Не знаю, когда я влюбился в ненавистного сводного брата

- Осада горы Луаньцзан... Читает вслух Вэй Усянь, как по волшебству выпрыгивая за спиной сидящего перед школьным компьютером Ланя. Класс пуст. Есть только они вдвоем. - О, боже, это проект заданный нам Павлином* полгода назад? Ты уже закончил? Охренеть, чувак, ты действительно всерьёз занялся этим жутким могильником, не так ли? - Привет. Как дела? Я тебе не мешаю? - Саркастично перечисляет Чжань, намекая на отсутствие манер кое у кого. - Спасибо, что спросил, Вэй Усянь. У меня все отлично. Нет, я не закончил проект. - Ой, не будь злой сучкой, малышка, - весело фыркает Усянь, нахально чмокнув щеку не ожидавшего этого Лань Ванцзи. - Вэй Ин!! Угрожающе рычит парень с гневными золотыми глазами, брезгливо стирая слюнявый след со своей щеки. - Мудак, держи свои микробы при себе. Холодным, строгим тоном требует он, не забывая бросить еще один сердитый взгляд на   явно имеющего дух хитрой лисы внутри себя  наглеца, прежде чем отвернутся от лукавоглазого обратно к компьютеру. - От кого прячешься на этот раз? Когда привлекательное и любопытное лицо высовывается над его правым плечом, спрашивает Ванцзи, понимая, что Вэй уходить не собирается. - Почему ты думаешь, что я от кого-то прячусь? Стараясь прочесть больше из документа открытого на экране, фыркает Вэй. - Вэй Усянь, никогда и ни от кого не прячется! Я красив, умен, силен... - Мгм, и хвастун, - прерывает Лань насмешливо, глазами при этом серьезно глядя на абзац, который только что напечатал, в поиске ошибок. - И не дыши мне в ухо. - Чува-а-ак.. - с глухим стуком черный рюкзак Вэя приземляется на соседний с Лань Чжанем стул, но сам парень, будто привязанный к нему, прислоняется бедром к краю стола, рядом с левой рукой Ванцзи. - Не будь таким холодным со своим единственным другом, малышка. – а) Не называй меня чуваком или малышкой, болтливая Кэти и б) Хуайсан всем говорит, что он мой друг, почти уверен, что это автоматически делает тебя НЕ единственным моим другом. Из-за отчуждённого выражения, застывшего на его лице, и довольно грубой манеры речи, можно было подумать, что Ланю действительно очень не нравился Вэй Усянь. Только вот это было не совсем правдой: Во-первых, отчуждённое выражение лица = обычное «задумчивое лицо» Ванцзи. И кто бы знал, как сильно его задолбало ПОСТОЯННО объяснять спрашивающим, что он не грустный (не грустный, Вэй Усянь, глухой ты парень!!) просто лицо у него такое, не смешное, а улыбаться без причины он не любит. Во-вторых, Вэй Усянь оказался не таким уж и плохим парнем, , естественно, когда не задирал его намеренно, ради собственного развлечения. С ним было легко общаться, а большую часть времени и приятно, а не просто раздражает. Ванцзи случайно обнаружил, что Ин умнее, чем казался, и с ним, действительно, можно было приятно поговорить, если тот в настроении сотрудничать, конечно. - Грубый, - бурчит Вэй, клубничным дыханием щекоча обоняние Ванцзи. - Ты не хочешь, чтобы я звал тебя «чувак». Слишком гордый для «малышки». Притворяешься, что незнаком со мной, когда кричу в коридоре  «Лань Ванцзи!». И становишься холоднее кубика льда, когда слышишь «Лань Чжань!». Я чувствую себя несправедливо притесняемой, нелюбимой невесткой, а ты здесь злая свекровь, всегда и всем недоволен. С твоим дерьмовым характером и злым языком, ты навсегда останешься одиноким, задница. И тебе чертовски повезло, что я гребаный фанат сложных коктейлей со льдом. А также хорошо знаком с негласным правилом о том, что красотки имеют право на капризы. - Мгм, как скажешь. Равнодушно мычит Лань, по обыкновению выбрав уступить победу в нелепом споре Вэя Ину, все равно это обещало стать пустой тратой его слюны, не только потому, что Ин всегда слышал лишь себя, но и пока он говорит одно слово, Ин в ответ находит десять. Прошли месяцы, а Ванцзи так и не решил, нравится ему или жутко бесит, что этот взбалмошный парень оказался абсолютно нечувствителен к грубости в свой адрес. Но именно данное обстоятельство, а также настойчивость и упрямство Усяня, и привели к тому, что Лань Чжань однажды позволил напористому парню крутиться рядом. Просто устал бороться против него. - Разве вы не собирались с Хуайсаном в магазин комиксов сегодня?  