***
Сложно придумать что-то хуже ожидания, когда каждая минута тянется как час, Намджун не отвечает на звонки и всем пятерым парням приходится метаться по дому, терзаясь догадками. Сокджин в десятый раз набирает номер Намджуна и в десятый раз слышит безликое «Абонент недоступен». Проходит пять минут, и он снова берет телефон. Результат будет тем же, но что угодно лучше бездействия. Чонгук только-только успокаивается, но Кики с мурлыканьем запрыгивает к нему на колени, и с болезненным «Чиминни-хён» Чонгук начинает рыдать еще сильнее. Юнги отпаивает его теплым молоком в надежде уложить спать. Тэхён, наматывающий круги по гостиной, ругается на Чонгука, чтобы ныл потише и не нагнетал обстановку. Юнги ругается на Тэхёна, чтобы заткнулся и оставил Чонгука в покое, и Хосоку остается только успокаивать всех, чтобы не дошло до кровопролития. Только спустя четыре часа Намджун звонит Сокджину с просьбой забрать их из больницы, и все облегченно выдыхают. Без Чимина их жизнь перестала бы быть полноценной. Чимину повезло: он отделался легким сотрясением, ушибами и ссадинами. Осколки оставили много порезов, некоторые пришлось зашивать. Это стало для Чимина самым болезненным. Он подолгу вертится у зеркала, рассматривая мелкий порез на носу и швы у верхней губы. Даже боль волнует его меньше, чем вероятность остаться со шрамами на лице. — Боже, я теперь урод, — Чимин в отчаянии отворачивается от зеркала и падает на середину кровати. — Не драматизируй. Врач сказал, что там останется маленький шрамик, совсем незаметный, — Намджун укрывает его одеялом больше из желания не видеть его обнаженные руки и ноги, усеянные многочисленными синяками. Впервые увидев, как Чимин переодевается, он ужаснулся и даже боялся прикоснуться, чтобы не причинить боль. — Ну конечно. Незаметный. Для слепых. Да он же будет на половину лица. — Есть же пластические операции, чтобы убирать шрамы, да? Если он будет тебя так тревожить, ты сможешь избавиться от него. Но я бы его оставил. Я буду видеть его и любить тебя еще сильнее. Ты у меня такой смелый. Чимин прижимается лбом к его груди и расстроенно вздыхает. — Я совсем не смелый. Я просто испугался и не смог придумать ничего лучше, чем выстрелить. — Но ты сделал это. Ты не сидел и ждал, когда кто-то спасет тебя, а спас себя сам. Я никогда себя не прощу, что чуть не потерял тебя по своей вине, — шепчет Намджун, гладя Чимина по волосам. Он боялся, что психическое состояние Чимина резко ухудшится и он снова будет страдать от кошмаров, панических атак и эмоциональной нестабильности. Но Чимин спит сном младенца, устроившись на груди Намджуна, пока сам Намджун полночи не может уснуть. Чимин ведет себя так же, как и до аварии. Он даже не хотел брать больничный, ведь как люди выживут без его кофе? После долгих уговоров Чимин соглашается остаться дома на неделю. — Я принес еще мороженое! — сообщает Чонгук, возвращаясь в гостиную. Первые дни после аварии Намджун был рядом с Чимином, заботился о нем, порой заходя слишком далеко, но Чимин в общем-то не жаловался. Кто откажется, чтобы его носили на руках и кормили любимой едой? Но у Намджуна была работа, поэтому с Чимином оставался кто-то из ребят. Сегодня очередь Чонгука, и Чимин снова купается в заботе, потому что альфа сбегал на второй этаж и принес одеяло, стоило только заикнуться, что в комнате похолодало. Они целый день бездельничают, валяясь на диване в компании котов и пересматривая любимые фильмы. — Вау, у них дом совсем как наш, — говорит Чонгук, когда они смотрят детектив про убийство, совершенное в роскошном особняке. — Почему богачей в фильмах всегда показывают такими эксцентричными? — Чимин закатывает глаза от раздражения. — Ну не знаю, — смеется Чонгук. — Я знаю много богачей с причудами. Помню, я был в гостях у одного мужчины, который держал дома павлина. Прямо в Сеуле, представляешь? У него были мраморные фонтаны и куча подсветки во дворе. Как будто королевская резиденция. Чимин удивленно выпрямляется, не веря своим ушам. — Подожди, это же Хван Минджэ! Мои родители живут с ним по соседству! У него еще были античные статуи в саду, да? Его все в округе считали чудаком, — он смеется, вспоминая свои детские годы. — Погоди, но… Получается, ты