Первая каста

      В небе гордо светит полная луна, а россыпь сияющих звезд на небе делают ночь еще более ясной. Вокруг глубокая тишина, которую нарушают два голоса. Мужчина с девушкой, сидящие на крыше школы ангелов и демонов. Я сразу их узнала — прекрасная Вики и не-Бонт. Она гладит его по щеке, глаза моляще скользят по лицу.       — Я не вынесу твоей жестокости. Лучше убей меня прямо сейчас.       Он наклоняется и целует ее: сначала нежно, затем более страстно, отчего у девушки невольно срывается глубокий стон.       — Попросила убить себя — а в итоге умер я.       Ее глаза сияют ярче всех звезд вместе взятых. Вики прижимается к мужчине, утыкается идеальным носиком в шею и тихонько улыбается. Его же улыбка быстро сменяется удивлением, когда он видит за углом меня. Я быстро прячусь за стеной, закрываю глаза и про себя молюсь, чтобы это все быстрее закончилось. Открываю глаза.       — Кто ты такая? — не-Бонт смотрит на меня так требовательно, что, даже если бы мне и было что ответить, я бы не смогла выдать ничего более разборчивого, чем бормотание младенца.       Только развернулась, чтобы хоть куда-то убежать — он схватил меня за плечо, развернул обратно к себе и более низким голосом, разделяя каждое слово, повторил:       — Кто. Ты. Такая. А?       Это сон. Я всего лишь сплю. Это не может происходить со мной на самом деле. Так что к черту панику.       — Я — игра твоего воображения. — хитрая улыбка и взгляд дикой кошки довершают придуманный образ. — Твоя совесть. Твой внутренний демон.       Черт, я же на внутреннего демона не похожа. Даже на его жалкую пародию и близко не смахиваю.       — В общем, называй как хочешь.       — И зачем ты здесь? — он смотрел на меня несколько обескуражено.       — Это ты мне скажи. Когда ты обнимаешь любимую девушку — на кой черт я здесь? — слово «я» я нарочно очень ярко выделила интонацией.       — Она не любимая. Вернее, не то, чтобы… — он замешкался.       — Да ты сам не знаешь, кто она для тебя. Мой тебе совет, дружочек, — я стала на носочки, чтобы без проблем похлопать его по плечах, — разберись в себе и в девках своих. Тогда, глядишь, всякая я чудится перестану.       Я подмигнула ему напоследок и скрылась за дверью, ведущей из крыши. Сердце было не то что в пятках, а уже провалилось сквозь землю и улетело на другую планету. Сложно быть самоуверенной, когда ни черта не понимаешь.       Посреди двора школы я обернулась в сторону той крыши — не-Бонта там уже не было. Туман начал обволакивать и забирать с поля зрения всё вокруг…       Сквозь тьму-тьмущую пробивался яркий свет. Он заслеплял меня и все вокруг. Прошло немного времени, прежде чем я привыкла к белоснежному свету и смогла различить в нем загадочный силуэт. Он подошел ко мне и протянул руки, словно желал то ли обнять, то ли послать благословение.       — Здравствуй, дитя мое.       Я проморгалась, потерла глаза, еще раз проморгалась.       — Я умерла?       Милый старичок по-отечески улыбнулся мне.       — Нет, Ивиэн. Ты здесь не за этим. — дедушка договорил, озарился яркими лучами и предстал предо мной в своей другой ипостаси — Божества, что оторвало багровые крылья не-Бонта.       — Это же… Вы… Вы убили… — мысли бежали намного дальше языка, что заставило меня запинаться на каждом слове.       — Нет, дитя, — Божество искренне смеялось из-за нелепости моих мыслей, — я не убивал никого. Хотя одного мальчика стоило убить еще дитям. Я же пощадил его. Уже во второй раз.       Я стояла будто в прострации. Яркий свет окутывал теплом и сиянием, легкий ветерок приятно поглаживал кожу, а Божество продолжало свой монолог:       — Дитя мое! Я отвел тебе особую роль в твоем мире. Сыграй ее правильно. — Божество говорило всю эту несвязную чепуху с таким важным выражениям лица, что я не осмелилась в открытую засмеяться.       Я и важная роль в моем мире? П-ха-ха-ха-ха… Еще вчера утром я с радостью слопала бы всю эту лапшу со своих ушей, да еще и заправила бы ее соусом «Я понтовая чика из девятой касты и да, черт подери, я особенная!». Но сейчас я вспоминала слова миссис Перкинс: «Ты из первой касты».       — Какая же такая «важная роль» может быть у невольницы из первой касты?       — Придёт время — ты узнаешь, как открыть любую дверь.       Он взмахнул рукой и меня снова ослепило…       Это было первое утро, когда мне совсем не хотелось просыпаться. Реальность обрушилась на голову тяжеленным бетонным блоком и никак не хотела возвращать прежнюю беззаботность. Я не верю, что я из первой касты. Нет! Я отказываюсь в это верить! Это просто не может быть правдой.       Я лежала на кровати в одной туфле и полурасстёгнутом платье. Со вчера еще идеальной прически сейчас во все стороны торчали шпильки, как иглы у ежа, под глазами были подтеки типа «водостойкой» туши, а мне впервые было абсолютно все равно, что я не выгляжу как маленькое подобие мисс мира.       Что, если это правда? Тогда мне сегодня должны подсадить чип члена первой касты и без моих хозяев никто никуда меня не выпустит. А если просто прятаться от властей?.. Глупо. Рано или поздно меня все равно поймают и подсадят положенный мне по закону чип. Так что выбора нет — пора собираться и ехать в отдел социального контроля.       