Ты — единственное море, в котором мой инстинкт самосохранения равен нулю... И когда я в тебе тону, то с улыбкой иду ко дну.
Владимир Ток
Тэхен несколько раз пробежал глазами по посланию, что долго томилось в папке «Спам», не понимая каким образом так сложилось, что он узнает об этом так поздно. Чувства, что его переполняли, сменялись одно за другим: злость, недоумение, страх… Последнее он не любил больше всего. Уже забытое чувство уязвимости снова сковало его. Омега откинулся на спинку кресла, зажмурив глаза, перед которыми всплывали лица людей, кому он мог перейти дорогу. Если подумать, то список довольно внушителен. Он позвонил помощнику, с холодом в голосе приказал сию минуту появиться в кабинете. — Филарет, мать твою. — вместо приветствия произнес омега, впившись взглядом в только что вошедшего альфу. — Я объясню, — он уже знал, о чем будет речь, даже не постарался изобразить удивленное лицо, что еще больше раздражало Тэхена. — хотя, прости, у меня пока нет объяснения. Я просто не хотел, чтобы ты это видел до тех пор, пока… — Пока меня нахрен не грохнут?! — омега вскочил со своего места и принялся расхаживать по кабинету, пытаясь унять эмоции. Он сцепил руки за спиной, чтобы не была заметна дрожь. — Я связался с адвокатом Со, может у него есть информация. — голос Филарета, предательски выдавал его волнение за своего начальника, за своего близкого друга. — И где он тогда? — Адвокат Со!!! — крикнул альфа, заставив Кима вздрогнуть от неожиданности. В кабинет заходит высокий, стройный альфа с дипломатом в руках. Он почтительно поклонился омеге, несколько секунд стоит у дверей, как бы спрашивая разрешения, чтобы присесть. Тэхен одарил его стальным взглядом и кратко кивнул. Все трое человек сели за столом, чтобы обсудить эту неприятную ситуацию, но как назло, в воздухе повисла звенящая тишина. — И так, мужчины, — прервал Ким, закуривая сигарету и оглядев сидящих перед ним альф. — начнем.***
— Господин, — тихий голос вырвал Филарета из глубоких размышлений. Он недавно вернулся из больницы, где лежит Тэхен. Фил поднял свой усталый взгляд на человека, что позвал его. — Мы привели его. Он в вашем кабинете. — Альфа довольно улыбнулся, отошел от окна, из которого наблюдал за ночным небом, и пошел в сторону кабинета. В светлой комнате, на кровати лежал раненый человек, который морщился от боли в бедре. Увидев Филарета, его лицо исказилось страхом. Альфа надвигался к нему, с непроницаемым лицом, на ходу надевая латексные медицинские перчатки. Он наклонился к его ноге, ближе рассматривая ранение, что представляло собой укус собаки. Фил хмыкнул и перевел взгляд на раненого, теперь внимательно вглядывался в его лицо. «Мерзкая мразь, ты пожалеешь обо всем, что сделал.» — пронеслось в голове альфы. — Ваша рана кажется серьезной, — произнес Фил, стараясь придать голосу хоть немного мягкости, что удавалось с трудом. — как давно вас укусили? — П-пару часов назад. — давя всхлипы, надрывно ответил он. — К-кто вы? Вы врач? — Вам очень повезло, что мои люди нашли вас раньше, ведь последствия укуса животного могут быть плачевными. — полностью проигнорировав вопрос, декларировал он, продолжая задумчиво рассматривать рану, из которой продолжала сочиться кровь. — Сейчас мы обработаем и перевяжем ногу, дадим вам поесть. Останьтесь здесь до полного восстановления. — Спасибо. Фил лично провел перевязку, распорядился чтобы больному принесли еды и удалился. Вернувшись к своему любимому окну, он достал телефон, сверил дату и время. Филарет давно вынашивал в голове одну мысль, но, как на зло, не попадались подопытные, чтобы воплотить свои планы. Он хотел, чтобы все это испытал другой человек — именно тот, кто больше всех прикасался к его Тэхену, но тот быстро сдох, получив пулю в лоб еще там, в зале кофейни. Остальных мерзавцев повязали сотрудники полиции, но один, самый проворный, сбежал. Пришлось некоторое время потратить на его поиски, но Фил довольно терпелив. Ублюдка выследили, гнали, как дичь в нужное месте, где его уже поджидал убийца — сука ретривера. Жаль, что после того, как она укусила ублюдка, ее пришлось умертвить. Теперь, когда гад лежит в логове Фила, остается только ждать.***
