной. Вперед, вместе с гномкой, она не стремилась, но если кто-то все-таки прорывался, она сбивала его лапой. Когти на лапе снова были совсем не такими, как у домашней кошки. Когда мимо нашей защитницы сумели прорваться сразу три личинки — просто перепрыгнули ее — демонесса все же обернулась в свою антропоморфную ипостась, замораживая врагов. После этого она перешла на магию, и больше к нам с гарлоком не приблизилась ни одна тварь. Сам он поначалу дернулся было в сторону от демонессы, но быстро понял, что она на нашей стороне и перестал обращать внимания. Ута и вовсе не заметила.       — Назад, — скомандовал Архитектор спустя пару долгих минут. Ута четко отступила к стене, оставаясь за его правым локтем. Теперь она наконец заметила Китти, но делать ничего не стала, видимо, сочла, что раз все ведут себя спокойно, значит, все в порядке.       Демонесса увлеклась, и я, стараясь не обращать внимания на боль, шестом толкнула ее под колени, опрокидывая на спину. Вовремя — с длинных тонких пальцев мага сорвалась сошедшая с ума стихия. Пламя ревело, превращая личинок в прах, камень пола словно превратился в зыбучие пески, втягивая в себя плоть и хитин. Воздух закручивался в спирали, но я не видела, приносило ли это хоть какую-то пользу.       Пятачок пола за спиной Архитектора оставался целым, но все остальное пространство безумствовало. Демонесса упала от моего толчка не слишком удачно, пламя успело куснуть ее за ноги, но почти сразу она обернулась кошкой и отшатнулась ко мне ближе. Я подхватила маленькое тельце более здоровой рукой и прижала к себе.       Легкие снова начали гореть от недостатка воздуха, но маг не останавливался. Где-то на грани сознания металась мысль, что с таким могуществом можно было бы горы свернуть. Я не завидовала, нет, но какие возможности были… у порождения тьмы. Жаль, что лично мне это могущество пользы, похоже, не принесет, мелькнула в голове мысль, когда я уже задыхалась. Китти и вовсе обмякла в моих руках.       И в этот момент прекратилось все. Коридор снова стал обычным: ни зыбучих песков, ни вихрей, пламя потухло, оставив только закопченные стены. Только воздуха так и не хватало, и я с трудом дышала, открыв рот, как рыба, вытащенная на берег.       — Снова не рассчитал. Досадно. Caedibus Aptae Ventus!       Мимо лица пронесся слабый прохладный ветерок, и я жадно втянула его, даже подалась следом за ощущением, но это оказалось излишним: он и без того не думал утихать. Надышавшись до слез, я почувствовала, как магия снова приподнимает меня над полом, на этот раз куда аккуратнее. Посмотрела на Архитектора.       Его лицо было бесстрастным, как и всегда, маска прятала глаза, но внимание, с которым он оглядывал меня, говорило о некоем подобии заботы. Хотя выглядела я наверняка достаточно жалко, чтобы мне посочувствовало даже порождение тьмы.       Стоило немного отдышаться, как я почувствовала все свои ранения. Пальцы горели огнем, кажется, я все-таки сожгла их до волдырей, если не хуже. Руку и бедро пекло не меньше, казалось, жар растекается волнами от ран, и я надеялась, что это всего лишь моя фантазия, а не скверна. Жалко было бы умереть настолько глупо, хотя… Не глупее, чем от ножа в подворотне. Крови на себе я пока не заметила, зелье Дагны сохраняло белизну моей одежды, но оставалось только гадать, надолго ли. Если коготь той твари где-то зацепил артерию, то крови будет достаточно много, чтобы проступить на ткани.       Впрочем, если у меня зацепили артерию, чистота одежды будет наименьшей из моих проблем. Пока я ничего такого не чувствовала, слабость и боль были вполне объяснимы, но как ощущается кровопотеря, я тоже не знала.       Наконец, закончив осмотр, маг мягко опустил меня на землю и достал из недр мантии бутылочку со знакомой мерзкой жижей.       — Выпей. Лечение людей мне незнакомо, но это защитит от скверны.       