***
— Монстры, демоны... — протяжно прозвучал басистый мужской голос, распространяясь по широкой аудитории, а потом резко повысился. — ...Ночные бродяги! Да, у существ ужаса много имен, но для меня они лишь одно. Добыча! Ха-ха-ха! Жон от этой ситуации неловко покрутил ручку в руках. Почему неудобно ему, если говорил профессор Порт? Не желая испытывать объемы своего смущения, он медленно рассматривал аудиторию. Парты ступенчато поднимались вверх, к выходу, занятые студентами лишь наполовину, но при этом JNPR и RWBY решили занять первый ряд. Глазам было за что зацепиться: оружие в виде гибрида секиры и мушкетона, висящее над доской; до ужаса реалистичные макеты гримм, борбатаска, урсы и беовульфа; а также их подробные анатомические рисунки, с указаниями не только уязвимых мест, но и преимуществ монстров, вроде ядовитого жала дезсталкера. — Кхм, и вам следует считать также до самого выпуска из нашей престижной академии. И после. — чуть поумерил запал профессор, взглянув на усталые лица студентов. Уже конец учебного дня, к тому же до этого были высшая математика, риторика и законодательство, так что голова у них пухла от такого количества теории. Единственным плюсом являлось то, что эта дисциплина была чисто для Охотников, значит вызывает интерес у всех. Точнее вызывала, так как некоторые студенты на задних рядах прикорнули за партой. Профессор Питер Порт был чуть тучным мужчиной с сединой в волосах и просто шикарными густыми усами. Одет был в старомодный костюм из двубортного пиджака, платка, завязанного над белой рубашкой, и брюк красновато-коричневого цвета. Он сцепил руки за спиной, вот только за всем бахвальством и чисто юношеским задором в нем чувствовалась военная выправка. И Жон сам не может понять, откуда он вообще способен чувствовать военную выправку. — Как я уже говорил, Вейл, как три других Королевства – островок безопасности в нашем коварном мире. Планета просто кишит тварями, которые больше всего хотят порвать вас на кусочки. — на самом деле профессор об этом не говорил, но вряд ли кто-то осмелится поправить его. — Тут мы и нужны! Охотники и охотницы! Профессор Порт подмигнул Янг, но та не оценила, неловко закатив глаза. — Те, кто поклялся защищать слабых. "От чего?" вы спросите. Пожалуй, от самого мира! — мужчина вскинул руку, вот только лишь один студент бодро выкрикнул в ответ, но тут же стушевался под взглядами остальных. — Вот зачем вы тренируетесь. Но сперва история. И профессор Порт начал рассказ о молодом красавце-воине. О себе, наверное. Жон недоуменно переглянулся с Пиррой, но та от нелепости всей ситуации смущенно улыбнулась ему, пожав плечами. Вздохнув, он все же решил прислушаться к рассказу и хоть что-то записать. Сквозь словесные кружева и переходы от активных действий к восхвалениям главного героя, а их было много, Жон все же смог выцедить важное. Во-первых, алгоритм действий Охотника, находящегося на задании в населенном пункте на территории гримм. Второй любопытной информацией было уязвимое место Беовульфа, а также момент во время боя, когда этим можно воспользоваться. Правда голова от этого пухнет, да и не все способны воспринять столь... экстравагантный метод подачи информации. Даже Вайсс гневно сжимала ручку. Хотя... тут все же без "даже", она явно злится на Руби, бросая яростные взгляды своими льдисто-голубыми глазами. — Кто хочет выступить перед нами и сразиться с добычей? — пафосно спросил профессор Порт, и Вайсс уже вскинула бы руку, вот только ее опередили. — Можно, сэр? — вызвался Жон, чем словил удивленно-обеспокоенный взгляд Пирры и услышал подбадривания Норы и остальных. В основном Норы, та определенно сошлась характерами с профессором Портом. — Отлично! — тот несколько раз хлопнул в ладони. — Жду вас здесь в боевом обмундировании и в полной боевой готовности. — произнес профессор Порт. Жон встал с места и вышел из аудитории, стараясь мысленно себя подбодрить перед боем. Пройти туда-обратно и переодеться заняло не более семи минут, и Жон в своих латах, с обнаженным