Чародей или Необыкновенные приключения в двух мирах

      — Итак, настало время вам снова стать теми, кто вы есть, девочки, — улыбнулся нам Ларриус (никак не привыкну называть его «папой»). — Ашка, мой перстень ведь всё еще у тебя?       — Да, — кивнула Рыжуня, — только я его в последнее время не ношу: он слишком сильно нагревается. Даже ожог от него получила, правда, он сошел практически мгновенно. А перстень у меня в кармане.       — Достань его сейчас и поднеси к губам, — велел Ларриус.       Пожав плечами, Рыжа повиновалась. Красный рубин в перстне горел нестерпимо ярким светом, и даже издавал странный шум. Прислушавшись, я разобрала в этом шуме слова: «Пройду с тобой огонь и воду, Сниму с тебя печали бремя, И вновь ты обретешь свободу, Душа, летящая сквозь время!»       — Как красиво! — восхитилась я.       — Это Песнь воссоединения, часто заключенная в подобных артефактах, — пояснил Ларриус. — Обычно для таких целей используют Часы Разделения (1), но по твоей собственной просьбе я выбрал перстень. Ну давай, поднеси к губам и вдохни свою силу!       Из рубина в приоткрытые губы Чародейки хлынуло яркое красно-золотое свечение. Вся ее фигура была вмиг охвачена этим пламенем. Моя сестра и учительница застонала. Корреон невольно зажмурился.       Когда же сияющая пелена развеялась, то мы увидели перед собой прежнюю Чародейку. Хотя нет, не совсем прежнюю. Она как будто стала выше и еще прекраснее, в ней появилось что-то еще, явно неземного происхождения, но что именно — я не могла объяснить.       — Как же приятно снова быть собой! — произнесла она со странными нотками в голосе. Потом со слезами на глазах бросилась обнимать Ларриуса. — Папочка, как же я рада тебе!       — Флайми, лисенок ты мой рыжий! — он тоже растрогался.       — А мне как воссоединиться? — не выдержала я. — Если я тоже таймледи, как Рыжа, то есть Фламма. Но у меня нет ни часов, ни перстня… Где моя энергия?       — Внутри тебя, дочка, — ответил таймлорд. — Просто она спит, но сейчас мы ее разбудим. С помощью вот этого! — он вынул из кармана цепочку с кулоном в виде бриллиантовой звезды. Потом мягко коснулся прохладной, приятной на ощупь звездочкой моего лба, затем груди в районе сердца. И…       У меня закружилась голова, перед глазами появились образы консольной ТАРДИС, чем-то похожей на Двойку Полоза, но это была не она. «Семерочка» — вспыхнуло в мозгу. И еще одна ТАРДИС — Тройка. Лицо светловолосой женщины в церемониальном галлифрейском одеянии, папа Ларриус в такой же одежде… Красивая планета с огненной травой и оранжевым небом, на фоне которого темнели башни величественной Цитадели… Мой Галлифрей! А в ушах застучали два сердца!       — Тайми! — позвал папин голос, и я, открыв глаза, с визгом бросилась к нему и старшей сестре. Как же это здорово — снова быть самой собой со своей семьей!       Корреон не скрываясь плакал от умиления и растроганности.       — А нам не пора пробудить остальных? — спросил он наконец, утирая слезы. — Не вечно же им так стоять!       — Сейчас, Корри! — папа изящно махнул рукой в сторону застывших Чародеев, Регентов и Учеников, и те зашевелились.       