Я хотела поблагодарить, но из горла вырвался только хрип. К списку моих недомоганий можно было бы смело добавить обожженное горло и легкие. Поморщившись, благодарно кивнула, с трудом подхватила обеими руками зелье и выпила залпом.       — Мелкая! — раздалось со стороны прохода к Матери. Я лениво повернулась: Айдан показался из лаза, еще не целиком, видна была только одна голова. Выражение на лице было возмущенным и усталым, но от боли мужчина не кривился. Смотрел на бутылочку у меня в руках и явно собирался что-то сказать, но мне было все равно. Во-первых, гадость была уже знакомой, во-вторых, я бы сейчас и из лужи попила. Только луж не было.       Наконец перевела взгляд на Китти. Кошка лежала у меня на коленях, рыжие бока, уже не такие пушистые, резко и часто вздымались, голова безвольно повисла на расслабленной шее. Осторожно провела рукой по шкурке, пытаясь на вид оценить, насколько все плохо. Дышит — это уже однозначно плюс. Как на демонов действует пламя или такой выжженный воздух, я не знала. По идее, если духи и демоны — воплощение человеческих эмоций, то воздух им не нужен. Но тогда и еда тоже, а лакомства Китти лопала едва ли не больше, чем я. Пришлось сдаться, помочь я все равно ничего не могла, не сейчас — делиться было нечем.       Внимание привлек шум от прохода. За Айданом оттуда выбирались остальные. Веланну под руку поддерживал Зевран. Мантия ее была изрядно порвана и словно прожжена кислотой, на лице несколько черных язвинок, огромный синяк, взгляд блуждал. Что-то часто последнее время мы получаем по голове… Сам убийца на первый взгляд казался целым, но ногу заметно берег.       Сигрун баюкала руку. Доспех ее был слегка помят, перчатка отсутствовала, и даже отсюда было видно, что кисть распухла. Нат, целый, только слегка запыленный, пытался ей помочь, но, похоже, не слишком в этом преуспел, девушка морщилась. Нолан тоже прихрамывал и придерживал руку, прикрывая бок: не то ребра повредил, не то саму конечность. Остальные вроде были целыми. Джейсен уляпался черной кровью, Справедливость и вовсе вышел таким же, каким и зашел.       На Айдана я не смотрела. Раз есть силы возмущаться — значит, целый.       У него нашлись силы еще и на вопросы.       — Что здесь произошло?       — Мать призвала детей, — коротко ответил Архитектор. Ко мне подсела Ута и протянула флягу. Движение вышло грубоватым, емкость задела раненое плечо, но я постаралась не морщиться, только благодарно кивнула. Внутри плескалась вода. Может, не совсем чистая, налитая уже давно, но… в любом случае, это лучше лужи.       Первый глоток показался сладким, свежим, словно эликсир жизни. Он прокатился по опаленной глотке мягко, как чуть подтаявшее мороженое по гладкой тарелочке. А я-то думала, гортань теперь вся шершавая…       — Что за зелье ты давал Алиене?       — Защита от скверны. По крайней мере, частичная. Но лучше отправить ее на поверхность.       Второй глоток закрепил это ощущение, в третьем я почуяла легкую затхлость.       — Проклятье… Я надеялся, здесь будет безопаснее.       Решив, что хорошего понемножку, и спросив взглядом разрешения, аккуратно полила тонкой струйкой на мордочку кошки. Несколько капель скользнули в приоткрытый рот, из которого раздавалось хриплое дыхание. Пару секунд ничего не происходило, потом между зубов скользнул розовый язычок. Я полила еще немного, Китти сглотнула то, что попало на язык, и открыла глаза.       «Еще».       Полив себе в ладонь, я протянула демонессе эту своеобразную миску, и она, с трудом приподняв голову, начала лакать. Шершавый язык скользил по обожженной коже, я морщилась, но руку не отдергивала. Потерплю. Ей сейчас нужнее.       — Мелкая, ты как? — Айдан наконец присел передо мной. Обида снова кольнула, но уже несильно, мимолетно. Сейчас куда больше заботило собственное состояние, Китти, Веланна, Сигрун. Мелькнула мысль, что пострадали только девушки. За что эта Мать нас так ненавидит? Ненавидела. Они же ее убили, раз вышли наружу.       