Гарри раздраженно барабанил пальцами по столу, чувствуя, что близок к точке кипения. В пятый раз пересчитав все факелы слева от трибуны — ровно дюжина, он с трудом подавил злобный стон и неуклюже завозился на неудобном стуле, поминая недобрым словом Гермиону, попросившую его принять участие в работе Комиссии. У него было слишком много других дел, чтобы рассиживаться тут!
Вот уже битый час председатель Комиссии, невысокий осанистый старичок, чем-то похожий на Дамблдора, объяснял такому же миловидному старцу, почему они не дадут денег на разработку самонадевающейся узды для фестралов. Почтенные ученые мужи вели отвратительно велеречивую беседу, подогревая раздражение Гарри.
Ему хотелось сбежать.
Сбежать туда, где ждали стопки непрочитанных пергаментов с описанием магловских лекарств. Потенциально они могли победить некоторые болезни, с которыми не справлялись чары и зелья. Сбежать туда, где он мог наконец сделать что-то полезное. Но было нельзя. Чрезвычайная комиссия по рассмотрению проектов, направленных на скорейшее развитие магообщества, или просто — Комиссия, занималась очень важным делом. Она распределяла средства, предоставляла временную ставку в Отделе Тайн, которому нужны были свежие идеи и разработки. Получившие грант не только могли продвинуть свои исследования, они обретали стабильность, которой так не хватало после войны.
Гарри, за прошедшие с момента Битвы за Хогвартс три года так и не изживший свой комплекс героя, горел желанием помочь всем и каждому, стремился как мог осчастливить так долго живших в страхе людей. Подарить им если не безоблачное счастье, то покой. И готов был хвататься за любое дело: от волонтерства в Мунго до уборки урожая, от проведения уроков по защите от темных искусств для самых маленьких до постройки шатров для французского магического цирка.
Они вместе с Роном, Гермионой и внезапно примкнувшим к ним спасенным от Азкабана Драко Малфоем составляли самый необычный в истории отдел Министерства Магии — Отдел по контролю. Контролю чего и над чем, было не совсем понятно, цель работы отдела оставалась загадкой даже для его членов, но Гарри надеялся, что благодаря их усилиям станет немного меньше несправедливости, злобы, голода, нищеты и безграмотности.
Стремления были самые благородные, даже крохотный успех пьянил не хуже победы над Волдемортом, но временами хотелось взвыть. Как сейчас, когда вынужденное бездействие почти причиняло боль. Председатель все еще витийствовал, обязательного рассмотрения ждали другие проекты, а неуемному Гарри через час нужно было геройствовать в другом месте, желательно при полном параде. Обедом опять придется пренебречь.
Пытаясь хоть как-то спастись от ввинчивающегося в и так раскалывающуюся голову голоса председателя, Гарри принялся изучать членов комиссии. Он нечасто позволял себе отвлекаться, считая, что большая часть бед Министерства проистекает от халатности и невнимательности сотрудников, но сегодня как никогда был близок к самому последнему пределу, за которым ждало безумие. Безумный национальный герой вряд ли вызвал бы одобрение общественности, так что передышка была просто необходима.
Женщина слева от него отличалась удивительной красотой. Лет сто пятьдесят назад. Сейчас ее кожу избороздили глубокие морщины, а глаза утратили свой блеск. Тем не менее правильные черты лица и умело подобранная прическа все еще притягивали к ней взгляды. Пожилая леди едва заметно усмехнулась в ответ на его внимание, заставив спешно переключиться на новый объект для исследования.
Изобретатель узды был совершенно несуразен: бочкообразное тело венчала совсем маленькая голова, зато развитости мышц рук позавидовал бы любой молодой аврор. Вдоволь полюбовавшись собранным, казалось бы, из совсем не подходящих друг другу частей претендентом на деньги Министерства, Гарри невольно заинтересовался телосложением остальных присутствовавших в комнате мужчин.
