***
— Может, вы объясните мне, что тут происходит? — жалобно спросила Лулу у девушки, которая продолжала вести её по полуразрушенным коридорам замка. — Ну, пожалуйста. — Пойдём, тебя там твоя бабушка уже заждалась. — Бабушка? Вы знаете, где она? — обрадовалась Лулу. — Ну наконец-то. Они покинули замок. Народ уже собрался на площади вокруг кучи деревянного хлама. Каждый из присутствующих был одет в чёрный плащ с капюшоном и держал в руках свечу и розоватый гриб, напоминающий поганку. Перед грудой хлама находилось небольшое возвышение с деревянным шестом на нём. На этой платформе стояли двое мужчин. Один чертил что-то, другой—карлик, зачитывал непонятный текст из малюсенькой книжки. Поодаль от них стояли принц Сагир, какая-то странная влюблённая парочка и… бабушка! Лулу вырвалась из хватки Изольды и помчалась к ней. — Бабу-уль, — она бросилась к ней на шею. — Уберите девчонку сейчас же! — рявкнул Гармен и приблизился к Лулу. — Андрю-юшка, — Ольга в свою очередь повисла на шее Гармена. — П-полегче, мать. На мгновение он оступился, и с его головы слетел капюшон, открывая голову, всю испещрённую шрамами. Внезапно солнце вышло из-за туч, и толпа зрителей могла бы заметить лёгкий дымок, поднимающийся от его головы. Мужчина скорчился в три погибели и издал душераздирающий вопль. — Ой, я совсем забыла, что ты теперь… другой. — Ольга приблизилась к Гармену и укрыла его голову капюшоном. — Прикольно бы вышло, если бы претендент на главенство над общиной сифов сейчас сгорел бы заживо, — засмеялся кто-то сзади. Все обернулись. Слова принадлежали тому молодому человеку, который так нежно обнимал свою возлюбленную, стоя неподалёку. Что было странным, он тоже не носил плаща, а лишь кофту с капюшоном из плотной материи, в отличие от его девушки, которая завернулась в этот плащ так, что виден был только нос. Парень с трудом сдерживал смех, обнажая длинные и острые, как лезвия, клыки. Один глаз был скрыт волосами, а второй был абсолютно белым и светился. За спиной юноши была лопата. Странный аксессуар даже для этого города. — Я тут принц! — нарушил длительное молчание вопль Сагира. — Я и никто другой. Гармен лишь мой советник. В любой момент я могу кинуть его в темницу. — Какого чёрта ты тут забыл, Макгайр? — взревел Гармен. — Будь ты хоть сыном графа, да хоть самим графом Дракулой, ты никогда не будешь таким же, как мы. Вампир, так болезненно реагирующий на Луну— не вампир. А тот, кто не испытывает соблазна при виде человеческой крови и вовсе не может служить на благо нашего общества. — Бла-бла-бла, — Макгайр высунул язык. — Я слышу это уже на протяжении ста двадцати лет, если не больше. Я не прочь уйти. Я сыт вашей сектой по горло, — с этими словами он спрыгнул с возвышения и молниеносно скрылся в чаще. — Андрюша, — подала голос Ольга, — не зацикливай своё внимание на нём. Он ведь ещё молодой совсем. Ему лет сто сорок, а может и меньше. — Оливия, — процедил сквозь зубы Гармен, — я уже говорил тебе не раз, чтобы ты меня так не называла. Моё имя — Гармен. И здесь нет родства. — Это тоже её дочь? — он кивнул на Лулу, прижавшуюся к бабушке. — Да, и она твоя племянница. — Наплодила человечину, а мне, значит раскручивать. Как её зовут? Как тебя зовут? — он обратился к девочке. — Лулианна, — покраснев, проговорила та. Тут лысый карлик потянул полы плаща Гармена. Это означало, что пора начинать. Солнце клонилось за горизонт, и постепенно темнело. Правда, в Безмолвном лесу и так почти всегда было темно. Вдруг разом зажглись свечи в толпе. Несколько сотен ярких огоньков окружали возвышение. Карлик приказал Лулу встать в центр нарисованной на помосте шестиконечной звезды. Она повиновалась. «Что ж, раз этого хочет бабушка, то я буду делать всё, что они скажут». Тут карлик схватил её за