Элиотт
Если ты любишь меня, приходи ко мне домой.
Ты нужен мне.
Я знаю, что ты тоже нуждаешься во мне.
Просто обними меня, пожалуйста.
Мне нужно, чтобы ты не дал мне упасть.
Лука закрывает глаза, слезы текут по обеим щекам.2 месяца назад
Лука набирает код домофона в дом Элиотта и толкает дверь с широкой улыбкой на губах. Он не видел его уже два дня и очень рад, что Элиотт прислал ему сообщение с просьбой прийти сегодня вечером. Но, когда Элиотт открывает дверь своей квартиры, он совсем не такой, как обычно. Он не улыбается и выглядит абсолютно измученным. У него большие фиолетовые круги под глазами, и кажется, что он замерзает, когда на улице +28 градусов. — Элиотт? С тобой все в порядке? Элиотт качает головой, его глаза полны слез. — Я чувствую, что падаю. Он молча поворачивается и медленно идет к своей комнате. Лука закрывает дверь квартиры, прежде чем последовать за ним, чувствуя, как его тревожность усиливается, потому что Элиотт явно не в своем обычном состоянии. Когда Лука заходит в его спальню, Элиотт лежит под горой одеял, но, кажется, дрожит от холода. — Я падаю, Лука. Лука качает головой и ложится на спину Элиотта, крепко обнимая его. — Я держу тебя, Элиотт. Ты не упадешь. Элиотт еще немного съеживается в объятиях Луки, прежде чем начинает плакать. — Пожалуйста, не дай мне упасть. Лука помнит, как всю ночь держал его в своих объятьях, гадая, что же такое Элиотт выпил или скурил, чтобы быть в таком состоянии. На этот раз он не видел Элиотта целую неделю. Элиотт послал ему сообщение с благодарностью, сообщив, что ему становится лучше, но он не отвечал ни на одно из сообщений Луки в течение недели, а когда он снова начал отвечать, то сделал вид, как будто ничего никогда и не было. Поэтому Лука сделал то же самое и не стал задавать лишних вопросов. Лука перечитывает только что полученные сообщения и встает с кровати. У него болит все тело, потому что он не вставал уже несколько дней, но ему нужно увидеть Элиотта. Он надевает пальто поверх пижамы и влазит в кроссовки, прежде чем пойти к дому Элиотта. В полдень он подходит к зданию. Он вводит код на двери, затем сразу же идет наверх и хмурится, когда замечает, что дверь в квартиру Элиотта приоткрыта. Он пересекает квартиру и входит в комнату Элиотта, погруженную в темноту. — Идрисс, я же велел тебе уйти, черт побери! Лука никогда не слышал, чтобы голос Элиотта был таким грубым и ломким, и этот звук почти что явной болью отдается в теле Луки. — Это я. Элиотт тут же оборачивается с выражением на лице, как будто он только что увидел привидение. Элиотт выглядит дерьмово: его глаза ввалились, волосы сальные и плохо расчесанные, лицо бледное. Но Лука не питает иллюзий, он, должно быть, выглядит так же дерьмово, как Элиотт, если не хуже. — Что ты здесь делаешь? Лука пожимает плечами, снимая пальто и кроссовки. — Я пришел, чтобы не дать тебе упасть. Элиотт начинает плакать, и Лука скользит под одеяло, тоже заливаясь слезами, когда обнимает его. На самом деле он не знает, кто кому больше нужен, но это не имеет значения. Их губы тут же встречаются, и поцелуй на вкус как соль, но это тоже не имеет значения. В течение нескольких минут Лука не хочет думать обо всем, что их разделяет, он просто хочет быть рядом с Элиоттом. Они лежат друг напротив друга, переплетясь руками и ногами, прежде чем заснуть от усталости. Когда Лука просыпается, уже совсем темно. Он слегка паникует, потому что на самом деле не помнит, как попал сюда, и дергается так резко, что будит этим Элиотта. — Лука? Что ты здесь делаешь? Лука садится, а Элиотт включает ночник. — Я не знаю. Элиотт хмурится, и Лука опускает голову, пытаясь думать как можно быстрее своей затуманенной головой. Именно в такие моменты он сожалеет о том, что в последние несколько дней или, скорее, недель не принимал должным образом свои лекарства. А потом его внезапно осеняет. — Ты сам попросил меня прийти. Элиотт качает головой и хмурится. — Я никогда не