Хотя Нолан тоже держится с осторожностью.       Я снова посмотрела на остальную часть команды. Заметив, что начальник занят разговором, Стражи расселись прямо на полу, чуть ближе к нам и дальше от прохода вниз и слизи на полу, которая никуда не делась. На ногах остались только Справедливость и Натаниэль: первый как будто бы и не устал, второй так и не опустил лук, поглядывая то на один конец коридора, то на другой. Сигрун, хоть и плюхнулась вместе со всеми, не стала бездумно отдыхать: достала какие-то баночки и бинты. Веланна прикрыла глаза и сидела, чуть покачиваясь. Зевран поймал мой взгляд и привычно подмигнул.       — Жива, — наконец коротко, хрипло ответила я. Мельком глянула на мужчину — и правда цел, — и отвернулась. Куда-то сюда я отбрасывала баночку с бальзамом… Поискала глазами, не нашла и расстроилась. Наверно, далеко отбросила, и огонь сожрал все, до чего дотянулся. Досадно.       — Ты ранена?       Я кинула на него удивленный взгляд — неужели по мне незаметно? — вспомнила, что да, незаметно, пожала плечами, поморщилась от боли в дырявой руке и попыталась встать. Со второй попытки, с помощью шеста получилось. Китти осталась на полу — одна рука у меня висела плетью, двигать ей было больно. Второй я опиралась на шест — это тоже было больно, пальцы и ладонь жгло, но позволять себя нести я упрямо не хотела. И вообще показывать свое состояние.       Самое паршивое заключалось в том, что ранениями мои проблемы не исчерпывались. Заемная бодрость подходила к концу, и стоило решать — пить еще одно зелье или рисковать свалиться посреди дороги. Раньше я рассматривала еще вариант улететь отсюда в птичьем облике, но с пробитым крылом далеко не улетишь.       Стоило вспомнить об этом, как голова закружилась, и я вцепилась в шест, чтобы не упасть. Глаза пришлось закрыть: от вида кружащейся комнаты начинало тошнить, к тому же они начинали слезиться. Странно, меня-то по голове не били…       Ощущения накатывали словно волнами. То я чувствовала боль в обожженных и раненых руках и ноге, и это затмевало для меня остальной мир. То ведущая роль переходила к больной голове, глазам и все еще ощущающим былую нехватку воздуха легким. То вдруг меня охватывало волнение за сохранность окружающих.       Когда кто-то, вероятнее всего Айдан, подхватил меня за плечи, не давая сползти на пол, я в полной мере почувствовала раненое плечо и зашипела от боли. Распахнув глаза, увидела брата и возмущенно трепыхнулась. Он ослабил хватку, но не отпустил.       — Все-таки ранена?       — Жива, — повторила я, успокаиваясь. — Это главное.       Позволила себе обвиснуть в его руках и даже прижаться. Обижаться я продолжу потом, когда мы все будем в крепости, целые и здоровые. Сейчас мне куда важнее была поддержка и понимание, что с братом все в порядке. Какой смысл скрывать, тем более от самой себя, — я волновалась за него, за всех них, поэтому и отправилась сюда, напившись зелий. И была рада, что, по крайней мере, все выжили.       Айдан, не обращая больше внимания на мои трепыхания, подхватил на руки — шест выпал из моей ладони и звонко ударился о камень, заставляя всех вздрогнуть от громкого звука, — и снова обернулся к Архитектору.       — Эти башни долго заряжаются? Можно воспользоваться их магией еще раз?       — Не думаю. Такой объем силы накапливается не один день.       — Айдан, — позвала я. Сигрун со своими бинтами напомнила, что в сумке у меня все еще есть несколько взятых с собой зелий из запасов Дагны. — Поставь меня, пожалуйста. Точнее, посади.       Мужчина снова хотел что-то возразить, но я постаралась нахмуриться и придать лицу выражение посерьезнее. Нехотя он все же опустил меня на землю и присел рядом на корточки. Почти сразу подползла Китти, присела рядом, словно не решаясь вести себя так же свободно как раньше. А может быть, мне это чудилось, и демонесса просто еще не до конца пришла в себя.       