Постучись в мою дверь

      Чонгук сжимает руки в кулаки и заставляет себя остановиться, удерживая от поспешных и грубых действий. Они все, Хосок, Джин, семья Ким и семья Чон прошли через многое, чтобы установить мир, и ему кажется, что сделай он ещё один шаг, все полетит к чертям. Он впивается взглядом в Намджуна и думает о том, что Ким всё-таки забирает у него то, что ему дорого: его брата, и от этих чувств его сердце разрывается в метаниях.       Мигом вспоминается детство, когда Хосок защищал его собой, чтобы ему не попало от разгневанного папы, который не мог контролировать себя в приступе гнева.       Однажды, когда отец был в отъезде, папа с самым безразличным лицом ударил его по лицу отчего Чонгук упал и еле сдержал себя, чтобы не заплакать. Отец учил его быть настоящим альфой, которому нельзя показывать свои слабые эмоции. Он со злостью и огромной обидой посмотрел на своего папу, который медленно подходил к нему, и усмехнувшись замахнулся на него снова. Чонгук ожидал горячую ладонь на своём лице, боль от удара, но удар пришёлся на Хосока, который встал на его защиту. Старший, хоть и был бетой, вел себя непоколебимо и стойко, молча перенося все тяготы жизни рядом с несчастным родителем. Старший Чон весь дрожал, но снова и снова принимал удары на себя, и Чонгук зажмурился не в силах смотреть на то, как брат до последнего защищал его. Он позабыл про щеку и все о чем мог думать - это был Хосок, который ронял слёзы на пол.       – Несносные дети! – прокричал папа и отвернулся от них, уходя прочь. Как только дверь за ним закрылась, Хосок осел на пол и прикрыл лицо руками. Он не кричал и не показывал свою боль, пытался скрыть от брата, то, что невозможно. Любовь старшего к нему обходилась ему слишком дорого и платил он за неё ежедневно.       Чонгук присел рядом с ним, протянул свою дрожащую руку к спине брата и закусил губу, когда Хосок вздрогнул.       – С хеном все хорошо, Гукки. С хеном все хорошо. – повзрослевшим голосом говорил бета, но Чонгук видел в нем своего брата, который с детской наивностью полагал, что он ничего не понимает. – Скоро всей пройдёт. Мне совсем не больно. – продолжал Хосок, растирая лицо ладонями и вздохнув пару раз, повернулся к нему и яркая улыбка озарила его лицо. – Видишь, с хеном все нормально. – Чонгук знал, что навсегда запомнит это выражение лица, когда сквозь слёзы боли и обиды, старший улыбался для него, пытался подарить ему маленькую часть любви, которой им недоставало от родителей.       – Я выросту и все, кто обижал тебя, будут просить на коленях прощения. – Чонгук присел на колени и обнял брата.       Он не помнит, кто из них плакал больше, но в тот день обещал себе, что при любых обстоятельствах он будет защищать Хосока. Его любовь к брату росла с каждым годом, и все что делал для него бета, он хранил в своём сердце, как самые тёплые и болезненные воспоминания. Он не имел права забывать через что прошёл старший, чтобы на его лице не оставалось шрамов, чтобы его психика не пошатнулась из-за страданий, которые обитали в их доме. Порой, он ненавидел отца, но ещё сильней ненавидел папу, который плевал на них, и обида от нелюбви росла вместе с ним.       Заставить папу сесть перед старшим на колени он так и не смог, тот умер, когда они отсутствовали дома. Долгое время вместо горечи утраты, он жалел, что не смог сдержать обещание данное брату, но став чуть старше понял, что главное никогда не допускать повтора. Он тренировался усерднее, чтобы стать сильным и спасти брата от опасности, ночами проверял беспокойно спящего Хосока, поправлял сползшее одеяло и целовал в лоб, пока брат не видит. Альфа не должен показывать свою любовь и привязанность, – говорил ему отец, и он не мог сказать своему брату слова любви и благодарности.       