***

      Регент Лукан потряс головой, словно проснувшись ото сна, и осмотрелся. Вокруг него так же ошалело хлопали глазами все остальные, включая и невесть откуда взявшегося Гривона. Марна, коснувшись плеча коллеги, указала ему вперед, на их регентский стол. Посмотрев туда, Регент обомлел: перед ним в обнимку с Ашкой и Алли стоял сам покойный Верховный Регент Гареон! Чуть постаревший, с припушенной серебром бородкой, но все же это был он! Но как это все возможно? Неужели рассказы Корреона о пришельцах были вовсе не выдумкой?       — Верховный Регент, это вы? — робко спросил он, невольно опускаясь на рекальте (именно при Гареоне и введенное, как знак почтения). — Вы живы?       — Как видишь, друг мой Лукан, — улыбнулся тот. — Да ты встань, здесь все свои, так что давай без церемоний.       — Но почему вы обнимаетесь с этими двумя преступницами, о Регент? — спросила Марна. — Вы, наверно, не знаете, что они тут натворили, и не только здесь…       — Знаю, Марна, и ничуть на них не сержусь, — Гареон провел рукой по рыжим волосам опальной Чародейки. — А обнимаюсь потому, что это мои родные дочки. Обе.       — То есть вы хотите сказать, что Ашка и Алли… они сестры?! — охнул Гривон.       — Именно, — ответил ему Корреон. — Я, признаться, сам в шоке.       — Да, мы сестры, Недотепа, хочешь верь, хочешь нет, — улыбнулась и Ашка.       — Так вот почему вас с самого начала так тянуло к друг другу, — догадалась Риана.       — Ага, — кивнула Алли. — Кстати, мою сестру зовут вовсе не Ашкой, она Фламма! А я Тайми!       — Да и я не Гареон, — усмехнулся их отец. — Мое истинное имя — Ларриус.       — Что за странные имена? — не понял один из Чародеев.       — Обычные галлифрейские, — пожала плечами Тайми, переглянувшись с отцом.       — А Галлифрей это…? — спросил юный Эрик.       — Другая планета! — к общему удивлению ответил Гривон, коснувшись ключика на шее.       — Выходит, всё это правда, то, что ты рассказывал? — Лукан ошеломленно вытаращился на Корреона. — И нами правил настоящий гость со звезд?       — Правил, и неоднократно спас от смерти, — серьезно кивнул его коллега.       — И давно ты об этом знал? — поинтересовалась Марна у Корреона.       — Почти с самого Посвящения, — вздохнул тот.       — Послушайте, Регенты и остальные! — решительно шагнула вперед бывшая Ашка. — Теперь можете быть спокойны: я не собираюсь вас свергать и завоевывать. Мне это больше ни к чему. Мы с папой и сестрой улетаем домой, в наш настоящий дом.       — На Галлифрей! — подпрыгнула Тайми. — Пап, а мы на чем полетим? На твоей Тройке?       — Не хочу на Тройке, — скривилась ее сестра. — Я соскучилась по своей Семерочке. Она ведь где-то здесь, да?       — Я могу показать, где, — вызвался было Корреон, но Ларриус покачал головой.       — Нет, Корри, я сам покажу, — сказал он, — Точнее, передам инструкцию по поиску. А ты пока расскажи всем нашу историю, пусть послушают. Тройка сделала так, что истории о пришельцах не покинут пределы этой комнаты. Идемте, девочки, нам пора!       Гости со звезд направились к выходу из зала.       — Эй, а как же я? — устремился за ними Гривон. — Возьмите меня с собой на этот ваш Галлифрей! Я буду вам полезен! Не бросайте меня здесь!       — Прости, Недотепа, но нет, — покачала головой его наставница. — Там, куда мы отправимся, тебе, увы не место. Это слишком опасно для земного человека. Прости и прощай! Прощайте все! Надеюсь, я вас больше не увижу!       — Прощайте! — помахала остальным и ее сестренка.       

***

      Выйдя в коридор, папа протянул нам красную чародейскую книгу — ту самую, о доспехах.       — Седьмая страница с конца, — сказал он. — Я снял блок невнимания, установленный Полихроунисом, так что всё снова открыто. Как войдете, летите по координатам, которые вам скинет Тройка. Там и встретимся. И других надо будет по новому адресу направить… — пробормотал он себе под нос.       — Каких это других? — не поняла Рыжа.       — Полихрониуса, Тэту и Кощея с Рани, — пояснил отец. — Ну ладно, мы полетели. Догоняйте! — и, войдя в серебристо-серую Тройку, исчез вместе с ней.       А мы отправились вниз к Энергоцентру, и не доходя до него, свернули в полутемный коридор. Там мы написали на стене галлифрейские письмена, и стена плавно отъехала в сторону. А за ней стояла…       — Семерочка!!! — Флайми первой бросилась к ярко-фиолетовой будке с золотой цифрой семь на двери. — Наконец-то! Как я тебе рада!       — Я тоже рада, повелительница! — послышался мягкий женский голос, контрастирующий с резкими интонациями Двойки. — Приветствую и юную госпожу Тайми!       — Привет! — улыбнулась я. — Рыж, открывай быстрей!       Не успела Фламма коснуться деревянной двери, как та приглашающе распахнулась.       — Вам сообщение от вашего отца, лорда Ларриуса, и его Тройки! — доложила Семерочка, высвечивая на экране вереницу цифр и букв. — Нам предстоит лететь по этим координатам! Планета Экзелиус, тридцатый век!       — Так чего же мы ждем? — нетерпеливо воскликнула бывшая Чародейка. — Полетели! Джеронимо, или как там теперь выражается Тэта?       Семерочка мягко взяла с места, и страна Чародеев, как и планета Земля, осталась позади. Навсегда.