Один был невероятно худ, но имел выпирающий живот, который невозможно было скрыть даже тяжелой мантией. Другой так огромен, что напоминал гору и, вероятно, вследствие большого роста, отчаянно горбился. У третьего одно плечо было заметно выше другого. Четвертый имел тело юного греческого бога, скульптурами которых одно время интересовалась Гермиона, однако постоянно подрагивающая левая рука портила все впечатление.
С внезапно разгоревшимся азартом Гарри придирчиво оценил пятого: худого, но не чрезмерно, с достаточно широкими плечами, мягко обрисованными приталенным сюртуком, и безукоризненной осанкой. Словно неведомая сила заставляла эту спину оставаться идеально прямой в любой ситуации. И без сомнения, у него не могло оказаться пуза или хотя бы брюшка. Невольно захотелось узнать, будут ли ноги незнакомца так же впечатляюще стройны, чтобы подходить ко всему остальному.
Увлекшись разглядыванием, Гарри не заметил, что бочкообразный старик наконец покинул трибуну и к ней направился так привлекший его незнакомец. Первые же слова, произнесенные глубоким бархатным голосом, заставили оторваться от изучения действительно оказавшегося плоским живота и перевести взгляд на лицо. Знакомое лицо с внушительным носом и жуткими черными глазами, под которыми залегли не менее черные синяки!
— Ваше время пошло, претендент Снейп, — каркнул председатель, явно испытывавший к стоящему перед ними черноволосому мужчине неприязнь.
Гарри же сидел как бладжером по голове ударенный. Тысячи мыслей табуном пронеслись по его измученному нагрузкой последних недель сознанию, но главной среди них была одна. Паническая. Ему понравилась фигура Снейпа! Он смотрел на талию Снейпа и размышлял о форме его ног!
Тем временем предмет его повышенного внимания начал вещать о миниатюрных котлах для аврората, способных в разы ускорить приготовление некоторых скоропортящихся, но критически необходимых в полевых условиях зелий. Идея была впечатляющей. Гарри, часто общавшийся с аврорами, знал, что в чрезвычайных ситуациях, постоянно сотрясавших оперативный отдел, нередко требовалось быстро приготовить хотя бы одну дозу нужного зелья, но не было возможности. Оставалось только накладывать чары Стазиса и надеяться, что они продержатся достаточно долго, чтобы успеть доставить пострадавшего в Мунго (или надеяться на авось, когда приходилось неопределенный срок ждать подмогу в нештатных случаях).
Впечатленный рассказом об удивительных котлах, Гарри ерзал и едва не подпрыгивал на стуле, в нетерпении ожидая начала демонстрации. Не могла же столь нужная вещь существовать только в теории!
— Суть мы уяснили, — недовольно заметил председатель, прервав объяснения на полуслове. Он словно не заметил устремленного на него недовольства остальных членов комиссии. — Переходите к практической части. Образец, надеюсь, у вас есть?
— Разумеется, — невозмутимо ответил Снейп, на мгновение устало прикрыв глаза.
Он извлек из своего саквояжа все необходимое и поддернул вверх манжеты сюртука и рубашки, чтобы не мешали работать, открывая накрученную на запястье красную нить. У Гарри в этот момент, видимо, случилось какое-то помутнение рассудка, потому что отвести взгляд от незакрытого рукавом участка предплечья и узкой ладони, разделенных бьющей по нервам алой линией, он не мог.
Мимо его сознания прошла закончившаяся аплодисментами варка зелья, действительно занявшая всего несколько минут. Он не смог вникнуть в смысл задаваемых вопросов, как и полученных ответов, потому что все его существо сосредоточилось на движении тонких пальцев, которые так здорово бы смотрелись обмотанными той самой нитью!
Очнулся он только от звука голоса председателя.
— Категорическое нет! Комиссия вызывает следующего претендента. Мистер… — он уткнулся в свитки пергамента, лежавшие перед ним, в поисках имени следующего участника.
Снейп вышел, не сказав ни слова. Упавшие на лицо волосы скрыли его выражение. Но Гарри готов был поклясться, что тот в бешенстве, и его очень интересовали причины, по которым желчный мастер Зелий не стал оспаривать явно несправедливое решение. Интересовали настолько, что он, плюнув на возможное недовольство других членов Комиссии и Гермионы, выскочил за дверь, едва пробормотав извинения.