На самом деле, ему не интересно, но молчаливо наблюдающая за ним фигура, заставляет Лань Чжаня чувствовать себя не в своей тарелке. У Усяня иногда такой... странный-странный взгляд, словно он оценивает, где может откусить от него кусок. Неуютно. – Конечно, я искал тебя, чтобы пойти вместе, - необъяснимым тоном произносит Вэй, продолжая прожигать в нем две дыры. - Соглашайся, обещаю, будет весело. Автоматически глаза Ванцзи проверяют время на рабочем столе компьютера, 13:13. Он понимает, что должен отказаться, если хочет провести с время с Чэном сегодня. В последний раз они были вместе полмесяца назад. Не то "вместе", где они в постели занимаются горячим сексом, нет, он скучает по тому "Вместе", в котором они просто разговаривают о чем-то, что-то делают вдвоем, ну, кроме ебли. - У м-меня проект не... не закончен, я не... Лань Чжань едва начал свой корявый отказ, как Ин почти сразу прервал его, не дав закончить. - Не-е-ет! Не смей отказываться. Пожалуйста, Жан-Жан, пойде-е-ем! Надувая нижнюю губу с очаровательной родинкой под ней, Усянь складывает ладони в молитвенном жесте. - Я куплю тебе один, какой захочешь, соглашайся. Скоро у Ваньиня день рождения, вспоминает Ванцзи, и был один комикс, который его брат желал получить. А еще блокнот для скетчей, Чэн любит рисовать, очень сильно. Лань Чжань хотел подарить его ему, но у него не хватало денег. Подработки тоже нет. И папа алименты в этом месяце маме не выплатил. Приманка брошенная Усянем оказалась чертовски соблазнительна. - Почему я чувствую, будто здесь повторяется история «Ева-яблоко-Змей»? - Высказывает свои мысли вслух Ванцзи, в основном, вопрос обращён к самому себе. Его блуждающие, пока он размышляет, глаза, случайно цепляются и застревают на какое-то время на впечатляющей, продолговатой выпуклости в паху Усяня. Она чертовски бросается в глаза, хотя бы потому что: Вэй стоит, а Ванцзи сидит на стуле, т.е., по сути, его лицо на одном уровне с пахом Ина. Блин, как он раньше не заметил этого, ведь прямо перед носом у него, - думает шокированный Лань ?! - Потому что ты параноик? Мурлычет нежно Усянь, борясь с передним карманом своих блядски узких, рванных джинс, пытаясь вытащить гудящий телефон, отчего его выпуклость становится отчётливее под светло-синей тканью. Он специально это делает, что ль?! - Хуайсан звонит, я выйду в коридор, поговорить, ок? У тебя есть две минуты, чтобы отменить все твои планы и согласиться пойти с нами. Ванцзи рад представившейся передышке, потому что она ему, ох, как нужна, чтобы убрать с лица любые эмоции, и румянец от мыслей вроде таких - Как часто Вэй Ин возбужден?, - или вот таких - Совсем не стыдится своего стояка в общественном месте? Дрочил ли Вэй Ин когда-нибудь в школьном туалете?. Себя он смело расхаживающим со стояком по школе или в кабинке туалета, гладящим свой член, представить никак не может. Лань Чжань не чувствует себя виноватым за взгляд на чужой член, покрытый тканью, между прочим, и за свои мысли тоже. Люди постоянно смотрят на вещи и людей, в этом нет ничего такого. Это не измена, если смотришь с «около клиническим» интересом, мол, много задниц и членов могут чисто физически иметь привлекательную форму, ты восхищаешься, хвалишь, задаешься вопросами, но на этом все. Считать