Иногда тишина — это насилие

- Хочешь я останусь сегодня? – неуверенно спросил учитель, наблюдая немного опечаленное лицо Антона. Парень осматривал вновь и вновь старый интерьер, будто искал что-то новое, что-то оживляющее. - Ты сделал достаточно, наверное, - Шастун мимолетно кинул взгляд, - я не хочу утруждать тебя. Ты не моя нянька, помнишь? – он фальшиво улыбнулся, стараясь скрыть то, что ему нужен рядом математик. - Я буду просто хорошим человеком, если поддержу. Дело даже не в няньке сейчас, - Арсений положил руку на плечо подростка, пытаясь приободрить, - то, что отец тебе будет помогать так, как может, это, конечно, новости хорошие. Но, по сути, мы так ни к чему и не пришли. Ты еще мал, чтобы оставаться один во взрослой жизни, - парень внимательно слушал, нервно покусывая щеку изнутри. Попов постарался взглянуть в зеленые глаза, чтобы увидеть в них хоть каплю понимания всей ситуации, но тот отводил взгляд. - Арсений.., -неуверенно начал парень. - Можно Арс, просто Арс, - перебил его учитель. - Арс, - парень тяжело вздохнул, пытаясь собрать мысли воедино, - мне сейчас нужно просто побыть одному, понимаешь? – он выглядел уставшим морально и физически. Хотелось некого прояснения дальнейшей жизни, обычного спокойствия. Арсений несогласно качнул головой, понимая, что идея не из лучших, - пожалуйста, Арс, - голос был полон мольбы, отчего Попов запрокинул голову и томно вздохнул. Его разрывает от разных мыслей, хороших и плохих, что будет, если оставить. - Ты меня тоже пойми, - мужчина посмотрел на Антона, - мне банально страшно оставлять тебя одного, я не знаю, что может произойти, - когда-то давно холодный голос превратился в нечто теплое, заботливое и очень домашнее. Хотелось укутаться этими словами и не отпускать. - Я обещаю, - уверенно произнес парень, - просто дай мне немного времени, - Арсений кивнул через силу, до сих пор не веря, что он сдался. Антон провел Арсения до двери, не проронив ни слова. Ему было тяжело сказать еще что-нибудь, сил не осталось ни на что. Попов же мысленно себя проклинал, что не смог устоять на своём слове, что прогнулся и позволил ему остаться одному. В мыслях даже была идея остаться в машине под подъездом Антона, дабы чуть что среагировать, но мужчина отдернул себя от этой идеи. Уж слишком это выглядит как помешательство, нездоровый контроль. Он просто уехал домой, не понимая, как же сможет заснуть с таким диким волнением. Подросток медленно зашел в комнату матери, включив в ней свет. Почему-то тянуло сюда больше, чем когда она была жива. Хотелось вновь окунуться в этот интерьер, в этот странный запах, эти воспоминания. Парень подошел к тумбе около кровати, открыл ту самую полку, в которой женщина хранила деньги. На деньгах лежала маленькая записка, которой раньше там не было. На ней не было написано много слов, поэм, лишь простое «Сыну». Антон взял в дрожащие пальцы этот кусочек записки, разглядывая одно слово. Одно, мать его, слово, которое порой способно вывести даже черствого человека на эмоции. На зеленых глазах медленно начала собираться влага. Шастун ее не смахивал, не пытался проморгать, наоборот позволял ей свободно гулять по его щекам. Горькие слезы просто стекали вниз, обрываясь и падая на пол. Антону в этот момент стало еще больнее. Если она оставила это, значит она знала, на что идет. Шастун не хотел это понимать, но было уже поздно. Он положил записку матери в карман, рукавом стараясь вытереть оставшиеся слезы. В этой комнате он больше не мог оставаться. До найденной записки было еще возможно его присутствие в этих стенах, но после все начинало сдавливать грудную клетку. Он закрыл дверь и пообещал себе, что в ближайшее время больше не сделает ни шагу внутрь. Когда станет легче, когда будет уверен, что отлегло, попробует снова. Пока не готов. Антон заварил себе чай и решил сесть в этот раз на кухне. Своя комната его также угнетает. Он в этой квартире один, зайдя в свою комнату – он будет это ощущать еще сильнее. В голове всплыла мысль, что надо бы друзьям написать что-нибудь. Они успокоятся, да и он сам будет не в кромешном одиночестве.