клинком в правой руке и крепким щитом в левой стоял напротив клетки с гримм. И где профессор Порт прятал ее? И кто тащил до кабинета? — Давай, Жончик! — крикнула Нора, чем чуть не сбила боевой настрой. Жончик? Его так даже мама не называла. — Рен, вставай, поддержим нашего лидера! — Ты справишься. — искренне и, главное, спокойно подбодрил его Рен. — Ты сможешь! — неловко воскликнула Пирра. Странно быть зрителем и болеть за... за любимчика, она привыкла именно учавствовать. — Кхм. — Жон кашлянул от смущения, но тем не менее сосредоточился. — Бой... начинается! — объявил профессор Порт и начисто срубил замок клетки своим оружием. Прочный поди был, раз удерживал гримм все это время. Дверца клетки с грохотом упала, и аудитории предстал борбатаск. Черное тело вепря, злобные красные глаза и прочная костяная броня с длинными закругленными бивнями. Гримм тут же понесся на Жона, первого увиденного человека здесь. Правда в самом конце он чуть притормозил, почувствовав что-то странное в парне. Это дало достаточно времени, чтобы Жон успел отреагировать и сдвинуться в сторону. — Что, не ожидал такого? — с весельем спросил профессор. Борбатаск развернулся к Жону и остановился, изучая свою добычу. Человеческая броня, человеческое оружие и человеческое тело. Тогда почему инстинкт охотиться на людей не принуждает его биться? В чем причина? Жон сосредоточенно следил за гримм, чтобы успешно отреагировать на следующее нападение. Попутно он также изучал его, искал слабые места, куда можно будет ударить, и преимущества, которых надо избегать. Атаковать в лоб не стоит, меч просто отскочит от костяной брони, да и бивни, которыми гримм точно попытается его боднуть, значительно понизят его Ауру. Подобраться сзади не получится, ему просто не хватит скорости и ловкости, а борбатаск нацелен только на него и нет никакого способа его отвлечь. Уязвимыме места – это бока, брюшная полость, ноги и глаза. Последние два отпадают, лучше сосредоточиться на более широкие зоны. В данных обстоятельствах победить возможно только при контратаке. Борбатаск пусть и не сумеет нормально развернуться в аудитории, но явно наберет скорость. И когда его занесет вбок, появится возможность убить. — Давай, Жон! — крикнула Руби, чем невольно спровоцировала гримм на атаку. Монстр стремительно понесся в сторону Жона, тот увернулся в последний момент. Борбатаск по касательной столкнулся со столом и свалился, и Жон тут же направился к нему. И когда он уже замахнулся Кроцеа Морс, гримм взмахнул своими бивнями, от чего меч зацепился за них в ударе и отлетел до противоположной стены. — Черт! — выругался Жон побежал к своему оружию. Вот только борбатаск не намерен давать ему и шанса исполнить задуманное. Монстр встал на четыре лапы и прыгнул вперед, быстро закрутившись в воздухе. Стремительно он начал приближаться к жертве. — Берегись! — крикнула обеспокоенная Пирра. Жон обернулся и увидел, как на него с бешенной скоростью несется гримм. Чуть присесть, напрячь ноги и оттолкнуться от пола – слишком много действий, он попросту не успеет уклониться. Тогда Жон инстинктивно встал в позу обороны, подняв щит и напрягшись всем телом. Его голубые глаза на миг покраснели, белая светящаяся Аура накрыла его фигуру, а в разуме появилось что-то древнее и могущественное. Столкновение произошло незамедлительно, спустя мгновение. Весь импульс был мгновенно погашен, и при этом никто не сдвинулся с места, ни Жон, ни гримм, все еще крутящийся. Броня и бивни борбатаска терлись и пытались разломать щит Арка, но безуспешно. Вся набранная скорость гасла и уменьшалась. И тут Жон с криком двинул своим щитом, да так, что гримма отбросило назад. Аудитория смотрела на последствия их столкновения. Жон не сдвинулся с места, не сломал кости и не поранился, а его Аура проседела едва ли на два-три процента. Даже на его щите ни единой царапины. А вот борбатаску досталось. Большая часть кинетической энергии ушла в него, костяная броня вся растрескалась и осколками сыпалась вниз, растворяясь в