кого-то красивым совсем не означает, хотеть заняться с ним сексом. Посчитать член красивым, не означает хотеть сесть на него. Оправдывающий диалог с самим собой, настолько затянул Лань Чжаня, что выводит его из собственной головы лишь ощущение тяжести чужих рук на своих плечах. Запах клубники снова дразнит рецепторы, подсказывая чьи руки трогают его. - Жан-Жан думал обо мне? Нарочно понижая свой тон до непристойного, ужасно манерничает Вэй Ин. Получается действительно забавно, Ванцзи почти улыбается. - Мгм. Много раз. Думал, когда ты уже перестанешь меня отвлекать от работы, бездельник. Хмыкает он, раздумывая, будет ли нормально, если он спросит зачем звонил Хуайсан? Лань Чжань все еще знакомился с правилами общения, которым следуют их ровесники, не без помощи Вэй Усяня, естественно, и поэтому не всегда пока понимал, когда уместно задать какой-то вопрос, а в каких случаях тот же вопрос может быть воспринять, как раздражающее вторжение в личную жизнь. Он думает о том, что не спрашивает у Чэна, когда ему звонят, о чем он говорил, и решает здесь придерживаться того же поведения. Рот Вэй Ина едва ли замолкает, вероятно, он расскажет и об этом, сам, если посчитает нужным. - Я уже говорил, что тебе следовало бы хоть иногда быть со мной милым, потому что иначе я начну любить Хуайсана, вместо тебя?! Вэй уводит тему, и несмотря на любопытство, Чжань позволяет этому случиться. - Ты не станешь. Уверенно парирует он, с едва заметной дразнящей ухмылкой. - Думаю, тебе слишком нравится, когда с тобой обращаются жестко и унижают словами, иначе зачем бы ты регулярно искал мою компанию, вместо своих сладких фанаток? Однако сегодня я действительно не могу почесать тебе твои кинки, поэтому будь хорошим мальчиком, спрячь их в шкаф до следующего раза. Уроки Хуайсана закончились? Все-таки не выдерживает Лань, и выбрав наиболее нейтральные слова, он пытается разузнать суть разговора между ними двумя. - Ты злой, Жан. Не понимаю, как люди могут быть столь слепы, чтобы верить, что ты добрый малый? - Звучит слегка заинтриговано. - Может ли быть, что только со мной ты не робкий и скромный ботаник, а ехидная, злопамятная задница? Кстати, если не хочешь идти в магазин, мы можем сходить пообедать вместе, ты, я, Хуайсан, можно и без него, а? Что скажешь? Вопрос об обеде снова напоминает Ванцзи о Чэне. Еще раз перепроверяет время 13:36. Ваньинь работал в кафе только в четверг, субботу и воскресенье. Ясно, что на выходных Лань Чжань появиться в кафе не мог, не существовало ни одной правдоподобной причины почему он должен сидеть в кафе, где Ваньинь подрабатывает после уроков, с двух до шести. А в четверг он мог сказать, что зашел, потому что ему по пути; потому что дома никого нет, и ему не нравится эта тишина. Или, что он хочет сделать домашнюю работу с чашкой хорошего чая и столик возле стойки, за которой работает Ваньинь, самый его любимый официант. На самом деле, совсем неважно, что он скажет, в четверг любое его слово больше похоже на правду, чем в выходные. Обычно, если посетителей мало, Ваньинь подсаживается к нему, чтобы вместе сделать уроки. Мило то, какой он прилежный, несмотря на всю эту его любовь к черному цвету и пирсингу. И репутацию драчливого парня.  Периодически Чэн меняет ему чашку с чаем на свежую, даже приносит бутерброды. И все это сам! Ванцзи ничего даже просить не приходится. Чэн такой заботливый. Ванцзи не знает, что в его глазах в этот момент сияют розовые сердечки, которые весьма-весьма смущают Вэй Усяня рядом с ним.    