Хакер

Я уныло смотрел в окно, пока Бельфегор, пересчитывал банкноты в моем рюкзаке. Переведя на него взгляд, я про себя усмехнулся. Сейчас он был похож на сосредоточенного ребенка, который силился разобраться с высшей математикой. Высунув кончик языка, как показатель того, насколько он углублен в думательный процесс, он не замечал ничего вокруг. Продолжая наблюдать за ним, я стал размышлять над его словами. С одной стороны, было совсем не плохо, иметь попутчика, и совсем круто – не понаслышке знающего, что значит удирать от закона. Единственное, что омрачало, то – что попутчик являлся маньяком-убийцей, у которого шестеренки не до конца подкручены. Я был совсем не против, помочь ему пересечь границу с Мексикой, как он здраво заметил, в этом наши планы совпадают, если бы был полностью уверен, что останусь жив и относительно здоров. - Да ты богач, лягушка! – наконец закончив пересчитывать деньги, он снова скидал их в рюкзак. – почти 350 тысяч! А на кредитках сколько? Знаешь, мне, наверное, стоило стать хакером. - Это не профессия, это – призвание.– уныло отозвался я, демонстративно отворачиваясь от него. - Тогда мое призвание… - самодовольно начал он. - Резать людей! Да и вообще, всячески портить им жизнь!– мрачно закончил я за него, за что получил подзатыльник. - Не нарывайся, жабка! - Знаешь, у меня вообще-то имя есть! – начал выходить я из себя. - Да мне фиолетово. – спокойно ответил он. – Слышал я твое имя, но не запомнил. А то, что ты – жаба, так это, даже запоминать не нужно, и так видно. Он попытался меня схватить, но я увернулся и, подхватив рюкзак и куртку, направился к двери. - Стоять. – не повышая голоса проговорил этот белобрысый психопат и направился ко мне. – Куда это ты собрался? - Я подумал над твоим предложением, и я – против. - Что? - Я не собираюсь, помогать тебе, пересекать границу. – нагло заявил я, и видя, как дернулся уголок его рта, добавил. – Не хочу на протяжении нескольких дней на твою рожу пялиться! - Думаешь, меня это устраивает? – опешил Бельфегор, но тут же, словно о чем-то вспомнив, сменил тон и тихо, но не менее устрашающе проговорил. – Ты не понял. Это была не просьба. Не предложение. И даже, не дружеский жест! Я просто констатировал тебе тот факт, что ты едешь со мной и, что ты – поможешь мне пересечь границу. –закончив, он вдруг ловко прокрутил между пальцами, вытянутый неизвестно откуда скальпель и усмехнулся. – Не хочешь пялиться? Могу с этим помочь… - Хорошо, тогда – сделка. Я помогу тебе, но что ты сможешь предложить мне? – тут же сбавил я обороты, прекрасно представляя, что слепой я ему вряд ли буду нужен, но вот ослепить меня, скажем на один глаз, он вполне способен. - Ты – маленькая, нахальная, алчная лягушка! – оскалился он в улыбке. – Хорошо, я позволю тебе распоряжаться этими деньгами. - Что?! – его нахальность и самодовольство могли поставить в тупик кого угодно. – Это и так МОИ деньги. - Нет, - продолжая скалиться, он постепенно сокращал расстояние между нами. – Это – деньги честных налогоплательщиков, которые ты получил незаконно. - Знаешь, мне плевать, кому они принадлежали, но сейчас они у меня, и по всем банковским системам они были зачислены на мое имя. Да и не тебе говорить мне, что законно, а что – нет! - Ты мне начинаешь надоедать, маленькая, дерзкая жаба. – все таким же будничным тоном заявил он, резко схватив меня за горло. – Мне кажется, ты немного заблуждаешься. Я не говорил, что ты нужен мне, я сказал, что ты поедешь со мной! Чуешь в чем разница? Снова оказавшись в полной его власти, я мог лишь судорожно кивнуть. Этот мудак врал, причем самым бессовестным образом! Он мог вполне спокойно придушить меня в этом номере, и забрать мои деньги и машину. Однако, по неясным мне мотивам, он, словно выжидая чего-то, оставался в городе. И то, что этот придурок целенаправленно из всех существующих людей выбрал именно меня! Все говорило о том, что я ему был зачем-то нужен. К тому же слабо верится, что такой безжалостный маньяк, как он, сохранит кому-то жизнь. Для этого, он должен быть полностью уверен, что я не сдам его при первой же возможности. К тому же меня беспокоила еще одна мысль, но даже додумывать ее до конца, мне