Не знаю, когда я влюбился в ненавистного сводного брата

---- *pene flácido - вялый член. *cuando mi polla flácida te follaba como una perra tonta - когда мой вялый член трахнул тебя, как тупую сучку. * посылает кровь на юг - представьте, что человеческое тело - это компас. Юг = пах. * грязефильный - нет такого слова, но совместив "грязь" и "филия"... : ---- - Мальчики, на кухню, у нас с Ксу есть к вам разговор. Не давая никаких больше объяснений Юй Цзыюань просто разворачивается и идет вперед, видимо, ожидая, что сыновья последуют за ней. Глядя в жесткую спину матери, Чэн не может не подумать о том, что именно с этой фразы почти в каждом фильме начинаются сцены, где сообщается о чем-то плохом. - Как думаешь, они собираются дать нам денег на свою машину? Абсолютно уверенный в отрицательном ответе, но все же спрашивает он у слишком спокойного Ванцзи рядом, пока они избавляются от кед на ногах у входной двери. Чэн волнуется, а терпение никогда не было преобладающей чертой его характера. И теперь эта нервная энергия требовала от него хоть какого-то выхода, да хоть бы и через ненужную беседу. Видимо, Ванцзи тоже думает, что тема для разговора выбрана глупая, потому что взгляд Лань Ванцзи - вполне предсказуемо - просит его не задавать глупых вопросов. - Ой, заткнись, белобрысый, - раздраженно, но без злости, ворчит Чэн, оставляя Ланя у порога одного. Ненавидит, когда засранец прав. Лань Чжань насмешливо фыркает в убегающую спину, прежде чем торопливо бросить рюкзак у лестницы на второй этаж и последовать за сводным братом в комнату, где их обоих уже ждут. Когда озадаченные и слегка нервные мальчики прибывают на кухню, обе женщины уже сидят там. Тихие и чертовски серьезные за пустым столом. Как животные восприимчивы к изменениям в климате, первыми чувствуют, когда становится небезопасно и все такое, так и Лань Чжань сверхчувствителен к изменениям настроения близких ему людей. Он, возможно, не может знать, какие конкретно мысли посещают головы мам, но он прекрасно угадывает грозу, когда она собирается обрушиться на него. Блондин вдруг отчётливо осознает отсутствие привычного фонового телевизионного шума с их глупыми вечерними шоу, за которыми обе его мамы любят расслабляться - часы просиживать за "Адской кухней", наверное, не самое здоровое времяпровождение, но, видимо, после сорока отдых начинает выглядеть иначе, чем в восемнадцать.  Ладно, это неважно. Но все это: невеселое выражение их лиц, мертвенная тишина в доме, темнота всюду, кроме кухни и голый стол - вселяет в сердце Ванцзи легкий страх. - Мы были на моей работе. Вспотели, устали и голодны, может ли беседа подождать немного? Лань Чжань готов расцеловать Чэна за его попытку оттянуть неизбежное. Сам он был слишком подавлен, чтобы придумать что-то так сразу. У него сегодня за целый день была только одна чашка кофе и один приторно сладкий кекс, которые дал ему Чэн, пока Ванцзи сидел и ждал конца его смены в кафе. И прямо сейчас все это стремилось вылезти обратно наружу из-за того, насколько он нервничал. - Мы должны поговорить сейчас. Это срочно. Мойте руки и садитесь за стол. Тон мадам Юй не отставляет места для споров, твердый и холодный. Тревожность Чжаня становится сильнее, буквально, чувствует кислинку эту во рту, которая первой появляется перед рвотой, он боится, что его действительно может стошнить прямо на пол кухни. А то, что его собственная мама все еще молчит и, откровенно, избегает его взгляда лишь усиливает гадкое чувство. Цзян Чэн, в свою очередь, многое бы отдал за то, чтобы его мать проявила чуть больше эмоций, неожиданно бросая бомбу - "серьезный разговор" - стоило им переступить порог дома. Кто, вообще, делает так? Может быть, вложи она хоть каплю своих чувств в голос, он сумел бы хоть примерно определить настроение будущего разговора и, не знаю, подготовиться к удару? Он пытается вспомнить не натворили ли они что-то, что могло расстроить их мам. Но, очевидно, они были хорошими мальчиками последние пару недель, даже не ссорились серьезно. Единственной более-менее шокирующей выходкой за это время было, наверное, что сделал Лань Ванцзи со своими волосами - идиот в очередной раз полностью попал под влияние другого болвана, раздражающего Вэй Усяня, и, разумеется, отказывался видеть правду перед носом, гордый, слепой от любви дурак! Но!! Перекрасить волосы из темного в светлый вряд ли можно считать чем-то трагическим, тем более, что обе мамы уже ругали Лань Ванцзи за это. Ругать дважды? Это как то уже слишком...  