Миссис Перкинс сидела на диванчике в гостиной, гладила кошку Клеопатру и выглядела весьма подавленной. С таким же не веселым тоном я поздоровалась:       — Доброе утро, миссис Перкинс.       — Здравствуй, хорошая. — Она подняла на меня глаза и слегка улыбнулась. — Собралась в соцконтроль?       — Да. — сухо бросила я и потянула руку к дверной ручке.       — Постой, Иви. Что бы ты себе не думала — знай: все останется по-прежнему. Ты — моя любимая девочка. Ты мне как дочь. Принадлежность к… — миссис Перкинс будто передумала говорить это треклятое словосочетание «первая каста», — В общем, в твоей жизни ничего не изменится, поверь, дорогая.       Мне нечего ответить. Не сейчас. Я просто открыла дверь и пошла к машине.       Я вошла в урбанистическое здания соцконтроля и попала в холл. Быстро сориентировалась и подошла к рецепции администратора с временным документом — картой, которая выдается каждому несовершеннолетнему члену общества и содержит в себе минимум информации о ее владельце: имя, фамилия, дата рождения и место жительства.       — Здравствуйте! Меня зовут Ивиэн Морган, я записана на сегодня на 10:45 на процедуру подсадки.       — Прошу Вашу временную карту, мисс Морган.       Я протянула причудливой пирсингованной во всех видимых (наверное, и не видимых) глазу местах девушке с короткими зелеными волосами свою карту. Она взяла документ и поднесла к странному устройству на столе. Оно засветилось красным светом и растворило карту прямо на наших глазах. Всё, пути назад нет.       — Пожалуйста, ожидайте Вашего времени, мисс. На табло над рецепцией по наступлению времени записи вы увидите секцию отдела, в которой Вас примут.       — Спасибо.       Я развернулась и начала внимательнее осматривать холл: огромное помещение с белоснежной сверкающей плиткой на полу, вместо наружных стен — панорамные окна, открывающие вид на наш шикарный город. Вдоль стен расположены кресла для ожидания своей очереди, на одно из которых я и примостилась созерцать виды города. Вон там, на запад, за стеклянной высоткой Abstergo Industries — дом; на восток — дорога в Карнстайнский Университет. В центре же города хорошо были видны пассажирские станции и ветки воздушных моноколий городского скоростного поезда. На крышах всех зданий зеленели оазисы, а внизу был лишь бетон и суета. Однажды мы с Ханой забрели на одну из таких пассажирских станций на Кэмптон-Драйв, но, так как мы были без сопровождения чипованных граждан, контрольный пункт не прошли. Как оказалось, станция Кэмптон-Драйв — единственная в нашем городе, с которой скоростные поезда отправляются в другие города нашего 49-го Округа, где живут низшие касты, и даже в гетто первой касты. Чтобы добраться до другого Округа — нужно ехать через контроль в конце территории гетто. Я никогда раньше не бывала не в гетто, не в других Округах. Всегда казалось, что жить в контролирующем городе Округа — это брать максимум от жизни и хотеть свалить отсюда — самая большая глупость, которая могла бы посещать жителя. Исключение составляли разве что Гавайи. Мои мысли вперемешку с созерцанием родного города прервал электронный голос, который эхом разносился по холлу и подымался ввысь к еле проглядывающим сквозь множество лестниц потолку:       — Ивиэн Морган приглашается в сектор Бетта.       Сектор Бетта был всего лишь на два уровня выше холла, так что шансов заблудится у меня не было никаких. Раздвинулась автоматическая прозрачная дверь и пропищала, приглашая войти внутрь. Здесь меня встретили уже не заоблачно высокие потолки и панельные прозрачные стены. Вернее, прозрачная панель была всего лишь вместо одной из стен. Остальные же представляли из себя белые, будто лакированные, панели. Возле кресла стоял мужчина в белом, как и стены, халате.       — Прошу, присаживайтесь и подготовьте левую руку.       Я не села, а провалилась в черное кресло, а ученый отвернулся к стойке и начал подготовку инструмента. Затем нажал кнопку на панели управления и прямо возле меня с пола выступила и начала подниматься вверх до уровня рук подставка с пробиркой, в которой была какая-то не понятная красная хрень. Стало быть — это и есть чип. Я знаю, что у девятой касты чипы светло-голубые, ибо это ее цвет. Стало быть, красный — цвет первой. Мужчина подошел ко мне, взял с подставки пробирку с чипом и вставил ее в устройство подсадки. С кресла выступили пульверизаторы и опрыскали запястье антисептиком, после чего ученый пару раз приметил место. Толстая игла пронзила кожу, место укола сразу начало отдавать сильным жаром. Он нажал на кнопку сверху устройства и чип с характерным щелчком вошел в руку. Ощущения похожи на резкий болючий толчок, но через секунду их как будто не бывало.       — Вы можете идти.       Я встала с кресла и направилась к выходу из здания соцконтроля. Не успела и порог сектора Бетты переступить, как услышала из сумочки вибрацию телефона. «Цыпочка». Хана… Ох, Хана… Станешь ли ты дружить со мной после того, как узнаешь, кто я на самом деле?.. Миссис Перкинс обещала, что в моей жизни ничего не поменяется. Навряд она отправит слуг расклеивать по всех углах объявления «Иви Морган — безвольный член первой касты», так что просто продолжу жить, как и жила. Я натягиваю на себя самый радостный настрой, который испытывала бы при подсадке чипа девятой касты и отвечаю на звонок:       — Привет, крошка, я уже выхожу с отдела соцконтроля.