Сезон золотых ковров

       Зима. Снег покрыл землю, машины и крыши домов белым одеялом. Люди, как обычно, рано утром выходят на улицы и счищают снег с крылец своих домов и машин, вооружившись лопатами убирают снег с дорожек у дома, рассыпают на заледеневшую землю соль. Это утро ни чем не отличалось от других, кроме как сладкой атмосферой, витающей в округе. Креативные домовладельцы украшали дома гирляндами и венками, дети лепили снеговиков, бросались снежками, а в перерыве гадали, какой подарок они получат от Санты Клауса. Магазины, школы и торговые центры уже давно подготовились к Рождеству. В школах дети облепливали окна бумажными снежинками, разрисовывали рисунки с Сантой Клаусом и его санями, а учителя установили в холлах ёлки и разукрасили их сделанными детскими ручками гирляндами. Дома и пекарни с кондитерскими магазинами забурлили. Запахи тортов, запечённых сладких пирогов, медовых кексов с сахарной присыпкой, свежего рождественского хлеба и булочек с джемом заставляли любого зашедшего обливаться слюнями, а их руки тянуться к кошельку.       Домохозяйки и домохозяины также в этом плане не отставали. Только вот тут ничего конкретного сказать было нельзя. В каждом семействе свой особый рождественский рецепт, своя особая сладость. Кто-то готовил медовики, наполеоны, кто-то эклеры в сахарной пудре, а кто-то вполне за сладость устраивал фрукты, красиво уложенные в вазе на столе.        Чем ближе рождество, тем активнее в обществе росло бурление. Как отпраздновать? Куда пойти? Каждый отвечал на эти вопросы сам, исходя из материальных возможностей и желаний. На них также искали ответы и Диппер с Мэйбл. Семейный ужин само собой, но что ещё? Не может же всё только им ограничиваться? Диппер всё ещё ищет ответ на этот вопрос, а Мэйбл уже нашла для себе развлечение. Найдя в парке старую палку, она отдала её папе на шлифовку, после чего привязала омелу к верёвочке, а другой конец верёвочки присоединила к палке. Мысль о том, что в это рождество она станет чьим-то рождественским купидоном будоражило ум школьницы. К утру двадцать пятого декабря её «удочка любви» была готова, и та, после завтрака, отправилась искать свою цель. Разумеется, Пухля в стороне не остался, и вместе с хозяйкой пошёл покорять этот город. Горожане лишь хихикали ей. Мэйбл умиляла их, а некоторые даже в шутку целовались. Но девчушку это не устраивало. Поцелуи в щеку или в руку это не то! Под омелой нужно целоваться в губы! Однако, как на зло, парочек, желающих поцеловаться на улице в этом консервативном городишке, было катастрофически мало. В поисках влюблённых Мэйбл даже пожаловала в магазин птиц семейства Блюбёрд. Нужно ли говорить, что и там она не нашла никого согласного. Огорчённая, она стала жаловаться подруге. Та слушала её, изредка отвлекаясь на покупателей. — Ну, что ж. Значит, не в этом году, — наконец вздохнула Беатрис, когда Мэйбл наконец наговорилась. — Ну Беатрис! — заныла та. — Разве ты сейчас не должна расхаживать по округе со своей удочкой? — Я же говорила: все знакомые места обошла по несколько раз! Ты меня хоть слушала? — Ладно, а что ты от меня хочешь? — Беатрис выбралась из-за прилавка и стала расставлять мешки с птичьим кормом. — Поддержки и совета, — Мэйбл уложила голову на прилавок.       Пухля тем временем расхаживал по магазину и принюхивался к мешкам с зерном. — Ты бы следила бы за своим поросёнком, а то так до зерна таки доберётся, — посоветовала Беатрис. — Угу… — лениво ответила та.       Расставив последние мешки, Беатрис задумалась и сказала: — Может, кто-то из твоих знакомых парочек согласиться тебе в этом помочь?       