* * *
Урок русского языка прошёл довольно неплохо, если не брать в счёт его начало, когда Антона уже косвенно предупредили, что тот получит пиздюлей на перемене. Боялся ли он? Боялся. Сильно? Не совсем. Он не видел своей вины перед математиком, лишь перед Александрой Игоревной, которая, вероятнее всего, стояла и краснела перед мужчиной, выслушивая картину произошедшего. Но было ещё кое-что, что сильно смущало парня — Позов и Матвиенко. Те до сих пор не обратили внимания на парня, хотя вечно, чтобы не произошло, вкидывали пять копеек. Звонок с урока раздался так неожиданно, когда ты полностью погружён в поглощение информации, что все слегка дрогнули от звона. Шастун записывал последнее слово, выводя его так медленно, как только мог. Он пытался оттянуть момент, когда ему придётся встретиться взглядом с учительницей. Он уже ощущал себя под пристальным вниманием женщины. Все как обычно принялись заниматься своими делами, кто-то пошёл в буфет. А Антон как дурачок сидел, опустив глаза в тетрадь. — Шастун, — раздался среди громких разговоров голос женщины, из-за чего парню всё-таки пришлось встать и подойти к ней, — пошли в коридор, здесь слишком шумно. Они встали в конце коридора, с которого открывался вид на все кабинеты этого этажа, вблизи большого окна. С рамы неприятно тянуло холодом, отчего по телу парня прошлись мурашки. Учительница выглядела слегка разочарованной, но одновременно переживающей. — Арсений Сергеевич рассказал мне кое-что, во что мне верить очень не хочется, — парень раздражённо закатил глаза, — Что произошло, раз вызвало у тебя такую реакцию? Антон, я тебя не узнаю. — Александра Игоревна, — отрицательные эмоции начали наплывать вновь, как в кабинете математики, отчего парень нервно потер переносицу, — мне правда жаль, что я вас подвёл. Но за свои слова перед ним я извиняться не буду. Уверенный тон парня заставил округлиться глаза женщины, которая аккуратно взяла того за руку и принялась успокаивающе поглаживать. Это был слишком эмоциональный момент для Антона, что он принялся отводить взгляд куда-то в сторону, лишь бы не смотреть на учительницу. Ему не нравилось чувствовать себя так жалко, чувствовать, что кто-то может переживать за него и волноваться. Ему не хотелось, чтобы кто-то лез в его душу. Но с другой стороны ему так не хватало этого. Он просто привык быть закрытым для всех. У него есть только он и, изредка, мать. Глаза парня смотрели в другой конец коридора, стараясь показать всем видом, что он не готов для пояснения причины. Он боится. Глаза привлёк внимание силуэт математика, вышедшего из своего кабинета. Тот не спеша что-то печатал в смартфоне, после чего положил его в карман. Голубые глаза остановились на парне, которого продолжала держать учительница за руку. В этот момент Антону стало как-то неловко и он отдёрнул руку прочь. — Антон, — успокаивающий голос вновь вернул парня к реальности, — тебе экзамен сдавать нужно. По его словам, он дал тебе задание шестого класса и… — учительница замялась, а взгляд парня вновь вернулся на силуэт математика, который всё это время пристально наблюдал за ними, — он сказал, что тебе нужно заполнить огромные пробелы, чтобы ты смог сдать экзамен и спокойно выпуститься из школы. — Может быть он ещё и подсказал, как мне заполнить этот пробел? — спокойный тон парня удивил женщину и ей было очень интересно, куда же он постоянно отводит взгляд. Глаза учительницы заметили вдалеке математика, что не осталось не замеченным Антоном. Он резко перевёл внимание обратно. — Я могу попросить его дополнительно позаниматься с тобой, — спокойно сказала Александра Игоревна, после чего Антон резко начал отмахиваться руками. — Точно нет, спасибо за предложение! — голос ученика начал раздаваться на весь этаж, а брови возмутительно сузились. — И без него сдам экзамен, вот увидите. — Шастун! — рявкнула женщина, резко остановив его поток эмоциональности. — Матвиенко лучше тебя написал задание учителя! Матвиенко! — уже не выдержав, женщина подошла вплотную к Антону, вызвав