— Снейп! — закричал он, со всех ног бросившись по коридору, торопясь догнать ушедшего далеко вперед мужчину. — Я хочу поговорить. Да постойте же!
Затянутая в черное спина продолжала удаляться на приличной скорости.
— Мордред вас дери! — с чувством прошипел Гарри себе под нос и исправился: — Мистер Снейп, сэр, не могли бы вы уделить мне немного времени?
Сбитое от быстрой ходьбы дыхание лишало отменно вежливые слова половины эффекта, но все же Снейп остановился.
— Спасибо, сэр, — Гарри слегка поклонился, демонстрируя благодарность и выигрывая себе немного времени, чтобы перевести дух. Кажется, вчерашняя тренировка была лишней. И пообедать тоже не мешало бы. — Меня очень заинтересовала ваша разработка. Грант вам, похоже, не дадут, но я могу хоть что-то придумать, если…
— Мне не нужны ваши подачки, Поттер! — раздраженно рыкнул Снейп. Эффектно развернувшись, он снова устремился вперед. Однако Гарри был твердо намерен заставить хотя бы выслушать себя.
— Это не подачка! Я же хочу помочь! Можно спасти столько жизней! Если вы перестанете вести себя как последняя сволочь.
— Что еще мне для вас сделать? — елейно процедил Снейп, останавливаясь. По-видимому, он был рад променять возможность вовремя прибыть в необходимое место на удовольствие бросить оскорбления ненавистному Поттеру прямо в лицо вместе с капельками слюны. — Отдать вам свою палочку? Изобрести зелье? Восторженно визжать в ответ на любое ваше слово? Облизать задницу национальному герою?
— Облизать?
Гарри на мгновение потерял нить разговора. От бурной жестикуляции рукав поношенной черной мантии его собеседника задрался, а вид проклятого алого росчерка и слово «облизать» навели на самые неприличные мысли. Шелковая нить в сочетании с прохладной, терпкой на вкус кожей должна была чудесно ощущаться на языке! Что за бред лезет ему в голову?!
— Не-ет… Нет! Да что с вами не так? Я хочу помочь… Просто помочь всем, кому могу. Разве это плохо?
— Меня из списка нуждающихся в облагодетельствовании можете сразу вычеркнуть! — отрезал Снейп.
Гарри бы с этим поспорил, глядя на латанную одежду, болезненную худобу и явно нездорового цвета тонкую кожу, но сил не было. Как приятно было просто постоять, оперевшись на стену! Желательно в компании одного желчного зельевара, чтобы быть точно уверенным, что тот не свалится где-нибудь в голодный обморок, оставшись без присмотра. В чем только душа держалась у этого гордеца?
— Мордред! — очнулся он через пару мгновений, когда показалось, что привычный холод в черных глазах напротив чуть подтаял, сменившись тревожным любопытством. — Опаздываю! Хорек меня голыми руками придушит!
Гарри с трудом трансфигурировал обычную черную мантию в парадную зеленую, раз за разом промахиваясь по манжетам, которые непременно должны были быть украшены кружевом. Кружево упорно получалось похожим на неопрятные пучки ниток, торчащие из края рукава.
— Поттер, вы хорошо спите? — осторожно поинтересовался Снейп.
— Прекрасно, профессор. Зелье Сна-без-сновидений давно меня не подводит.
— Сколько вы его принимаете? Отвечайте, дурной мальчишка!
Но Поттер умчался раньше, чем удалось добиться внятного ответа.
***
Гарри аппарировал к небольшому особняку, рядом с которым собралась уже приличная толпа людей. Журналисты, надеющиеся на сенсацию, выискивали кадры поудачнее. Представители Министерства охотно делились с ними подробностями о будущем политическом курсе магической Британии.
