Цитадель

— Знаешь, я никогда не рассказывал тебе о матери, — начал Трандуил после нескольких минут молчания. — Мне было тяжело говорить об этом и сейчас не легче, ты был совсем младенцем, когда она покинула меня. Я даже теперь не могу правильно подобрать слов. Кажется, что они не могут выразить ни глубины моих чувств, ни простоты мысли. Мы с тобой разговаривали редко, поэтому не знаю, сможешь ли ты понять ту историю, которую я тебе расскажу. Это случилось за много лет до твоего рождения. Думаю, ты знаешь, сын мой, старинное предание, которое нолдор привезли из Валинора. Она гласит о том, что эльфы любят по-настоящему лишь один раз, и любят настолько пламенно и нежно, что исчерпывают весь запах своих жизненных сил и потом полюбить уже неспособны. Ты знаешь, что удивительной красоты бабочка появляется из невзрачной куколки. Она вылетает из кокона в свой срок, радуя мир своим великолепием, и оставляет свой невзрачный, ненужный дом навсегда. Так и любовь. Только оставляет она после себя не куколку, а полностью опустошённое хроа. Это бывает в случае, если любовь умирает. Мы с твоей матерью познакомились на День Звезды моего отца и твоего деда Орофера. Она была из семьи одного из военачальников Зеленолесья. Кажется, когда я в первый раз бросил надменный взор на её одухотворённое лицо, что-то изменилось во мне. Я вдруг понял, что именно эта эльфийка сделает меня лучше. С того самого бала, мы и были всё время вместе, никогда не разлучаясь. Сначала мы не хотели ребёнка, решив с ней пожить только для себя. Это было весёлое и беззаботное время. Мы проводили его в путешествиях. Сколько интересного узнали мы о Средиземье! Сколько новых народов перевидали и узнали! Сколько книг отыскали в пыли забытых библиотек! Но всему, что мы имели в прошлом приходит конец, чтобы началась новая история. Мой отец погиб в пламени дракона и я принял власть над своим народом. Но я был не один. Она всегда помогала мне и направляла меня, если я шёл не туда. Наконец, встал вопрос о наследнике престола и она безропотно согласилась. Родился ты. Мы считали, что в Средиземье после войны будет относительно спокойно, но ходили слухи, что зло вновь собирает свои силы. Ты был маленький, и нам совсем не хотелось участвовать в новой войне. Слишком свежи были старые раны. А я был отцом не только тебе, но и моему народу. Тебе когда-нибудь тоже придётся им стать. Я верю, сын мой, что ты будешь хорошим правителем и убережёшь не только свой народ, но и свою возлюбленную от зла внешнего и внутреннего. Твоя мать погибла по моей вине. Это я её не уберёг, не спас. Мне казалось, что это — обычная вылазка, разведка, но она убила нас обоих. Я давно хотел рассказать тебе о ней, но не мог, слишком свежо было горе и оно запечатывало мои уста. Теперь ты всё знаешь. Трандуил замолчал и посмотрел на сына, который в задумчивости теребил пуговку на своей рубашке. Леголасу было непривычно слушать длинные речи отца. Обычно атто либо что-то коротко приказывал ему, либо вызывал за тем, чтобы дать очередное поручение. Но теперь Леголас мог вполне насладиться его обществом. Отец говорил не спеша, и речь его лилась серебряным ручейком, вызывая в душе сына воспоминания о чём-то бесконечно далёком и бесконечно желанном. Леголас представлял свою аммэ. Много раз она являлась его мысленному взору в виде прекрасной светловолосой эллет, которая стояла, лучезарно улыбаясь, склонившись над его колыбелью. Он всегда чувствовал к матери признательность и благодарность. Ведь это она дала ему жизнь. Именно мать захотела, чтобы его душа пришла в этот мир, навсегда преображая его. Но сейчас он чувствовал не только признательность матери, но и зависть. Это ей отец дарил свои ласки. Это ей он по ночам шептал слова любви и нежности. Это ей предназначалась каждая его мысль. Он никогда не думал о сыне! Он никогда не любил его! Леголас прикусил губу и в этот момент понял, как он несправедлив к своему атто. Отец хочет видеть его! Отец хочет говорить с ним! Чего ещё ему желать? Если их встречи станут постоянными, то Леголас всегда может видеть рядом с собой своего кумира. Желание быть только с отцом разгорелось в нём с новой силой. Ни единого слова не пропустил Леголас из исповеди отца и ответил ему просто и ясно: — Не вини себя в её смерти, атто. Ты не должен терзать из-за этого свою душу. Просто владыка Намо решил позвать к себе её фэа. Но там, в Валиноре, в чертогах тепла и света, вы снова сможете увидеться с ней. Там вы вновь будете вместе. Трандуил прикрыл глаза. Он настолько привык держать лицо, что теперь скрывал слёзы даже от собственного сына. Возможно, Леголас сказал правду. Осталось лишь дождаться этого момента. Старая рана, которая едва затянулась, вновь напомнила о себе. Леголас понял, что отец переживает разлуку с его матерью. Он тактично опустил глаза, чтобы атто мог некоторое время оставаться наедине со своим горем, в то время как сам Леголас остаётся наедине со своим. Но долго молчать сын не смог. Он медленно поднялся с кровати и подошёл к отцу, положив руку с массивными перстнями ему на плечо. — А, знаешь, атто, — сказал Леголас, грустно улыбнувшись. — Мне так не хватает твоих сказок. Почитаешь?