просил тебя приходить. Лука достает из кармана телефон и показывает сообщения Элиотту, который широко раскрывает глаза. — Прости, но это был не я. Я сомневался, но я не могу, Лука, я не хочу причинять тебе боль. Я люблю тебя, но не думаю, что смогу сделать тебя счастливым. Лука кивает, но впервые берет Элиотта за руку и смотрит ему в глаза. — Почему? Элиотт вздыхает и начинает колебаться. — Дело совсем не в тебе. Я… У меня… я… Мне очень жаль… Я… Лука нежно гладит его по щеке, не сводя глаз со взгляда Элиотта, действительно желая знать, что тот скрывает. — Почему? Сними свою маску, Элиотт. Объясни мне. Элиотт хмурится и смотрит на Луку почти злобно. — А ты, Лука? Почему? Болезненное расставание? Ты боишься еще одного разбитого сердца? Ты боишься привязаться к кому-то, кто бросит тебя? Ты… — Я шизофреник. Я не хочу никого заставлять брать на себя это дерьмо. Я знаю, каково это — жить с кем-то, у кого есть подобное расстройство, и я не могу просить кого-то терпеть такое ради меня. Никто не должен проходить через это, даже ради любви. Правда в том, что я в порядке только тогда, когда принимаю лекарства, и даже в этом случае нет никакой гарантии, что я всегда буду в порядке. Я не могу планировать будущее, потому что не могу быть уверен, буду ли я снова самим собой в следующем году или даже на следующий день. Элиотт широко раскрывает глаза, освобождаясь из-под руки Луки, и тот немедленно встает с кровати, разочарованный. Он знает, что большинство людей боятся такого рода болезней, но он никогда не думал, что Элиотт будет бояться его. Он берет свои вещи и оборачивается, прежде чем перешагнуть порог спальни. Он смотрит на Элиотта, который явно находится в шоке, и открывает рот, но не издает ни звука. Что он может сказать? Прости? Надеюсь, ты будешь счастлив. Прощай? Ничего из того, что он скажет, не будет уместным, поэтому он закрывает рот и уходит. Лука идет по квартире, мысленно давая себе клятву, что не заплачет. По крайней мере, теперь Элиотт сможет перевернуть страницу их истории без сожалений. Элиотт хватает его за руку посреди коридора и тянет на себя. — Мне очень жаль, Лука. Я просто не могу это сделать. Тебе нужен кто-то надежный, кто поддержит тебя, когда ты в этом нуждаешься, а я никогда не смогу быть таким. Элиотт нерешительно смотрит на Луку и наклоняется для нежного поцелуя. Лука даже не отталкивает его. Он отпускает себя и целует в ответ с той же нежностью, зная, что это будет их последний поцелуй. — Мне очень жаль, Лука. Лука неохотно отстраняется и, не оглядываясь, выходит из здания. Лучше бы он вообще ничего не говорил. Было бы лучше, если бы он продолжал встречаться с Элиоттом, как раньше. Конечно, он бы страдал, если бы Элиотт прекратил их встречи, найдя кого-то получше для себя, но сейчас Лука не чувствовал бы себя сломленным. Лука бежит по улице, натыкаясь на нескольких прохожих, пытаясь отдышаться, но все, что он делает, — это всхлипывает. Он достает из кармана телефон, его рука дрожит, и тот падает в лужу. Лука поднимает голову, и дождь со всей силы бьет своими каплями по нему. Только так он понимает, что его одежда промокла, но он не знает, как долго идет этот дождь. Дождь уже шел, когда он покинул дом Элиотта? Возможно. Его телефон показывает только черный экран, поэтому Лука кладет его в карман. Он должен найти Янна. Он не принимал лекарства слишком долго, и он определенно чувствует последствия этого, вероятно, усиленные стрессом и печалью. Он делает легкий вдох, прежде чем снова тронуться, и вот тогда он слышит его. Врачи называют это слуховыми галлюцинациями. Лука называет это жизнью в аду. И в этот самый момент он понимает, что даже если он слышит голос Элиотта, то, если обернется, самого парня там не будет. Этот голос только в его гребаной голове. — Лука! Лука останавливается, но не оборачивается. Он не хочет этого делать. Он не хочет осознавать, что он один на этой улице и что его безумие — его единственная компания.