у того рваное дыхание. Из кабинета русского языка резко высунулась голова Сергея, который вопросительно крикнул: — Александра Игоревна, Вы звали? — учительница резко метнула на того взгляд, в котором явно уже начали гореть не первые огни. — Исчез, быстро! — перепуганный Матвиенко вмиг исчез из поля зрения, отчего Антон подумал, что неплохо было бы сделать то же самое с математиком, который уже достал наблюдать. — Антон, я хочу, чтобы ты хорошо закончил школу. Я хочу, чтобы у тебя была перспектива поступить куда ты захочешь. Я хочу, чтобы ты устроился в жизни, пойми, — лицо Шастуна расслабилось под давлением таких приятных слов, которые ему никто не говорил уже очень давно. Неужели она реально переживает за него, как за сына? Неужели стоит согласиться на все её предложения, лишь бы не разочаровывать последнего человека, который искренне переживает за его зад. Она единственная? — Хорошо, я согласен, — парень опустил голову, не веря в сказанное. — Я знала, что ты умный мальчик, — женщина тепло обняла парня, поглаживая по спине. — Я поговорю с ним. Антон уткнулся носом в плечо женщины, вдыхая такой приятный аромат духов. Кокосовые? Антону такое по душе. Глаза неконтролируемо поднялись в сторону кабинета математики, а от учителя и след простыл. Будто бы его там и не было совсем.* * *
Урок литературы прошёл спокойно. Учительница увлечённо рассказывала о недавно прочитанной книге, абсолютно наплевав на программу урока. Ей было интереснее поделиться своими впечатлениями от прочтения, а учащиеся не особо противились. Им было интересно, даже Антону. Он не особо любитель чтения, от слова совсем. Ему не хватает усидчивости, чтобы суметь заставить себя прочесть хоть одно произведение, а неумение вникнуть в читаемое — добавляет сложности в развитии этого полезного хобби. Помещение постепенно опустело, ведь все двинулись на следующий урок — биологию. Да, биология — это один из нелюбимых предметов у Антона, ведь на них его дико клонит в сон. Урок ведёт старенькая женщина, которая, на самом деле, очень добрая, но её монотонный голос в сочетании с такой нудной информацией — как колыбельная для Шастуна. Но самое любимое в этом учителе для парня было то, что она до неприличия низенькая. Низенькая, старенькая и добрая женщина — ну разве не прелестно? Был забавный момент, когда Антон вновь пускал на тетрадь слюни и видел третий сон, а учительница это заметила. Она незамедлительно вызвала его к доске, к плакату со строением клетки, где сама и стояла. Класс молниеносно озарил хохот, когда высокий Шастун смотрел на учительницу сверху вниз; даже она не смогла сдержаться. Это было из плюсов урока… Но Антон всё равно считал, что биология — это скучно.* * *
Шастун вышел из кабинета русского последний и направился на следующий урок. Пожалуй, он смог найти ещё один плюс биологии — она находится на втором этаже, значит, никакого математика с его колкостями. Антон не спеша шёл по коридору, наблюдая за своими кедами. Ему хотелось купить что-то новое, не протёртое до дыр, но он не мог. — Шаст! — раздался знакомый голос слева от парня. Это были Дима с Серёжей, которые неуверенно мялись около стены. — Вспомнили, — грустно сказал себе под нос парень, после чего вновь начал смотреть себе под ноги и смирно направляться на урок. — Чё это с ним? — Матвиенко слегка изогнул бровь, показывая всем видом, что не понял прикола друга. Позов молча нахмурился, но отвечать ничего не стал.* * *
