Правда ли ты птица счастья?

Проснувшись, Найт ещё долго не решался спускаться. Оделся и сидел на кровати, смотря в стену, уже несколько часов сияя, как фонарь, голубоватым румянцем. Слишком стеснялся смотреть в глаза Найтмеру, слыша, что именно делали в комнате. Бедный Эррор. Так всегда у них? Он всё же взял с полки книгу, раскрыл её на первой странице, но так и не смог сосредоточиться на ней. Зависнул, вновь и вновь читая строчку, но не улавливая смысл. Вдруг, решив прервать его увлекательное смущение, дверь тихо открылась. На пороге, поправляя очки, показался Эррор. Увидев, что гость уже не спит, едва не засмеялся, видя отчётливый румянец. – Хей, · чуть выглядывая из-за порога, будто повиснув на нём, ухмыльнулся, стараясь не ржать, – как тебе ночная музыка? Ему не ответили и подняли книгу выше, чтобы скрыть лицо. Он тихо заржал, издав какой-то статичный хрип, и приблизился, повернув голову, вчитываясь в то, что тот читает. – Интересная книжка. Учитывая то, что она вверх ногами, и что она эротическая, – и тут, когда книгу откинули, как будто та проклята, уже не сдержал хохот, приземляясь рядом, – С утреца самое то, а? – и, решая добить, протянул телефон, специально поворачивая его экраном к осьминожке, – Я там записал парочку фраз, как и обещал. Итак, как они ночью называли друг друга, – но его прервали самым действенным способом. В глючную морду бросили одну из многочисленных подушек и уже приготовили вторую, угрожающе обещая обороняться. Следующие десять минут прошли в битве. Эррор перечислял всё, что когда-то услышал, а Найт после каждого прозвища кидал в него подушкой. Под конец, когда осьминожка на откровенно пошлые фразочки сдался, просто упав на кровать лицом вниз, издав мученический вой – прервались, рукой в перчатке похлопав по спине. – Добро пожаловать в команду мучеников. А, точно! – на миг щёлкнул пальцами, привлекая внимание. Голову подняли от одеяла, уже заколёбанный посмотрел на того, кто издевается над его психикой, – Я к тебе чего зашёл-то... Вчера мне не спалось, думаю, понятно почему, – тут же негативный прикрыл уши, отказываясь слушать дальше. Но его ободряюще похлопали, прося дать ему договорить, – и сшил тебе кое-что... Хочешь посмотреть? Уже предчувствуя что-то определённо нехорошее, горестно вздохнул. Но его потянули за щупальце, зовя сходить и посмотреть. Как оказалось, чутьё не зря говорило, что это ловушка. Перед ним выдвинули что-то, что определённо не было простой футболкой. – Смотри, тут есть лямки из флиса, у тебя как раз плечи болят – так что они будут открыты, – кофточка была без рукавов, тёмно-синего цвета, с оголёнными плечами и тонкой лентой у воротника. На скептический взгляд показали насмешливо язык, и пока что отложили, достав другую, – Эта с красной пандой, – футболка с изображением странного животного, – во время опасности крошечные зверьки встают на задние лапки и расставляют передние, чтобы казаться выше и опаснее. Ты похож на эту панду, – в ответ на него посмотрели с каменным лицом, развернулись и уже хотели выйти – ну его к чёрту. Но он тут же закрыл нитями дверь, – Не, выйдешь только через мои наряды. Ну-ка, что тут у нас ещё... Ах, вот же она! – и протянул ему рубашку. Чёрную, с синим бантом на воротнике. Попытавшегося смыться через окно схватили за щупальце, даже не оглядываясь, – Есть ещё простая такая, – чёрная футболка с синим космическим небом, водопадом и эхо-цветком. На застывшего и уже заинтересованного монстра тут же кинули последнюю, – примерь хоть. Понравится – поносишь сегодня это. Но вечером придёшь ко мне, и мы подберём ещё что-то. И взглядом указал назад, отвернувшись, чтобы переоделись. Подкинули назад так же и чёрные широкие бриджи со синими полосками по бокам и такого же цвета носки. Поняв, что тот пережил страшное – не мог оставить это