Демоны Парижа

— У вас очень забавные споры, — Амаэ едко едко прокомментировала ссору Рены Руж и Леди Баг. Она оставалась в тени и лишь светились её кошачьи глаза. Ситуация начинала её злить, герои которых ей велел искать бог дождя больше походили на детей, в голову все больше лезли мысли о том как ей осточертело находиться в этом городе. Героини сразу же напряглись, Леди Баг же сразу достала йо-йо и начала его раскручивать. — Эй, я пришла с миром, — собрав всю волю в кулак, Амаэ пыталась звучать спокойно. — Тогда выйди из тени, — требовательно сказала Леди Баг. — Хах, нет, вы не в праве ставить мне условия, — Амаэ не хотела, чтобы они узнали как она выглядит и следя за их реакцией на свои слова она продолжила, — знаете как давно я за вами наблюдала? Ну конечно же нет, вы ведь были так увлечены своей ссорой. Представьте, что все это время за вами мог наблюдать Бражники, — с каждым словом она все больше распалялась и начала переставать себя узнавать в своей злости. Где-то на задворках мелькали мысли о том, что она ругается на простых подростков на которых упала ноша защиты целого города, но гнев внутри твердил ей, что они виновники того, что ей приходиться находиться в Париже. Леди Баг и Рена Руж растерянно смотрели в темноту, вглядываясь в глаза незнакомки, не понимая, что им делать. — Леди, знаешь причину по которой люди чаще всего, что-то скрывают? Потому что боятся осуждения или злости от человека от которого скрывают, по твоему хороший ли ты лидер если тебя боятся? Закрыв глаза она полностью скрыла свой лик от людей и за пару прыжков залезла на крышу от куда дальше направилась домой, в ушах шумела кровь, ей надо было успокоиться. Позади остались две супергероини которые замерли на месте смотря в пустую точку где раньше смутно виднелся силуэт человека. — Она не была похожа на аккуматизириваного, — тихо сказала Рена Руж. — Да, не была, однако это значит, что ей можно доверять. Сделав глубокий вдох Леди посмотрела в глаза Рены Руж. — Прости, что следила за тобой, теперь этот талисман твой, ты в праве им распоряжаться… Когда хочешь, — извинения давались ей с трудом. — Это правда важно, я хочу как можно больше выяснить об ордене. — Орден? — Леди начала вспоминать как когда-то Алья ей увлекательно рассказывала ей свою теорию об ордене хранителей талисманов и была совершенно права, однако как Маринетт она не могла это подтвердить. — Да, я думаю, что есть некий орден хранителей талисманов и у меня появились новые зацепки. — Да, тут ты права и я думаю мне есть, что рассказать тебе об ордене. — Правда? — глаза Рены засветились от счастья. Они медленно отошли от Лувра и Леди Баг пустилась в рассказ о монахах, их храме и защите талисманов, Рена Руж слушая рассказ все время делала пометки и радовалась, когда её догадки оказывались верными. — Так, что ты делала около Лувра? Рена слегка замялась перед ответом: — Ну, строила план как попасть внутрь. Ничего такого, мне всего лишь нужно в музейный архив, — сказав это она такнулась на скептически взгляд Леди Баг. — Наивно, ты думаешь ты бы правда обошла всю охрану Лувра? — Видимо нет, — её плечи опустились. — Мой тебе совет — приходи днем, проси о помощи какого нибудь работника и пользуйся авторитетом супергероя. Распрощавшись они отправились по домам и Маринетт была самым счастливым человеком, когда наконец упала в кровать, однако спать ей было суждено недолго, ведь через пару часов заиграл будильник. *** — Маринетт Дюпен-Чен! Я вижу Вам хорошо спится на моем уроке, возможно вы уже все знаете? Можете провести урок за меня? — голос мисс Менделеевой был подобен звуку трения пенопласта об окно, так же резал уши. С недавнего времени на уроки химии Маринетт посадили на заднюю парту без соседа, а еще с утра через окно приятно согревало осеннее солнце. Маринетт собиралась лишь на минуту положить голову на парту, а потом прикрыла глаза и вот она уже слушает тираду Мисс Менделеевой, причём казалось будто говорила она исключительно заученны фразами. — Простите мадам Менделеева, такого больше не повториться. — Не очень то в это вериться, постарайтесь не уснуть хотя бы в ближайшие пять минут. Сев на свое место Маринетт пыталась слушать учительницу, но сосредоточиться никак не выходило, было стыдно перед классом, это был уже третий или четвёртый раз как она засыпала по среди урока. Сказывались ночные патрули, ей начинало казаться будто в городе кроме акумы было ещё что-то, хотя возможно лишь её паранойя. Из невеселых мыслей её вывел голос. — Маринетт, урок закончился, — его голос как обычно звучал мягко и заставлял сердце биться чаще. Пытаясь успокоить сердце