Он отключался под крики людей… Погрузился в сон под мольбы о прощении… Сознание возвращалось под разговоры врачей… Силы вновь покинули его в машине скорой помощи… Тишина… Он очнулся от мерзкого, режущего слух, звук кардиомонитора. Открыл глаза, сразу же пожалев об этом, поморщился от резкого яркого света. Он пустым взглядом смотрел на белый потолок, пытаясь прислушаться к своим ощущениям: голова немного кружилась, глубоко вздохнуть не мог. Каждый новый вздох отзывался тупой болью. Хотя, если бы он не был под воздействием обезболивающего, то боль была бы сильнее. Омега пошевелил конечностями, чтобы убедиться в их сохранности и вздохнул с облегчением, когда понял, что руки и ноги на месте. Закрыл глаза, пытаясь восстановить картину прошлых дней, но все воспоминания представляли собой лишь смутные, быстроменяющиеся между собой кадры. Единственное он знал наверняка: получилось! План, что они с Филаретом вынашивали за некоторое время, сработал. Ему необходимо было лишь потянуть время, чтобы помощник собрал необходимую информацию и доказательства против… Чхве Минхо. Какое удивительное совпадение все-таки, как же тесен мир, в котором мы живем. То, что тот омерзительный альфа, которого Фил закормил блинами до смерти, окажется родственником человека, что изнасиловал Тэхена в подростковом возрасте — шанс один на миллион. Омега усмехнулся от этих идиотских совпадений. Он оглядел больничную палату, увидел прикроватную тумбу и застыл: на поверхности тумбы стояли два букета: неброские незабудки и красные камелии. На языке цветов незабудки означают — верность. Тэхен часто получал букеты именно этих цветов только от одного человека. Камелия означает благодарность и восхищение, а красная камелия — любовь, страсть. Флористы утверждают, что с помощью этих цветов можно сказать: «Ты — пламя в моем сердце!» На глазах омеги выступили редкие слезы. Ему приятен столь трогательный презент от близких ему мужчин. В палату зашел молодой медбрат, который одарил омегу теплой улыбкой. — Вы очнулись, господин Ким, я очень рад. — доброжелательно сказал он, проверяя показатели на мониторах. — Как вы себя чувствуете? Вы перенесли сложную операцию и долго провели без сознания, поэтому если вас беспокоит тошнота или головная боль — это нормально. — Немного болит голова, больше, вроде, ничего. Скажите, сколько я пролежал тут? — Учитывая время, что вы провели в реанимации, около двух с половиной недель. — Так долго. — вздохнул омега и отвернулся от медбрата, вновь устремляя взор в потолок. — Я позову вашего лечащего врача, чтобы он оценил ваше состояние, господин Ким. — медбрат поправил одеяло. — Если хотите, я уведомлю вашего альфу о том, что вы пришли в себя. Он очень волновался, приходил сюда почти каждый день. — Д-да, — губы омеги расплылись в мягкой улыбке стоило ему услышать о Чонгуке. — Спасибо за вашу работу. Медбрат учтиво поклонился и покинул палату, оставив счастливого Тэхена в одиночестве. Вскоре к нему зашел врач, который задавал стандартные вопросы пациенту, проводил некоторые обследования, настоял на том, чтобы омега попробовал встать, что, конечно же, у него не получилось с первого раза — слишком уж длительное время он пробыл без движения. Тэхен, опираясь на стойку с капельницей, с большим трудом переставлял ноги, пытался дойти до конца палаты. В итоге врач прописал ему курс лечебной физкультуры, которая включает в себя дыхательную гимнастику, специальную диету. Так же он проверил швы, которые тщательно обрабатывали в период его бессознательности. — Состояние в пределах нормы, через пару дней мы вас выпишем, если не возникнет осложнений, но думаю, что этого не грозит. — заключил врач, закончив все манипуляции. Тэхен уже с большей уверенностью передвигался по помещению без опоры, остановился у окна, с наслаждением рассматривал представленный ему вид. Скоро его освободят, и он сможет вернуться к работе, оттого его настроение поднимается.***