так. Знал, какой ужас испытываешь от понимания, что могут сделать. И представить боялся, как тот сможет держаться. Что будет, когда проснётся в их штабе. Как будет бояться, вдруг до истерики дойдёт. И поэтому хотел хоть как-то приободрить, показывая, что жизнь не закончилась на том кошмаре. И даже надел перчатки, чтобы немного, да касаться, не дать впасть в мысли о том, что прикосновения ужасны. Видел, что тот теперь боится Дрима, что скрывает что-то ещё по отношению к тому. Это было видно, если понимаешь, на что смотреть. Он хочет ему помочь не потеряться в том, что произошло. Может, они даже станут лучшими друзьями на этой почве. С ним было весело. Но первостепенное для него – защитить кроху. Такой маленький... И как у Дрима рука поднялась сделать что-то тому? Пока он размышлял – уже переоделись, осматривая рисунок на футболке. И он, улыбнувшись, отогнал глюки. Помня про желание помочь не стать тому таким же гаптофобом, периодически касаясь – потянул за собой на кухню. – Ты проснулся довольно рано. Не хочешь составить мне компанию и помочь приготовить завтрак? Найт, немного нахмурившись, когда его потянули и сжали плечи, всё же кивнул. Уже чуть позже стал действовать свободнее, помогая себе всеми щупальцами, чтобы достать необходимое с указанных глючным полок, готовя с ним творожный торт. Заговорились, и он начал рассказывать о своей команде, о смешных моментах в их жизни. Эррор рассказал и даже показал на телефоне пару моментов, рассказывая мимоходом, как они все встретились. На кухне вскоре зазвучал смех, а после, раскрепостившись, осьминог позволил себе уменьшить слой негатива, давая тому облепить кости чуть тоньше, чувствуя себя немного в безопасности. Вдруг послышались шаги за дверью. На кухню вскоре вошел Кросс, слабо зевая. Однако любой мог почувствовать, что тот был довольный. Да и улыбался, как Чеширский Кот. – Доброе утро, – сказал он, опираясь об дверной косяк и складывая руки на груди. – И тебе утро доброе, – ухмыляясь, Эррор тягуче добавил услышанное ночью, – пушистик, – и заржал, видя как тот сначала не понял, а потом ка-ак понял... – Где Найтмер-то? – хотел было пошутить: «хоть что-то осталось или с кроватью слился», но не стал, решив чуть пожалеть гостя. Пока что. Кросс закатил глаза и ухмыльнулся. – Думаю, Найтмер ещё не скоро сможет хотя бы нормально сидеть, хах, – он-то жалеть гостя точно не стал. – О древо, – тихо прошептал осьминожка, спрятав голову за спину Эррора, уткнувшись в неё. И об спину чуть побившись лбом, – о древо древо древо. – Ай-яй, Кросс, – а Эррор вообще не смутился, чуть заведя руку назад, погладил того по плечу, – ночью одного коротышку обидел, сегодня ещё одного. Ай-яй-яй мелких обижать. Монохромный заржал в голос, ни капельки не стыдясь. – Хах! Да ладно, я пошутил~... Ему просто перед Найтом стыдно, хех – Ну ничего, повзрослел мальчик, – максимально небрежно-заботливо-насмешливо протянул, показательно похлопав смущающуюся с каждым мигом всё сильнее осьминожку, – Ну послушал он порнушку на минималках, ну поржал немного. Пусть твой спускается, пирог скоро будет готов. Ну что, коротышка со сломанной психикой, – наклонился к негативному, похлопав дразняще по голове, – хочешь сегодня посидеть со мной и посмотреть, что я наснимал за ночь из их диалога? Уверяю – ты поржёшь вместе со мной. И мы подарим им на день рождения кляп. Что скажешь? Ему, конечно же, не ответили, отвернувшись и смотря в стену, будто вообще не слышал ничего ночью и плитка – самое интересное в доме. Обязательно к рассмотрению. Кросс закатил глаза, но вышел из кухни, дабы позвать свою прелесть. Спустя еще минут пять-десять на кухне появился уже он с Найтмером. Ну как сказать. Кросс вошел в комнату, а хранитель неуверенно поглядывал, только на часть показываясь из-за двери. – Доброе утро, – чтобы не создавать