Биология началась очень приятно. Учительница поздравила учащихся с началом учебного года, заверила всех, что не сможет сдержать слёз на их выпускном, а также быстро, как будто мелочь, вкинула такие приятные для ушей слова — сегодня смотрим фильм. Да, это не голливудский блокбастер, но знаете, фильм про размножение клеток тоже очень интересен. Особенно, если придумать каждой этой клетке по имени, роли и в голове смешно озвучивать происходящее — по-моему очень занимательно. Ну, из минусов было то, что женщина поспать всё равно не давала. Да и телевизор был квадратный, из каменного века. Да и фильм, наверное, снимали не на камеру, а на вафельницу. Да и героев фильма — клетки эти — различить было очень сложно, ведь всё было в сплошных пикселях. Но учительница смотрела на экран, а на лице её светилась детская улыбка. Ей реально нравится? Слишком мило для реальности. Как только голос из телевизора начал свой наинтереснейший поток информации, на класс опустилась тишина. Да, кто-то всё равно начал перешёптываться, кто-то попытался незаметно поспать. Но Шастун, как любимчик, реально смотрел фильм. — Шаст, — Серега повернулся полубоком, следя за учителем, и прошептал в сторону друга. Дима Позов сидел смирно, даже не дёрнулся. — Что? — отстранённо спросил Антон, отчего получил возмущённый взгляд Матвиенко. — Чё происходит? — хвостатый попытался ближе подвинуться к собеседнику, дабы слышать его чётче. — Чё ты нас игнорить-то начал? Глаза Антона насмешливо округлились, нога начала нервно дёргаться. — Серьёзно? — он сделал маленькую паузу. — Вы даже не спросили, где я был весь урок математики! — срываясь на крик, Антон быстро прикрыл рот рукой и кинул быстрый взгляд на учительницу. Та спокойно сидела и, под звуки такого интересного фильма, заполняла журнал. — Ты охуел? — резко развернулся Позов, явно недовольный претензией друга. — Шаст, знаешь в каком мы были ахере, когда ты начал всё это вытворять в кабинете? — Матвиенко утвердительно качал головой. — Мы подумали, что лучше тебя не трогать лишний раз, чтобы ты остыл. Знаешь, не особо хочется получать пизды от Шастуна. Звучит даже позорно. — Пиздец ты шутник, — начал ворчать Антон, постепенно понимая всю нелепость его обиды. — Можно же было хоть что-то спиздануть, ребят. — Ты после математики записался в отряд обиженок? — весело начал Серёга, ловя на себе взгляд Димы, в котором читалось «Ну давай, спиздани как всегда что-нибудь оригинальное». — Прости, солнышко, мы будем помягче с тобой. Матвиенко, говоря все это, старался не засмеяться, что удавалось с трудом. Позов, улыбаясь такому бреду, прикрыл лицо рукой, а улыбка Шастуна переросла в приятный хохот. От этого, вроде и глупого, но разговора, в котором они для себя всё выяснили, внутри Антона стало уютно тепло. Он не мог представить, как было бы ему тяжело не общаться с ними дольше, чем это было сейчас. Как он будет без глупых шуток Матвиенко и без напутствований Позова. На такой приятной ноте, парни вернулись к просмотру фильма, но теперь уже дружно комментируя и смеясь над ним. Учительница махнула рукой, понимая, что те всё равно будут нарушать тишину.* * *
— Я тебе отвечаю, — торжественно крикнул Матвиенко, когда троица выходила из кабинета биологии и направлялись вновь на третий этаж, ведь должен был начаться английский язык. — Они срисовали эту инфузорию-стельку точь-в-точь с моих домашних тапочек. — Стелька тут только ты, Серёг, — смеясь ответил Дима, наблюдая за резкой сменой выражения лица хвостатого. — Инфузория-туфелька это была, — Шастун начал хохотать на весь второй этаж, ведь Матвиенко начал обиженно пинать Позова. Дима был не в состоянии отбиваться в ответ, ведь того пробил дикий смех. Да, Матвиенко тоже не сдерживал смех, но так приятно порой побить друга, имея вескую причину — а чё он обзывается? — После этой занимательной истории, — Антон пытался успокоить вырывающийся смех, — Серёга у нас будет инфузория-тапочек. Второй этаж вновь заполнил дикий смех трёх друзей, они все держались за животы, ведь смеяться было уже тяжело. Но, раз словил смешинку, то всё, жди, пока пройдёт. Вдруг напротив парней резко открылась дверь и те вмиг заткнулись. — Я не поняла, — это была та самая, всеми ненавистная, завуч, — что за гуси у меня под дверью умирают? — вот зачем она впервые сморозила что-то смешное; лица парней уже трещали по швам, сдерживая надвигающийся взрыв ора. — Вам найти, чем заняться? — тяжёлый взгляд женщины прошёлся по всем троим, но через секунду были видны лишь убегающие спины старшеклассников. Они рванули также быстро, как и возникла в их голове эта идея. Они