Ваньинь просто хотел принять душ, хотел есть и проспать трупом до утра, а не вот это вот все. Школа, работа, всегда придирающаяся мать, влюбленность в сводного брата, который влюблен в кого-то другого, а его использует как живой фаллоимитатор. Разве вселенная не могла просто прекратить усложнять его и без того тяжелую молодую жизнь?  Фаллоимитатор... смазка... использованный презерватив? Нет, они не использовали их, потому что не спали ни с кем больше и были чисты. Может, шум? Стоны? - Внезапно возникший в голове Цзяня ассоциативный ряд мгновенно приводит его к гипотезе. Он обдумывает ее, пока медленно садится на стул. Узнали ли мамы о том, что они регулярно занимаются сексом с Ванцзи? Услышали что-то или увидели? Волоски на руках Цзян Ваньиня становятся дыбом от осознания того, к чему может привести все. Плохо. Очень нехорошо.  Потому что он понятия не имел, как поступить в таком случае. Взять всю вину на себя? Солгать, что все принадлежит другу, а они, по доброте душевной, согласились хранить у себя временно, так как у друга родители консервативные? Нет. Нет. Вероятно, никто не поверит в столь откровенную чушь... Он оглядывается на Ланя, вошедшего в тот момент на кухню - до этого довольно долго мялся у порога.  Ярко красные губы явственно выделяются на бледном лице - Ванцзи видно кусал их по пути - в его глазах и изгибе бровей, любопытное недоумение, точно такое же, какое ощущает и сам Чэн. Внезапно Чэну приходится бороться с одним из своих сильнейших позывов, а именно нечто внутри него грызет, шепчет: он напуган, подойди к нему, возьми за руку, защити его!! И это смешно хотя бы потому, что внешне Лань Ванцзи не отличается от себя обычного, все тот же красивый мерзавец с лицом - "ты грязь на моей подошве". Хорошо, может быть, чуть более бледнее, чем всегда, но на этом все. Во-вторых, Лань Чжань терпеть не может, когда его опекают. - Каждый раз, когда мы собираемся так, это всегда плохие новости.  Говорит Чэн шутливо, желая избавиться от мерзкого голоска в затылке, не умолкающего о том, чтобы он обнял блондина и утешил. Черт! Только вот даже за руку взять нельзя(!), пока они не останутся одни. - Ох, Чэн, Не будь драматичным, - тон мадам Юй все еще ничего не объясняет, но радует, что на столе появляется две тарелки каждый с хорошим куском запечённого в духовке мясного пирога. - Ешь. Сводные братья обмениваются настороженными взглядами, прежде чем обратить внимание к пирогу, надеясь в разрезе разглядеть, какая отвратительно-экзотическая приправа их там сегодня ждет. Не то чтобы они сомневались в кулинарных способностях женщин, но, говоря откровенно, проснувшаяся в мамах страсть к повторению рецептов из тв-шоу, ммм, как бы... искренне пугала, потому что означало наступление не самого счастливого времени для их желудков. В частности для Лань Чжаня. И Чэн не жаждал провести еще один вечер паря над блюющим в унитаз сводным братом, одной рукой держать длинные блондинистые - теперь уже - волосы, в другой воду и лекарство, когда вместо этого они вполне чудесно могли потратить это время на умопомрачительный секс. Погребенный в собственных мыслях Цзян Ваньинь даже не замечает, как делает это: первым откусывает от пирога, медленно жует, глотает и затем кивает, одобряя блюдо, терпеливо ожидавшему с вилкой в руке Ванцзи.   - Ты мне кое о чем напомнил, - внезапно идеально наманикюренный указательный пальчик Мадам Юй показывает на Цзян Чэна. – Скажи своей девушке, что она не может оставаться у тебя на ночь. Никогда больше! Что, скажи мне на милость, ты с ней делаешь, что она стонет всю ночь, как чертова кошка в течке? Если бы не Ксу, я бы выволокла ее сама прямо из твоей постели, независимо от того, что вы там делали. Мне пришлось пить снотворное, чтобы уснуть из-за нее! Так не годится!! - КХА! Кха-кха-ха... - Лань Чжань едва не захлебнулся насмерть, подавившись одним-единственным глотком воды, который успел сделать, когда женщина подошла к части про кошку в течке и никак не мог перестать кашлять. - Ох, дорогой, что же ты так поторопился, - щебечет Лань Ксу, озабоченно глядя на задыхавшегося и покрасневшего сына. Осветлённые, без ее разрешения, кстати, волосы мальчика растрепались и несколько светлых прядей прилипли к слишком худой щеке мальчика. - Ха-кха... все... кха-кха, нормально, - пытается говорить через кашель Ванцзи и поспешно машет матери рукой, чтобы она не подходила. Что ему достаточно руки одного человека, Ваньиня в данном случае, чтобы гладить его по спине вверх и вниз. Затем он