Возможно Цзян Чэн даже не думает о нем и Ванцзи сам себя накручивает, и усложняет, но он ничего не может с собой поделать. Смелости у него маловато, когда дело доходит до романтических чувств... "Может, я мог бы сходить сначала с Ином за комиксом, а потом пойти в кафе?", - всерьёз раздумывает Лан Чжань, он все равно планировал задержаться в кафе сегодня до конца смены Чэна, а потом вместе прогулялись бы до дома пешком. - «И, если в моей сумке в это время будет и желанный Ваньинем комикс и скетчбук, не будет ли завершение дня еще лучше?" - Где ты витаешь все время? Я начинаю ревновать, детка, - шепчущие губы касаются края уха Ванцзи, посылая мурашки по всему телу. В своих мечтаниях, он совсем забыл, что Усянь ждет его ответа. - Ты обещал купить мне один, помни свое слово. - Игнорируя неудобный вопрос, переходит к важному Чжань. - Я дал слово, не так ли? - Звучит странно хрипло и.. довольно? Кажется. Но Лань Чжаню не интересно сейчас разбираться в этом. - Ты так вкусно пахнешь... Лань недоуменно хмурится, не понимая, почему тема резко сменила направление. Также неверен, что ему нравится эта "новая дорожка". Но у его тела временно застрявшего в неконтролируемом гормональном пубертате, свое собственное мнение на этот счет.  Ванцзи не уверен, что именно посылает дрожь по его телу и заставляет кожу головы неметь, может быть, низкий, завораживающий, интимный тембр Вэй Ина... совершенно незнакомый ему раньше, кстати. Даже не представлял, что этот раздражающий голос, может звучать еще и так, эм, искушающе? Боги! Если тот, кто приполз уговаривать Еву на грех, обладал, хоть половиной этого мурлыканья, Ванцзи предельно ясно, почему девушка поддалась. - Ой, у тебя краснеют уши? Следует удивленный короткий смешок и тонкую, начавшую по-настоящему алеть ушную раковину Чжаня повторно обжигает чужим слишком горячим дыханием. - Как мило... Мой Жан-Жан такой ми-и-илый. И опять гребаное мурлыканье от которого у любого живого пересохнет во рту. Ванцзи замешкался, открывая-закрывая рот. Он не хотел выставлять себя полным придурком, действуя, сделав неправильные, вероятно, выводы. А они однозначно таковыми и были. Должны были быть! Потому что, ну, не мог Вэй Ин сделать романтический ход к нему, хотя бы потому что - "Вэй Усянь исключительно по женщинам", - вся школа знает. Шея и щеки Ланя мгновенно покрылись красными пятнами, наверняка очень неровными и уродливыми, делая его похожим на перезрелый овощ. "Как я должен сейчас отреагировать?" - паникует Чжань. Он, парень, который ничего не знает о деликатном, тонком соблазнении и флирте, и не совсем уверен, происходит ли сейчас именно это, хорошо? Он только выглядит самоуверенным и знающим все, такой образ - познавшего все и потому скучающего аристократа. Стыдно признаться, но он вряд ли понял бы, что перед ним флирт даже если разбил об него свое лицо, говоря образно. И, похоже, его замешательство, включавшее в себя: недоумение, растерянность, надежду и стыд - проявилось на его лице, и было невероятно комичным, потому что в следующую секунду Вэй Ин смеётся над ним. Громко. Хохочет так сильно, что не может удержаться вертикально. Он прижимается к спине Лань Чжаня грудью. И неподготовленный Лань едва не падает со стула сам, но Вэй тут же обвивается руками вокруг его плеч и тянет назад, пока он не сядет устойчиво, продолжая при этом тихонько хихикать ему в шею. - Однажды кто-то разобьет тебе нос за твои шуточки, - сквозь зубы цедит Ванцзи. Есть часть его, которая унижена смехом Усяня, ведь где-то глубоко в душе, к своему стыду, на несколько мгновений он поверил, что... ну, что там что-то было. Боже, как же глупо! А есть другая часть, и она больше, которая рада, что это очевидно очередная глупая шутка Усяня. Хорошо, что Вэй Ин шутил: наверно, ему все же немного нравилось быть просто другом этого разгульного члена, да и отношения с ним, вероятно, для любого стали бы тяжелым наказанием, чем счастьем. Разгульный, легкомысленный пенис потому что этот Вэй Усянь.