бежали по лестнице вверх, на третий этаж, разрезая воздух своим, уже не сдерживающимся, смехом. Но смех вынужденно исчез, как только те начали стараться отдышаться. Старшеклассники, держась за стену, вдыхали и выдыхали воздух, привлекая внимание проходящих мимо учеников. Но им было плевать. — Л-ладно, — рвано начал Серега, — это было весело, — выпалил он на одном дыхании. — Скоро урок начнётся, — Дима взглянул на наручные часы, всё ещё чувствуя как скачет сердце, после чего выдохнул — погнали. Они ускорились в сторону кабинета, но резко были вынуждены остановиться, увидев, как на них неторопливо надвигался математик. Дима и Серёга принялись следить за реакцией Антона, который стоял и отстранённо смотрел, показывая своим видом, что всё в порядке. Но на самом деле, внутри по-прежнему таилась обида. Арсений Сергеевич остановился возле парней, которые не понимали, чем заслужили столько внимания мужчины. Голубые глаза прошлись по ученикам, которые явно чувствовали себя неловко из-за перепалки учителя и Антона. — Вы, — математик намекнул Сергею и Диме, взглянув на них с каким-то холодом, — не могли бы оставить мне Шастуна ненадолго? Обещаю, с урока не сбежит, — на лице мужчины появилась привлекательная улыбка, которая давала возможность увидеть его… клыки? Это даже впечатлило Антона, но не сильно, он всё ещё был зол. Парни поддерживающе постучали по плечу Шастуна, после чего ушли на урок. Антон следил за их удаляющимися спинами, не имея желания вновь говорить с математиком. Но он понимал, что этого не избежать. — Итак, Шастун, — низкий, с хрипотцой, голос Арсения Сергеевича заставил парня вздрогнуть и всё же посмотреть на него, — сначала — нахамил, — учитель показательно начал загибать указательный палец, — потом — снова нахамил, — загнул средний палец, — а после, как ни в чём не бывало, попросил классного руководителя, чтобы я занимался с тобой дополнительно, — безымянный палец тоже пал. Антон ожидал многого от предстоящего разговора, но это явно повергло его в шок. Брови вопросительно поднялись, а лицо стало серьёзным как никогда. Парень сложил руки на груди, тем самым вызывая ухмылку учителя. Это явно то, что он и задумал изначально. Теперь уже не Антон выводил учителя, а наоборот. — Я не просил, — грубо ответил Шастун, — в гробу я видел вашу математику, — ученик собирался уже завершить разговор и пойти на чёртов английский, как его схватили за локоть. — Снова нахамил, — учитель вытянул ладонь, на которой было загнуто уже четыре длинных пальца. — На ошибках учиться — это не про тебя, да? — на этот раз улыбка Арсения Сергеевича была какая-то добрая, даже не вызывала плохих эмоций у Антона. Он лишь внимательно слушал, к чему приведёт этот странный разговор. — Могу ещё, чтобы ваша ладонь уже наконец-то превратилась в кулак, который явно чешется с первой нашей встречи, — Шастун наигранно улыбнулся, заставляя учителя стать серьёзнее. — Твой руководитель сказала, что ты хочешь заниматься дополнительно,. — Да она сама решила это, я тут ни при чём… — Антон прервал математика своими возмущениями, но мужчина не растерялся. Он уже устало закатил глаза и, понимая, что Антон не заткнётся, закрыл ему рот рукой. Зелёные глаза возмущённо округлились, а через ладонь мужчины слышалось ворчливое бурчание. — Ты когда-нибудь дашь мне договорить? — серьёзный взгляд Попова заставил подростка закусить язык и кивнуть. — Не важно, кто попросил, кто не просил, я дал согласие заниматься с тобой дополнительно, — сильная рука всё ещё вжималась в рот Антона, заставляя того краснеть. — Больше скажу, я дал обещание твоей учительнице, что ты замечательно сдашь экзамен. Надо же, она так переживает за тебя, милая женщина… — Арсений Сергеевич резко замолчал, когда Антон вопросительно поднял руку, прям как на уроках, после чего показал на свой рот. — А, точно, — рука мужчины опустилась и Шастун, расслабленно выдохнул, после чего принялся брезгливо вытирать рот. — Когда ты молчишь — это такая песня для ушей. Я даже во вкус вошёл, — математик