злобно зыркает на Цзяня, который повернулся спиной к мамам и сияет ему своей грязной, дерьмовой ухмылочкой и трясясь от еле сдерживаемого смеха. - Извини, мам. – С красными и слезящимися глазами, Лань Чжань сжимает локоть заговорившего Чэна, предупреждая его не делать глупостей, говорить все еще невозможно из-за продолжающегося кашля. - Но, если я не буду приводить ее в свою комнату, где нам встречаться? Покрасневшее от гнева лицо мадам Юй и то, что она едва не залезла на стол, чтобы добраться до сына и ударить его, рассмешили Лань Чжаня, вновь оживляя почти утихший уже кашель. - Я действительно плохо тебя воспитала, поганец! – Лань Ксу усаживает Цзыюань и держит ее за руку, успокаивая. За что Ванцзи безмерно благодарен своей маме. Атмосфера в комнате незаметно становится мягче, пока мамы шутливо ругаются друг с другом. Особенно когда они тоже, наконец, берут тарелки с пирогом и начинают есть вместе с ними. Но время идет, вот уже конец ужина близок, а неведомая, но «ВААЖНААЯ» тема, так и не началась. ЧЭн и Ванцзи снова переглядываются, потом смотрят прямо на своих мам напротив. Вся эта таинственность уже  начала порядком бесить Лань Чжаня, в языке так и крутится - сдирайте уже пластырь, хватить мучить, садисты. - Так о чем вы хотели сказать? Вы работу потеряли?  Когда пирог почти съеден, Лань Ванцзи отпивает сок из своего стакана, доливает в стакан Ваньиня, и выжидающе смотрит на мам, которые, кстати, мгновенно выглядят очень неудобными, почти виноватыми. Что, черт возьми, происходит? - Вы ведь не разводитесь? Пальцы Ванцзи сжимаются на столовом приборе. Через два удара сердце в полной тише комнаты он еле-еле выпускает вилку из рук, отодвигает тарелку и ставит локти на стол, сцепляя руки в замок, что очень против хороших манер, между прочим, но ему не до этикета, не в данный момент. Его сердитый взгляд сканирует женщин, выглядит так, будто он собирается заставить их остаться вместе силой мысли. – Что? Нет!! Что за ужасные мысли приходят тебе в голову? БОЖЕ! Наконец, в унисон кричат обе женщины, широко раскрытыми глазами глядя на сына/пасынка. Но Ванцзи еще секунду подозрительно смотрит на них, прежде чем видимо заметно расслабиться, поверив. - Оке-е-ей, - защитно скрестив руки на груди, тогда бормочет Ваньинь, откидываясь на спинку стула. - Тогда вам стоит начать говорить, а то, ну, вы знаете, все становится страннее и страннее. А мы молодые, но уже травмированные, психика хрупкая стала совсем. Переглянувшись - опять же, странно - женщины, наконец, кажется, решаются на что-то: - На этих выходных приедет Цзян Янли. Твоя дальняя кузина. Ты ведь помнишь ее? Вы в детстве очень хорошо дружили.  Произносит мадам Юй, хмурым взглядом заставляя развалившегося на стуле Цзян Ваньиня подобраться. - Она будет жить у нас. И ходить вместе с вами в школу. - О, - только и говорит Чэн. Лань Чжань же озадаченно оглядывает всех в комнате, слишком уж сильно ощущение, что он единственный все еще не совсем понимает, что происходит. Все фанфары и таинственность из-за приезда какой-то девчонки? Серьезно, блядь? Но вдруг в голову Ланя приходит совсем неприятная мысль... - Так приедет или переедет? - Уточняет Ванцзи, скверное предчувствие неприятно скручивается в животе. Его поза на стуле становится жесткой, взгляд холодным. - Мм, переедет. Всего на пару месяцев. - говорит Лань Ксу, но преданное выражение на лице сына, заставляет ее виновато ерзать. - Вы усадили нас, чтобы сообщить об уже принятом решении? Просто ставите перед фактом? - Недоверчивый взгляд подростка-блондина перемещается между биологической матерью и мачехой. - Разве мы не живем в этом доме? Как же наше мнение, оно не имеет значения для вас? Пусть кто-то там приедет и поселится в нашем доме, будет брать наши кружки, посуду, займет комнату. Лань Чжань зол, расстроен и разочарован. - Вы и не подумали спрашивать нас, так? - Обвиняет Ванцзи язвительно, обращаясь к своей матери. - К черту нас, конечно. Правильно. - Чжань, у нее некоторые сложности в семье. Разве ты не можешь потерпеть всего пару месяцев? Для меня. Пожалуйста.  Аккуратно подобранные слова Лань Ксу и ее мольбы за какую-то постороннюю девушку лишь усиливают плохое настроение Ланя. ОН едва сдерживается от того, чтобы вскочить и убежать в комнату, и драматично хлопнуть там дверью, конечно, чтобы весь дом знал, а пусть еще и соседи, что он ОЧЕНЬ недоволен! ОН остается сидеть на месте, потому что такой ход будет выглядеть совсем по-детски. Он не ребенок. - Пара месяцев...  