ещё большую неловкость, поприветствовал его Найт. И пусть сам был весь румяный, махнул рукой к столу, – мы приготовили пирог к завтраку. И, достав тарелки, демонстративно спокойно принялся накрывать на стол, чувствуя взглядом разочарованный взгляд Эррора. Тот уже и телефон достал, готовясь снимать ситуацию для галереи с двумя мямлящими коротышками. Ну за шо? Кросс усмехнулся и немного посмеялся в ответ на это, помогая накрывать на стол. Спустя ещё пару секунд вошёл дримсвап Найтмер, садясь на стул, немного ерзая. Кросс, видимо, не настолько уж и сильно соврал. — Подушечку? — пошутил Эррор, и на сей раз получил тычок уже от Найтмера, что ещё сильнее покрылся румянцем. Под суровый взгляд от обоих хранителей предпочёл всё же обратить внимание на пирог. У него ещё весь день впереди. Может, и не один. Как ещё немного подзадержать негативного? Пирог, что подсказал Найт, был довольно необычен: сладкий, воздушный. Состоял крем из творога с сахаром, но прикол так же был в том, что если ненадолго ещё оставить его подостыть – на белой поверхности станут появляться янтарные капельки карамели, которые из-за особенности рецепта пробиваются через все ингредиенты. Поболтали о пустяках, рассказывая когда-то давно услышанные анекдоты. После убрали и вымыли тарелки, решив пока собраться в гостиной. Но вдруг кто-то положил руку на плечо Найта, останавливая его на полпути в другую комнату. Найтмер остановил свой оригинал, когда ребята уже вышли, и они остались вдвоем. Он выглядел серьезно и даже румянца на его щеках не было. – Найтмер... Я насчёт баланса... Увидев, как тот стал резко серьёзным – тут же сам взял себя в руки и так же серьёзно встал. Кивнул, показывая, что готов слушать. Услышав о том, что хотят поговорить о таком важном – ощутил прокатившую по телу дрожь предвкушения. И лёгкий страх от ожидания. – Если ты уверен – я приму любой ответ, – кивнули ему, стараясь максимально сокрыть ауру, чтобы не показать никаких истинных чувств. Найтмер тихо выдохнул, поправляя свою диадему. Что же. – Я решил, что мы должны исправить баланс. Уже мысленно готовясь к отказу, совсем был ошарашен его словами. И счастливо, насколько мог, широко улыбнулся. – Спасибо, спасибо, спасибо! – обнял его, едва не смеясь от счастья, стараясь скрыть слёзы от осознания, что может попасть домой, что вернётся к братику, – Я не подведу! Возьму всё на себя, не волнуйся. Тебе не придётся отрываться от Кросса. Мне просто нужно было разрешение, чтобы начать, – уткнулся ему в грудь, обнимая уже и щупальцами, – Спасибо! Найтмер, который явно не ожидал таких резких объятий, даже покраснел. – Оу... – он осторожно обнял его, – Хех, не стоит благодарности... И я постараюсь помочь тебе, если что. Спустя пару секунд неловкой паузы он сказал: – И извини за шум этой ночью... Вспыхнул вновь и как-то неловко отодвинулся, размыкая объятия, сам не ожидая того, что так сделает. Раньше он был не настолько тактильным. Или просто раньше он не имел такой возможности, вот душа и пытается впитать все упущенные прикосновения? Из-за напоминания о том, что сегодня слышал целый концерт, стремительно покрылся ярким румянцем. – Н-ничего. Не нужно извиняться, это ваш дом и вы пара, так что всё в порядке, – но в глаза избегал смотреть, – всё хорошо. Просто для меня непривычно проявление таким способом...