хитро улыбнулся, но, заметив хмурого Антона, продолжил. — Сегодня мы друг друга точно не вытерпим, исчерпали свой лимит, так сказать, — Шастун деловито цокнул. — А вот завтра уже можно вновь друг друга побесить. Дай свой номер, я тебе скину время, адрес… — рука Арсения потянулась в карман и достала оттуда смартфон, после чего он передал его подростку. Антону было очень неловко, ведь буквально несколько часов назад они грызлись друг с другом, а теперь Шастун уже даёт ему свой номер телефона. Романтика, да и только. — Я на урок опаздываю, — парень протянул телефон учителя обратно, слегка холодные руки учителя коснулись его руки, перенимая гаджет. По телу подростка прошлись мурашки, ведь это было очень неловко и… странно? Какие-то необъяснимые чувства вызывало это случайное касание. Антон подтянул съехавший рюкзак обратно на плечо, после чего, не поднимая глаз, быстрым шагом пошёл на английский. Попов полубоком смотрел парню вслед, проронив тихое и задумчивое: — До встречи, Шастун.* * *
Тело подростка буквально завалилось в кабинет английского, а молодая учительница шокировано уставилась на опоздавшего. — Простите за опоздание, меня задержал… ну, там задержали меня, — почёсывая затылок произнес Антон, после чего глупо улыбнулся. — Шастун, к доске…* * *
— …ты к нему на допы записался?! — вскрикнул Матвиенко, сам не веря своим словам. Позов уже давно успел подавиться дымом сигареты, когда услышал о разговоре между математиком и Антоном. Парни сидели на одинокой, дряхлой от влаги, скамейке и расслабленно курили, ведь первый день в школе выдался, скажем так, незабываемо. Из троицы не курил только Серёга, он считал, что это не круто, но Шастуна и Позова это и не волновало. Они курили не потому что это типо круто, а просто потому что так легче жить. — Да не моя эта была идея, — проныл Антон, уже явно заколебавшийся всем объяснять. — Да кому я это объясняю… — Смотри, подружками с Поповым станете, — подмигнув, сказал Позов, сделав новую затяжку. — Ой, да пошёл ты, — дружеский пинок от Антона прилетел в плечо Димы, заставляя всех троих начать смеяться.* * *
Антон пришёл домой, уставший от первого дня в школе. Они довольно долго сидели с друзьями во дворе какого-то дома, обсуждая разную чепуху. Они из тех людей, которым не нужны темы для разговора, им достаточно просто открыть рот и понесётся… Разувшись, Антон краем глаза заметил, что дверь в комнату матери открыта. Он, уходя в школу, помнил, что дверь была закрыта. Внутри начал нарастать лёгкий мандраж, но, услышав шум с кухни, сердце парня ушло в пятки. Он настороженно пошёл в сторону кухни. Сердце с каждым шагом билось всё чаще, а дыхание началось сбиваться от волнения. Войдя на кухню, Антон увидел мать, которая носилась от плиты к раковине, и наоборот. Она была словно пчела в ульи, которая не могла стоять на месте. Шастун прирос к полу, чувствуя бурю эмоций. Он был рад, что мать снова с ним, но одновременно ему хотелось заорать, ведь она заставила его переживать и теперь как ни в чём не бывало что-то готовит на кухне. Запах, кстати, действительно был неплох. Особенно после голодовки Антона. Женщина резко повернулась, чтобы что-то взять со стола, и дёрнулась, не ожидая увидеть в проходе сына. Испуг на её лице быстро сменился какой-то чересчур эмоциональной радостью. Женщина подбежала к непонимающему Антону и крепко обняла того. — Антоша! — парень уже и забыл её голос. — Как дела, родной? Где был сегодня? Шастун нехотя отстранился от матери и сделал шаг назад. Брови нахмурились, а зелёные глаза начали блестеть от возникающих слёз. Женщина стояла перед ним как ни в чём не бывало, будто и не лежала всё это время на кровати как кукла. — Ты сейчас серьёзно? — настороженно спросил парень, пытаясь сдержать эмоции. — Вполне серьёзно, — женщина начала увлечённо жевать кусок сыра со стола. — Мм… — протянула от наслаждения и закатила глаза, после чего, взяв ещё кусочек, предложила сыну: — Ты только попробуй, такая вкуснотища! Надо будет ещё купить, напомни. — Блять, — парень