был там? Может, мы даже встречались! Но я тебя совсем не помню. Чонгук неловко чешет затылок. — Не думаю, что мы могли встречаться. Мне было лет шесть-семь. Это был первый раз, когда родители взяли меня с собой. До этого меня оставляли с няней. Но я был таким стеснительным ребенком, там были и другие дети, но я не отходил от мамы. Чимин подозревает, что для Чонгука это не самая приятная тема и лучше не развивать её, но… Любопытство всегда было сильнее него. — Послушай, я, может, лезу не в свое дело, но так вышло, что я знаю о том, кто твои родители и как ты попал сюда. Вот только… Кое-чего я не понимаю. Тебе необязательно отвечать, если не хочешь говорить об этом! — Это не какая-то великая тайна. Спрашивай. — Почему ты не вернулся к родителям? У тебя ведь была такая возможность, и ты был совсем ребенком. — Не ребенком, мне было тринадцать, — поправляет Чонгук и делает звук на телевизоре тише. — Юнги до сих пор считает, что я был просто избалованным эгоистом. Ведь у меня были родители и жизнь, о которой многие могут лишь мечтать. Наверное, никто не поймет меня лучше, чем ты. Моя мама умерла, когда мне было восемь. У нее был рак, и, думаю, меня пытались подготовить к этому, но… Моя жизнь так резко изменилась. Я долго не мог поверить, всё ждал, когда она вернется и снова меня обнимет. — О боже, Гукки, мне так жаль, — шепчет Чимин. — Нет, всё хорошо. Я очень любил её, но прошло много лет, и мне больше не так больно. Но в тот день я потерял и мать, и отца. Он стал много работать и перестал обращать на меня внимание. Сейчас, когда я вырос, я могу его понять: его жена умерла, а я так напоминал её. Но тогда мне было всего восемь и я не понимал, почему мой отец не замечает меня. — Это ужасно, — Чонгук рассказывает об этом так спокойно, но в глазах Чимина собираются слезы. Он действительно хорошо понимает, что чувствовал Чонгук, будучи ребенком. — Мои родители любили друг друга, но отец… Скажем так, он не был верен маме. Через месяц он привел какую-то женщину с четырехлетним мальчиком. У него была семья на стороне, и после смерти мамы он решил жениться во второй раз. Эта женщина… Она не была совсем плохой. За все годы она не сказала мне ни одного дурного слова, и она была очень хорошей матерью для своего сына. И это было больно. Очень больно. Я видел, как она делает ему обеды в школу, гордится его достижениями, покупает ему игрушки и новую одежду, а я был для нее чужим ребенком, которого она предпочитала игнорировать. И самое худшее, что я помнил, каково это. Я смотрел на этого мальчика, который совершенно не ценит свою мать, и вспоминал свою маму. — А твой отец? — Он надеялся, что эта женщина будет заботиться и обо мне. Он пропадал на работе, а когда возвращался, возился с Чонсу. Он же младше. Конечно, отец мог купить мне всё, что я захочу, но для Чонсу он покупал подарки просто так, за хорошее поведение, за учебу, а я… Когда я пропал, думаю, он не сильно-то горевал. Я был лишним в их семейном счастье и понимал это. А тут все так носились со мной, следили, чтобы я ел, жалели, когда я плакал. А потом мы поехали в Аргентину, и мне кажется, я обрел там новых родителей. Они покупали мне подарки без повода и гордились мной, и я был так счастлив. Знаешь, возможно, Юнги прав, и я просто был избалованным ребенком и поступил неправильно, но я ни разу не пожалел. — Конечно, ты поступил правильно! — возмущается Чимин и обнимает Чонгука. — Вот как бы мы жили без нашего Гукки? Ты же настоящее солнышко. Они все даже не знают, кого лишились. Чонгук смеется, обнимая Чимина в ответ. — Не думаю. Но это нормально. Мы ведь не выбираем родителей, зато семью можно выбрать. Мы все выбрали друг друга, даже ты нас. Почти год прошел, но ты ни разу не связывался с родителями. Это о многом говорит. Чимин опускает взгляд и грустно улыбается. Поначалу он хотел сообщить им, что жив, но боялся. Они бы заставили его вернуться к мужу. Сейчас никто не сможет заставить Чимина делать то, чего он не хочет, но… Он по-прежнему не горит желанием общаться с родителями. — Думаю, я не очень хороший сын. Иногда я ненавидел их всей душой. Они подарили мне жизнь и обеспечивали меня, пока я не вышел замуж, и я благодарен