После того ужасного дня, Чонгук почти не выходил на улицу. Раз в два дня, он приезжал в больницу. Сей ритуал был, как глоток свежего воздуха, а после возвращался в свою нору, продолжая самоуничтожение, заливая боль алкоголем. Альфа постоянно прокручивал тот день в голове, придумывал различные варианты развития событий, как можно было все это избежать. Он в полной растерянности, в недоумении от того, что не может найти причину этого происшествия. Тэхен… Его Тэхен занимается опасными делами, что Чонгук понимал с самого начала, но он не думал, что эта деятельность так отразится на его жизни. Слова Фила сильно отразились на нем, пошатнули его самооценку: «…достаточно проявил свое полное безучастие…у него нет никого ближе, чем я…». Он не разговаривал об этом с близкими друзьями, которые постоянно спрашивали о его состоянии, беспокоясь за здоровье альфы, но тот с лишь отмахивался от них, говоря: «Все хорошо, не волнуйтесь». Хосок, который отчасти понимал, что ничего нормального нет, даже советовал Чонгуку подумать о расставании с Тэхеном, за что получил промеж глаз. Хотя альфа соврет, если скажет, что не думал об этом. В его голове засела мысль, что с Тэхеном опасно. Он помнит о том, как увидел то, как омега ведет свой бизнес, помнит, как он боялся и избегал омегу, но «…если ты входишь в мою жизнь, то я прикладываю все усилия, чтобы тебя не коснулись те проблемы и опасности, что окружают меня…». Те слова, что Тэхен говорил ему, когда они признались друг другу в симпатии, проносились у Чона в голове. Омега ему солгал, ведь проблемы коснулись, оставив на память небольшой шрам на лбу и огромную дыру в груди. Как же ему поступить, как уберечь любимого, как спастись самому…? Он альфа, он должен оберегать свою пару, а по итогу они будто поменялись ролями: Тэхен — защитник, добытчик и опора, а Чонгук… у него не находится слов, чтобы описать свою роль. Из этого состояния его вывел лишь один звонок. Ему позвонили с больницы, чтобы уведомить о том, что омега пришел в себя и ему можно его навестить. Все дурные мысли улетучились, а он резко подскочил с кровати, бежал в ванну, спотыкаясь о пустые бутылки и делая себе заметку, что их нужно выбросить. Впервые за многие дни Чонгук видит свое отражение, которое не может радовать: посеревшая кожа, темные круги под глазами, грязные отросшие волосы, про уход которых забыли напрочь, нелицеприятная щетина. Нужно исправлять ситуацию, ведь Тэхен не оценит такой вид, а уж если узнает о том, как альфа коротал это время — убьет, наверное. В душе Чон провел почти час, тщательно намываясь под горячими струями воды, большее внимание уделил волосам. Почистил зубы на два раза, побрился и уложил волосы назад. Он скептически осмотрел свое отражение, пытаясь найти к чему можно было придраться. Быстро одевшись в повседневную одежду, Чон выбежал из дома, и чтобы не тратить время на дорогу, поймал такси. По пути в больницу, он сгорал от нетерпения перед встречей с любимым. Нервно стуча пальцами по колену, он смотрел на быстроменяющиеся фасады зданий. Чонгук залетел в больницу, чуть не снося на своем пути сотрудников. В регистратуре он поздоровался уже со знакомым омегой-администратором, который с дежурной улыбкой махнул головой в уже знакомую сторону. Перед дверью в палату он стоял пару минут, восстанавливал дыхание и пытался унять предательскую дрожь. Перед тем, как войти он пару раз постучался, предупреждая о своем визите, открыл дверь. Тэхен стоял перед открытым окном, разговаривал с кем-то по телефону. Кратко посмотрел на Чонгука, мягко улыбнулся, кивнул в знак приветствия, но не завершил звонок. — … да-да, Джин-хен, я понимаю, нет, бить не буду, — омега медленно подходил к Чону, не сводя с него горящих глаз. — Да, и я тебя, — невесомо погладил альфу по щеке внутренней стороной ладони, к которой тот ластился, слегка наклонив голову и с любовью смотря на своего омегу. У Чона было время внимательно разглядеть Тэхена: каштановые волосы немного отросли, на безупречном лице заживали синяки, так же Чонгук отметил, что омега прилично похудел, потеряв мягкость тела, но самое главное, что он жив. — все-все, Джин-хен, ко мне пришел Чонгук-и, пока. — он сбросил звонок, убрал телефон в карман больничных штанов. Они смотрели друг друга вечность. Глаза Тэхена бегали по любимому лицу, замечая следы недосыпа, которые Чонгуку не под силу спрятать. Они ничего не сказали, их взгляды говорили лучше любых слов:«Скучал? Безмерно скучал! Виноват! Безумно виноват! Простишь?»