Повторяет Ванцзи, недоумевая, какая причина могла заставить родителей отправить свою дочь в дом к почти чужим людям на несколько месяцев.  - Зачем? Почему она должна жить здесь? Он сверлит женщин тяжелым взглядом. Они обе явно что-то недоговаривают. Как бы хорошо он не понимал, что неразумно злиться на мам, - ведь они действительно не виноваты, что он влюблен в Чэна и простая мысль о другом человеке рядом с ним, тем более, человека, который знает его дольше, чем сам Ванцзи, делает его противным параноидальным ревнивцем. Лань Чжань не может... Просто... Он ничего не может сделать с собой. - Ой, не топай ножками, принцесса, никто не собирается отнимать у тебя трон. Янли милая, добрая и готовит хорошо.  Издевка, пусть и шутливая, подкармливает беспричинную ненависть Ванцзи к девушке. А также заставляет осознать, что он, кажется, один против трех членов своей семьи в этой споре. Тем более, что говорит это Чэн. Просто, здорово, они трое, значит, хорошие ребята, а я мелочный урод, набросившийся на беззащитную золушку, - сердито дуется Ванцзи. - Не помню, чтобы тебя спрашивали, pene flácido. - С достаточным, чтобы убить, уровнем яда в тоне, огрызается он. Мамы не знают испанского, а Чэн взял класс испанского в школе (Ванцзи тоже взялся учить испанский именно когда узнал это), поэтому Ванцзи не беспокоиться об осмотрительности. Незнающие языка женщины наверняка думают, что он сказал что-то невинное, вроде "дурак". - Не слышал твоих жалоб, cuando mi polla flácida te follaba como una perra tonta, - рычит в ответ Цзян. Ладно, возможно, со стороны Лань Чжаня было глупым-глупым использовать испанский, потому что гневное звучание этого языка изо рта Ваньиня мгновенно посылает всю кровь в теле Ванцзи на юг. Сидеть со стояком за одним столом с мамами, эм, не очень удобно. - Цзян Ваньинь и Лань Ванцзи! Вы не наедине, значит разговор должен быть на понятном всем языке, сколько раз вам говорить?! - Строгим окликом, подкреплённым колючим взглядом, Мадам Юй, останавливает разгорающуюся ссору двух парней. Цзыюань сжимает двумя пальцами переносицу и вздохнув качает головой. - Извини, Ванцзи, мы не подумали, что ты будешь против, когда согласились на ее приезд. - Говорит она, усердно делая вид, что не слышит ироничного фырканья пасынка. - Ее присутствие в доме никак не отразится на вас двоих, наоборот, знакомство с девушкой вашего возраста может оказаться для вас очень полезным. Мы с Ксу подумали, что вам может быть полезно общение с девушкой вашего возраста. Янли, как привлекательная девушка, могла бы, например, давать вам романтические советы о том, как вести себя с понравившимися девушками.   Лань Чжаню, в буквальном смысле, приходится прикусывать свой язык, чтобы не сказать вслух того, чего нельзя говорить, например: Мадам Юй, я ценю вашу заботу, только вот я предпочитаю парней, как думаете, может ли она дать мне совет, как привлечь внимание понравившегося мужика?  Ванцзи не идиот, и ясно видит, что пытается сделать вторая мама, но вряд ли она сможет сказать хоть что-то, что заставит его радоваться приезду этой девушки. Особенно, когда Ваньинь так спокойно реагирует на это. Может ли быть так, что он рад ее приезду? - У нас нет свободной комнаты, - приводит Лань ветхий аргумент. – Где она будет спать? На диване в гостиной? Ведь иначе это «очень даже отразится» на нас двоих. Он намеренно упоминает диван, сразу давая понять мамам, что свою комнату не уступит. - Какое-то время она переночует в спальне Ваньиня, а он на диване в гостиной, пока мы не переоборудуем кабинет рядом с твоей комнатой под ещё одну спальню. - Беспечно отвечает Цзыюань. Лань Чжань бы похвалил мам за то, как хорошо они все продумали, как хорошо заботятся о чужаке, чертовски, блять, гостеприимные и прочее, если бы две эти дамы не выбросили его право голоса в мусорное ведро. - Прекрасно, я итак уже делю ванную с одной капризной длинноволосой принцессой, а теперь еще одна на подходе.  Прежде чем Ванцзи успевает придумать еще один аргумент против гостьи, заговаривает Цзян Чэн. Возмущённый Ванцзи сердито поворачивается к сводному брату, собираясь начать новую ссору и отставать свою прическу, но Чэн, сволочь, его игнорирует, продолжая говорить с мамами. – Ванцзи со своей косичкой один занимает душ почти на сорок минут утром. Когда их двое с косами, как быть мне? И почему я сплю на диване, а не он? Его комната больше подходит девушке, вся миленькая и светленькая. Ухмылка Цзян Чэна, и то, как он выгибает бровь, когда, наконец, поворачивается к Ванцзи, похоже на - «Ну, и, чем ты мне ответишь?». Все в нем, буквально, провокация. Лань Чжаню бросают вызов. О-о, и он собирается ответить, еще как, и убедится, чтобы его слово было последним.  