Мэйбл замерла. В ту же секунду её глаза заблестели, как звёздочки. Она взяла поросёнка в охапку и, выходя, крикнула: «Спасибо за идею!» — подруге. В голове зажглась идея, которая быстро переросла в чёткий план.        В доме Пайнсов бурлила работа с раннего утра. Генеральная уборка, от которой улизнула Мэйбл, готовка салатов и еды на обед. Отца дома не было, он работал в этот день и вернётся только под вечер. Несмотря на это, Диппер с матерью смогли разобраться со всеми делами к полудню. Осталось лишь дождаться, когда в духовке запечётся поросёнок и овощи. Когда противни благополучно отправились в духовку, а вся посуда была вымыта, мать семейства вздохнула и вытерла лоб тыльной стороной кисти. Подозвав сына рукой, она мягко поцеловала его в макушку. — Спасибо за помощь, родной. Можешь отдохнуть.       Диппер улыбнулся, кивнул матери, и поднялся к себе. Как таковых планов на этот день у парня не было, и он планировал провести своё свободное время за новым детективом, купленным на карманные деньги. Книга сразу захлестнула его, затянув в свои завязки и тайны. Убийство в богатом районе города. Параллельно полиции дело расследует детективный фанатик, поспоривший с товарищами на крупную сумму о том, что он сможет разгадать дело раньше полицейских. Дипперу очень нравились такие истории. Обычные люди расследующие какие-либо убийства или кражи благодаря собственному любопытству и упорству.        Вирт прекрасно знал о вкусах Диппера и часто дарил ему такие книги на праздники. Немного отвлёкшись от книжных строчек, он задумался. «А подарит ли Вирт в это рождество такой подарок?». В принципе, даже если и нет, Диппер не сильно расстроится.        Спустя н-ное количество времени, пролетевшее, по ощущениям, как несколько минут, в его спальню с грохотом ворвалась Мэйбл. Прыгнув на кровать брата и чуть не придавив его, она невинно спросила: — Что делаешь, братец? — Ну, до твоего прихода читал детектив, — Диппер отпихнул от себя сестру. — Хочешь куда-нибудь сходить? — девчушка захлопала глазками. — Например? — К Вирту. — Он помогает подготавливать дом к празднику, — парень не отвёл глаз от книги. — Думаю, наш приход ему не повредит. Нельзя же целый день быть дома. — Что ты задумала? — Диппер посмотрел на сестру. — Я? Ничего. Просто скучно, вот и хочу с тобой пойти куда-нибудь. — Сходи к Беатрис, — парирует тот, вернувшись к книге. — Уже шла. Она занята на работе. — Вирт тоже занят. — Откуда ты знаешь? — Ну, Вирт ещё позавчера говорил о своих планах на день. — Может, они изменились? Позвони и спроси. — Позвони сама, раз уж так хочешь.        Вытащив мобильник из кармана, она позвонила соседу. Тот ответил, на удивление, довольно быстро. — Да? — донёсся голос по ту сторону. — Ты дома, Вирт? — Да, а что? — Да так… Я и Диппер хотим тебя навестить. Ты не против? — Не против, конечно, но… — Супер! Скоро будем! Жди! — прервала его Пайнс, после чего бросила трубку. — Он ждёт нас. Быстрее одевайся. Жду тебя у двери.       Диппер не успел и слова вставить, как внезапно ворвавшаяся в комнату двойняшка так же внезапно ушла, хлопнув дверью.        В доме семейства Мэнсли во всю гремела подготовка к предстоящему вечеру. Совместную готовку салатов сопровождал фильм «Один дома». Пока старушка чистила овощи, Вирт нарезал их на кубики и кидал в большую тару. Грэг же с лягушонком протирал пыль, изредка цитируя фильм. Уборка была закончена ещё утром, дело осталось за малым.        