им за это. Но… Думаю, я никогда не смогу их простить за всё, что они сделали. — Оу, это из-за Минсока? — сочувственно спрашивает Чонгук, поглаживая Чимина по спине. — Нет. В нашем браке с Минсоком были и положительные стороны. Я пытался стать лучше, чтобы добиться его любви, начал работать над своей внешностью, меня стали приглашать на фотосессии. Но родители… Они просто убили во мне всё. Все мои мечты, цели, надежды. Просто взяли и растоптали меня. Они заставили меня сделать то, за что я до конца своих дней буду ненавидеть себя, они знали это, но всё равно поступили так. Это было всё, о чем я мечтал, но они всё уничтожили. Мне было всего шестнадцать, но я не хотел больше жить. И я правда пытался покончить со всем этим. Написал предсмертную записку, высказал всё, что думаю о них, вытащил лезвие из бритвы и успел порезать одну руку, но мать вернулась домой, и меня спасли. — Ох, нет. Какой кошмар. Но что произошло? Что-то настолько ужасное? — Извини, но я… Знаю, это нечестно, ты поделился со мной, а я нет. Не могу. Прости, Гукки. Я никогда никому не говорил, и мне кажется, я просто… Я даже не могу произнести это вслух, — Чимин прижимает руку ко рту и изо всех сил старается не расплакаться, на миг возвращаясь на девять лет назад и вновь становясь тем потерянным подростком, который разом лишился всего.***
— Хён? К тебе можно? — Чимин заглядывает в кабинет Намджуна. После смерти Джисона их жизнь вернулась в прежний ритм, за исключением одной детали: Намджун решил, что новый водитель им не к чему. Он менял свои планы, чтобы утром выезжать из дома вместе с Чимином. Днем кто-то из ребят мог подвозить его к врачу или к Джиён. Чимин часто играл с маленькой Суа и ее братиком, а вечером приезжал Намджун и забирал его домой. Намджун предлагал ему получить права и ездить самому, но Чимин наотрез отказался. Он всё ещё занимался английским, проходил психотерапию и обучался основам бизнеса, и времени на вождение попросту не было. В казино Чимина привёз Сокджин, но тут же уехал по делам. Намджун на работе совершенно не такой, как дома. Один его взгляд может убить, и Чимина это почему-то жутко заводит. Он на мгновение замирает в дверях, любуясь своим альфой, и даже не замечает человека, сидящего напротив. — Заходи, Минни. Как раз тут беседую с пособником Джисона. — Пособником? — переспрашивает Чимин, закрывая за собой дверь. Он смотрит на напряженного альфу, но не узнает его. — Крысам свойственно быстро размножаться. Как я уже сказал, отпираться бесполезно, Сонвон. Все улики против тебя. Чимин бесшумно подходит к столу и краем глаза замечает резкое движение. Он реагирует мгновенно, и, как только Сонвон тянется к пистолету, Чимин упирается дулом в его затылок. — Только попробуй, — рычит он. На Намджуне нет бронежилета, его пистолет лежит на столе, слишком далеко, чтобы быстро схватить его, и он совершенно открыт к выстрелу. Всё внутри Чимина переполняется яростью и жаждой защитить Намджуна. — Как видишь, у меня надежная защита, — Намджун ухмыляется, расслабленно скрещивая руки на груди. Но всё, что подчиненные Намджуна знают о Чимине, — он милый омега, который и мухи не обидит. А значит, он не выстрелит. Кишка тонка. Сонвон бросается в сторону. Чимин без раздумий стреляет. Намджун учил его целиться так, чтобы только ранить человека, а не убить, и Чимин хорошо запомнил каждый его урок. Зарычав, Сонвон хватается за рану и бросается на Чимина. Они оба валятся на пол, и, как бы Чимин ни отбивался, альфа крупнее и сильнее его. Намджун продолжает сидеть на своем месте и не спешит на помощь своему любимому омеге, и Чимина это злит. Его снова никто не спасет, кроме него самого. Сонвон так близко, замахивается, и Чимин на мгновение видит его кулак, несущийся прямо в лицо. Всё происходит так быстро: удар коленом между ног, шум крови в висках, волосы Сонвона, зажатые в пальцах, когда Чимин бьет его головой об пол. — Какого хрена? — Чимин сдувает упавшую на глаза прядь волос и пытается отдышаться. Намджун услужливо подает ему руку, но Чимин отмахивается от неё. — Ты так отлично справлялся. Не хотел лишать веселья своего котенка. Намджун выглядит таким довольным, что Чимин сжимает кулаки. — А если бы он меня