Лорды и леди из чистокровных семейств организованной группой стояли недалеко от дверей, над которыми красовалась переливающаяся огнями надпись: «Добро пожаловать», и настороженно косились на бегающих вокруг детей. Женщины в форменных коричневых мантиях работников приюта безуспешно пытались призвать к порядку своих подопечных, ошалевших от избытка внимания.
На открытие обновленного и расширенного приюта для магически одаренных детей собрался весь цвет послевоенного магического общества и вдобавок множество неравнодушных магов, помогавших в строительстве.
— Поттер! — появившийся будто бы из ниоткуда Драко бесцеремонно схватил Гарри за руку и потащил за собой. — Где тебя дракклы носили?
— Прости, задержался, — Гарри на мгновение покачнулся, но тут же взял себя в руки. Мельком оглядевшись по сторонам, он убедился, что никто ничего не заметил. — Начинал бы без меня.
— Без тебя? — Драко сбился с шага от возмущения. — Да меня бы живьем сожрали! Как же, Пожиратель смерти посмел показаться возле детей…
— Во-первых, бывший Пожиратель, — невольно вступил в полемику Гарри, едва поспевая за расталкивающим толпу школьным недругом. Тоже, кстати, бывшим. — Во-вторых, три года прошло, все уже забыли об ужасах войны и о Пожирателях.
— Ты смог забыть? — вдруг серьезно спросил Малфой. Он пристально вгляделся в уставшие зеленые глаза своего начальника, чье приглашение на работу когда-то спасло его от бесцельного прозябания в мэноре вместе с оплакивающими былое величие родителями. — Еще скажи, что хорошо спишь ночами?
— Вы все сговорились, что ли? — в сердцах воскликнул Гарри, невольно снова вспомнив про Снейпа. И про красную нить. И про собственные сумасшедшие мысли. — Со мной все хорошо. И надеюсь, с воспитанниками миссис Рено все тоже будет хорошо, — нацепив на лицо широченную улыбку, сказал он и помахал приближавшейся к ним в сопровождении журналистов директрисе приюта «Спящий дракон».
— Мистер Поттер, мы рады видеть вас. Не хотите ли совершить экскурсию?
Женщина радостно улыбалась, журналисты щелкали камерами, Гарри нес ставшую привычной вдохновляющую чушь, то и дело пытаясь выпихнуть вперед Драко, сделавшего львиную часть работы. Люди вокруг постоянно находились в движении, сливаясь в невнятную мешанину лиц, голосов, дорогих платьев и поношенных мантий; часть медленно втягивалась в гостеприимно распахнутые двери, чтобы осмотреть особняк изнутри, остальные разбредались по территории, переговариваясь и отдавая должное легким закускам.
Вечер определенно удался.
***
— Вот ты где.
Драко подкрался совершенно бесшумно. Или отупевший от бесконечных пустых разговоров Гарри совсем потерял бдительность. Усталость накатывала девятым валом, и протянутый бокал с внезапно вошедшим в моду маггловским шампанским он принял с огромной благодарностью. Прохладный игристый напиток дарил приятную бодрость. Жаль, что скоротечную. На часах была уже почти полночь, вставать завтра предстояло около шести, но он все еще был полон решимости заскочить к одной семье, обсудить установку защитного контура на дом.
— Почему ты здесь? — спросил он, когда бокал почти опустел. Сидеть на спрятанной за раскидистым кленом скамье в хорошей компании было здорово. — Время пожинать лавры, Драко, принимать благодарности и что там еще положено благодетелям.
— Шутишь? Мое присутствие терпят исключительно из-за тебя.
— Но, Драко, ты столько труда вложил в этот проект. Я помню, ты едва ли не ночевал здесь. Да он назван в твою честь! — запальчиво сказал Гарри. — Это тебя сегодня чествовали.
— Я иногда думаю, — задумчиво отозвался Драко, — ты, Поттер, либо тупой, либо святой.
— Кое-кто мог бы просветить тебя в этом вопросе… Авторитетную консультацию дать…
— Наблюдаю за тобой уж десять лет как и все равно не могу до конца понять, — будто бы не заметив бормотания-комментария, продолжил тот. — Вот мне бы сказали умереть ради общего блага… Ладно убить. Но умереть? Какой с этого прок? Какая выгода? Тебе? Роду?