Старый домишко семейства Мэнсли был украшен ещё в начале декабря. Куча шуршащих дождиков заполонили дом, обвивая перила лестницы, вися на картинах, часах и семейных фото и телевизоре. Особенно много их было на ёлке. Она, можно даже так сказать, буквально утопала в них. А всё благодаря отчиму, который много лет назад выторговал целую коробку этих разноцветных гирлянд за копейки на блошином рынке. Сама ёлка была маленькой, едва ли выше Грэга. Тем не менее, он её любил, и всегда самолично украшал, каждое рождество выбирая то, где и как именно будут висеть ёлочные игрушки.        Вскоре на весь дом раздался звонок. Взбудораженный Грэгори помчался в коридор и открыл дверь. — С наступающим! — радостно воскликнула Мэйбл. — С Наступающим! — столь же радостно воскликнул Грэг. — Вирт, у нас гости! — Знаю. Они мне звонили.       Вирт вышел из гостиной и улыбнулся ребятам. — С наступающим, — сказал он. — С наступающим, — ответил Диппер. — Не помешали? — Что вы, — замахал руками Вирт. — Кто там? — кряхтя, спросила старушка, выглядывая из гостиной.       Увидев гостей, она радостно воскликнула. — С Наступающем, ребятишки! Присаживайтесь, я налью вам чаю. — Бабуль, я сам налью. Ты пойди посиди и отдохни. — Ничего не нужно. Вирт, мы поднимемся в твою комнату? — девчушка схватила брата за руку. — Да, конечно… — Отлично! Ждём тебя там! — прихватив брата, она помчалась наверх. — Эй, ты чего? — Просто пошли, — Мэйбл продолжала тащить его за собой, пока они шли до нужной комнаты.       Как только дверь захлопнулась, Диппер вырвал руку из хватки сестры. — Что ты задумала? — Да так. Маленькую шалость.       Мэйбл открыла рюкзак за спиной и вытащила из него свою удочку любви. — Как думаешь, куда это можно повесить? — Зачем тебе это? — Хочу подарить тебе рождественский поцелуй, — девушка оглядывает комнату. — Ещё раз, зачем тебе это? — Себя побаловать хочу. — Нашим поцелуем? Ты чуднее с каждым годом, — вздохнул Диппер. — А вы с каждым годом милее. Ну как, поможешь? — Я не хочу в этом участвовать, — Пайнс покачал головой и уже собирался было уходить. — Постой! Разве ты не хочешь получить рождественский поцелуй от Вирта? Вы же и так редко целуетесь.       Слова двойняшки вогнали парня в краску. — Что?! Откуда ты.....?! — Просто знаю. Вирт же наверняка скуп на проявления любви. Так почему бы не воспользоваться шансом, который выдаёт тебе сестрёнка?       Диппер смущенно отвернул голову. — Он не скуп на любовь. Просто не любит выражать её открыто. — Да что ты говоришь, — ни капли не поверила девушка. — Я не вру. — Так или иначе… Немного дополнительной любви не помешает. Что думаешь?       Диппер замолк. Сестра словно читала его как открытую книгу. За весь этот год Вирт и правда не часто показывал свою привязанность. Словно чего-то боялся. Дипперу хотелось больше. Больше объятий, больше поцелуев, больше свиданий. Но просить о большем он не смел. Если на большее у Вирта не хватает храбрости, решительности или ему просто комфортно так его любить, то Диппер не возражал. Но желание большего всё не давало покоя. Оно жужжит время от времени, но приходится насильно его успокаивать. — Ну? — спросила Мэйбл. — Наверное… если всё выйдет как бы невзначай… то, наверное, можно… — Я знала, что ты согласишься!!! — Мэйбл крепко обняла брата. — Ну, так куда повесим? — А можно омелу отцепить от палки? — Да. — Тогда повесим его на шкафу. Мы можем поговорить тут о его книгах и как бы невзначай увидеть омелу, — предложил Диппер. — А ты смекалистый, когда надо, — ухмыльнулась Мэйбл.       Отцепив верёвку от омелы, они прикрепили её к верхней полке, так, что листочки слегка свисали вниз. — Что ж, осталось только ждать. — Черт, как же я хочу это увидеть! — Увидеть что?       