Чэн сам напросился! - Cabron, моя комната не девчачья! Это называется чистота, тролль грязефильный, - Лань Ванцзи зло сужает глаза, и смотрит на веселящегося Чэна сквозь две щёлочки. - Тот факт, что у меня всегда аккуратно прибрано и нет заплесневелой, немытой посуды по всем поверхностям, как в твоей спальне, не делает мою комнату девичьей, а твою - мужской. Это означает лишь, что твоя комната - помойка, а ты вонючая неряха. Теперь, когда я думаю об этом, может быть, отдать твою спальню этой... Яни, не такая уж и плохая идея. Из нее наверняка выйдет сосед лучше, чем ты. Блондину вдруг кажется, что остановиться на этом - мало, поэтому он добавляет: - А для тебя мы всегда можем поставить собачью конуру на заднем дворе рядом с твоим щенком, и вырыть яму с грязной водой для купания?! Все твое, никто не займет! Сможешь плескаться там сколько угодно. Злые розовые губы двигаются быстро, отчётливо выговаривают каждое слово, заставляя Цзяня думать о некоторых грубых вещах, которые он очень хочет с ними сделать, чтобы заставить «замолчать». И желание сжать кулак в блондинистых волосах, притянуть к себе и прижать свои губы к этому выпуклому, ядовитому рту, почти слишком сильно, чтобы вытерпеть до уединения. - Тебе лучше поторопиться и извиниться передо мной, высокомерная маленькая дрянь. – Рычит Чэн, наклоняясь в пространство сводного брата, - darse prisa, Lán Wàngjī!  Реакция Ваньиня делает что-то восхитительное с настроением Лань Чжаня. И телом. И привлекать внимание сводного брата таким способом, вероятно, было не самой лучшей его идеей, но, боги, разве у него был другой способ?  Цзян Чэн его, вообще, заметил бы, будь он другим?  - Tienes que hacerme cariño, - он смотрит на губы Чэна, думая о том, как хорошо они всегда чувствуются на его губа, твердо и бережно одновременно, и слегка краснеет. Ванцзи с трудом переводит взгляд выше, губы сами приоткрываются, когда он встречает громовые глаза, и, черт его подери, если Чэн не выглядит так, будто собирается исполнить его мечту - поцеловать его до чертиков немедленно. Что Лань Чжань, определенно, приветствует. Если уж быть абсолютно честным, его член болит оттого, насколько он тверд. С замиранием сердца Ванцзи следит, как лицо Цзян Чэна медленно приближается к его собственному и рефлекторно приподнимает подбородок навстречу, подставляясь под поцелуй, который должен вот-вот случиться. Для них давно стало привычно ругаться-ругаться, а потом... в конце концов, сколько их ссор не заканчивались сексом, ручной работой, ну, или хотя бы долгим сеансом поцелуев? Не вспомнить. - Вы оба!! Прекратите сейчас же!  Властный голос мадам Юй, обрушивается на них, разрушая волшебный момент, и мгновенно напоминая, где они находятся. Слава богу! Оба мальчика вздрагивают и резко отпрянув друг от друга, выпрямляются на стульях. - И снова, когда вас в комнате больше двух, следует говорить на языке понятном всем! И теперь, если вы закончили драку, можем ли мы продолжить беседу? - Угу. -Мгн. -Простите.  Автоматически мычат друг за другом, а последнее слово одновременно мальчики, на самом деле, не думая даже над ответом по-настоящему. На некоторое время у них других актуальные проблемы: Цзян стискивает зубы, чтобы не застонать вслух, когда его мучительно твердая эрекция упирается в молнию его брюк; Ванцзи же рядом прикусывает губу и опускает руки под стол, пытаясь незаметно прикрыть пах рубашкой, ему повезло больше Ваньиня, потому что его штаны свободнее и мягче, и на резинке, вместо молнии. Также оба парня не рискуют взглянуть друг на друга. – Янли может пользоваться нашей ванной, да? Юй смотрит на жену в поисках поддержки, и, получив кивок Лань Ксу, ворует крохотный и полностью целомудренный поцелуй с ее губ. Лань Чжань краснеет, глядя на обмен нежностями между его мамой и второй мамой. И, возможно, немного завидует им. - О, господи, девушки, идите в спальню, - с наигранным отвращением стонет Чэн, – вы смущаете маленького Чжаня. Он едва спасает свою ногу от травмы, когда упомянутый Лань пытается пяткой ударить ему по большому пальцу. Конечно, Ваньинь мстит - щипает бедро блондина. Лань Чжань слишком ленив, чтобы снова ругаться, поэтому он ограничивается выразительным взглядом – «надеюсь, ты знаешь, что ты глупый», - прежде чем сосредоточить внимание на мамах. - Так, что там с