Легенды Талгассы

Путешествие выдалось странным. Нерсхаат понял это довольно быстро, буквально на первом же перепутье: странный конь Тая отказался идти туда, куда направлял его всадник. - Сволочь, - сообщил наглому животному супруг, сворачивая на едва приметную тропинку. Коняга фыркнула и тряхнула головой и, ехидно скалясь, показала желтые зубы. - Сволочь, - еще раз повторил Тай и погрузился в молчание. Они ехали до самого вечера. Тай углубился в мысли, и Нери не решался прервать молчание, поражаясь своей вдруг накатившей робости. Солнце клонилось к закату, желудок Императора настойчиво напоминал о себе, любимый об обеде так и не вспомнил. Когда почти совсем стемнело, они, наконец, сделали привал. С непривычки у Нери болело все. Хотелось пить, есть и спать. Он огляделся: полянка была симпатичная, небольшая, словом, подходящая для ночлега. Только вот ни палатки, ни шатра у них с собой не было, равно как и хотя бы небольшого запаса провизии. Хорошо хоть на поясе висела подаренная Ильмигаром фляжка, в которой было довольно много еще волшебной настойки, и Нери задумчиво приложился к горлышку. К тому времени как Тай разложил на поляне костер и приготовил тушку какого-то зверька, его супруг еще несколько раз прикладывался к заветной емкости. - Обещал заботиться, а сам голодом моришь, даже воды не дал, - ехидничал высокий абсолютно голый мужчина, подметая траву светлыми прядями. – Мог бы хоть плащ какой в дорогу взять, - тонкая рука с кучей позвякивающих браслетов потянулась к ужину, приготовленному для Императора. - Сволочь, - бессильно сказал Тай, глядя, как единорог с чавканьем жует мясо. – Я с тобой вообще разговаривать не хочу! Мог бы и травки пощипать. - Травка и сено обрыдли, - сообщил Лулу. – А вот мяско, - он закатил лиловые глазки, - вещь! Тай посмотрел на совершенно пьяного Нери, который на голодный желудок употребил Тьма знает сколько гномьего самогона. С дедом надо было бы поговорить на эту тему, нечего мужей спаивать да емкости хитро заколдованные дарить, но в глубине души он все равно сознавал свою вину, хоть и злился на гадского единорога, который спутал все планы с ночевкой в приличной таверне. Повозившись немного, но все же устроившись на земле, Тай с трудом расположил на одном крыле безвольное мужнино тело, укрывая вторым. Дроу вздохнул и поморщился – выхлоп от супруга был знатный. Он немного отвернул свой чувствительный нос от лица Нери и задумался о том, чем кормить мужа на завтрак. Тая разбудил жалобный стон и возня под боком. Быстро убрав крыло, он столкнулся с недоумевающим взглядом супруга, с трудом поднимающегося на ноги. Нерсхаат чувствовал себя так, как будто на нем всю ночь Хранители возили по Загробному Царству души умерших. Шея не поворачивалась, в желудке пекло огнем, голова болела и кружилась. - Чтоб я еще хоть раз, - бормотал он себе под нос, заруливая в кустики. - Милый, подожди немного, я сейчас на завтрак что-нибудь поймаю, - донесся до него голос Тая. Представив еду, которую придётся есть, Император позеленел, и беднягу вывернуло желчью. - Нери, - обеспокоенно спросил Тай, оказываясь рядом и заглядывая ему в глаза. - Воды, - прохрипел муж, вновь содрогаясь в спазмах. Тай занервничал и куда-то исчез. Вернувшись через несколько минут, он держал на вытянутых руках объемистую кастрюлю с компотом. - Прости, он еще горячий, но... - тут дроу задумался, почему он собственно утащил с кухни Ди эту емкость, а не принес воды. - Спасибо, - произнес осчастливленный Нерсхаат, жадно глотая вожделенную влагу, обжигаясь и шипя от боли. Затем Император, безжалостно