Двойняшки обернулись. У дверей с подносом полным чашек чая и печений стоит Вирт. — Да так… Ничего. Я схожу, припудрю носик…       Девушка вприпрыжку вышла из спальни Вирта и скрылась. — Что с ней? — Это же Мэйбл. Без этого наша Мэйбл не Мэйбл. — И то верно, — качнул головой и поставил поднос на стол. — Мы точно не помешали? — Нет. Не беспокойся на счёт этого, — сказав это, Вирт улыбнулся своей привычной повседневной улыбкой. — Есть планы на рождественские каникулы? — Диппер сел на кровать и отпил немного чая. — Ага. Мы с родителями съездим к родственникам в Айдахо. — Получается, тебя не будет в городе на рождественские каникулы? — глаза парня с долей грусти опустились. — Можно и так сказать, — губы парня изогнулись в странную улыбку. — А я надеялся, что мы проведём вместе каникулы…       Диппер приподнял глаза и увидел в щели между дверью и дверным косяком взгляд сестры. — А что это у тебя там за книги? — он встал и подошёл к книжной полке с омелой над ней. — Да самые обычные…       Вирт неожиданно замолчал и зациклил свой взгляд на шкафу. — …А откуда там омела?       Сердце Пайнса ёкнуло. По коже пробежали мурашки. — Ну… эм… — Ты так сильно хотел поцеловаться?       На лице парня проступила ласковая улыбка, от которой лицо Диппера ещё сильнее покраснело. — Глупо, да? — Нисколько.       Вирт подошёл и поправил челку Диппера. Тот знал наизусть все эти прикосновения, но сердце продолжало трепетать, как в первый раз. Кончики указательного и среднего пальца убрали челку в сторону, проводя по лбу линию. После чего нежные пальцы спускались от виска к щеке, мягкая ладонь легонько погладила щеку. Диппер в предвкушении прикрыл глаза. Губя коснулись чего-то мягкого. — Мэйбл, вылезай из укрытия.       Диппер раскрыл глаза и увидел большой палец любимого на своих губах. Мэйбл после слов Вирта вздрогнула, но затем зашла в комнату. — Это было так очевидно? — Понял сразу, как увидел омелу, — ухмыльнулся Вирт. — Ух! Засранец! — заныла Мэйбл. — Вы тут только ради этого? — Частично, — ответила Мэйбл. — А вообще, просто скучно было, — Диппер вздохнул.       В комнате раздалась мелодия. Диппер достал телефон. — Это мой мобильный, — затем взял трубку и ненадолго вышел из комнаты. — Кто там, Диппер? — Мама, — парень положил трубку. — К нам гости уже пришли, так что нам сейчас желательно пойти домой. — Уже? Блин, — расстроилась Мэйбл. — А без нас никак? — Нет. — Что ж, с наступающим. — С наступающим.       Подростки вышли в коридор и уже начали спускаться по лестнице, как вдруг Вирт взял Диппера за руку. — Мэйбл, можешь спуститься вниз? Я кое-что вспомнил, мне нужен Диппер на секунду. — Угу. Жду вас.       Когда двойняшка скрылась внизу, Диппер вопросительно посмотрел на парня. Тот не стал долго ждать и подарил Пайнсу кроткий поцелуй. Обычно после поцелуев тот прятал губы и смущенно сжимался, но в этот раз он мягко, но уверенно улыбался. Глаза его горели теплом, любовью, с блеском озорства. Их губы сомкнулись лишь на мгновение, но его было достаточно, чтобы окатить Пайнса пунцовой обжигающей краской. — Завтра в час в парке на Роуд-стрит, у статуи железного дракона. Не опаздывай, — Вирт игриво закинул козырёк кепки на глаза ошалевшего от внезапной нежности возлюбленного. — Что? Пого… Но… ты же… — Три свободных дня до поездки у меня ещё есть. И да. Это свидание.       Диппер стоит в шоке. Чувства парализовали его тело и рот, отчего тот не мог сделать и шага, и бормотал что-то невнятное. — Диппер! — И-и-иду! — парень быстро спустился вниз.       Вирт провёл их до двери и помахал им вслед, когда те уходили. По дороге их провожает снегопад, обсыпая их головы белоснежными хлопьями. Холодный ветер гуляет по улицам, но щёки и души горели, не позволяя замёрзнуть. А когда двойняшки решили бежать наперегонки — из них и вовсе пропал холод, который заменился озорством, чистой детской радостью.