***
Не секрет, что ЕГЭ — одно из самых сложных и страшных испытаний в жизни человека, даже если и не самое значимое. Жизнь не заканчивается на заваленном экзамене. Всегда есть возможность пересдать, или вообще освоить профессию, которая не требует получения высшего образования. Так себя убеждал каждый ученик одиннадцатого класса, хоть и не всегда верил себе же. Попов не был исключением, и даже заходя в аудиторию, повторял это как мантру. Оксана не волновалась, ведь уже приняла решение, что не будет в этом году никуда поступать. Не хочет снова попасть в этот круговорот образования, где она, как и всегда, будет гиперответственно учиться. Она утомилась за одиннадцать лет школы. Сережа не нервничал, так как знал, что ему уже ничего не поможет. Ира не спала всю ночь, прорешивая пробники по математике, а Антон, на удивление всем, был очень собранным и спокойным. В конце концов, примерно такой результат у всех и был. На самом деле, когда пришли все результаты и в честь этого был собран классный час, все были в шоке. Результаты Арсения были печальными. По математике был набран минимальный балл, по остальным лучше, но про сто баллов и думать было нельзя. Даже в русском языке напортачил прилично, но восемьдесят три балла набрал. Оксана написала все экзамены на восемьдесят с лишним, но для нее это не было важно. Сережа… в целом, не важно. — Ну что ж, роднульки мои, поздравляю вас с окончанием учебного года! Ладно, и с окончанием школы! — Павел Алексеевич улыбается, сидя на краю своего учительского стола, — Вы уже совсем взрослые, дурачки мои и дурочки! Даже не знаю, радоваться или расстраиваться, что больше не буду вас видеть. Но! Я, как и Ляся, ваши школьные родители, будем рады вас видеть, слышать и все такое. Пишите, звоните, приходите! Обо всем мы еще подробнее поговорим на выпускном, который будет послезавтра, не забудьте. Аттестаты можете забрать уже сегодня. Арсений задержался, подождал, пока все выйдут, чтобы поговорить с учителем. У него к нему куча вопросов, и даже не знает, с чего ему начать. Мужчина смотрит на него без капли удивления, он и сам хотел поговорить. И с Шастуном бы с удовольствием поговорил, но тот не пришел. И на выпускной тоже отказался идти. — Как у Антона с результатами? — начинает Арс с самого важного для него ответа. — Отлично все. Нет, правда, я не ожидал от него. Думал, что на домашнем забьет на учебу, но нет. А с тобой то что случилось? — Не знаю. Рад, что хоть Шаст сдал все хорошо. Поступит в Питер, как и хотел. — А ты? — А я нет, — на губах у Арсения играет грустная улыбка, но он держится. Нет, он не соврал, он правда гордится Антоном и рад за него. Возможно, сам Шастун и не так уж сильно хотел учиться в Санкт-Петербурге, больше хотел просто быть там, где Арс, но он надеялся, что Антон уедет. В их городе нет художественных образовательных учреждений выше по уровню, чем художественная школа. — И что в итоге? Осенний призыв? — Нет, поступлю в колледж на заочку. А вот в следующем году поступлю. — Правильно. Это же не конец света. — Да. А можно еще вопрос? — Конечно. — Вы же все знаете, да? — О да, — Павел Алексеевич усмехается, понимая, о чем говорит ученик, — Хочешь, чтобы я это как-то откомментировал? — Чтобы помогли. Я скучаю по нему и не знаю, как и что мне делать без него. — Ну тогда забудь все и сделай вид, что ничего не было. — Не могу, — Арс садится на парту напротив преподавательского стола. Добровольский улыбается такой доброй улыбкой, словно разговаривает с несмышленым ребенком. — Тогда не спеши. Дай себе прожить эти эмоции, пережить. А решение придет само. Вы молоды, и у вас все впереди. Неизвестно, как и что вы решите сделать в будущем, может расстались бы через год по другим причинам. Время все расставит по местам. — Легко вам говорить! — обиженно говорит Арс, но на него все еще смотрят с улыбкой. — Конечно, я то это пережил уже. Мы с Лясей расставались на несколько месяцев, потому что она изменила мне. Я так думал. На самом деле, ее просто поцеловал парень, а она растерялась. Я вспылил, наговорил