Первый сдался альфа, осторожно обнял Тэхена, не позволял себе резких движений, помня об операции на грудной клетке. Тот в свою очередь, будто забыв об этом, несдержанно прильнул к альфе, обнимая его за шею, притянул к себе. Руки альфы гуляли по хрупкой спине омеги, гладили острые плечи. — Чонгук, родной, — шептал омега, прижимаясь губами к щеке Чонгука, тот удовлетворенно промычал в ответ, подставлял лицо под невинные ласки. — мой альфа, я безумно рад тебя видеть. Хвала Богам, ты цел, ты пришел ко мне… — Чонгук отпрянул от омеги, заглянул в глаза, которые уже заполнили непрошенные слезы. — Прости меня, это моя вина, ты пострадал из-за меня. Я думал, думал ты не придешь… — всхлип, от которого сердце альфы замерло. Он погладил омегу по щеке, стирая слезу, наклонился к подрагивающим губам и оставил теплый поцелуй. — Глупенький мой, как я мог не прийти? — отстранился от столь желанных губ Чонгук. — Будь моя воля, я бы не оставил тебя и сидел около твоей кровати все это время. — альфа аккуратно подхватил Тэхена на руки, понес в сторону кровати и положил дрожащее тельце на матрас. — Я страшно переживал за тебя, Тэхен. Тебя увезли тогда в ужасном состоянии, если бы ты не перенес операцию, я не знаю, что со мной было. — укутал омегу в одеяло. — Прости. — омега виновато опустил глаза, сжимая в руках одеяло. — Если ты хочешь уберечь себя от этого и закончить отношения, я пойму. — эти слова давались ему с трудом, понимал, что рискует. Чонгук не отвечал, смотрел на омегу, переваривая его слова. — Никогда не говори подобные вещи. — неожиданно строго сказал альфа. — Я не оставлю тебя, слышишь? — омега неуверенно кивнул. — Да, я испугался. Меня отчитал твой секретарь за то, что я ничего не сделал, чтобы помочь тебе. Все время пока ты был без сознания, я загонялся из-за этого, мне советуют бросить тебя, — Чонгук тяжело вздохнул, собираясь с мыслями. Тэхен почувствовал, что ему тяжело это говорить и ободряюще сжал руку альфы. — Люблю тебя, Ким Тэхен. — он притянул омегу к себе, завлекая в чувственный поцелуй, на который тот сразу же отвечает, зарываясь пальцами в волосы альфы, нежно гладя кожу головы. Чон целовал без напора, переминая пухлые губы омеги. Отстранившись, он с обожанием покрывал поцелуями его лицо, особо бережно целовал пожелтевшие синяки. Тэхен блаженно улыбался, чувствуя долгожданную ласку своего альфы. Он слегка вздрогнул, когда почувствовал легкие поцелуи на своей шее, а по позвоночнику пробежали приятные мурашки. — И я тебя люблю, мой альфа. — прошептал он, подставляя шею под новые поцелуи. — Да-да, я тоже его всем сердцем. — услышали они голос Фила, резко повернувшись в сторону двери. Альфа стоял, который скрестив руки на груди, без эмоционально смотрел на развернувшуюся перед ним сцену. — А ты себя в штанах держать не можешь, как я смотрю. — обращался к Чону, который с нескрываемой злостью смотрел на гостя. — Филька, смени тон. — улыбнулся Тэхен, отстраняя Чонгука от себя, легко надавив на плечи. — Чем порадуешь? — На счет работы с тобой поговорим без посторонних, — он подошел к омеге, клюнул в щеку, не замечая недовольство Чона, который переводил взгляд с него на Тэхена, что сидел с невозмутимым лицом, будто ничего не произошло, лишь крепче сжал ладонь альфы. — Хочешь покажу кое-что? — Филарет сел рядом с кроватью, покопался в телефоне и отдал его Тэхену. Тот заинтересованно взглянул на довольного альфу, который развалился на кресле. Омега посмотрел на экран телефона, где транслировалась запись видеонаблюдение. На записи он увидел человека, что мучился в страшной агонии, забился в углу комнаты, где мигал свет, старался спрятаться от этого. Мужчина кричал, звал кого-то, молил о помощи, но никто не отзывался. Тэхен внимательно рассматривал человека, узнавая в нем одного из террористов, с озорным огоньком в глазах посмотрел на Филарета. — Ты наконец-то сделал это? — в голосе омеги можно было услышать гордость и нотки благодарности. Чонгук же смотрел видео с ужасом на лице. — О да. — Сделал что? — спросил Чон. — Он заразил его бешенством. — будничным тоном ответил Тэхен, передавая телефон владельцу. — Напомни, какая у него стадия? — Продромальный период. — довольно улыбнулся Фил, видя реакцию своего начальника. — Недавно началась. Скоро начнется стадия возбуждения. Очень интересно посмотреть, как у него будет проявляться гидрофобия. Посмотрим вместе? — Обязательно. — Тэхен улыбнулся Филу. Он увидел озадаченное лицо своего альфы и захотел прояснить ситуацию: — Радость моя, не надо так реагировать. Да, методы Филарета выходят за рамки дозволенного, но он делает это только ради меня. Этот человек обидел меня, а он его наказывает. Не напрягайся так. — Я не привык еще. — тихо ответил альфа, смотря на их переплетенные пальцы. — Да, Чон. Пока кто-то сопли жует — я действую. — Фил получил испепеляющий взгляд омеги, но никак не отреагировал. — Следи за своей речью, Филарет. — уже строго осек его Тэхен. — Еще раз я услышу подобное в адрес моего альфы — будешь иметь дело со мной.