Шаст, 20:27

Привет

Поз, 20:28 Господи, Антон Я себе места не находил Ты как? Мы слышали, что случилось. Нам очень жаль

Шаст, 20:30

Не знаю, как описать, что чувствую сейчас

Серега, 20:30 Шаст, привет Соболезную. Это пиздец, если честно Поз, 20:31 Хочешь мы придем?

Шаст, 20:32

Спасибо, не нужно. Я уже Попова сплавил домой, он тоже хотел остаться.

Мне просто нужно побыть одному

Поз, 20:33 Ты уверен, что тебе стоит оставаться одному в такой момент? Может все-таки нам прийти? Серега, 20:34 Я согласен с Димой. Нам не сложно, мы твои друзья

Шаст, 20:35

Реально спасибо, но нет

Все будет в порядке, просто немного времени, чтобы прийти в себя

Расскажите, как у вас дела? Что нового?

Ребята начали делиться с Антоном, что в школе ничего особого не успело произойти. Администрация школы, а точнее Добровольский лично, желает в этом году устроить вечеринку в честь Хэллоуина. Привнести что-то новое в эти стены, то, что могло бы прийтись по душе молодежи. Никто из ребят не знает, чего стоит ожидать от этой задумки, но почему бы и нет. Никто, конечно, не ставит огромных надежд на эту затею, ведь раньше никто не устраивал подобного в этой школе. Новогодние вечеринки – это одно, елку поставил, музыку и огоньки включил – танцуй. Тут же они хотят показать всю атмосферу, чтобы прям до нутра достать своим оформлением. Ну, это со слов Павла Добровольского, а его слова никогда не были пустым звуком. Вся эта история заставила улыбнуться Антона, немного отпуская ситуацию. Сейчас он сидел на кухне, пил чай и общался с друзьями, вокруг него больше ничего не было. Он будто был за барьером, что старался не пропускать все проблемы, давая парню минуты передышки. Также Поз рассказал, что их классная руководительница в последнее время была сама не своя. Возможно, дело все было в произошедшем с Антоном, но та ничего не желала отвечать на расспросы учеников. Да и ее понять можно. Антон поделился, что виделся с отцом и на чем они в итоге сошлись. Матвиенко не смог сдержать своего недовольства в адрес мужчины, ведь это дикость. Не впустить родного сына, который остался один, лишь потому что у его новой жены свои загоны по этому поводу. В общем то, Позов его поддержал с этим высказыванием, на что Антон лишь смог пожать плечами. Жаль, что они этого не увидели. Чай закончился также быстро, как и разговор с друзьями. Они помогли подростку на время легко вздохнуть грудью, ощущая в голове некий баланс, но все хорошее быстро заканчивается. Захотелось просто лечь спать, думать было невыносимо. Все мысли как одна норовили взорвать его мозг, а паника от этого становилась все сильнее. Душ не помешал бы привести мысли в порядок, но Шастун даже не рискует открывать дверь в ванную комнату. Чувствует, что прорвет. Чувствует, что не выдержит всего того, что нахлынет с новой волной, стоит только отворить дверь. Он просто проходит мимо этой злосчастной двери. В его комнате по-особенному холодно. Возможно, это все из-за частого курения с открытым окном, но тут назревает новый вопрос, как так Антон еще не умудрился заболеть. В этот раз окно парень не открывает, курить нечего. Он так и не забрал пачку у учителя, абсолютно позабыв о никотиновой зависимости. Ему было не до этого. А сейчас-то организм просит, умоляет о малейшей затяжке.