Яни? – Спрашивает он, откашлявшись. Он собирается сказать что-нибудь резкое, но слова умирают на его языке, потому что под столом Ваньинь вдруг кладет свою руку ему на пах, мягко сжимая его НЕ спящий член. Стиснув зубы, Ванцзи проглатывает стон и щипает нечистую руку брата. Он бросает на Чэна сердитый взгляд, который должен рассказать, каким ублюдком Лань Чжань его считает за тот очевидный стояк, который Чэн ему обеспечил сейчас. - Чжань, она очень милая, тихая и очень аккуратная девочка. Я знаю, как тебе сложно с новыми людьми, но не из-за чего волноваться. – С мягкой улыбкой уговаривает Лань Ксу сына. Она замечает, конечно, что Чжань дважды исковеркал имя девушки, уверенна, что сделал намеренно. Она сильно удивлена столь резкой неприязнью сына к незнакомой девушке, но думает, что знает причину, и это вызывает у нее нежную улыбку. – На вашу жизнь приезд Янли никак не повлияет. Обещаю. Ванцзи едва удерживается от очередного скептического фырканья. Его мама никогда не встречала эту «милую и аккуратную девочку», и все же говорила о ней так, словно знала много лет. Ее необоснованная уверенность в том, что они понравятся друг другу была просто смешной, только вот он не мог сказать ей об этом и не выглядеть после этого без основания придирчивым. - Будьте с ней милыми. Хорошо? – Ласково предупреждает Лань Ксу. - Конечно, миссис Лань. – Сияет Цзян Чэн, загружая обе их тарелки в мойку, вызывая в Лань Чжане желание ударить его за то, каким искренним прозвучал его ответ. Ваньинь действительно с нетерпением ждал приезда этой девушки, не так ли? - Да мама. – Вынужден обещать он тоже, под ее выжидательным взглядом. Будто ты дала мне выбор... Обвиняет язык его тела при этом, а тон ехидный. Отступление на вкус как лимон.

*** Спальня Цзыюань и Ксу. Тот же вечер ***

- В чем дело? Ксу с любопытством смотрит на жену, которая уже довольно долго сидит на краю кровати и озабоченно хмурясь втирает ночной крем в кожу лица. - Прекрати. Щеки и подбородок уже покраснели. - Тебе не показалось поведение Ванцзи сегодня особенно странным? И Чэн. Он собирался ударить Чжаня, если бы нас там не было? После тяжелого вздоха, делиться Цзыюань с женой своими наблюдениями. - Как думаешь, они дерутся, когда мы не видим? Лань Ксу останавливается с подушкой в руках, которую до этого пыталась взбить до идеальной мягкости, обдумывая что-то в голове, затем возвращает подушку обратно на кровать и смотрит на Юй. - Ну-у, Чжань довольно остро отреагировал на новость о третьем подростке в доме, - с веселым смешком, соглашается она с женой. – Думаю, я даже знаю причину. Но драки? Нет! Точно нет! Ты хоть раз видела их с синяками? Ну, которые не были сексуальными. - Ксу хихикает, когда лицо Юй скривилось. - Да ладно тебе, они уже большие мальчики, это нормально, что у них есть....эмм, подруги... и секс. Хихикнув снова, Ксу еще немного ждет, пока Цзыюань поднимет на нее глаза. Когда же Юй делает это, они ненадолго забывают о разговоре, который вели, потому что Лань Ксу одетая только в сексуальное нижнее белье, с ее длинными черными волосами, рассыпанными по этим кремово-белым плечам, стоит на коленях на кровати и выглядит очень-очень жарко. - Это ревность. – Запыхавшись, объясняет Ксу, после одного глубокого поцелуя. - Ванцзи привык к Чэну. Привык, что у него есть человек, с которым он может безопасно спорить двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, а теперь на горизонте замаячила угроза. Заплетёшь мне косу, не слишком тугую, пожалуйста. Лань Ксу поворачивается спиной к жене и продолжает: – Думаю, он не хочет делить его внимание с кем-то еще. Разве это не мило? - На ее губах блуждает дразнящая улыбка. Заразительная. - Мгм, раз ты говоришь. Рассмеялась Юй, закончив усмирять густые волосы жены. – Помню вначале мы и мечтать не могли, чтобы они так сблизились. Я рада, что они все же смогли. Надеюсь, приезд Янли не испортит ничего между ними. На лбу у нее появляется глубокая, задумчивая морщинка. - Они подружатся. Закрывая глаза, бормочет Лань Ксу, после того, как они выключили свет и забрались под одеяло, привычно свернувшись под ним, как можно ближе друг к другу. – Не вижу причин, почему они не могут. После всей той похвалы, которую ты не жалела, рассказывая мне об этой девушке всю последнюю неделю, я жду, что у нас поселиться святая, не меньше. Лань Ксу коротко хихикает. – И, если сильно повезет, может быть, эта девушка все-таки станет твоей невесткой, как ты фантазируешь. - Шепчет она, перед тем, как провалится в сон.

