Несокрушимый

      Лайт не любил драться с людьми, подобными Таурусу. Вся эта энергия, эта жажда, эти стремления — если бы когда-то кто-то понимающий и разумный попался на пути Адама и смог направить способности парня в мирное русло, на защиту людей, на строительство иного будущего… Но этого не случилось и фавн от жизни получил лишь боль, ненависть, гнев и жажду крови вперемешку с желанием изменить жизнь своих братьев и сестёр самым радикальным путём. Чем-то они даже были похожи, если задуматься. Но теперь, теперь они лишь враги и более никто друг другу, ибо Таурус не собирается отступать от своих принципов, а Лайт — прощать отрубленную руку Янг и работу Белого Клыка в Вейле, которая могла пойти по самому ужасному сценарию для целого города. Однако пошло бы всё иначе… — Последний раз. Уберите оружие. И отойдите, — холодно произнёс воитель, смотря в прорези маски Адама. Лайту не хотелось почём зря убивать тех, кто просто выполняет свою работу или вынужден заниматься этим. К сожалению Натури, никто не пожелал отступить. Значит, прольётся куда больше крови. — У тебя верные люди. Таурус. Жаль, что мёртвые. После этих слов воин схватился за копьё одного из стражников чуть ниже острия и потянул на себя вместе с фавном, который охнул от неожиданности и выпустил оружие из рук. Члены Белого Клыка мгновенно отошли подальше, когда Лайт ловко покрутил копьё над головой и направил остриё прямо на них. Да, всё-таки древковое оружие больше нравилось Натури, да и в Древнем Мире ходил он практически только с ним. И теперь настало время проверить, не заржавели ли его навыки.       Воитель ждал, крутя оружие в правой руке. Скорость была настолько велика, что казалось, словно у него было колесо, которое очень быстро двигалось. Адам, судя по бровям, нахмурился и положил руку на ножны своего клинка. — Это мой бой, — рявкнул Таурус, отведя голову немного в сторону своих подчинённых. — Уходите. — Но командир… — попытался возразить один из них, но Адам молча кивнул в сторону трона. Стража переглянулась и медленно начала отходить от них обоих, продолжая направлять острия копий на Лайта, который молча ждал, внутренне добродушно усмехаясь. Не настолько и кровожаден Таурус, оказывается. Фавны скрылись за троном, а воители начали ходить кругом, не сводя взгляда друг с друга. — Благородный ход. — А как иначе? Я их командир и несу полную ответственность за них, — фавн криво усмехнулся. — Какой я лидер, если не смогу сберечь подчинённых, когда могу? — Поезд? Вейл? — пробный выпад клинка пролетел в миллиметрах от бока Лайта, как и лезвие копья над головой его противника. — Они знали, на что шли. Всё это было на добровольных началах. Копьё с лёгкостью отразило серию быстрых ударов алого меча, чтобы затем столкнуться с ножнами, которые встали на пути к сердцу. Натури не собирался подавлять Адама своей силой — несмотря на всё, что этот фавн натворил, тому не были чужды нормальные человеческие чувства. Впрочем, не отпусти он подчинённых, Лайт бы действовал совсем иначе. — Странно, что ты сразу не уничтожил меня, — произнёс Таурус после неудачной попытки сблизиться. Остриё копья в тот момент угрожающе просвистело рядом с виском и грудью. — Разговоры в бою? — Я сам не сторонник этого, но почему нет? — усмехнулся Адам. — Особенно если в конце меня ждёт смерть — почему бы не попробовать? — Странно. Ты говорил иначе. Недавно. — Верно, но это лишь слова для Хейзела и братьев. Мы уже оба знаем исход этого поединка. И он явно не в мою пользу. Впрочем, — фавн нахмурился и обхватил ладонью рукоять меча и чуть наклонился вперёд. — Сдаваться без боя я не намерен, как и отступать. Лайт прогудел в шлем и раскрутил копьё над головой, чтобы затем убрать за спину и направить остриём вниз, встав в стойку. Слова Адама… Нет, сам парень перед ним не был плохим — нет такого понятия. Просто он стал именно таким из-за окружения и обстановки вокруг. Это и исказило его, его понятия и мотивы, но не цель. Что же, понять его Натури мог, как и подарить быструю смерть — нападение на его друзей скомпенсировалось защитой подчинённых и пониманием ситуации. И нет — Лайт никогда не назовёт Таураса заложником положения — не в этой жизни. — Последние слова? — Мне жаль, что я не смог заметить, как к этому всему относилась Блейк, — с глубокой печалью и ненавистью к себе произнёс фавн и сорвался с места, вытаскивая клинок.       