Сумка так и висела у меня на боку, и зелья оставались внутри. Флаконы чудом не разбились, и я снова мысленно благословила закаленное магическое стекло. Но обнаружилась другая проблема. Если откинуть клапан сумки я могла и тыльной стороной ладони, то перебирать что-то пальцами было больно.       Голова снова закружилась, сердце забилось, и пришлось поиск зелий немного отложить. Переждав головокружение, я осмотрелась: стены больше не двигались, пол был на месте. Что со мной такое? Не сотрясение же, чему там трястись-то…       «Воздух. Дурной».       Китти снова решилась заговорить со мной, но я не сразу поняла, что не так с воздухом. Принюхалась, но вокруг пахло гарью, ничего странного после такого пожара. Мысли медленно ворочались, не желая складываться в кучку, и кошка еще раз вмешалась в мыслительный процесс.       «Мало воздуха после огня. Много гари».       Я наконец обратила внимание, какими рублеными фразами она говорит, как в самом начале — похоже, сил у Китти оставалось совсем мало. А следом за этой мыслью пришла наконец нужная — пожар в таком длинном коридоре с плохой вентиляцией! Кислород он выжег, а угарный газ остался.       — Айдан… — я хотела попросить брата поискать оскверненного мага, но он и сам оказался недалеко, о чем-то разговаривал с Утой. Позвала: — Архитектор! — и когда он повернулся, попросила: — Ты можешь еще раз наколдовать ветер? Мы тут угорим все.       И тут же раскашлялась, в горле неприятно засвербело. Айдан нахмурился и принюхался, но, кажется, ничего не учуял. Не знаю, как пахнет угарный газ — и пахнет ли он вообще, — все маскировал запах гари. Гарлок медленно кивнул, сплел руки и снова произнес свое странное заклинание. По тонким пальцами пробежали небольшие разряды молний, нить магии была почти зримой.       Маги в башне, да и Морриган тоже, колдовали молча, если и бормотали что-то, то очень тихо. Архитектор, видимо, считал, что может позволить себе не скрывать намерений. Я еще в прошлую, более продолжительную, нашу встречу заметила, что колдовал гарлок красиво. Его жесты были выверенными и сложными, как у талантливого актера, голос с необычным тембром завораживал, а напевные заклинания на неизвестном языке звучали как музыка. Он казался красивым в такие моменты. Насколько это возможно для порождения тьмы.       Снова потянуло свежим воздухом, на этот раз я учуяла: из прохода к Матери. Видимо, там была неплохая вентиляция, может быть, дыры в крыше или даже специально сделанные древними тевинтерцами воздуховоды. Почему-то я была уверена, что мы все еще в их крепости.       Вонь, которую я чувствовала поначалу, когда Мать еще была жива, давно выветрилась, перегорела вместе с детьми. Запах гари тоже начал ослабевать. Теперь пахло пылью и немного грозой, и я с наслаждением несколько раз глубоко вдохнула. Втайне надеялась, что сейчас надышусь и мне сразу похорошеет, но чуда не случилось. Пока что единственным эффектом было то, что стало легче дышать.       Я снова взялась за сумку, но сдалась почти сразу, протянула багаж брату:       — Поищи, там разные зелья. Мятно-зеленое прозрачное лечит. Непрозрачно-зеленая гадость — обезболивающее, ну и еще по мелочи. Остальное… лучше показывай, я не помню, что напихала в сумку, — сознаваться сразу в том, что я могу и не вспомнить по внешнему виду, для чего нужна та или иная жидкость, я не стала.       