Став старше, он стал маниакально следить за жизнью брата, приставлял к нему самых лучших из охраны и следил за каждым его шагом. Когда старший узнал об этом, был сильно обеспокоен, он пытался убедить Чонгука в том, что в том, что он делает нет смысла, но Чонгук боялся, что в один день, проснувшись утром, либо ложась спать вечером он услышит плохую весть. Это мотивировало его не спускать глаз со старшего, но семейные дела отвлекали его раз за разом все больше и больше, и он пропустил многие моменты, за что корил себя каждый раз. Разочарование в себе оседало в нем и в трудные моменты старший оказывался рядом с ним, садился и укладывал свою голову на его плечо. Они сидели долго и молчали, слова, которые хотелось произнести тугим комком застревали в горле и не проговаривались. Единственное, что знал Чонгук, что старший брат, все ещё пытается его уберечь, пытается защитить, пока тоже самое делает для него он.       И сейчас, когда чужой альфа, недавно бывший врагом, хочет забрать у него опору, сильное дерево, под которым он прятался все свои годы, сердце пронзает боль, и он прикусывает губу, чтобы не закричать от страха.       Он разворачивается и мигом достигает Хосока, который обеспокоенно смотрит на него, тем самым выражением глаз, которые напоминают ему о болезненном детстве.       – Хён. Мой Хосок хён. – он присаживается перед ним на колени, ведь он обещал, что все кто сделает старшему больно, будут просить у него прощения на коленях. Он самый главный виновник слез и страхов старшего, самый главный его палач, и он должен просить прощения. – Если он обидит тебя, я не стану раздумывать долго. Я навсегда останусь твоим братом, хен, и сдержу свое обещание, данное ещё в детстве. – Хосок кивает пару раз и прикасается к его волосам своими пальцами. – Скажи мне, ты действительно хочешь связать свою жизнь с ним? Ты уверен в нем? – Хосок вместо ответа снова кивает и поджимает свои губы. – Хорошо. Все будет хорошо, правда, хен? – не дождавшись ответа, он встаёт и поцеловав в щеку старшего, выпрямляется. – Я люблю тебя. Будь счастлив.

***

      – Поздравлю, ты станешь дедом, глава Чон. – Тэхен присаживается на кровать и широко улыбается своей квадратной улыбкой. – Ирония не иначе. – говорит он и смотрит прямо в глаза Юнги, который сидит напротив него в кресле.       – Ты выглядишь слишком возбужденным. – поддавшись вперёд и оперевшись на свои колени локтями, говорит Чон. Тэхен лишь ухмыляется на сказанное и пожимает плечами. Юнги замечает то, что ранее не видел в Киме, и это заставляет его насторожиться. – Ты же не залетел? – серьезным тоном спрашивает он и вместо ответа слышит громкий смех Тэхена. Младший качает головой, а затем откидывает ее назад, не прекращая смеяться. Есть что-то в этом смехе отчаянное, но Тэхен быстро берет себя в руки.       – Конечно нет. Я тебе не говорил? Я бесплоден. – просто говорит он. – Расслабься. – Тэхен поднимается с места и подходит к нему, присаживается ему на колени, обвивая руками за шею. – Дети – это бремя. И я рад, что не могу их иметь. Ты сам знаешь, как иногда трудно с ними. Беспокоиться и печься о них когда они маленькие, а потом взрослые очень выматывает. Я любитель свободы и благодаря своей патологии могу позволить себе многое. – заглядывая в глаза говорит младший. – Ну как? Смирился с тем, что стареешь? – прижавшись к его лбу своим лбом спрашивает он.       Юнги выдавливает улыбку и кивает. Его мысли все ещё крутятся на моменте о бесплодности Кима и в том, как он беспечно говорит об этом есть что-то фальшивое. Юнги может распознать ложь и правду, и на данный момент Тэхен ему врет.       – Ты много думаешь, глава Чон. Давай лучше насладимся моментом? – предлагает Тэхен и не дождавшись ответа впивается поцелуем в его губы. Юнги обвивает его талию руками и прижимает к себе, углубляя поцелуй. Он всегда чувствовал легкость, когда был с Тэхеном, но в этот раз он чувствует полное отчаяние и горечь, но они просто любовники и не должны углубляться в друг друга серьезно.