несильно ударил женщину по руке, что кусок еды упал на пол. — Да что происходит в этом мире?! — Антон сорвался, а слёзы предательски проскользили по щекам. Он спиной прижался к стене, рвано глотая воздух, ведь на него нахлынула истерика от происходящего. Он не понимает, как его мать может себя спокойно чувствовать, после всего, через что он прошёл. Просто страшный сон? Женщина подскочила к плачущему Антону и взяла того за голову. Зелёные глаза парня, полные обиды, заглянули в такие же зелёные, полные безумного спокойствия. — Всё же хорошо, Антоша, — её голос вмиг стал противным для парня, будто женщину подменили. По раздражительности голос Арсения Сергеевича всё же был вне конкуренции. Но Шастун каждой секундой терял уверенность. — Мам… — проскулил подросток, после чего прижался в её плечо, делая его мокрым от слез. — Тише, тише… — рука матери поглаживала по спине сына, но он не чувствовал того материнского тепла. Чувствовалось нечто чужое, не такое как раньше. От этого истерика Антона становилась сильнее, а слёз — меньше. Он не узнаёт в этом человеке свою мать, а может и не хочет узнавать? — Я пойду к себе в комнату, — неуверенно сказал подросток, отстраняясь от таких жалких объятий. — А как же покушать? Я тут такое при… — женщина не успела договорить, Антон просто молча ушёл в комнату и закрылся изнутри.* * *
Наушники в уши, окно нараспашку, плейлист на полную громкость, неприятный холод, новая и новая сигарета. Парень сидел на подоконнике, возле открытого окна и курил без понятия какую по счёту сигарету. Горло уже неприятно жгло от каждой тяги, но организм требовал ещё и ещё. Он не может прийти в себя после выходки матери. В голове один вопрос: почему она так спокойна? Неужели ему привиделось то, что она несколько недель была как овощ на кровати, а сейчас резко активизировалась? Да быть не может, чтобы это был страшный глюк. Завтра он точно должен с ней поговорить, ведь нельзя на это просто закрыть глаза. Это ненормально. Да ещё и этот новый математик. На линейке он показался Антону нормальным мужиком, а на деле ведёт себя как мудак. Так его ещё и подписали на дополнительные с этим мудаком. Что за вечное везение? Каким бы он ни был раздражающим, Шастун признавал тот факт, что он раздражающе красив. С каждым взглядом голубых глаз внутри Антона что-то происходит. Они настолько красивы, что впечатляют, или же это что-то другое? Но это же математик, Антону противно думать о нём. Антон не будет думать о нём. Раздумья парня прервало оповещение, пришедшее на телефон. Парень нехотя взял и разблокировал гаджет, открыв сообщения. Неизвестный номер, 20:10 Добрый вечер, Антон. Это Арсений Сергеевич, если помнишь такого. Завтра в 7 вечера, жду *адрес* :) Смайлик. Почему же он так раздражает. Просто почему? Антон сильно сжал переносицу и прикрыл глаза, начиная размеренно дышать и приводя мысли в порядок. Вдох. Выдох. Снова вдох. Не помогает. Может Антону нравится чувствовать злость? Ненависть? Презрение? Такой большой поток мыслей просто ломал голову подростку. Он не мог совладать с ними. Слёзы вновь прошлись по холодным щекам, а попытки сдержать всхлип больно встали в горле. Горло будто бы раздирало миллионом игл, которые с новой силой вонзались в кожу. Антон плакал, но делал это бесшумно. Парень закурил новую сигарету и, выдохнув первый дым, дрожащими, от холода и истерики, пальцами отправил голосовое сообщение учителю. — Здравствуйте, Арсений Сергеевич, — голос парня дрожал, а моментами вовсе срывался с ровного на высокий и обратно, — вы так вовремя позвонили, судьба наверное, — прозвучал истеричный смешок. — Спросите, наверное, почему вовремя? Потому что я в обычный день к вам не очень отношусь, а сейчас, когда у меня всё идет по одному месту, на пороге снова вы… Я хочу вас ненавидеть и сейчас, но… в данный момент… есть человек, который заслуживает этого больше, чем вы. Отправлено. Рука дрогнула записать ещё одно сообщение, либо же этого требовала душа. — Я всё так же в гробу видел вашу математику, до свидания.