воздухе. От бивней остались лишь жалкие огрызки. Увидев состояние борбатаска, Жон ощутил... нечто странное. Словно... эмпатическая связь. По ней ему перешло мироощущение монстра, лишь голые инстинкты и опыт. И то ли из-за этой связи, то ли из-за своей мягкости и доброты, но он почувствовал... жалость. У гримм ведь нет выбора, как и у животных, но в их действиях нет практической пользы. Не ради пропитания, защиты потомства или своего дома. Весь смысл их существования будто заключался в одном. Быть карикатурными плоскими злодеями в детском мультике. Атаковать, потому что надо. Калечить, потому что надо. Убивать, потому что надо. Сглотнув комок тяжелых мыслей и эмоций, Жон взял Кроцеа Морс с пола и подошел к борбатаску. Тот даже не пытался сопротивляться, осознавая свое безвыходное положение. Связь работет и в его сторону, она позволила простому гримм обрести зачатки разума. Пусть и перед смертью. Инстинкты требовали биться, разум говорил обратное. От конфликта появляется выбор, и он был сделан. Жон мечом пронзил тело борбатаска, и тот спустя секунды развеялся. Выражение его красивого лица, застывшего до такой степени, что даже ледяная статуя казалась бы более живой, было трудночитаемым. Темные искры мрачных дум появлялись и исчезали в синих и глубоких, словно море, глазах. Он вложил клинок в ножны и покинул аудиторию, прослушав поздравления профессора Порта.***
Последующий день прошел как-то незаметно для Жона. Мысли о бое заполонили весь его мозг. Как он во время не сдвинулся с места, хотя согласно физике борбатаск должен был просто снести его? Но даже пол под ногами не проломился, а это попросту невозможно, какой бы грамотной не была его оборонная стойка. Аура? А еще эта связь с гримм. Может она от того же источника, что и этот зов в Академию? Тем не менее она привнесла много пищи для философских размышлений. Стоит ли считать гримм самыми злыми... злодеями? Выражение, конечно, детское, но сполна раскрывает суть вопроса. Откуда берутся гримм? Может их создали? Ведь они не могли эволюционировать в чистой природе. У них нет экологической ниши. Они вообще не взаимодействуют с природой, лишь нападают на людей. В мрачных думах Жон гулял по вечернему Бикону. Разбитая убывающая луна освещала парк, по дорожкам которого он и шагал. Синие глаза смотрели будто в никуда, Жон так бы и заблудился в конце концов, но тут его окликнули, и он остановился. — Жон. — подошла к нему Пирра. — Что с тобой? Ты сегодня какой-то тихий. — Просто грустные мысли о гримм. — признался Жон, взглянув в изумрудные глаза девушки. Красивые. — Ммм? — Вот в будущем ты станешь гримм, лишь один главный инстинкт – убивать людей, что ты бы пожелала сейчас? — Странный вопрос. — удивилась Пирра вопросу и задумалась. — Чтобы я не стала гримм. — Логично. — грустно улыбнулся Жон. Связь с тем борбатаском ощутимо повлияла на его мировозрение. — Но если серьезно. — девушка положила ладонь на напряженное плечо Жона. — Если бы я стала гримм, то желала бы оставаться человеком до самого конца. Пусть и не телесно, но духовно. Свободно бродить по Ремнанту, видеть прекрасные пейзажи и наблюдать за удивительными небесными явлениями. Гриммам ведь доступны 95 процентов планеты, но что они на них делают? Лишь существуют и охотятся на людей. Это не тот ответ, который Жон ожидал услышать от Пирры. Но тот, который помог ему. Он ведь человек, значит он способен не столько определять собсвенный путь, но и влиять на других. Словами или действиями. Не вызовись он на занятии профессора Порта, и борбатаск до самой своей смерти продолжил бы бездумно нападать и сопротивляться. Потому что таковы инстинкты. Но он вызвался, и в последние свои секунды гримм смог... по-человечески осознать свое существование. Чувствуя на плече ладонь Пирры, Жон невольно расслабился. От хода мыслей на его лице возникла легкая улыбка, и он открыто спросил девушку. — Пирра, ты не хотела бы лично меня потренировать? И прогуляться этим вечером по парку? — Да. — улыбнулась Пирра. С Жоном снова все в порядке.