руки, завёл их назад и завязал сзади шеста. — Что вы делаете? — только и вырвалось у неё. — Это, чтоб ты не вздумала убежать, — карлик хихикнул из-под плаща. — Настоящая принцесса должна пройти сквозь огонь и воду. Тут Лулу почувствовала жар со спины. Она обернулась, насколько ей позволял шест, к которому она была привязана, и увидела пламя. Яркий бушующий костёр возвышался над ней. Но несмотря на жар пламени, спина покрылась мурашками. Её сожгут заживо! А потом выкинут в водоём! Меж тем толпа на площади занялась в каком-то безумном хороводе. Они ускорялись и ускорялись так, что начало рябить в глазах. Лулу охватила паника. Она попыталась высвободиться, но верёвка была слишком крепкой. Тогда она заплакала, что сделала бы любая девочка её возраста в подобной ситуации, если бы, конечно, попала в неё. Тут вдруг резко всё оборвалось. Толпа остановилась, и Лулу смогла почувствовать сладкий аромат потухших свечей. Сифы погасили источники света. Остался лишь костёр за спиной. Затем народ стал расходиться в разные стороны, будто образуя проход для кого-то. Послышался стук. Потом ещё один. И ещё. Звук был такой, будто кто-то массивный прыгал на одной ноге. Вдали Лулу заметила точку, которая, приближаясь, превратилась в кляксу, а затем в силуэт. Наконец, долгожданный гость открыл свою сущность толпе. Пугало. То самое, которое Лулу видела из окна замка принца Сагира. Соломенный человек приближался к ней сквозь образованный проход. Затем нагнулся к ней, поднял голову девочки, и та закричала от увиденного. Лицо пугала напоминало больше растянутую маску. Вытянутое лицо, продолговатые прорези для глаз и рта; из последней высовывалась лента, которую, бывает, заплетают девушки в косы, — это был язык. Глаз не было. Вместо них — чёрные дыры в прорезях маски. В остальном пугало почти не отличалось ничем от тех, что стоят в большинстве огородов мира. Ну, если, конечно, закрыть глаза на тот факт, что этот тип мог двигаться и разговаривать. Толпа скандировала его имя — Скоганде. Затем Скоганде дал знак молчать и заговорил сам, зловеще шевеля языком-ленточкой: — Я рад видеть тебя, Лулианна. Чувствую: в тебе есть огромная магическая сила. А твой голос способен разбить стекло на расстоянии нескольких метров от тебя. Так ты гибрид. Скоганде, казалось, удивился, хотя на его лице без эмоций это никак не отобразилось. — Принцесса Дельты. Да, у тебя интересная судьба. Я чувствую это. И чувствую твою силу. Она очень велика, — он прислонил метлу, являющуюся рукой, к месту, где билось её сердце и повернулся к толпе. — Но не сейчас, ещё не время. Эта ундина из поздних. — То есть мы рано начали проводить обряд посвящения в магию? — Гармена аж перекосило от услышанного. — Никогда не бывает что-то рано или поздно. Все происходит именно тогда, когда должно произойти, — молвил Скоганде. — Но по правилам она не сможет узнать о мире магии вообще, пока она является человеком и к тому же ребёнком. Она живёт в городе для людей. Одним движением Скоганде спрыгнул с помоста, не дослушав Гармена. — Ведите её к озеру сирен. Толпа побросала грибы в воздух с криками ликования. Затем несколько сифов выбежали из толпы и прямо вместе с шестом подняли Лулу вверх. Шествие неслось по Безмолвному Лесу. Лулу не знала, что ей делать: кричать и звать на помощь или затаиться и ждать, пока она проснётся дома. Девочка не понимала, что происходит, но по-прежнему была уверена, что это все ей снится. Наконец сифы вместе с ней очутились на идеально круглой поляне с озером посередине. Над водоёмом летали светлячки, и в тумане, поднявшимся над ним, казалось, что от озера исходит свечение. Никто не спешил развязывать Лулу. Наоборот: карлик ещё сильнее затянул узел на верёвке, связывающей руки, да к тому же ещё привязал ей ноги. Лулу