ударил? — Я бы убил его в ту же секунду, — отвечает Намджун, обнимая рассерженного Чимина. — Брось, ты правда хорошо дрался. Я знал, что ты с ним справишься. — Он мог ранить тебя. О чем ты вообще думал? — Чимин крепко сжимает его в своих объятиях, боясь потерять навсегда. — Я так испугался. У него же был пистолет. Он приподнимается на носочки, чтобы поцеловать Намджуна, но за раздвижной дверью слышатся очень настойчивое покашливание и хохот. Чонгук выходит весь покрасневший и прячет пистолет в кобуру. Тэхён держится за живот. — Боже, ты… — сквозь смех говорит он и хлопает Чимину. — «Только попробуй». Какой же ты крутой, вау. И потом такой… Тэхён дурачится, повторяя его движения, пока Чонгук подталкивает его в спину. — Нам пора. Нам пора, — напевает он с неловким видом. — Вы тут это… Э-э, притворитесь, что нас не было, ладно? Подхватив Сонвона, валяющегося без сознания на полу, парни уходят и закрывают за собой дверь. Намджун тихо усмехается. — Ты же не думал, что меня правда так легко убить? — Не смей умирать, понял? Ни за что. Пообещай, — Чимин вытягивает мизинчик. Намджун осторожно обхватывает его своим и целует Чимина в лоб. — Клянусь. Ради тебя придется стать бессмертным. Чего не сделаешь во имя любви. Намджун садится в кресло и похлопывает себя по коленям, но Чимин качает головой. Он подбирает с пола свой пистолет и прячет его. — Я пришел по делу. Намджун вздыхает. — Ну конечно, мой омега всегда приходит только по делу. Чимин игнорирует его шутливый тон и кладет на стол телефон с раскрытой новостью. Намджун сразу становится серьезным. Ему достаточно увидеть фотографию Минсока, чтобы понять, в чем дело. Политическая карьера Пак Минсока сильно пошатнулась после публикации видео с обвинениями в том, что он не спас своего похищенного мужа. Прошли месяцы, почти год, и Минсок, как таракан, переживший ледниковый период, снова вернул равновесие. Он выдвигает свою кандидатуру на местные выборы, у него большой штаб, поддержка и все шансы на победу. — Мы должны отомстить ему, — заявляет Чимин, опираясь руками о стол. — Он не может просто заполучить всё, после того, что он сделал со мной. И с тобой! — Я приму соответствующие меры. В таких делах нужно действовать осторожно. Поверь, у меня есть опыт и… — Какая к черту осторожность? — Намджун удивленно вздрагивает от крика Чимина. — Я чуть не умер из-за него! Нужно не ждать, а действовать. Он так до президентского поста доберется, пока ты «принимаешь меры». — Я понимаю, что ты злишься… — Нет, я злился, когда он бросил меня на произвол судьбы, злился, когда он назвал меня какой-то грязью после пяти лет брака. Я злился, когда он на всю страну оклеветал мое имя и сказал, что я наркоман и изменщик. Сейчас я в бешенстве. — Котенок… — Никаких «котенок», я хочу, чтобы ты уничтожил его. Он послал шпиона, чтобы похитить меня. И это сейчас, когда я забыл его и смог жить дальше. Мы только начали встречаться, и я так с тобой счастлив, но нет, ему даже сейчас нужно испортить мне жизнь. Это так… подло! И несправедливо! Неужели ему так мешает мое счастье? И вообще зачем я лез в этот грязный бордель с Тэ и Гукки? Юнги говорил, что я нашел много полезной информации, но ты забросил её в дальний ящик. Почему? Это лишит Минсока всего. То, что нам нужно. Намджун искренне понимает эту жажду мести. Он и сам был таким же. Пока не появилось кое-что важнее мести. Жизнь Чимина. — Он не дурак. Поймет, откуда информация. Думаешь, он просто погрустит немножко и забудет? Нет, мой родной, это будет война, и главной мишенью станешь ты. — Плевать, — быстро отвечает Чимин. Намджун качает головой. — Я не собираюсь тобой рисковать. Лучше действовать медленно, но без напрасных рисков. Действовать безрассудно — не лучшая стратегия. Чимин подходит к нему и, наступая коленом на бедро, обхватывает его щеки ладонями. — Пожалуйста, Намджун, — просит он. — Я готов рисковать. Сделай это. Ради меня. Ты ведь любишь меня, правда? Тогда отомсти за меня, воспользуйся всем, что есть, пожалуйста, солнце. Сделай так, чтобы он упал со своего Олимпа. Губы Намджуна ловят его тихий шепот и горячее дыхание. Чимин льнет к ним и, прикрыв глаза, чувствует, что победил. Намджун сделает ради него что угодно.