*** Чем занимаются мальчики в это же время ***

Лань Ванцзи только закончил принимать неторопливый, расслабляющий ночной душ, потратив столько горячей воды, что его можно было бы назвать расточительным. Ну и что, что счета за горячую воду в этом месяце, определённо, ужаснут мам? Они заслужили небольшую месть за то, что привели в дом кого-то, кто мог забрать у него человека, в которого он, может быть - а может и нет, - влюблен.  Заплетая свои все еще немного мокрые волосы в удобную косу, Чжань много думал обо всем. Он остался недоволен и даже расстроен разговором. Новая гостья, странные переглядывания между мамой и второй мамой, когда они говори о ней и тот факт, что Чэн без малейшего сопротивления принял их слова, буквально, кричало о неприятностях и плохих днях. - Они давно не виделись. И Ваньинь никогда ничего не говорил тебе о ней. – Вслух успокаивает себя Ванцзи, глядя на себя в зеркало. - Может, она ему даже не понравится сейчас.   Если буду мыть волосы вечером, это уменьшит то количество времени, которое приходится тратить в ванной утром? Размышляет он рассеянно, перебрасывая готовую светлую косу на левое плечо. Было бы неплохо. И, возможно, Ваньинь прекратил бы тогда, наконец, насмешливо называть его «принцесса, из-за которой я опаздываю». Это совсем не остроумно, что бы глупый идиот там не думал. Кивнув себе, Лань тянется за сменной одеждой, которую он сложил на край раковины перед тем, как залезть под душ. Странно... Он припоминает, как выбирал футболку, штаны и белье, как поставил все на край кровати, планируя забрать с собой, когда пойдет в ванную. Забыл? Только вот Ванцзи никак не мог вспомнить сейчас, что случилось с одеждой дальше. Наверное, забыл, раз ее не было там, где она определённо должна была лежать. Обернув вокруг белых бедер мокрое полотенце, которое он уже использовал, чтобы высушить волосы, - не то чтобы у него было из чего выбирать: либо так, либо идти голым, - Лань на цыпочках прошел по темному коридору мимо комнаты Чэна в свою, не подозревая о засаде устроенной сводным братом.  И вот каким образом они оказались там, где лежали: он почти голый под почему-то раздражённым Цзянем.  Удивленное, - «Ох», - покидает Ванцзи в промежутке между рывком и столкновением его спины с неразобранной постелью. Почти рефлекторно он ставит правую руку между грудью своей и «нападавшего», как щит. В то время как его левое запястье в хватке Чэна немного болит, как и локоть, за который его слишком резко дернули, чтобы толкнуть на кровать. - Я воняю, значит? Есть рычание, и сумасшедшее сердце Ваньиня толкающееся в его раскрытую ладонь. Чертовски громко. Чертовски горячая, голая мускулистая грудь, которую Ванцзи обожал целовать, кусать и гладить.  Так как полотенце Ланя само по себе было маленьким и плохо закреплено, оно, естественно, раскрылось, обнажая ставший полутвердым член светловолосого парня. И без того хищная ухмылка Цзян Чэна усилилась при виде этого очевидного желания. - Ты обозвал меня принцессой, - напоминает Лань Чжань, пожимая плечами. Он слегка раздражен на себя, что ему было достаточно одного запаха Ваньиня, чтобы мгновенно стать возбуждённым и готовым к сексу. – Почему ты здесь, а не на своей помойке? Ты ведь помнишь, что скоро лишишься даже ее? Должен сразу тебе сказать, если ты пришел уговаривать меня помочь тебе, вырезать приветственные флажки для нашей гостьи, зря тратишь время. - Ой, принцесса обиделась? Боится потерять трон? – Свободная рука Цзян Ваньиня схватилась за край его полотенца, и Лань Чжаню не нужно много думать, с какой целью. - Пошел на хрен! – Разозленный ненавистным прозвищем, прошипел Лань, и, вспоминая о том, как нахал только что сравнил свой член с троном, злиться сильнее. Он спешно опускает собственную руку вниз, чтобы не позволить Ваньиню прикоснуться к себе. - Осел! - Ругается он.  - Эй, не делай сейчас глупостей. Опасным тоном предупредил Цзян Чэн. Его серо-голубые глаза стали почти черными, и Лань Чжань получил сообщение - никто не покинет эту кровать, пока они не займутся сексом хотя бы раз, - Ваньинь слишком рассержен, чтобы отпустить его. Прямо сейчас он не мог вспомнить ни одной реальной причины, чем рассердил его.  – Я собираюсь ночевать сегодня здесь. С тобой. И собираюсь трахать тебя так много раз, что ты будешь плакать. Принцесса, ты был сегодня по-настоящему капризным дерьмом. Сумасшествие, что он пристрастился к такому напористому Ваньиню? О, Лань Ванцзи хотел разозлиться, впасть в какой-нибудь яркий гнев и вышвырнуть за дверь засранца, чтобы мучался синими шарами, но тогда и ему пришлось бы засыпать с болью в яйцах. И, вообще, вышедший из себя Цзян Ваньинь - горячее зрелище.  От «демонстрации дикой силы» Чэна, член Ванцзи счастливо дернулся и обильно закапал ему на пресс предэякулятом. Порой, хотя, к черту, кому он лжет - часто, слишком часто - он злоупотреблял всем, что знал о брате, буквально, как полный член, только ради того, чтобы Цзян прижал его куда-нибудь и сердито выебал. Ну, что Ванцзи мог поделать, если он рожден с глупо похотливым телом?! - Тебе нельзя шуметь, принцесса, пока я напоминаю тебе о манерах, - Лань Чжань бы рассмеялся, что из всех людей именно Ваньинь собирается учить его манерам, если бы в тот момент Цзян Чэн не раздвигал злобно его колени, и не усаживался между ними с пугающим блеском в своих серо-голубых глазах. Когда он замечает, какими глазами Ваньинь смотрит ему между ног, Ванцзи начинает задумываться, а встанет ли он завтра с постели, потому что эти серо-голубые глаза его пожирают. - Н-назови меня так еще раз и я... – без обычной своей уверенности заикается-огрызается Лань Чжань, по крайней мере, до тех пор, пока два пальца одним быстрым толчком не входят в него. - АХ! С-с-су-ка. Ванцзи не сдерживает болезненно-сладостный стон, сопровождая его руганью.  - Я сказал, что ты можешь говорить? – Темным тоном интересуется Цзян Ваньинь, Это тот тон, который делает Лань Чжаня таким, чертовски, почти болезненно, твердым и безмозгло-нуждающимся в члене Чэна вбивающимся в его тело. Кажется, он был прав - его ждет сегодня дикий секс. Предвкушение, заставляет Ванцзи нетерпеливо застонать в ожидании наилучшей боли, которая должна прийти, когда эту ноющую пустоту внутри него заполнят. - Смазка и презервативы там же, где всегда, - прошептал он.   «Плотный и влажный», - вот каким был Ванцзи вокруг его члена, когда он протолкнулся внутрь. Один длинный, плавный толчок и каждый сантиметр его члена сжимают в великолепно горячих тисках.  - Больно? – Проверяет он, замирая ненадолго внутри крепко зажмурившегося сводного брата. Чэн точно это знает, он обладатель весьма порядочной длинны, серьезно, без преувеличения или хвастовства - Совсем немного, - хрипит Лань Ванцзи, глядя на него сквозь приоткрытые веки и блеск слезинок зависших на ресницах, а потом ухмыляется, как делает всегда, когда собирается сказать что-то жутко смущающее. – Просто кто-то слишком толстый и длинный. Потрясающий. Цзян Чэн прячет смущение свое под тихим смешком.     - Ты так хорошо меня трахаешь. Мне так хорошо с тобой, Ваньинь. - Задыхается Лань Чжань, губы красные и опухшие от поцелуев. Он в бреду удовольствия, но каждое сказанное им слово правдиво и исходит прямо от сердца, самого скрытого, самого потаённого его уголочка. Грубые мозолистые пальцы – у Чэна они именно такие - запутываются в его волосах, заставляют слегка откинуть голову и открыть глаза. Темный и голодный серо-голубой удерживает его. Не спрятаться, хоть Ванцзи и старается, честно. Лань Чжань под ним кусает губы, его золотые глаза блестят от непролитых слез, и он такой красивый, черт возьми! Цзян Чэн усерднее работает бедрами, чтобы заставить упрямого сводного брата снова издать то красивое хныканье, которое он умеет, когда он теряет голову от удовольствия. Лань все еще задыхается от удивления. Губы прижимаются к его искусанным, заставляют открыть рот и впустить чужой язык внутрь. Сладко. Шумы, которые выходят из него, незнакомые ему самому. И как только его рот освобождают, Лань Чжань тут же накрывает свой рот ладонью, чтобы не издавать их, помня о том, что ему нельзя быть громким. Но Ваньинь, кажется, забывает об этом, потому что он рычит на него за это. Серьезно, по-настоящему рычит. - Нгхх... – у Ванцзи нет времени высмеять брата за его животные повадки только что. Он выгнулся, получив особенно сильный удар по простате, открыв рот в немом крике. - Так хорошо.. так нрави... Хах.. Чэ-эн-н – шёпотом тянет он слова, положив обе руки на спину Чэна и притянув к себе, пока их груди не прижались. Ванцзи сжимается и хнычет. Отчаянно цепляется за брата. Приходится снова прикусить губу, чтобы не кричать слишком громко. Мадам Юй явно не ценит, когда ее сон прерывают. Кончил Ванцзи, впиваясь ногтями в плечи Ваньиня и крепко обвивая ногами его талию. Оргазм ошеломляющий.