ONLY THE GOOD DIE YOUNG (Полная версия)

Анастасия проснулась от того, что в комнате было слишком светло, как давно уже не было. Она села в кровати и долго щурилась на окно, силясь понять, в чем дело. Наконец, догадалась, что дело в снеге, который за ночь, видимо, занес сад по самую макушку. Выбравшись из постели, она добежала до окна, едва прикасаясь босыми ступнями к почти ледяному полу. За окном, кроме снега, почти ничего не было видно, но странно, впервые за много дней в саду сияло солнце, и снег в его свете искрился, словно усыпанный бриллиантами. Казалось, даже морозный воздух сверкает и переливается. Анастасия огляделась: в доме явно что-то изменилось со вчерашнего вечера, правда, она еще не могла понять, что именно. И только накинув халат и выбежав на лестницу, она разобралась, что не так. Весь дом сиял удивительной чистотой, какой Анастасии еще не доводилось здесь видеть. Пол блестел так, что на него ступить было страшно, да и вообще все поверхности были натерты до зеркального блеска. Все вещи были разложены и расставлены в идеальном порядке, как в музее. В гостиной горел камин, оттуда тянуло теплом, а с кухни доносился запах кофе. Анастасия робко заглянула туда. Татьяна, уже полностью одетая и аккуратно причесанная, готовила завтрак. Лицо ее за ночь еще больше осунулось и побледнело, но было величаво и спокойно. - С добрым утром, - сказал она, заметив сестру. - С добрым, - Анастасия нерешительно переминалась с ноги на ногу в дверях. - Такое солнце, - сказала она, наконец. - Да, - кивнула Татьяна. – Оно уже часа в четыре взошло, как летом. - Вот только холодно, - добавила Анастасия, сама не зная зачем. - Это ничего, - спокойно ответила Татьяна. – К холоду можно привыкнуть. - Что ты будешь теперь делать? – осторожно спросила Анастасия. - Завтракать, - ответила Татьяна. – А ты? Анастасия, подумав, села за стол, Татьяна придвинула к ней два яйца и кофе. – Ветчины тебе поджарить или будешь сырую? - Поджарить... Послушай, Таня! - Анастасия не выдержала. – Что ты ВООБЩЕ теперь будешь делать? - Вернусь на работу, что же еще, - пожала плечами Татьяна. - После всего... Татьяна повернулась к ней, глянула строго сапфировыми глазами. - Легко любить Бога, когда Он добр... Легко Его славить, когда Он благосклонен. Но когда Он гневается и карает... Вот тогда труднее найти в своем сердце любовь к Нему. Труднее. Но все-таки возможно. Не нужно роптать, обвинять кого-то... Просто понять, в чем наша вина. Что мы сделали не так. И если Господь благословит нас познанием... Тогда мы сможем как-то искупить свою вину. И я снова буду чиста перед Ним. Без этих сомнений, без этой горечи... Генри завещал мне быть твердой в вере, и я в ней не поколеблюсь. И не сдамся. - Ты плакала, - тихо заметила Анастасия. - Да. Всю ночь. Но больше не стану. Кто знает, может это и грех, оплакивать Падшего... Но он все же был моим мужем. И этот грех уж мне как-нибудь простится. ...Ибо милостив Бог.