она оглядела класс, почти все уже собрали вещи и начали выходить, в попыхах она начала собирать вещи. — В последнее время, — его голос звучал слегка не уверено, — Ты плохо спишь? У тебя все в порядке? Забота Адриана трогала и Маринетт все пыталась себе напомнить, что они просто друзья и как бы ей не хотелось, но его забота тоже лишь дружеская. — Просто много работы в пекарне и уроки остаются на ночь, да и других дел полно, — глаза Маринетт нервно бегали по классу. Неожиданно на её плечо опустилась рука Адриана и развернувшись они встретились взглядами. — Может кофе выпьем? Сейчас обеденный перерыв. — Да, точно, тот самый перерыв, совсем забыла, почему бы и нет если можно и на уроках будет легче сидеть и, и, — Маринетт нервно начала выдавать все слова которые знала и ей пришлось сделать глубокий вдох, — Да, пойдём. — Пойдём, тут совсем рядом есть хорошая кофейня. — Не знала, что ты любишь кофе. — Угу, каждый день там с утра кофе беру. И вот они медленно шли к кофейне которая и правда расположилась совсем рядом со школой. — Какой кофе будешь? — Адриан собирался идти делать заказ. — Я не знаю, какой нибудь не очень горький? Я редко пью кофе, что нибудь сладкое. — Угу, понял. Они устроились за столиком у окна, где подоконник тоже служил сиденьем и сняв обувь, Маринетт с ногами забралась на подушки и её опять потянуло в сон. — я взял тебе карамельный латте, должо быть сладко, — голос Адриана вывел девушку из сладкой дрёмы. Взяв тёплый напиток в руки она сделала небольшой глоток и с благодарностью посмотрела на друга. — Сколько я тебе должна за кофе? Адриан лишь слегка усмехнулся. — Нисколько, просто выпей кофе. — Не, так не пойдёт, ты конечно у нас богатый и все такое, но я тоже могу заплатить за свой кофе. — Как легко тебя оказывается разбудить, — слегка с растрепанными волосами и с сонным глазами, сейчас она напоминала ему мышку. — Я скину тебе номер счета, но пожалуйста просто дай купить тебе кофе, мне ведь и вправду не тяжело. "Легко быть щедрым на за чужие деньги» — эта фраза все время крутилась у него в голове. — Хорошо, но в следующий раз — кофе с меня. — Пей уже, мышь. — Мышь? — Случайно в слух сказал, ты мышку напоминаешь, — на его реплику она так и не ответила, лишь удивлённо смотрела на него. И вот они сидели в уютной тишине и пили кофе, сегодня Маринетт была в несоизмеримо большой кофте с капюшоном, которая не вязалась с её обычным стилем, под глазами виднелись следы отсутвия сна и два неровных пучка на голове. Смотря на Маринетт парень поймал себя на мысли о том, как уютно и по-домашнему она выглядела, хотелось укутать её в плед и отвезти домой спать. — Ты чего? — Маринетт поймала на себе его долгий взгляд. Голос Маринетт вывел его из странных мыслей. — Все в порядке, кофе понравился? — Угу, спасибо большее, — чуть помедлив она добавила, — Тут миленько. — Мне тоже так кажется, место дарит некое спокойствие. Допив кофе они вернулись на урок, сон наконец-то слегка отпустили Маринетт и больше за день её на уроках она не засыпала. А ещё душу приятно грела мысль о том что она была в кафе вместе с Адрианом, Алья наверняка потом попросить рассказать все подробности. Однако Маринетт ведь решила для себя, что больше не будет надеяться на отношения с ним, из-за этого она начинает подводить людей. *** Амаэ перед стояла перед зеркалом и внимательно себя разглядывала, с момента как она вернулась домой, ей казалось словно, что-то не так. Ушки были такими же кошачьими как всегда, зрачки продолговатые, глаза голубые. Казалось лишь лицо более уставшее и осунувшееся, из-за чего и без того острые черты лица, стали ещё выразительней. Чёрные длинные волосы были все такие же прямые. Однако это всё она уже видела, сделав глубокий вдох и закрыв глаза, она считала до 10 стараясь успокоиться, с ней все хорошо. Открыв глаза она вновь на себя взглянула и уже собиралась выходить, когда заметила небольшое чёрное пятно сбоку на шее. Чуть приподняв волосы она дотронулась до пятна и пальцами попала во что-то липкое. Отдернув руку Амаэ достала салфетки и включила воду, пытаясь отмыть шею, зловонное нечто было похоже на смолу, но казалось сколько бы она не тёрла жижу, её становилось лишь больше, рука что придерживала волосы уже тоже начала казаться ей липкой и Амаэ убрала руку от волос и сделала шаг назад, чтобы посмотреть на себя в зеркало Крик застрял комом в горле и начинал её душить, паника окатывала её холодной волной, но не давала сказать не слова, чтобы та не позвала на помощь, в глубе души Амаэ знала, умереть ей суждено одно и нечто шептала сейчас ей эти слова на ухо. Её волосы плавились, её плечи, шея, руки — все покрывалось болотной вязью, которой становилось всё больше. Нечеловеческий нюх чувствовал весь смрад этой жидкости, она чувствовала это нечто живое, нечто грубое, безобразное и трупно- холодное, оно поглотит её всю без остатков. От слез стоял ком в горле от чего стало резко невыносимо больно и собрав последние силы Амаю со злостью разбила зеркало перед собой, не хотелось видеть себя такой. Амаэ упала на холодный, кафель пол и заплакала — горько и громко, от страха, от не понимая происходящего, от собственного бессилия. Раздался чей-то голос, он умолял открыть дверь и спрашивал, что случилось. — Не надо, не входи, — она умоляла его не входит, Амаэ точно сделала это дрянь поглотит все. Раздался грохот, дверь слетела с петель, Амаэ уже могла только слышать, глаза ей застилала черная смоль. На коленках она попыталась отползти назад и забиться в угол. — Нет, нет, пожалуйста, не надо, мои волосы они… — предложение Амаэ не смогла закончить и без сил упала уже полностью легла на пол. — Чщщщ, с твоим волосами все хорошо, Амаэ, ты меня слышишь? Все хорошо, — в подтверждения своих слов он продолжил гладить её волосы, распутывая пряди. Он человека пахло чем-то знакомым, в слезах она подползла ещё ближе и упала головой ему на колени, слезы катились по её щекам, а он сидел рядом и гладил её по волосам пока её дыхание наконец не стало равномерным, а потом подхватив её отнёс на кровать. *** — Я не чувствую в ней скверны, хотя нет, даже не так — я не чувствую в ней ничего. С ней совершенно все в порядке. — С ней определённо точно — не в порядке, ты просто не видел её состояние. — Может с ума сходит. — Это по-твоему смешно? — А разве нет? — парень скептически поднял бровь, — Ну ладно. — Не может быть, что она жила сотни лет и вот за две недели сошла с ума. — Париж город любви. — Как можно быть настолько циничным, Мидзуки? — холодность этого парня, на фоне того, каким солнечным обычно он выглядит, иногда пугала даже Кураму — Я не могу вылечить того, кто здоров и советую тебе успокоиться. Мидзуки вернулся к себе, а Курама решил вернуться к постели Амаи. Вдруг она проснется и ей вновь привидеться что-то. Хоть они и не были близко знакомы, он волновался за неё. Тогда в ванной она показалась ему такой маленькой и беззащитной, плакала и была ужаса, но все равно пыталась его предостерёчь. Пуская пока они и не близкие друзья, но они команда и хотя ей возможно так и не казалось, но у них была одна схожая черта — любовь к миру людей. Курама пододвинул кресло к постели Амаэ и сел рядом наблюдая за её сном, медленно погружаясь в свои мысли он вернулся в день, когда они познакомились. Он был совсем юным подростком, только недавно сбежавшим с горы и да, для него это был именно побег. Жизнь в мире людей давалась тяжело, он не понимал местных устоев, а еще довелось познакомиться с такой вещью как бюрократия и отсутствие документов. И вот он решит попытаться найти приют у одного местного речного бога. Курама сидел на нагретых солнцем деревянных ступеньках, из храма открывался чудесный вид на деревню, но сил наслаждаться этим у него не было. Казалось, что единственный вариант для жизни — это вернуться назад на гору, что было подобно смерти. Послышались шаги и рядом села девушка, тенгу сразу узнал в ней ёкая, а еще это в ней выдавали большие кошачьи уши и два хвоста. — Молодой тэнгу вдали от гор, скажи как ты тут оказался? — Горы мне не дом, я хотел жить как человек, — мальчик говорил уверено или старался таким казаться. — Но ты не человек. Слова девушки ранили, заставляя противиться: — Это неважно, я стану человеком. — Важно, — она остановилась ловя взгляд парня, — Запомни ты не человек. У нас с тобой есть кое что общее с людьми, у таких ёкаев как мы было детство, родители, мы спим, едим человеческую еду. Поверь мне нравится их культура, мир людей не обьятен, но мы разные — запомни это. Нельзя отказаться от своей сущности, чтобы стать кем-то другим, ты был вороном и останешься им. Юный Курама смотрел на некомату большими глазами и жадно вслушивался в каждое слово. — Ты считаешь, что понимаешь меня? — Я жила среди людей, — она горько усмехнулась смотря вперёд на деревню. — Чем ты хочешь заниматься в их мире? — она снова вернула свое внимание к тенгу. — Я не знаю, но, но мне очень нравится их музыка, хочу так же, — его слова были полные энтузиазма. — Хах, амбициозно, раз хочешь, значит сможешь, — некоматэ встала протягивая руку парню, — Пойдём, будем решать с Норайо как тебя узаконить в этом мире. — Твоя улыбка в тот раз была такой тёплой, кажется тут я ещё не разу не видел тебя такой счастливой и спокойной.