Многие представляют себе подобный бой как в каком-нибудь кино, книге или ином медийном развлечении — с кучей трюков, выпадов, блоков, парирований и ударов на грани. Реальность же была куда проще. Всё решала одна единственная ошибка, которая мгновенно приводила к смерти того, кто её совершил. Помимо этого очень сильно влияла и личная сила оппонентов — глупо бросаться на бога, будучи простым смертным с копьём. И, к сожалению для Адама, всё играло против него — как и личная сила Лайта, так и его опыт, который мгновенно обнаружил дыру в защите Тауруса и направил туда копьё. Остриё с противным хлюпающим звуком вонзилось прямо в левую часть груди, лопая Ауру и прошивая сердце насквозь. Рука с занесённым для удара мечом упала вниз, а ослабевшая ладонь выронила клинок на пол, который с громким звоном упал, эхом отражаясь от стен. Мгновенная смерть. Натури отбросил отломанный кусок древка и снял маску с лица фавна, который теперь лежал на полу, заливая его своей кровью из одной единственной раны. И если один глаз — яркий и светлый голубой был стеклянным и мёртвым, то второй… Мерзкая печать, что впилась в кожу незаживающим ожогом с названием ПКШ, словно клеймо раба, превратило глаз в красный, налитый кровью, шар. И теперь Натури понял ненависть фавна к компании и фамилии Шни. Но теперь это не имело значения — Адам Таурус был мёртв. Лайт наклонился и закрыл глаза мертвеца, уныло вздыхая. Несмотря на то, что фавн отрубил руку Янг, навредил его друзьям и был ответственен за многие преступления, ненависти он не вызвал — лишь жалость. Глупый, беспринципный и прямой, как рельса, со своими принципами и желаниями. Адам… Лайту было его жаль, ведь чем-то он напоминал самого воина в молодости. Идеалистичный, с горячей кровью, смехом и предвкушающим оскалом на лице. — Сайонара, Адам Таурус. В Тартаре, мы с тобой обязательно встретимся.       Лайт молча вышел из зала, прикрыв за собой дверь. Теперь он был готов вновь встретиться со всеми, свежий, обновлённый и поставивший свою душу в равновесие. Наконец-то знающий, что отвечать, что делать и как вообще планировать свою жизнь в будущем. Он не создан для такого, но кто сказал, что Лайт не может адаптироваться? Быть гибким, как древко копья, при этом не ломаясь и не теряя функциональности. И ради всех тех, кто его окружает, он станет именно таким. — Как жаль. Потеря такого потенциала. — Инструмента. Для тебя. И твоих планов, — женский голос, что раздался позади него, не удивил Лайта. Однако было странным то, что она решилась показаться. Ведь, если судить по словам Озпина, она редко появлялась на людях и за пределами своего замка вообще. Салем. Жена Озмы и мать четверых дочерей, которых помнит и любит, но старается забыть эту боль. — Думай, как хочешь. Но правда, как всегда, где-то посередине, — Натури развернулся и увидел её. Белоснежная кожа, покрытая алыми венами, что изредка пульсировали, белоснежные волосы, что прямо сейчас были распущены, опускались до поясницы. А глаза… Чёрные, как смоль, с красными зрачками. Отталкивающее зрелище для обычного человека и даже Охотника, но не для Лайта — в своей жизни он видел куда более страшных и опасных женщин, а также мутировавших — кодовое название для борделя, который стал прибежищем эфириалов в Мальмунте, было Разбухшие Глубины. И… Да… Там было всё очень плохо. — Чего ты хочешь? — Просто поговорить, — слегка улыбнулась Салем. — Или же ты боишься обычной беседы с дамой?