— Гриффиндор. Что тут скажешь… — улыбнулся Гарри, прекрасно знавший, что младший Малфой куда менее корыстен, чем хочет показаться и чем хотелось бы его отцу.
— Война диктует свои законы. Но ты и сейчас делишь мир на… На тех, кому нужна помощь, и на тех, у кого можно эту помощь добыть. Совершенно забывая, что вторые терпеть не могут первых. А первые никогда не оценят то, что получили.
— Чего тебя на философию потянуло, Хоречек? — перебил Гарри, намеренно выбрав полузабытое грубое обращение, напуганный слишком серьезным тоном беседы. Ее откровенностью, жуткой обреченностью в серых глазах.
— Ничего, — ответил Драко и рассмеялся, услышав трели, издаваемые желудком Гарри. — Опять не жрал ничего. Шел бы ты домой, Спаситель. Простые смертные разберутся и без вашего сиятельного присутствия.
— Тебя Снейп покусал? Ты весь вечер говоришь, как он.
— А тебя он, похоже, так и не научил думать о последствиях и иметь хотя бы какое-то подобие дисциплины, — Драко шутливо толкнул Гарри в плечо. Удар был совсем легким, но его хватило, чтобы свалить ослабевшего героя в траву. Шампанское на голодный желудок сделало свое дело. — Ты в порядке?
— Да-а… Смотри, какие звезды.
— Иди домой, Гарри, — повторил Драко, с умилением глядя на лежавшего в позе рождественского ангела Поттера, — и заведи уже себе кого-нибудь, кто разделит твой восторг перед миром, — добавил он, оставшись один.
Постояв в уединении еще пару секунд, Драко расправил плечи и шагнул навстречу оставшимся гостям. Сиротам нужна была теплая одежда, и он собирался добиться финансирования, сколько бы презрения и недовольства ни вылилось на его голову.
***
Гарри шел по коридорам Министерства, направляясь к Отделу Тайн. В Мунго вот уже неделю не поступало универсальное противоядие, в котором там отчаянно нуждались, и он обещал разобраться как можно скорее. Заодно собирался узнать, как продвигается разработка экспериментального зелья против Обливиэйта, и поискать Снейпа.
После встречи на заседании комиссии тот стал для Гарри наваждением, неотступно преследовавшим день и ночь. Ночью его спасало зелье Сна-без-сновидений, днем, несмотря на тотальную занятость, всегда находилась минутка, чтобы осознать свою одержимость, неизвестно каким способом мгновенно выработавшуюся зависимость, которая толкала его на глупости.
Так что, завидев вдалеке возле одной из дверей знакомую спину, он прибавил шаг, одновременно накладывая на себя отвлекающие внимание чары, благо допуск позволял. Ничего не заподозривший Снейп несся вперед, мантия развевалась за его плечами, как флаг корабля, идущего на абордаж. Только вместо сабли или мушкетона у него в руках была коробка, в которой звякали пузырьки с зельями.
Воспользовавшись служебным положением, Гарри удалось выяснить, что, несмотря на заслуги, Снейп все-таки попадал под закон о Пожирателях смерти и был вынужден часть своего времени посвящать выполнению заказов от Министерства. И вполне возможно, в коробке было то самое универсальное противоядие. На ловца и снитч летит, как говорится.
Снейп остановился перед дверью заместителя начальника Отдела Тайн — Роггса Вестмута и тихонько постучал. Проскользнуть за ним незамеченным Гарри бы не смог при всем желании, но всем в Министерстве было известно, что какие-то шутники зачаровали дверь Роггса таким образом, что ее невозможно было закрыть до конца. Всегда оставалась приличная щель: не такая, чтобы можно было войти, но достаточная, чтобы подслушать. Не жаловали его в Министерстве за заносчивость и любовь пользоваться высоким служебным положением.
Бесшумно достичь цели и просунуть в щель особые Удлинители Ушей Уизли, пробивающие почти любые чары секретности, было делом нескольких секунд, и все же Гарри пропустил приветствие.
