***
Серёжа заходит в квартиру. Из темноты выходит сонный рыжий котенок и начинает тереться о ноги Горошко. Смотря в одну точку, парень берет кота на руки и начинает медленно гладить того по холке. Рыжик начинает мурчать. Лера придумала имя котенку, но Серёжа так и не решился звать его по кличке. Поэтому кот остался просто Рыжиком. Горошко кидает обувь на коврик около входа и идет в сторону комнаты Леры. Тут же падает на кровать и утыкается носом в подушку, вдыхает слабый запах. Глаза сами закрываются и Серёжа почти засыпает, греясь об рядом сопящего Рыжика. Парня разбудило вибрирование телефона в кармане штанов. Серёжа вздрагивает и смотрит на экран. Степа Вихт. Горошко удивился, но все-таки взял трубку. — Серёжа! Мне только что позвонил лечащий врач Леры и сообщил, что ее показатели улучшились! Возможно, она очнется в скором времени. Приедешь в больницу? — запинаясь произносит Степа. — Да? Да! Приеду! Сейчас! Без меня не заходи к ней! — Горошко вскакивает с кровати и бежит к выходу.***
Серёжа забегает в больницу и подлетает к палате. Через стекло было видно, как главный врач Леры проверял показатели и записывал результат. Горошко смотрел на мирно лежащую Вихт под многими трубками, капельницами и ИВЛ. Парень закусил губу и обернулся на Степу. Они протянули друг другу руки и кивнули. — Какие новости? Извини, я услышал что-то про Леру и улучшение, поэтому прилетел, — Серёжа потер рукой лицо и устало вздохнул. — Александр Витальевич сказал, что показатели улучшились, поэтому скорее всего она выйдет «на связь», — Степа немного улыбнулся и показал знак «телефона». — Я рад тебя видеть. — Я тоже, — Горошко пожал Вихт руку и улыбнулся, глядя на него грустными глазами, — Я надеюсь, что вскоре она очнется. — Все надеятся, — вздохнул Степа, усаживаясь на скамейку рядом. Спустя десять минут из палаты вышел главный врач. Серёжа подскочил к нему, заламывая дрожащие пальцы. — Успокойтесь, молодой человек, — сказал Виталий Александрович, похлопав Горошко по плечу. — Продублирую, показатели Валерии улучшились, зрачки реагируют на свет. Буквально только что заметил движение бровью. Пока не поздравляю, но возможно скоро будет полный выход из комы.***
День Два Три Четыре Пять Неделя Две. Никаких новостей от врача Леры. Серёжа нашел чем заменять уныние. Горошко работал с утра до вечера, не давая себе ни одной свободной секунды. Только перед сном его вновь заглатывало это отвратительное состояние. Пару раз к Серёжа приезжал Степа. Кудрявый сидит за столом, медленно помешивая чай в чашке. Горошко обхватил горячую кружку руками в ожидании начала разговора. — Ты так ничего и не поменял. — констатировал факт Степа. — Мы хотим, чтобы все осталось, как было. Мы миримся с болью, потому что боимся перемен, боимся, что все рассыпется… Мы оба заслуживаем лучшей участи, чем оставаться вместе только из страха саморазрушения. — процитировал Горошко, смотря куда-то вдаль. — Лера не любит этот фильм, — усмехнувшись покачал головой Вихт, — Но любит эту цитату. — Можешь ещё что-нибудь про нее рассказать? — спрашивает Горошко, поднимая на Степу стеклянные глаза. — Она настолько открытый человек, что давно все уже рассказала, — пожал плечами Вихт, — Возможно, она не упомянула что любит лимонные пироги. — Степа замолчал, — Часто думаешь о ней? — Гораздо чаще, чем надо бы, — ответил Горошко, тяжело вздохнув, — Я просто не знаю куда себя деть, чтобы я не думал о плохих исходах этой истории. Мне кажется, что мне нужно сильнее загрузить себя. — От себя не убежишь, Серег, — прошептал кудрявый, — Кроме тебя, с тобой всегда ты. Наступило молчание. Серёжа слышал лишь биение своего сердца и тиканье настенных часов. В голове бурлила кровь. Степа почти беззвучно дышал, зная, что прерывать раздумья Горошко нельзя, до тех пор, пока он сам не захочет что-то сказать. Актер прикрыл глаза и медленно поворачивал кружку в руках. — Лера — человек к которому быстро привязываешься, — тихо сказал он, закусив губу, — Я с первой нашей встречи понял это. Я стал ее жертвой. Жертвой ее чувств и желаний. Это, наверное хорошо. Хотя, не знаю. Скорее всего это просто утвержденный факт. Знаешь, когда не плохо и не хорошо? — Горошко нервно усмехнулся. — Мне недавно попалось видео с цитатой «Когда одна дверь закрывается, открывается другая». А мне просто от другой двери ключ не дали и я сквозь щелку подсматриваю в первую. Я не хочу думать о том, что с ней может произойти. — Раньше выстрела не падай, — уверенно сказал Степа, — Я зависим от нее также, как и ты. Может чуточку сильнее из-за того, что я ее родной брат. Я пытаюсь начать встречаться с девушкой уже месяц, но никак не могу ей этого предложить, потому что она может не понравится Лере. А я не смогу встречаться с той, которая не понравится моей