***

— Мам… — Не мамкай мне тут, юная леди! Хочешь в могилу меня свести?! — Мам… — Одна дочь взяла и убежала в неизвестность! А теперь и вторая собирается так поступить? — Это не одно и то же! Я ведь говорила, зачем еду! — И? Разница, что я знаю, или не знаю, что ты едешь непонятно куда! Итог один — я не знаю, всё ли с вами в порядке! Тай наблюдал за спором вот уже целых десять минут. Янг, нахмурившись и сложив руки на груди, смотрела на Саммер, которая, в свою очередь, упёрла руки в бока и осуждающе смотрела на свою старшую дочь. Этот конфликт был понятен, как и аргументы сторон — его малышка хотела отыскать родную по крови мать и поговорить, особенно после того, как чуть ли не рассталась с жизнью. А вот глава семейства (Тай никогда не отбирал эту роль у Роуз) не желала расставаться с ещё одной дочерью, которая неизвестно куда и против кого идёт. Она и так недавно вернулась, а теперь вновь её отрывают от семьи и подобного терпеть женщина не могла. Что же, теперь обе упёрлись рогами в землю и отказывались принимать аргументы друг друга. Как бы не дошло до того, что Янг просто сбежит, как Руби. И ведь Тай мог поддержать одну из сторон, да не мог — все правы и не правы одновременно. Будь тут Лайт, мужчина просто попросил бы его сбегать за Рейвен и притащить её сюда на суд дочери и напарницы. И на это шоу Шао Лонг с удовольствием посмотрел бы.       В их команде царили вполне хорошие отношения. Если по началу Бранвены держались в стороне, то затем с удовольствием втягивались в отношения. Вон, одно блондинистое чудо ясно говорит о том, какие у них были отношения. А с Кроу они бухали, иногда беря Порта, чтобы прикрыться от разъярённой Саммер. Но к чему это всё? Просто у них лидером была Саммер, притом лидером прекрасным и невероятно злым, если довести, а также опасным. В такие моменты они трое превращались в маленьких мышей, а Роуз — в страшного сокола, который готов их сожрать. Даже гордая Рейвен утихала и принимала тумаки от лидера. И, думалось Таю, что привычки остались. Увидь Саммер Рейвен, она сорвётся и никакие способности не уберегут Бранвен от гнева женщины, особенно сейчас.       И Тай до сих пор не знал, почему она сбежала. После ухода Рейвен, та никогда больше не встречалась ни с ним, ни с кем либо другим из знакомых. Кроу пытался вернуть её обратно, но всегда терпел неудачи. Впрочем, причина скрывалась в Озпине, скорей всего. И… В них всех… Хоть он не знал, но догадывался, что тогда, во времена юности, они были глупы и следовали за директором Бикона лишь из альтруизма и желания «спасти» мир. И Рейвен с самого начала это не нравилось, однако затем она успокоилась, перестав уговаривать их подумать. Может, она обиделась за это? Или здесь нечто большее? «Эх… Чего думать сейчас, если все мосты уже сожжены и не подлежат восстановлению?» Тай устало вздохнул, услышав, что спор разгорелся с новой силой. И ничего поделать с этим он ничего не мог — зная этих двоих, вставать меж ними чревато. Впрочем, одна идея у него есть. — Всё-всё! Перерыв! — перекричал их мужчина и подошёл поближе, чтобы встретиться взглядом с двумя надувшимися от обиды дамами. — Так… Янг, — Тай чуть нахмурился. — Пойми свою маму — она столько лет не видела никого из нас, а теперь все уходят, при том неизвестно, куда. И неизвестно, что будет с ними на пути. Представляешь, какого ей будет вернуться обратно в то состояние? Янг хотела было возразить, однако закрыла рот и стыдливо отвернулась, поняв, что имел ввиду отец. Затем мужчина повернулся в сторону Саммер и устало вздохнул. — Сам… Они уже взрослые и способны решать сами, что им делать. И как бы