— Пятнадцать галеонов, Снейп, — Роггс мерзко растягивал гласные, словно пытался дать собеседнику какой-то намек. — По три за каждый флакон. Все верно? Напишу тебе расписку для Отдела Вознаграждений.
— Какая неслыханная щедрость! — ядовито заметил Снейп, но как-то обреченно, без запала. — В Мунго я бы получил десять за каждый. Себестоимость…
— В Мунго ты бы получил ровно ноль, — отрезал Роггс, но тут же сменил гнев на милость. — Но я знаю, где ты можешь получить больше.
— Возможно, в следующий раз, — глухо произнес Снейп. Гарри будто воочию увидел, как тот опустил голову, прячась за завесой из волос от всех взглядов.
— Я могу тебе помочь, — елейно продолжил Роггс, доверительно понижая голос. — Я очень хочу тебе помочь. Если ты сделаешь первый шаг, покажешь готовность сотрудничать…
Снейп молчал, и сколько бы Гарри не вслушивался, он не мог различить никаких звуков кроме тихого дыхания находящихся в комнате мужчин.
— Ну же, я не кусаюсь.
Гарри не успел отскочить, вылетевший из кабинета как ошпаренный Снейп обвел невидящим взглядом композицию «Победитель Волдеморта, нелепо плюхнувшийся на задницу посреди Министерства» и устремился прочь, к залу с каминами. Только мелькнула пола привычной черной мантии да ярко-алая искра проклятой нитки на запястье.
— Проклятый гордец! Я к нему со всей душой, готов на что угодно, а он… — разорялся Роггс, не обращая никакого внимания на незапланированный визит, несущий ему серьезные проблемы. — Кокетничать вздумал? Набивать себе цену? Как бы не так!
— Это универсальное противоядие? — сразу взял быка за рога Гарри, подавляя желание броситься вдогонку за Снейпом. Тот был в таком состоянии, что мог начать разбрасываться Непростительными, и с новой встречей лучше было повременить. — Его ждут в Мунго уже неделю, мистер Вестмут!
— Поттер?
— Я их забираю.
— Записались в курьеры? — ехидно уточнил Роггс и злобно оскалился, хотя ему должна была прийтись по вкусу идея передать зелье в Мунго таким образом, чтобы не ставить в известность начальство, насколько был просрочен заказ. — Ничего вы не заберете. Зелья, приготовленные Пожирателем смерти, должны быть проверены штатным зельеваром Отдела Тайн.
— Вы сомневаетесь в зельях Снейпа? — опешил Гарри.
— Он преступник. Неблагонадежный элемент.
— Он герой войны!
— Убивший Дамблдора.
— По его же приказу!
— Какая разница? — философски заметил Роггс, с насмешкой глядя в глаза рассвирепевшего Гарри. Обвел его подозрительным взглядом и спросил: — Или ты его защищаешь, потому что имеешь на него виды?
— Я? — растерялся Поттер, совершенно не представляя, что ответить.
— Конечно, зачем отвечать на авансы какого-то заместителя, если смог пролезть в постель Победителя Волдеморта?
— О чем вы говорите?!
— Но знаешь что, Поттер? Я тебя не боюсь! Пусть все эти мелкие чинуши дрожат перед тобой, ты действительно в Министерстве можешь получить что угодно, но за его пределами… Мы еще посмотрим, перед кем наш гордец встанет на колени! Посмотрим!
— Замолчите!
— Его наверняка больше привлечет опытный мужчина, чем…
Под глумливым взглядом агрессивно настроенного мужчины Гарри снова почувствовал себя невысоким слишком худым ребенком в одежде не по размеру. Он почти утратил решимость, но мысль, что Снейп будет с этим напыщенным индюком, действительно встанет перед ним на колени, родила в душе дикую, иррациональную ярость.
— Он никогда и ни перед кем не опустится на колени! Больше никогда!
Только вылетев за дверь, Гарри осознал, что так поразившее его всепоглощающее чувство злости было банальной ревностью к лучше выглядевшему сопернику.