вылив остатки самогона из фляжки, залил туда компот, сочтя такую замену просто замечательной. Тай, глядя на манипуляции мужа, вздыхал, боясь признаться, что, принимая в свое время участие в разработке уникальной емкости, совершенно случайно наделил ее дополнительными свойствами: жидкости, помещенные внутрь нее, температуру не меняли, то есть Нери будет вынужден пить в жару горячий напиток. Хотя, признал Тай, это все равно лучше, чем холодный самогон. Мышастый коник стоял и терпеливо ждал, когда Тай изволит запрыгнуть в седло, но дроу игнорировал его полностью, помогая оседлать вороного жеребца мужа, а затем возвращая позаимствованную емкость на место. Нери боялся думать, что же будет дальше, оставалось надеяться на природную выносливость, потому что путешествие в компании мужа сулило много приключений, возникающих, казалось бы, на пустом месте. Сквозь свое отвратительное самочувствие Нерсхаат не сразу понял, что двигаются они несколько странным способом: Тай бежал рядом с его жеребцом, а мышастый, пофыркивая, пытался заглянуть в глаза дроу и явно вел себя, как будто провинился. - Тай, - Нерсхаат обратился к мужу, - а почему ты не хочешь ехать верхом? - Мы поссорились, - ответил тот, а мышастый конь печально посмотрел лиловыми глазами в лицо императора. – Он тебя обидел. - Эм, - удивился Нерсхаат, - чем? - Сожрал твой ужин, сволочь. Император решил ничему не удивляться. Подумаешь, сожрал, подумаешь, лошадь… Только зачем ноги бить? В чем для строптивого коня заключается наказание, он так и не понял. Зато конь видимо понимал. На привале, устроенном около полудня, он обернулся мужчиной с необычными лиловыми глазами и, не стесняясь наготы, стал собирать хворост для костра, пока Тай ловил какую-то живность. Похмелье отпустило, и Нери был готов съесть любую добычу, не дожидаясь ее приготовления. - А вы кто? – не выдержал все же и спросил странного голого мужика Нерсхаат, когда они уже заканчивали поздний завтрак. - Сволочь, - ответил Тай, продолжая игнорировать третьего в их компании. - Это я уже понял, но все же, - не сдавался Император. - Лулу, единорог, - поклонился мужчина, как будто он находился на великосветском приеме, а не посреди леса совершенно без одежды. - О! – выразил свое мнение Нерсхаат. – А вам так удобно? - Мы дети природы и не стесняемся своего тела, - с достоинством ответил единорог. – Или вы считаете, что я недостаточно прекрасен? Император благоразумно промолчал, что считает самым прекрасным своего мужа. - Ладно, пора собираться. Думаю, нам надо выбираться из этой глуши на нормальную дорогу, там таверны есть и постоялые дворы. Не думаю, что друзья нас быстро обнаружат, - сказал Тай. - Я категорически против! – выступил единорог, но нарвался в ответ на неприличный жест дроу и обиженно замолчал. Нерсхаат сделал вид, что закашлялся, и получил парочку сильных ударов по спине. Сразу стало не до смеха. Рука у Лулу оказалась тяжелая. Дорога постепенно становилась шире, но оставалась такой же пустынной. Тай все так же бежал рядом, игнорируя попытки единорога привлечь к себе внимание, тот фыркал, но попыток не оставлял, и Нерсхаат просто поражался упрямству Тая и его долготерпению – Императору казалось, что с вредным малым можно было поступить как-то иначе, избавиться от его общества окончательно. Внезапно Тай остановился, настороженно прислушиваясь – издалека доносились звуки боя. - А я говорил, надо другой дорогой идти, - мстительно произнес единорог. - Пошли посмотрим, что там такое, - сказал Тай, игнорируя замечание. - Не думаю, что это нас касается, - попытался