***

      Бета укладывается рядом на спину и судорожно дышит. Юнги краем глаз наблюдает за ним и видит в уголках красивых глаз слёзы. Он не комментирует это, но перекладывается на бок, чтобы и дальше наблюдать за младшим. Тэхен сейчас будто не с ним. Бета отрешенно смотрит в потолок и хватает ртом воздух, его грудь вздымается высоко и шумный вздох нарушает тишину.       – Когда Джин был маленький он не плакал много, его большие оленьи глаза смотрели на нас с Намджуном с благоговением. Он был не капризным, в отличие от меня, но мне пришлось отказаться от своих потребностей и отдать своё детство младшему. Нет, я не жалею, я благодарен, что хоть так смог понять, как с детьми бывает трудно и сложно. Особенно, когда они начинают расти. К счастью, Джин вырос хорошим человеком, не перенял моей ветрености и назойливости Джуна. И единственное, что я хочу попросить у тебя, глава Чон, это уберечь моего младшего от страданий. Это конечно тебя не особо касается, но ты рядом с ним будешь чаще, чем я. Ты будешь видеть его каждый день и если вдруг в его глазах промелькнёт грусть, пожалуйста, попытайся это исправить. – не своим голосом проговаривает Тэхен, все ещё смотря в потолок. – Я не прошу у тебя о многом, просто защити его если понадобится, даже если источником опасности будет твой сын. – бета, наконец-то, переводит свой взгляд на него и его губ трогает улыбка. – У меня самолёт завтра утром.       – Ты улетаешь? Надолго? – Юнги не свойственно себе говорит мягко и тянется рукой к чужой щеке.       – Надеюсь, что навсегда. Ты знаешь, я говорил тебе в день нашей встречи, что меня мало интересует семейные войны и внутренние распри, и в эту страну я вернулся лишь для того, чтобы увидеть Джина. Я увидел и не скажу, что в восторге от сложившейся картины, но снова – это жизнь моего брата, и если он хочет прожить ее именно так, это его право. – Тэхен грустно улыбается и трется щекой о грубоватую руку альфы. – С тобой было хорошо, и если ты вдруг окажешься в Нью-Йорке, можешь навестить меня.       – Договорились. – Юнги наклоняется и целует в скулу младшего, который жмурится и улыбается ему. – Давай проснемся утром вместе? – предлагает альфа, и Тэхен лишь кивает ему.       – Я беременный. – счастливо сказал Тэхен и обрушил на рабочий стол своего любимого тесты на беременность. – Смотри, все тесты с двумя полосками! У нас будет ребёнок! – Тэхен рывком обнял ошарашенного альфу и не заметил, как тот нахмурился, глядя на тесты.       – Сделай аборт. Ты ещё несовершеннолетний. – строго проговорил ему альфа, и Тэхен замер, не веря своим ушам. Они ведь любят друг друга?       – Если ты признаешь ребёнка, мы сможешь пожениться и родить ребёнка, любимый! – найдя выход из ситуации, воодушевлённо проговорил он.       – Ты тупой или глухой? Я тебе сказал делать аборт! Я не собираюсь из-за тебя сидеть в тюрьме, куда меня точно отправит твой папаша! – закричал альфа, тем самым напугав его. Его сердце начало биться сильнее и крупная дрожь пробежала по телу.       – Но... – попытался он возразить и привести весомые аргументы своему альфе.       – Никаких но! Я даже не уверен, что этот ребёнок мой! С кем ты шлялся, когда меня не было рядом? Залетел и хочешь всю ответственность взваливать на меня? Не сработает! Сегодня же сделаешь аборт! – альфа оттолкнул его, и Тэхен потеряв равновесие отлетел в сторону, больно ударившись о край стола. Физическая боль была почти незаметна по сравнению с моральной. Человек, которому он подарил себя и чьего ребёнка он носил в своём чреве отвергнул его. Он смахнул слёзы и подняв голову проговорил.       – Нет. Я не сделаю никакой аборт! Я не омега, у которых много шансов и вариантов иметь детей! Для бет это один случай из десяти! Ты не можешь так жестоко со мной поступить! Ты говорил, что любишь меня! – прокричал он в лицо альфе, который сорвался с места и схватил его за рубашку, приподняв на месте.       – Меня не волнует! С тобой было хорошо в постели, но мозги ты мне своей любовью не запудришь! – мужчина с силой оттолкнул его к стене, и он всем весом впечатался о холодную поверхность.       – Какой же ты никчемный! Лжец и трус! Ненавижу тебя! – слова злости вылетали из его уст безостановочно, и первый удар пришёлся прямо по лицу. Альфа схватил его за шею и прижал к стене, снова и снова проходясь ладонями по его лицу. Он пытался вырваться, но тщетно, все его усилия были впустую. Мужчина отпустил его ,и он громким ударом встретился с полом, хватаясь за лицо. – Я расскажу отцу! Он сотрёт тебя в порошок, ублюдок!       Новые порции ударов пришлись по его телу. Альфа, когда-то любивший его и державший в своих руках, как нежный цветок, превратился в бесчувственного тирана. Сильные удары оставляли на его теле гематомы, а на душе зияющие пары. Он закусывал губы, чтобы не расплакаться, но от очередного сильного удара закричал истошно, хватаясь за живот. На тот момент он уже понимал, что потерял ребёнка, но ему уже было все равно. Он не желал иметь ничего общего с альфой, который был жесток и омерзителен. Когда альфа вдоволь насладился своей тиранией, Тэхен потерял сознание. Закрывая глаза он мечтал только об одном: увидеть собственными глазами муки смерти мужчины.       Избитый и раненый, он доехал до своего дома и упал прямо у порога. Он надеялся, что Джин, его маленький малыш не увидит этого. Намджун подлетел к нему и начал расспрашивать о случившемся, подхватил на руки и занес в дом. Глава Ким ошарашено смотрел на него и в его глазах была неистовая злость. На автомате он рассказал всю правду, не утаив ни одной детали. Он совершил крупную ошибку, он сам себя предал, что говорить о семье, но к его удивлению, отец лишь прижался к его лбу губами и велел отдыхать.       Мечта увидеть смерть своего обидчика осталась лишь мечтой, но известие об сожженном заживо в своей машине мужчине на утро говорили абсолютно все. Тэхен лишь улыбнулся этой новости, пока предательские слёзы текли по его лицу. Он уже знал, что больше не сможет иметь детей, и семейный врач подтвердил этот факт. Намджун державший его за руку стремительно отвернулся. Тэхен знал, что старший чувствует вину за то, что не смог уберечь его от жестокости и несправедливости, не смог отгородить его от нелюдя, который отнял будущее Тэхена.       Он засыпает со слезами на глазах и прижимается к Юнги, который гладит его по волосам, оставляя на его плече маленькие поцелуи. Завтра утром они распрощаются навсегда, и будут лишь воспоминания о проведённых вместе ночах. Наученный горьким опытом, он всячески избегает серьезных отношений, боязливо обходит тех, кто мог бы покорить его склеенное сердце. Каждый раз, когда он понимает, что в его душе начинает просыпаться надежда, он покидает этого человека. За короткий миг боли и одиночества, он понял, что легче сохранить сердце и голову, чем собирать острые осколки после неудач.       Переплетая свои пальцы с чужими, он надеется, что они никогда больше не встретятся.