было страшно. А поэтому я спрятал ее в глубины своего сознания, решил, что размышлять о более чем странном поступке психопата-маньяка не стоит, жизнь и относительно целая шкурка дороже. - Если я тебе действительно не нужен, то, что тебе мешало прирезать меня еще ночью? – кое-как вдохнув, стоило ему слегка разжать пальцы, озвучил я свою основную мысль. - Ты прав, можешь считать, что я уже внес свою лепту, оставив тебя в живых. – отпуская меня, вдруг развеселился он. – Ты мне должен, и ты за это, поедешь со мной, по пути оказывая всяческую посильную помощь. Я со своей стороны сохраняю тебе жизнь, ну и, по возможности, постараюсь не покалечить тебя. Он продолжал веселиться, а я так и остался стоять столбом посреди комнаты. Что ж кажется мои шансы в рейтинге: «Пересечет ли Фран границу?» значительно повысились. И, к тому же, этот психопат только что сказал, что не убьет меня, и возможно не покалечит. Как ни как – обнадеживает, хоть и настораживает. Успокоившись, я включил ноутбук и, устроившись в кресле, полез в ЭХО. Бельфегор снова развалился на кровати и стал развлекать себя тем, что начал кидать в стену за моей спиной ножи и вилки. Я старался не обращать внимания, на его выходку. В персональном чате меня ожидало событие – мне отписался Тони. Не обращая внимания на текст, я просто смотрел на его никнейм «Canny», и в душе волнами поднималась благодарность и успокоение. Однако, из задумчивости меня вывел ехидный голос моего, теперь уже, попутчика, который облокотившись на мое плечо, стал зачитывать сообщение Тони вслух, вставляя свои комментарии практически после каждого предложения. - «Привет приятель» - пафосно начал он. – Это сообщение от твоего дружка, развратная лягушка? «Я надеюсь, ты поймешь и простишь меня, за мой поступок». Ого, кажется, сейчас начнутся сопли с сахаром про любовь. – конкретно веселился он, постепенно выводя меня из себя. – «Я нисколько не испытываю мук совести, потому, что всегда лишь использовал тебя. Я извиняюсь перед тобой, только потому, что испытываю некое уважение к тебе, за те 3 года нашей дружбы». Обалдеть, моя лягушка, за 3 года своего разврата, заслужила некое подобие уважения. – Заткнись. – едва слышно проговорил я успев уже прочитать сообщение до конца. – «Я всегда завидовал тебе, потому что, ты был удачливее и умнее, и это видели все. Сейчас я думаю, что все же хотел подставить тебя, влезая с твоей машины в этот чертов банк. И я ничуть не жалею, что поступил так. Тебе ведь нечего терять, да и не сомневаюсь, что ты выпутаешься. Я же, не могу позволить рисковать своим обучением, да и моему отцу не пошло бы на пользу то, что его сын преступник. Ты же знаешь, что он собрался баллотироваться в меры штата? Мне и так придется объясняться с ним, если ФБР раскроет твое имя, и выяснится, что я был твоим другом. Я не могу позволить, чтобы отец лишил меня семейного бизнеса, да и вообще, отказался от меня. Но мне просто нужно было доказать, хотя бы самому себе, что я могу действовать ничуть не хуже тебя!» Знаешь, - вдруг задумчиво протянул Бельфегор, вполне серьезным тоном. – По-моему, он ничего не доказал, его ведь все равно выследили. Или этим он, наоборот, хотел показать, какой ты лопух. Хотя, теперь ты знаешь, кто тебя подставил! «Я бы не поступил так, только из-за того, что ты стучишь по клавишам быстрее и лучше. Ведь мирился же я с этим как-то 3 года. Последней каплей стала Фрэнки». О, если появилась баба, то все – это точно, сопливая история! – констатировал Бел фыркая. – «Ты же знаешь, что она мне нравилась. Но после того, как она заявила, переспав со мной, что всего лишь хотела насолить тебе – я не смог этого терпеть. Я хотел тебе отомстить. Я не стал бы тебе отправлять и это сообщение, признаваться, да и вообще постарался бы закрыть глаза на заявление Фрэнки. Ведь в будущем мне вполне могло пригодиться твое товарищество. Но ты, Фран, полный мудак! Что ты наговорил ей, после того, как провел с ней ночь в Нью-Йорке? Тебе ведь вообще, вся эта любовь по барабану была! Тебе было нужно, только чтобы тебе не мешали. Ты же сам говорил, что секс для тебя всего лишь потребность наподобие: жрать, спать, срать!» Ой, блин, какой же он нудный. Ну, трахнул