брыкалась и сопротивлялась. Даже попыталась укусить ненавистного маленького человечка за ухо, но тот был очень юрким и лихо уворачивался от всех её атак. Несколько сифов осторожно взяли шест за верхнее основание и подошли к воде. В тумане процессии почти не видно было, и поэтому Ольга не могла разглядеть того, как извивалась её внучка, стянутая верёвками, но зато отчётливо могла слышать её крики. — Настоящая сирена, — смеялся карлик. — Хочешь нас тут всех оглушить? А вот не выйдет. Помалкивай давай, а то верёвку и в рот запихну, — пригрозил он ей. Сифы медленно начали опускать шест в озеро. Вода была ледяная. Осенью в любом лесном водоёме холодно, даже если вы не знаете, что это за водоём. Лулу обожгло босые ноги, затем колени, и вот девочка уже была по грудь в воде. Тут-то она поняла, что кричать бессмысленно, и она молча, с испугом в глазах, наблюдала за тем, как кромка берега медленно возвышается по уровню над ней. Девочка сделала последний вдох, и холодная тьма окружила её со всех сторон.***
Сифы, с зажжёнными факелами, столпились возле озера и во все глаза смотрели на него. Вокруг все затихло. Но ничего сверхъестественного не произошло. По воде пошла рябь от пузырей, поднимавшихся со дна. Тут наконец сифы поняли, что мученицу пора вытаскивать. С некоторым разочарованием они подняли шест, и на всё ещё связанную Лулу водрузили диадему. Затем Ольга подошла и нежно погладила свою внучку по голове. Искусственное дыхание никто ей делать не собирался. Карлик, разрезал размокшие верёвки ножиком, и Лулу рухнула наземь. Всё это время Гармен стоял неподалёку и с недовольным видом наблюдал за действиями сифов. После того, как на девочке закрепили диадему, Гармен подошёл к Ольге. — Вы должны уйти, — шепнул он ей так, чтобы никто не заметил, — сейчас же. — Но что такого в том, что она человек? Вон, Юля — тоже человек. Вы были не против принять её к себе. — И я понял, что допустил огромнейшую ошибку, — он наклонился к уху женщины и быстро зашептал: — Мам, они сожрут её. Поверь, мне тоже небезразлична судьба дочери Амасталии. Я ведь её брат. Одну племянницу я уже погубил. — Что ты хочешь этим сказать? — спросила в ужасе Ольга, хотя она и так всё понимала. — Макгайр добрался до Юлии. До меня только что дошла эта новость. Всё произошло буквально несколько минут назад. Если бы помощь вовремя не подоспела, она была бы уже мертва. Теперь остаётся лишь ждать, когда она станет такой же, как и он. Такой же, как мы все. Такой же, каким я стал. — Гармен не мог дальше говорить и отвернулся. — Сотри ей память, мам. Сама потом ей всё расскажешь и без ритуала. — Андрей… Гармен…— она с трудом сдерживала слёзы. — Не волнуйся. Вот, дай ей этого эликсира. Он тепло обнял мать и отдал ей прозрачный пузырёк, где плескалось что-то бирюзовое. — Во-первых, он выведет всю озёрную воду из её организма, которой она наглоталась. А во-вторых, она будет спать здоровым сном, и когда проснётся, будет думать, что ей всё это приснилось. Ольга подошла к своей внучке, которая бездыханно лежала на траве возле озера. Сифы уже разбрелись по своим жилищам, так как обряд завершился, и девочка лежала в полной темноте. Ольга приподняла посиневшую от холодной воды губу Лулу и влила эликсир ей в рот. Девочка закашлялась, не пробуждаясь ото сна, и что-то внутри неё забулькало. Затем струйка воды вышла из приоткрытого рта, и у ребёнка сразу же изменился цвет кожи, будто тепло разлилось по всему её телу. Лулу улыбнулась во сне и перевернулась на другой бок. Девочка мирно спала и не могла помнить ни того, как бабуля привязала её к своей метле, ни того, как они летели над засыпающей Москвой, ни того, как бабушка уложила её на кровать и шепнула пару слов ей на ухо, чтобы Лулу показалось, что это был лишь страшный сон.