любви, вот и смущаюсь постоянно. Всё в порядке. А сам с каждым словом ещё больше заинтересованно смотрел в стену. Да, тот был громким, но кто он такой, чтобы претензии предъявлять? Ну повеселились, ну будет он учиться засыпать быстрее, привязав к ушам подушки. От его слов Найтмер, который также был покрыт румянцем, сильнее удивился. – А... Разве ты не встречаешься с Кроссом в своей вселенной? – Оу... – чуть отвёл взгляд, шаркнув ножкой по полу, – я не могу. Моя аура не позволяет заводить отношения без... Плохого конца. Старательно безразлично дёрнул плечами. Сколько удивлений за два дня. Найтмер немного присел, дабы быть со своей версией на одном уровне. – Ты... Мог бы рассказать, что ты... Имеешь в виду? – И нам тоже! – вдруг крикнули из гостиной. Переведя туда взгляд, увидел чуть приоткрытую дверь, и следом вид на двух монстров, что сидели на диване и смотрели прямо на них. Они с Найтмером были почти на пороге гостиной, так что всё было прекрасно слышно. Вздохнул. Уже пора было привыкнуть к тому, что почти все диалоги будут слышны. – В моей Мультивселенной вокруг меня распространяется аура негатива. Она может влиять на монстра рядом и почти не контролируется. Уменьшается едва-едва, но всё ещё недостаточно. По типу... Со мной в комнате можно находиться, но ближе чем на метр приближаться опасно. Аура воздействует на монстра. Она постепенно выкачивает негатив, что очень полезно лишь для моей команды. Те всегда едва ли не хандрили, поэтому моя аура каждый день ставила их на ноги. Но если монстр с позитивными намерениями – аура тут же начинает, скажем так, атаковать, заполняя монстра, удаляя позитив, вводя в отчаяние. Когда я познакомился с Кроссом – тот был едва не опустошён. Находился в сильном негативе. И, поддаваясь порыву собирать всё брошенное и печальное, забрал его в команду. Да и воин тот хороший. Чуть приулыбнулся, вспоминая как видел его тренировки, его силу и мощь, и как залипал, видя огромный меч, с которым так плавно и умело обращались, а иногда и показательно водили по воздуху, создавая невообразимо красивые движения. – Через некоторое время... Я влюбился. Видел в ответ тоже интерес, мог бы просто дать согласие, и, – тут его голос резко из мечтательного стал мрачным, – и уничтожил бы внутри него всё светлое своей аурой. Просто своим прикосновением, – посмотрел на свои руки, а после в лицо до сих пор наклонившегося к нему хранителя, – Я не мог позволить ему страдать. Я любил его настолько, что готов был и лишиться, но не причинять вред. Просто... Он был правда мне дорог. А он становился всё нетерпеливее. Едва успевал увернуться в коридоре, избегая серьёзного разговора, был всегда начеку, чтобы не коснулись. Тот думал, что я от смущения сказал, что меня нельзя ему касаться. Но лишь одно прикосновение – и всё, всё светлое внутри него исчезнет навсегда. И тогда я принял решение, – вздохнул, собравшись с силами, – отправил его на поиски Дрима. Конечно, тот сразу же нашёл его – он прекрасный охотник и воин. Мы устроили показательную битву, в ходе которой пришлось чуть коснуться Кросса, чтобы Дрим тут же принялся убирать негатив своим позитивом. И... Они стали парой, – грустно улыбнулся, – но братик правда был бы для него куда лучшим вариантом. Он бы не привёл к чему-то плохому. Нет, я не ревновал, не злился на брата. Ведь тот, кого я люблю всей душой был счастлив. И это для меня самое главное, – вдруг улыбнулся. Нежно, расслабившись, вспоминая. Как не улыбался ещё ни разу. Чисто, искренне, с настоящей нежностью и любовью, – Так что нет. Я не мог быть с кем-то, чтобы не навредить. Повисла давящая тишина. Каждый слушал историю, затаив дыхание. Под конец тишина не спадала и давила сильнее. Хранитель и вчера понимал, как много боли пришлось пережить несчастному, а теперь ещё и... Это... Даже Кросс сидел с каким-то угрюмым лицом. Хотя его почти поморщило от того, что в оригинале он встречается с Дримом, но бедного, несчастного негативного хранителя было безумно жаль. Неожиданно Найта... Обняли... Крепко, но не слишком, и успокаивающе гладили по черепу. – Ты очень сильный... – шепнул ему Найтмер с грустной улыбкой. Не ожидая, что вновь притянут, сперва смущённо прижал руки к груди. Но после немного расслабился, сформировав щупальца, одним погладив того по плечу. – Всё не так ужасно. Главное, я