ты его бабу, а изливаний-то сколько. Знаешь, а ты немного вырос в моих глазах… - Бел, заткнись, пожалуйста! – чуть громче проговорил я, обрывая его. Он, странно шикнул и посмотрел на меня, потом безо всякого перехода, просто врезал мне в челюсть, со словами – «Я не позволял так себя называть!». Выронив ноут, я непроизвольно заслонился от него руками. Стукнувшись о пол, ноутбук, мигнув, погас. На душе после заявления Тони было тяжело. А после интерпретации, этого идиота – гадко. Меня немного задело, признание Тони, что он спал с Фрэнки. О ней я старался не думать. Скула ныла, в голове звенело. А этот псих, теперь зачитывая по памяти отрывки из сообщения, гнусно ржал надо мной. Наверное, первый раз в своей жизни я потерял контроль над собой, настолько, что начисто забыл о чувстве самосохранения, и о больной ноге, и о том, что не умею драться. Я набросился на блондина, стараясь сделать ему, как можно больнее. Однако я смог только раз ударить его по лицу, после чего, скрутив меня, он со всей силы швырнул на пол. И со всей дури пнул меня в живот. Я сжался в комок, он же, немного помедлив, подцепив одной рукой, второй ударил наотмашь по уху. Потом снова отшвырнул, как куклу. Приложившись затылком и спиной о стену, я почувствовал во рту солоноватый привкус крови. Он же неспешно подошел и снова пнул. Он продолжал пинать меня, я же мог только прикрывать голову руками. Я не помню, как потерял сознание, и продолжал ли он меня бить после этого. Но очнувшись, я увидел его сидящим в кресле. Ноут лежал на столике, видимо он поднял и положил его туда. Увидев, что я пришел в себя он нагнулся ко мне и, схватив меня за лицо, слегка приподнял. - Ты поступил очень глупо. – тихо проговорил он таким голосом, от которого противно засосало под ложечкой от резко нахлынувшего ужаса. – Тебе не стоило так делать, последний, кто отважился меня ударить, теперь кормит червей. Так как я обещал тебя не убивать, то, пожалуй, я прощу тебя, на первый раз. Хоть это и не в моих правилах. – он немного помолчал, чуть сильнее сжал пальцы, а потом несильно тюкнул об пол и продолжил. – Но, если ты, еще раз, попытаешься поднять на меня руку, я тебе переломаю добрую треть костей в твоей тщедушной тушке! И если ты, после этого, помрешь, то это будет уже твой косяк. Все понял? Он снова отшвырнул меня на пол и, демонстративно скривив рот, стал вытирать о мою футболку свою руку. - А я думал у лягушек кровь зеленая. - Чем же ты на биологии занимался? – съязвил я, наплевав на то, что он снова меня изобьет. - Ну, уж явно не тем, что резал беззащитных тварей! - Ты предпочитаешь резать людей. - Да, и не испытываю никаких моральных мучений, по этому поводу. На тварей же меньших, пусть я и не испытываю большой любви к ним, я руку не поднимал и не подниму. Обалдеть, этому свихнувшемуся придурку легче прирезать человека, нежели прихлопнуть таракана, ну или, свернуть шею птице! Я его не понимаю. Я не хочу его понимать! Кое-как поднявшись, я потащился в ванну. Глядя на себя в зеркало, мне хотелось его разбить. Я испытывал злость к Тони за то, что он такой ублюдок. К Фрэнки… хотя злиться на нее, было все равно, что обвинять пачку сигарет в том, что у вас рак легких! Но почему-то на этого козла Бела, я не злился. Тони и Фрэнки разбили меня и все то, что я к ним чувствовал, этот же ублюдок просто потоптался на обломках. Проторчав в ванной где-то с полчаса, я, наконец, вышел. Лохматый псих, валялся на кровати, заметив меня, он повернул голову в мою сторону. Судя по тому, что его губы слегка подрагивали, он все еще испытывал веселье от случившегося. - Сколько тебе лет? – вдруг, ни с того ни с сего, спросил он. - Девятнадцать. – сухо ответил я и начал собирать вещи. - Отлиично! – довольно потянулся он, но тут же не предвещающим ничего хорошего голосом, спросил.– Ты куда-то собрался? - Не я, а мы. – поправил я его. – Если ты собрался ехать со мной, конечно. Тяжко вздохнув, он с неохотой поднялся с кровати, подойдя ко мне, он бесцеремонно вытащил ключи от машины из моего кармана. Наклонившись так близко, что практически, его губы коснулись моего уха, он противным голоском истинного гея сообщил, что будет ждать меня в машине.