Айдан чуть улыбнулся и просто выгреб все бутылочки разом. Обезболивающее нашлось сразу, целых три штуки. Лечебное осталось только одно. Зато оказался запасной прозрачно-медовый, перемешанный с мелкими лепестками бальзам от ожогов! И еще молочно-белый состав для пропитки ткани — опять забыла отдать, и он так и болтался все сумке весь день. Бледно-сиреневое с коричневым оттенком, как чай с лавандовым сиропом, бодрящее зелье. Желтовато-прозрачный флакон с условно-обеззараживающим, точнее я не помнила, оказался закрыт неплотно и часть жидкости пролилась. Последним был флакон с леденцово-розовой жидкостью. Я с недоумением на него уставилась, пытаясь вспомнить, что это такое, и не смогла. Остальные пить уже приходилось, и я запомнила, для чего они нужны, а это…       — Розовое и белое убери обратно. Это, желтое, вроде, может почистить и слегка прижечь раны. Бальзам — мне. И одно обезболивающее тоже, что-то я соображаю плохо… Оно вроде бы и мозги слегка прочищает. Или это просто у меня в тот раз настолько голова болела?.. Неважно, хуже не будет.       — А это? — он ткнул пальцем в чайно-сиреневый флакон.       — Зелье бодрости. Но если свои силы на обратный путь есть, без него лучше обойтись.       Айдан кивнул, сгреб лишнее обратно в сумку и протянул мне три флакона. Третий — лечебное. Я помотала головой:       — Не надо, лучше Веланне отдай. Я скоро все равно отключусь, так что меня тащить придется. Хоть она сама пойдет.       Он не стал задавать вопрос вслух, но требовательный взгляд пробежался по рукам и лицу, останавливаясь на глазах. Я мгновение еще прикидывала, отвечать или нет, и выбрала в пользу откровенности: все равно же не отстанет, к тому же если не сказать, то волноваться будет еще сильнее. Жестом попросила открыть баночку с бальзамом и начала аккуратно мазать руки, попутно объясняя.       — Я устала за этот день. Чтобы пойти сюда с вами, выпила зелье, придающее сил. Вот это, — я кивнула на нужную бутылочку, которую Айдан так и не убрал в сумку. — Но у него есть побочный эффект: когда действие заканчивается, ты засыпаешь надолго, пока организм сам не восстановится. С одной порции часов восемь проспишь.       — Зачем ты вообще пошла? — сердито уточнил брат, отбирая бальзам. Я отдала: мазать одной обожженной рукой другую было неудобно. По привычке пожала плечами и тут же скривилась от боли. — Что с плечом?       — Все с плечом, — буркнула я. — Сюда я пошла, потому что кое-кто решил ввязаться в сложный бой без целителей. Сенешалю выжить важно, конечно, но и вам тоже! А вообще, если ты намереваешься меня сейчас отчитывать, то время выбрал неудачно. Меня надо перевязать, Веланну надо напоить зельями, а еще надо убраться отсюда, пока живые.       — С последним не могу не согласиться, — пробормотал командор и перешел от моих ладоней, уже щедро смазанных бальзамом, к плечу. Я только успела выдохнуть посвободнее — прохладный состав наконец успокоил горящие огнем пальцы, — как снова вздрогнула от боли. Айдан, вначале аккуратно ощупывавший плечо, плюнул и резким движением оторвал рукав куртки, а затем и нижней рубашки. Доспех заканчивался аккурат на два сантиметра выше раны, не повезло. Дырка на коже выглядела неприятно, но крови было не очень много. По крайней мере, шансы дожить до перевязки, на мой взгляд, были довольно велики. А самым приятным сюрпризом было то, что кровь текла обычная, красная, ни следа черноты. Я даже не подозревала, что так боялась, но сейчас облегчение накрыло с головой, так что я даже чуть покачнулась. — Что это?       — Дети, — повторила я за Архитектором. — Один до меня добрался. Посмотри еще на бедре, там тоже…       Айдан попытался разорвать и штанину, чтобы не пришлось снимать, но с кожей этот номер не прошел, пришлось аккуратно резать ножом, стараясь не зацепить и без того раненую конечность. К счастью, вторая рана оказалась точной копией первой: ни активной кровопотери, ни скверны. Я даже рассмеялась от облегчения, и Айдан заодно проверил, нет ли у меня жара.       — Сиди здесь, — велел брат. — Я отдам зелья, возьму бинты и вернусь. Хотя бы промоем.       — Еще скажи: «Никуда не уходи», — хмыкнула в ответ. Все-таки свежий воздух делал свое дело, в голове понемногу прояснялось, а от радости уже и боль чувствовалась не так ярко. Или дело было в том, что Айдан все-таки влил в меня обезболивающее? Наверно, и то, и другое.       Я откинулась на стенку туннеля и прикрыла глаза.