***

- Здравствуйте, две пачки синего Винстона, - Антон протянул женщине за кассой несколько купюр. Та, особо не скрывая, смотрела с неким сомнением, стоит ли продавать. Шастун молча достал паспорт и показал его продавцу. Женщина пробила сигареты, озвучивая стоимость, но внимание Антона привлекла бутылочка недорогого виски, - и еще вон ту бутылочку, - он показал пальцем на предмет заинтересованности, на что женщина цокнула, но пробила и ее. Рассчитавшись, Антон вышел из мини-магазина, сунув бутылку в рюкзак. Иронично выглядит бутылка алкоголя рядом со школьными учебниками, но никто не может его осуждать за это. Ведь так? Он открыл новую пачку сигарет, вынимая одну из них губами. Он довольно долго не чувствовал этот еле заметный вкус фильтра, что как влитой сидел меж губ. Он поджег кончик сигареты, долго и с наслаждением затягиваясь. По телу разнеслась молниеносная расслабленность, ноги стали ватными, а уголки губ потянулись вверх. Надо почаще давать организму такие передышки, ведь после них никотин ощущается иначе. Парень неспеша шел в сторону дома, по-особому вдыхая прохладный запах улицы. Все казалось иначе, после произошедшего, будто он заново переродился. Дома, улицы, деревья, он сам. Зайдя домой, Антон разулся и снял верхнюю одежду. Ноги сразу понесли его в свою комнату, желая, чтобы парень поскорее уже открыл ту самую бутылку. Хотелось почувствовать ту горечь, почувствовать опьянение. Он поднес горлышко бутылки к губам и его рот наполнился этим напитком. Он проглотил ее, отчего стал морщиться. Нос резко защипало, а кислород будто перекрыли. Но этот эффект быстро ушел, а на его место пришло желание повторить. Это приятное греющее чувство, когда эта жидкость скользит вниз по груди, временная потеря возможности вдохнуть – это заводит. Парень сел на пол, облокотившись спиной о кровать. В одной руке бутылка алкоголя, в другой телефон. Зачем он ему сейчас, даже Шастун не знает, просто держит. Перед глазами пустота, в голове нет тех назойливых мыслей. Везде пустота. Алкоголь действительно помог забыться, теперь Антону остается наслаждаться этим моментом свободы от проблем. Единственное, что никак не унимается, - его сердце. Оно ноет то ли от бесконечного курева, что вдыхает в себя парень, то ли от боли одиночества. Ему становится грустно, отчего он вливает в себя еще алкоголя, желая заткнуть и ту боль. С каждым разом, парень все меньше кривится от горечи и крепкости напитка, постепенно привыкая к нему. На телефон приходит сообщение, зажигая экран мобильного в руке Антона. Он знает, кто ему пишет. Он не сомневается в этом. Хочет ли он ему сейчас отвечать? Вот этого он и не знает. Слишком много математика в его жизни, он боится, что его будет слишком много и в будущем. Но он понимает, что ему нужен этот чертов Попов. Попов, 21:54 Ты как? Все в порядке?