сестре. — Понимаю, — кивнул Серёжа, — Лера с тобой советовалась, когда мы начали встречаться? — Нет, я увидел какой ты человек и какая рядом с тобой Лера, поэтому разрешил мысленно, — Вихт вздохнул, взглянув на Горошко. — Но ведь теперь жалеешь? — хриплым голосом спрашивает Сережа, чувствуя, как к глазам подкатывать слезы. — Я не хотел чтобы моей сестре кто-то сделал плохо. Я уже проучил пьяного придурка за ущерб Лере. Что с того? Он откупился деньгами. Это никак не помогло, но и я ничего сделать не смогу. Скажи мне, ты был в другой машине? Ты был пьян в хлам? Ты выехал на встречную полосу? — Степа взял за руку Горошко и крепко-крепко ее сжал, — Не жалею, Серег. Типичная фраза о том, что ты не виноват, но это так и есть. — Вихт отпустил руку актера и отпил глоток остывшего чая. — Я реалист, но веры на ее выздоровление не теряю. Горошко встал с места, чем заставил встать и Степу, а потом резко обнял, крепко сжимая легкие друга. Спасибо.***
Я снова на катке. Коньки скользят по гладкому льду. Иногда их заносит в разные стороны и приходится разворачиваться, весело скользя и падая. Я смеюсь. Мне весело падать. Мне весело скользить. Я пытаюсь сделать ласточку, но у меня ничего не получается, поэтому я падаю. Мне все ещё весело. Оборачиваюсь вокруг себя и вижу лишь незнакомого мне парня. Он стоит около бортика и что-то мне кричит. Я его будто не слышу. Он просто открывает рот. Мои попытки к нему подъехать не увенчались успехом, ноги начинают подкашиваться. Слышу треск. Ещё один. Он становится громче и становится одним звуком. Вижу того парня, который резко проваливается под лед как и я. Вокруг одна вода. Океан? Море? Я не разбираюсь. Вода холодная, будто в ней только лед. Парень пытается плыть ко мне, неловко гребя руками и ногами. Я пытаюсь грести навстречу, но резкий водоворот меня уносит. Я слышу, как этот парень громко начинает кричать, но будто ему зажимают рот огромной рукой. Наверное, он даже плачет, но под водой слез не видно. Меня перестает крутить перед тем, как я сталкиваюсь лбами с этим парнем. Я осматриваю его. У него зеленые глаза, нос с горбинкой, русые волосы, оранжевое худи и белые пятна витилиго на лице. Удивительно, ведь я его где-то видела. Не могу вспомнить где… Меня вновь окутывает водоворот и крик парня исчезает. Я уже бегу по черной воронке и вижу в конце свет. Ускоряюсь и падаю в эту нору света.***
В реальном мире Я с трудом разлепляю глаза. Все тело ломит, а голова сейчас расколется на миллион частичек. Во рту сухо, как-будто воды в нем не было несколько лет. Я пытаюсь что-то сказать, но выходит лишь писк. Глаза все ещё режет яркий свет. Немного я все же успела разглядеть. Больница. Не настолько же я отупела пока спала. Кстати, почему я сплю? Я услышала как открылась дверь в палату, и сюда кто-то зашёл. Надеюсь, это был врач. Я попыталась моргнуть, но все равно ничего не получилось. — Валерия, добрый вечер, — говорит мужчина подходя к койке, — Я ваш лечащий врач и поздравляю вас с выходом из коматозного состояния. Мужчина подошел ко мне и, немного приподняв мою голову, приложил к губам стакан воды. Я отпила несколько глотков и мне стало гораздо легче. — Извиняюсь, забыл представиться, меня зовут Виталий Александрович, — я приоткрыла глаза и заметила, как он коротко мне кивнул. — Чтобы вам не напрягаться, сразу отвечу на всевозможные вопросы. Кома возникла из-за аварии. В этом состоянии вы пролежали семьдесят шесть дней. Ваши родственники скоро приедут, и я установлю степень амнезии. Немного успокоившись, я кивнула. Врач отключил некоторые приборы, от чего стало легче дышать. Спустя двадцать минут я уже могла нормально открывать глаза и моргать. Спустя ещё тридцать немного шевелила телом. Единственное, что меня удивило, так это неподвижные ноги. Пока час я пыталась хоть что-то сделать, в палату зашел врач и медсестра. Они о чем-то разговаривали между собой. — Валерия, ваши родственники приехали, можете назвать кого вы помните? — сказал Виталий Александрович, на что я кивнула. В палату толпясь заходят люди. Я удивилась и слегка вздохнула. Сейчас придется долго говорить. — Мама, папа, — начинаю перечислять, думая «не настолько же я долбанулась?», — Бро Степа, — во мне остались силы на одну шутку, с которой все хихикнули, — Лиза, Женя Устинов, — оба выдохнули, — Митя, Фил, — парни дали друг другу пять. Глянув на последнего, я чуть не подпрыгнула на месте. Точнее, если бы у меня были силы подпрыгнуть на месте, я бы это уже давно сделала. Я смотрела на парня рядом с Филом. Его лицо становилось все грустнее и грустнее. Я осматриваю его. У него зеленые глаза, нос с горбинкой, русые волосы, оранжевое худи и белые пятна витилиго на лице. Удивительно, ведь я его где-то видела. Не могу вспомнить где… — Я не знаю кто ты, но ты был в моем сне.