выучил важный урок. Я смог влюбиться, куда страшнее было бы не узнать этого. У меня был брат, что действительно дороже всех на свете. Который, узнав всё о том, что я скрывал, не осудил и принял. Что всегда был для меня семьёй. Команда, пусть и отбитых на голову, но родных, которые не предадут, всегда сокроют спину и разделят вечер кино, разбавляя жизнь своими шутками и подначиваниями. Я действительно рад тому, что у меня появилось. И если, чтобы ощутить всё это, пришлось бы пройти весь путь – я был бы готов. Они все для меня ценные. Так что я уже не столь переживаю о плохом. Ведь я получил гораздо большее, – искренне отвечали, улыбаясь, прикрыв глаза, прокручивая все воспоминания о первых встречах, яркие моменты, что даже его негатив не смог проесть, оставив ощущения чистыми и искренними, – Я правда счастлив. Просто за счастье пришлось платить. Но это того стоило. Найтмер слушал его с улыбкой на лице, продолжая гладить по черепу. – Найт... – он оторвался, смотря в его лицо, – Ты обязательно вернёшься к ним. – Спасибо, – кивнули, правда чуть отпрянув, когда по голове погладили, – я сделаю всё что в моих силах. После, ещё немного поиграв в приставку, Найтмер с Кроссом куда-то ушли. Эррор предпочёл сразу же включить на телевизоре сериал, достав спицы. И, видя, как негативный едва ли не ёрзает на месте, посоветовал прогуляться по дому. Гостиная. Насыщенно фиолетовые стены, пол из тёмного дерева. На полу перед голубым диваном был светлый беловатый ковёр и такого же цвета кресло возле книжного шкафа из тёмного дерева. Книги в нём более-менее были в порядке. Телевизор стоял перед диваном на такой же тёмной тумбочке с голубыми ящичками и рядом с другой, небесного цвета, на которой лежала тарелка со сладостями. Рядом в горшке рос длинный фикус, сильно выделяясь своими листьями среди прочей однотонности. Красная лежанка для петуха, на которой тот сейчас и отдыхал. И яркое пятно – мишень для дротиков. Кухня. Кремового цвета пол и стены. Тёмные кухонные тумбочки, чуть заляпанные. На них расположилось много чего: блюдечко с конфетами, ваза с фруктами, стоечка с приправами и букет нежных фиалковых цветов, приятно и сладко пахнущих. Тёмный кухонный широкий стол стоял посреди комнаты, а светлые стулья телесного цвета окружили его со всех сторон. Где-то в углу разместилась стойка со шваброй и метёлкой, гладильная доска фиалкового оттенка. Длинный, кремового цвета, стол для готовки растянулся на всю стену, а совсем рядом стоял такого же цвета холодильник. От кухни шла небольшая веранда для уличных обедов, огороженная белой изгородью. Следующим на очереди оказался коридор. Идти туда пришлось через гостиную, так что попутно он услышал речь на испанском из телевизора и мимоходом перевёл две фразы (испанский знает, родной ему язык). Увидев, как на него вылупились от удивления – прошмыгнул из комнаты. В коридоре стены были тёмно-коричневыми, а разноцветный пол состоял из разных брусьев. У противоположной стены белая лестница закрывала собой довольно уютное место для чтения с маленьким книжным шкафчиком и светлым стулом. Такой скрытый уголок для отдыха. Следующая комната была закрыта. Приложив к ней ухо, услышал, как там тихо бежала вода. Кто-то принимал душ. Поняв, что там кто-то находится, поднялся по лестнице, чуть оглядываясь. Но на втором этаже не было ничего, где он мог бы провести время – лишь чужие комнаты, в которые он не хотел заглядывать. Было бы слишком неприлично. Поэтому лишь спустился опять на первый этаж. Вода всё ещё текла в ванной, глючный ещё смотрел телевизор, активно комментируя действия героев. И он, уставший после ночи бессоницы, сел на пол возле дивана, думая немного расслабиться. Там же, сидя в уголочке возле тумбочки и положив голову на колени – расслабился. Начал погружаться в сон. Хотя бы на пару часиков.