***

      Однажды испытав на себе чувство потери, люди пытаются это избежать. Чонгук задумывается о том, есть ли в мире что-то, что останется с ним навсегда. Раньше он думал, что Хосок будет с ним всю жизнь. Заботясь и оберегая друг друга, они смогут быть счастливыми, но он снова испытывает боль и одиночество, которые когда-то коснулись его. Он погружается в темноту своего разума, идёт ко дну от своих тяжелых мыслей, которые, как кандалы на ногах тянут его вниз. Ничто не вечно и никто не остаётся рядом на долгий срок. Кто-то может стать вдохновением, кто-то может стать смыслом и спасением, утешить тёплым словом в трудную минуту и подать руку в нужный момент, но все теряется в неизбежном будущем, остаётся позади или идёт по другому пути. Вот и Хосоку пришлось свернуть на другую дорогу, оставить его одного, и Чонгук боится обернуться, зная, что вид уходящего от него брата разобьёт его жизнь.       Он вздрагивает, когда чужие руки вырывают его из пучины мыслей и он снова возвращается в реальность.       – В тот момент, когда я увидел тебя, я знал, что люблю тебя. Я и сам был маленьким, но знал, что ближе и роднее тебя у меня никого не будет. С тех пор ничего не поменялось, Гукки. – голос старшего слегка дрожит, как и его рука на плече Чонгука. – Ты все ещё самый важный человек, самый родной и нужный, но есть и другая любовь в моем сердце. Вы с ним до невозможности разные, как огонь и вода, и вы оба мне нужны. Я знаю, что ты думаешь, что я предаю тебя, что меняю тебя на другого человека, но это не так. Человека, которого любишь не заменить. Поэтому отбрось эти мысли в сторону и порадуйся за меня. – Хосок прижался к его плечу лбом и тихо вздохнул. – Мысли порой пугают, я знаю, и я когда-то сам стал их жертвой. Я бросил Намджуна не потому что сомневался в его любви ко мне, я сомневался в себе. В моей голове был хаос, и единственный выход, который я нашёл - был сбежать, но даже бегство меня не спасло от страданий. Сложно жить, когда мысленно ты с человеком, которого нет рядом. Мне казалось, что я схожу с ума от разлуки и тоски. Тогда я понял, что мои страхи победили меня и оставили в одиночестве справляться со всеми проблемами, которые я сам себе и создал. Я сделал ошибку отвернувшись от своей любви и усвоил хороший урок. Пока любовь живет в сердце нужно оберегать ее и никогда не сомневаться. Сейчас я счастлив. Я очень сильно счастлив, Чонгук. Я не хочу терять это счастье. – отчаянно прижавшись к нему плотнее проговорил Хосок. Чонгук нашёл его руку и поднёс к губам, оставляя поцелуй. Ему важны слова брата и то, что он смог поделиться с ним своими переживаниями.       – Тебе нельзя волноваться. – прочистив горло говорит он, осторожно разворачиваясь к брату. – Ты теперь не один. Это, конечно, все ещё дико для меня, но я рад, что у тебя будет ребёнок от человека, которого ты любишь. Я знаю, что ты будешь самым лучшим папой. – улыбнувшись говорит он, пока Хосок роняет слёзы на его плечо. – Я тоже люблю тебя, хён.       Он крепче прижимает к себе брата, который не перестаёт ронять слёзы. Его сердце расслабляется в родных объятиях, и он глупо улыбается, пытаясь скрыть свои слёзы.       – Никто не заслуживает счастья больше, чем ты, хён. – говорит он, подняв голову старшего. Хосок моргает пару раз, пытаясь спрятать свои заплаканные глаза, как и раньше. Это уже больше привычка, чем необходимость.       – Ты тоже. Ты должен быть счастливым, Гукки. Мой маленький малыш. – говорит старший и снова рыдает, уткнувшись в его плечо снова. Чонгук тихо смеётся, начиная гладить старшего по голове. Его не эмоциональный брат стал другим, более открытым и это радует.       – Обязательно, хён. Я обязательно стану счастливым. – обещает он, оставляя поцелуй на волосах старшего.