Шастун, 21:55

Не справлюсь

Единственное, что отправил учителю Антон. Это было то, что он чувствовал в этот момент. Он не хотел больше лгать ни ему, ни себе. В первую очередь – себе. Он продолжал пить виски, больше не держа в руке телефон. Ответное сообщение он не получил, отчего мобильный теперь лежит где-то на поверхности кровати. Живот уже сводило от алкоголя, давая понять, что пора остановиться. Но голова как будто нарочно забывала эту просьбу, продолжая вливать в себя дальше. Глаза уже сами собой закрывались, и Антон не был в силе им перечить, он поддался и заснул, выронив из руки бутылку. Шастун резко проснулся, услышав звонок в дверь. От резкого пробуждения, он еще был потерян в пространстве, не совсем понимал, что происходит. Он попытался встать, цепляясь ногой за бутылку от алкоголя. Ноги также еще не отошли ото сна, поэтому контролировать их было очень сложно. Голова легко ходила кругом напоминая, что недавний выпитый алкоголь еще при парне. Подросток сумел дойти до двери и открыть ее, пока дверной звонок не утихомиривался. В голове пронеслась мысль, что нужно врезать тому, кто так безбожно держит палец на Таких ужасно-звучащих звонках. Перед Антоном стоял Арсений, по которому было видно, что тот несся к нему. Он старался отдышаться после коварной лестницы, напугано смотря на подростка. Мужчина выпрямился и затолкнул внутрь квартиры парня, который не до конца понял его жеста. Попов потянулся к лицу парня, а после втянул носом воздух, резко отстраняясь назад. Антон, немного пошатываясь, смотрел на него глазами, полными алкоголя и вопросов. - Ты пил? – спокойно просил учитель, хотя это звучало больше как факт. Шастун кивнул, - ради этого ты один хотел побыть? – в голосе был слышен маленький упрек. Арсений смотрел на пьяного парня, не скрывая своего недовольства. Ему было неприятно, что этот малец себя добивает, когда нужно наоборот выкарабкиваться. - Но, все же в порядке? – виновато протянул парень. Под этим взглядом математика хотелось сгореть, - да не смотри ты так! – Антон вскрикнул, пнув учителя в грудь, - мне тяжело, понимаешь? Тяжело, - парень смотрел будто отдаляясь, лицо скривилось в миг, а из зажмуренных глаз покатились слезы. Попов подошел ближе, обнимая Антона. - Понимаю, - тихо выдал учитель тому на ухо, - это не тот способ, когда ты уже поймешь это? – мужчина аккуратно гладил плачущего Антона по голове. Его рука ощущался очень невесомо, мягко, словно перышко. - Прости.., - тихо произнес Шастун, утыкаясь в шею учителю. Сейчас он чувствует защиту, которой нет, когда Попова нет рядом. Он этого и боялся. Боялся понять это, что без Попова он теперь не сможет. Без Попова страшно. - Ничего, Антош, ничего.., - они продолжали стоять в прихожей. Антон привыкал к холоду, что исходил от пальто учителя, перенимая его на себя и отдавая свое тепло. Арсений же вдыхал запах прокуренных волос Шастуна, нежно поглаживая эти локоны. - Виски? – задал риторический вопрос учитель, поднимая с пола пустую бутылку. Антон уже лег под одеяло, желая поскорее отрубиться, но вопрос учителя заставил его покраснеть. - Выебнулся так выебнулся, да? – в шутку вкинул парень, ловя на себе нахмуренный взгляд Попова. - Ложись давай, острый язычок, - эта фраза Арсения заставила засмеяться Антона. Попов подошел ближе к кровати, сложив руки на груди и с наслаждением наблюдая за этой яркой улыбкой. - Острый язычок, серьезно? – все еще не мог успокоиться Шастун, видимо, под алкоголем все ужасно смешно, - а ты тогда кто? - Вот сам и придумай, но уже завтра. Ложись, Антон, я серьезно, - Арсений постарался укрыть подростка одеялом, пока тот с ухмылкой наблюдал за ним. Было видно, что учитель уставший, ему хочется поскорее лечь спать, но Антона эта движуха раззадорила. Сон пропал в один момент. - Тебе кто-нибудь из наших училок нравится? – неожиданно спросил пьяный подросток. Попов резко оцепенел, продолжая медленно поправлять одеяло. - Из учителей никто, - кратко ответил Попов, отстраняясь от кровати подростка. Он считал, что их разговор окончен, поэтому