мы ни хотели остановить своих дочерей, нам это не под силу. Смотри, какая теперь красавица Янг, способная раздавить скалу голыми руками. У Руби стремления уже взрослые, так ещё и парень вырисовывается. Мы с тобой должны отойти в сторонку и помогать, ожидая внуков. — И ты предлагаешь просто отпустить её? — устало спросила Саммер, а Тай молча кивнул, заставив женщину поджать губы. — Но не одну. Как вам обеим идея устроить отпуск в лесах Мистраля с развлечениями в виде поиска сбежавшей от ответственности женщины, а также избиения бандитов и Гримм? Тай улыбнулся как им, так и себе. Эта идея, конечно, была не идеальной, однако в данный момент самой оптимальной. Состояние Саммер? Его и Янг должно хватить, чтобы защитить её от опасностей. — Но Тай… — Саммер нежно взяла его за руку. — Я ведь неспособна драться и буду только обузой вам двоим. — Брехня! — отмахнулся мужчина и подмигнул своей дочери. — Мы заянгрим любого врага на себя! Блондинка судорожно вздохнула и картинно схватилась за сердце. Что? Что такого он сказал? Разве молодёжь теперь не пользуется этими новомодными словами из игр? — Ты такой же дурашка, что и четырнадцать лет назад, — хихикнула Роуз, заставив Тая притворно надуться от обидного слова. — Но всё-таки… — Мам, не переживай, — лучезарно улыбнулась Янг, обняв мать. — Мы с папой затаянчим любого врага и не дадим тебя в обиду. Мужчина понял, почему его дочери не понравился каламбур — потому что именно этот — ужасен. Инструкция на будущее — внимательно читать статьи в Интернете и правильно выбирать слова для шуток. — Я… Спасибо, — Саммер улыбнулась, а подошедший к ним Цвай весело гавкнул и завилял хвостом. — Для этого ведь и существуют семьи — для ссор, прощений и совместного отдыха, — улыбнулся Тай, а вот Янг гаденько усмехнулась, готовя очередную подколку. — И секса, — девушка подвигала бровями. — Дома не очень хорошая звукоизоляция, знаете ли. — О… — супружеская пара только и могла, что покраснеть да отвернуться от смеющейся дочери, которая находила забавным смотреть на смущающихся родителей. И ведь ответить они ей никак не могли — взрослая дочь как бы, притом говорящая факты! И после этих слов Тай крепко задумался о капитальном ремонте в доме, ведь он его очень давно не делал — а стоило бы! — Ну, что же, я тогда пойду собирать вещи, — Янг обняла своих родителей. — Люблю вас обоих. И… Мам… — девушка печально вздохнула. — Прости меня. — И ты меня прости, — Саммер печально улыбнулась. — Видимо, твоя старуха совсем постарела и не понимают свою собственную дочь. — Ну… — Янг улыбнулась. — Одного старика ты всё ещё привлекаешь. Роуз уткнулась в плечо своего мужа, пока её дочь, смеясь, уходила в дом, чтобы собрать вещи. Тай лишь покачал головой, внутренне улыбаясь. Ведь его дочурка абсолютно права и спорить с этим он не собирался, как и ругать её, ведь смысла не имело — Саммер потом куда лучше разъяснит, почему не стоит шутить с мамой. — Ох… — женщина печально вздохнула. — Сам, — твёрдо заговорил мужчина. — Не переживай. Мы с Янг защитим тебя. Заодно и Руби выловим в Мистрале, и ты с удовольствием накажешь её так, как пожелаешь. — Думаю, я не смогу, — сухо рассмеялась женщина. — Ведь на её месте, я бы поступила точно так же. — М… — Тай кивнул, понимая свою жену. — Хорошо, пойдём собирать вещи, а все плохие мысли отодвинем куда подальше, чтобы они не мешали нашему отпуску! Однако… — мужчина нахмурился, а его взгляд упал вниз, прямо на Цвая, который вилял хвостом и смотрел прямо на них. Саммер тоже посмотрела на пса, а затем вопросительно посмотрела на мужа, который решил высказать свою мысль. — Что делать с Цваем?