было воспротивиться неудачной идее Нерсхаат, но под взглядом мужа переменил свое мнение. – Хорошо, глянем. Через несколько сотен метров глазам путников предстала картина неравного сражения: хорошо одетый эльф отбивался от отряда, состоявшего явно из наемников, коих было не меньше полутора дюжин. Сам эльф был серьезно ранен, кровь заливала костюм, в прорехах которого виднелась израненная плоть, в плече торчала стрела, мешая сражаться. Было видно, что держится воин из последних сил. Недалеко от него со стрелами в груди лежали трупы нескольких эльфов, составляющих по всей видимости его отряд. Нерсхаат дернулся было за оружием, но вовремя спохватился, что ничего такого у него нет, а темная ярость, охватившая его при виде такого подлого нападения, уже клубилась внутри, выпуская наружу весьма специфический дар Императора. Вокруг вдруг стало резко темнеть, солнце скрылось в черной дымке, наступила оглушающая тишина. Таю стало не по себе, сзади к нему прижался не на шутку перепуганный единорог, сердце которого билось с удвоенной частотой. Тьма клубилась, свиваясь в более плотные полосы и жгуты, мешая разглядеть, что происходит даже на расстоянии двух шагов. Все прекратилось так же резко, как и началось, будто кто-то неведомый сдернул плотную завесу, открывая неприглядную картину. Нападавшие были мертвы все. Их изломанные тела, застывшие в нелепых позах, с лицами, искаженными ужасом, вызывали неприятное чувство непонимания происходящего. Лулу резко выдохнул. - Какой сильный дар, - прошептал он. - Кажется, я немного перестарался, - растерянно сказал Нерсхаат, с большим опозданием вспомнивший слова Ульфада, что надо быть поосторожнее при применении магии. - Но тот блондинчик еще живой, добивать будете? – поинтересовался единорог. Тай тихо зарычал, вынуждая Лулу попятиться, и подошел к распростертому на земле эльфу. Бедняга лежал, закатив глаза, и на губах пузырилась кровавая пена. - Воды, - отрывисто бросил дроу, склоняясь над умирающим. - Компот только, - ответил Нерсхаат, отвинчивая крышку. – Горячий, - озадаченно добавил он. Единорог возвел глаза к небу и, сморщившись, будто съел немыслимую гадость, наколдовал стакан воды. - Вскипяти пока, - приказал Тай, озираясь вокруг, - тут травка одна должна быть. Лулу перекосило, но он извлек из воздуха котелок и вылил туда воду… - Ты разбираешься в целительстве? – пытал Нерсхаат супруга, когда они шли по дороге, ведя в поводу черного жеребца, на которого погрузили бесчувственное тело эльфа, Лулу гордо вышагивал рядом, время от времени фыркая. - Скорее в растениях, - пожал плечами Тай, - Габи же алхимик, мы это изучали. - Эльфу крупно повезло, что вы за него вступились и спасли от неминуемой гибели. Скорее всего образуется долг жизни, - высказал свое мнение единорог, снова принявший свой другой облик. – Еще бы узнать не мешало, что это за фрукт, - проворчал он. - Если долг и правда возникнет, то это не будет иметь значения, - после некоторого молчания ответил Нерсхаат, - но думаю, вряд ли при использовании магии смерти такое возможно. - Вот, спасаете неизвестно кого, а потом мало ли что может случиться, - ворчал Лулу, идя спиной вперед, чтобы видеть лица собеседников. - Угу, тапочки пропадают, - пробурчал Тай. - Тапочки? – заинтересовался Лулу, он был готов говорить про что угодно, лишь бы дроу прекратил бойкот. Тай фыркнул, не поддаваясь на провокацию и отворачиваясь. Единорог, почуявший, что до жилья осталось совсем недолго, не скрывая разочарования, снова стал мышастым конем и подошел ближе к Императору, тыкаясь носом ему в руку: веди, мол, в поводу, а то не поймут. Хозяин придорожной таверны сначала отнесся скептически к требованию скромно одетых путников предоставить им лучшую комнату, но золотая монета сделала свое дело, и служанка с поклонами проводила странную компанию на второй этаж. Комната оказалась большой и светлой, чистенькой, что было плюсом, но вот кровать в ней была одна, правда огромная. Убедившись, что никаких других вариантов им предоставить не могут, Тай молча сгрузил свою ношу на край ложа. Служанка с интересом следила за действиями того, кого приняла за слугу господина в черном. - Лекарь поблизости есть? – хмуро поинтересовался Тай, но, получив отрицательный ответ, быстро выставил любопытную девицу вон. - И как его лечить теперь? – спросил Нерсхаат. - Эльфы живучие, - неуверенно ответил Тай, - буду варить укрепляющий отвар и раны обрабатывать, в крайнем случае можно с Ди поговорить… - О чем же, друг мой, ты хочешь со мной поговорить? – раздался насмешливый голос от двери, - уж не о таинственном ли исчезновении компота? Нерсхаат повернулся на голос и увидел мужчину в черном плаще. Темные волосы, забранные в низкий хвост, слегка растрепались, и он нетерпеливым жестом убирал от лица темные пряди, но одна, почему-то рыжая, оказалась особенно непослушной. - Неужели тебе для друга жалко? – возмутился Тай. - Не жалко, - улыбнулся Ди, - но сказать-то надо было. А то это воровство получается. Умыкнул по-тихому. - А нечего шляться неизвестно где, некогда мне было тебя разыскивать, - огрызнулся дроу. - Ладно, замнем для ясности, но все равно обидно, мог бы немного оставить для Эгара. У вас, Ваше Величество очень сильный дар. Не желаете стать верховным жрецом? – резко сменил тему Диадель. - Не желает, - отрезал Тай, - нечего своими бредовыми идеями моего мужа смущать. - Почему сразу бредовыми? Подумайте, я не тороплю, - мягко произнес Ди. - Коли уж пришел, скажи, что с раненым? Не жилец? - Почему сразу не жилец? – удивился Диадель, - аура хорошая. Уход и покой, думаю, этого будет достаточно. Друзья мои, я рад, что у вас все хорошо, но долг зовет… - Супружеский? – невинно поинтересовался Тай. - Увы, сегодня среда, а по средам у меня исключительно канцелярско-бюрократические дела, - он развел руками. – Пойду, а то мои ретивые сотрудники за мной явятся, а это, сам понимаешь, чревато нервными потрясениями. А вы, - он обратился опять к Нерсхаату, - все же подумайте над моим предложением. - Кто это был? – спросил Император супруга. – С какой стати он предлагает места жрецов? - Ну, это же Диадель, ты разве не помнишь? – удивился Тай. – Он нас благословлял в Храме. - И? - Что «и»? – рассердился Тай, - кто может благословить в Храме Бога Смерти, кроме него самого? - Я не хочу жрецом, - тихо произнес Нерсхаат, опускаясь на край кровати. - Тебе и не надо, не бери в голову. - Как не бери?! Он же Бог! – воскликнул Император. - Ну и что? Ерунда, силком не заставит, - голос Тая звучал уверенно, но Нерсхаат все равно сомневался в душе. Конец дискуссии положил слабый стон, раздавшийся с кровати. Тай встрепенулся и с беспокойством оглядел метавшегося по подушке эльфа. - Пойду сделаю отвар и попрошу сварить ему бульон, ну и заодно насчет нашего обеда распоряжусь, - сказал он. – Побудешь с ним? Нерсхаат кивнул, и устроился за неимением стульев поудобнее на кровати и поправил раненому одеяло, которое успело сбиться, пока тот ворочался. - Попроси бинтов у хозяина, что-то рана мне не очень нравится, - она хоть и не кровоточила, но края были нездорово-красными. - Хорошо, - согласно кивнул Тай и вышел за дверь.