пошел к выходу, но Антон его остановил. - Тебе что кто-то нравится из учеников? – Шастун резко поднялся на локтях, не скрывая того, что ему стало дико интересно, - Арсееений Сергеевич, это ж педофилия, - Попов ничего не ответил на эту колкость, просто выключил свет и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Антон откинулся обратно на подушку, чувствуя, как в глазах построился новый полигон с вертолетами. Его кружило нереально, но в голове был один вопрос, который пытался держать парня в адекватном состоянии – почему эта шутка задела Попова? Неужели реально в ученицу влюбился. Утро после выпитого алкоголя – самое ужасное чувство. Рот и горло Антона дико пересохло, моля о капельке воды. Он потянулся в кровати, резко схватившись за голову рукой. В голову будто импульсом дали. Он немного простонал, но с кровати встал. Выйдя из комнаты и идя на кухню, парень резко остановился. Он увидел, как Арсений сладко сопел, сидя на кухонном стуле и облокотившись о стену. Наверное, у него все дико затекло. Антон сложил руки на груди, продолжая смотреть на мужчину. Почему-то ему стало тепло от этого зрелища, даже уютно. Самому его будить не хотелось, поэтому Шастун тихо прошел к крану и взял кружку. Пить хотелось адски, но и сон сладкий прерывать не хотелось, поэтому он молился, чтобы учитель не проснулся, пока тот набирает немного воды. - Ты уже проснулся, - прохрипел учитель из-за спины Антона. Парень развернулся к нему с виноватым лицом. Мужчина потирал шею, пытаясь проснуться и справиться от дискомфорта. - Прости, я не хотел разбудить, - виновато протянул Антон, делая глоток из кружки. - Все нормально, еще бы так посидел и без шеи вовсе бы остался, - спокойно ответил математик. - Ты всю ночь так спал? – поинтересовался парень, продолжая пить из кружки. Он действительно наслаждался этой прохладной водичкой, которая сразу оживляла. - Я поздно уснул, - голос Арсения был уставшим, - никак не мог глаз сомкнуть. Потом отрубился, сам того не помня, - Шастун отставил кружку в сторону, чувствуя вину перед учителем. Из-за него тот остался, из-за него тот спал в дискомфорте, - ты как вообще? – Арсений встал из-за стола и подошел к чайнику, включая его. - Не знаю. Как-то никак. Будто внутри ничего нет, ни переживаний, ни радости, - даже сейчас голос Антона был холоден, нейтрален. - Думаю, это нормально, - мужчина положил руку ему на плечо, - лучше золотая середина, чем перевес в какую-либо из этих сторон, - рука с плеча перешла на голову подростка, вновь растрепав волосы. - Арс, блин, - Антон увернулся из под руки, пытаясь причесаться своей рукой. Попов смотрел на него и улыбался, - что у тебя за тяга к моим волосам-то? - Кто знает, может не только к ним, - загадочным тоном произнес Арсений, снимая закипевший чайник. - Ха-ха, смешно-то как, - съязвил подросток, доставая чайный пакетик с полки и кидая к себе в кружку. Арсений с некой тоской посмотрел на Антона, но тот этого не видел. - Какие у тебя планы сегодня? – поинтересовался Антон, пытаясь не обжечься чаем. Попов задумчиво посмотрел на подростка. - В ближайшее время у меня планы - только ты, - серьезно ответил мужчина. Антон поднял одну бровь, спрашивая в каком смысле он это имел ввиду, - я тебя вчера оставил, так ты напился. Больше не оставлю, как бы ты не настаивал. - Это была минутная слабость, Арс, - обиженно протянул парень, на что мужчина покачал головой, - тебе не обязательно со мной быть каждый день по двадцать четыре часа в сутки. Неужели ты хочешь всегда спать на этом стуле, мать его? – как бы Антон не старался уговорить, Попов отрицательно качал головой, даже не желая слушать это все. - Устану спать на этом, мать его, стуле, заберу тебя к себе на время. Решение всегда есть, Антон, - хитро улыбнулся математик. Шастун подпер щеку рукой, смотря на довольного собой учителя. - Я могу жить один, - серьезно заявил подросток. - Пока что нет, - также серьезно ответил мужчина, - не спорь, Антон, - Шастун ударил кулаком по столу и вскочил с места, направляясь на выход, - Антон!