всякого, а она даже не оправдывалась. Нет, попыталась объяснить, конечно, но поняла, что это бесполезно. — А потом? — А потом я остыл, узнал подробности у ее подруг и пришел мириться. Она не обижалась, просто приняла меня обратно и все. — Но ситуация другая. Это не какое-то недопонимание! — Смотри глубже. Ты и не обязан мириться с ним. Просто дай себе время и займись другими проблемами. Предполагаю, что их у тебя достаточно. Над словами преподавателя и правда стоит задуматься. Иногда, конечно, решение стоит принимать сразу, не давая себе времени на лишние размышления. Но это только в том случае, если ты уже знаешь, чего хочешь. В другом случае стоит все-таки дать себе время подумать, проанализировать и переждать. Без сомнений, в какой-то момент решение придет само. И Арсению стоит взять перерыв в размышлениях, чтобы эти мысли не уничтожили его и не свели с ума. У него и правда есть другие проблемы — поступление, как одна из них. Ему нужно найти колледж просто для того, чтобы переждать. Для него, с его аттестатом, открыты любые двери, осталось только выбрать подходящую. — Арс, — Оксана подходит к парню, как только он вышел из кабинета. — М? — Ты на работу или может быть сходим в кафе? — На работу. Извини. Можем послезавтра сходить? — Послезавтра выпускной, или ты забыл? — Арсений улыбается, понимая, что и правда забыл. Вот только он не идет туда, не скидывался ведь. — Забыл. Но я тогда не скидывался, так что… — девушка закусывает губу, но сообщает то, чего точно никто не ожидал. — Мы вчера разговаривали с Антоном. Он про это помнил и сказал, чтобы ты шел вместо него. Он не хочет. Сказал, что ему там делать нечего. Арсений молчит. Вопрос, почему Шастун не хочет идти, не возникает. Он и сам не хотел идти, но сейчас… Он согласен. Согласен пойти вместо уже бывшего парня на праздник прощания со школой. Даже любопытно. Наверняка же не зря говорят, что выпускной запоминается навсегда, что это прощальный момент с детством. Правда практически все подростки уже давно попрощались с ним, но это же некоторое такое метафорическое прощание.***
Выпускной прошел даже лучше, чем все ожидали. Одноклассники были рады увидеть друг друга, быть может, в последний раз. Они были в ресторанчике, милом и самом престижном в их городе. Закуски, алкоголь, чему все были удивлены и рады. Каждый ученик выглядел торжественно и, можно сказать, просто шикарно. Красивые, стильные, роскошные девушки, и у большинства, пышные платья. Сложные и не очень прически, украшения, макияж. Молодые люди тоже, на удивление, были в костюмах, различных смокингах. Кто-то, конечно, игнорировал брюки, предпочитая джинсы. Арсений, например, был в черных рваных джинсах, кедах, белой футболке и черном пиджаке. Ему не хотелось ударяться в совсем уж официальный стиль, в котором ему не было комфортно. Павел Алексеевич, разумеется, пришел с женой, чему были рады абсолютно все. Их пара всегда была эталоном высшей степени любви для учеников, и они мечтали построить такой же счастливый и гармоничный брак. Помимо веселых танцев и пений, были, разумеется, и уютные разговоры, где все делились своими планами на будущее. — Суркова, ты сдурела? — возмутился учитель, когда любимая ученица в длинном сиреневом прямом платье сообщила, что не собирается куда-то поступать в этом году. — Павел Алексеевич, ну мои результаты еще три года будут действительны, смогу поступить потом. А пока планирую отдохнуть и освоить фотосъемку. — Правда, Паш, чего ты давишь на ребенка то? — вступилась Ляйсан, поддерживая выпускницу. — Да какой она ребенок? Просто не хочется, чтобы она похе… испортила себе будущее, — быстро исправился мужчина, улыбаясь. Планами поделились почти все. Почти. Арсений не стал распространяться про свои результаты и планами на будущее. Нурлан на днях уедет в Москву, Леша не прошел в московский вуз, поэтому поедет в Новосибирск, осваивать программирование. Сережа сказал, что поступит в местный институт на инженерный факультет. Ира едет в Москву вместе с Катей, учиться на факультете дизайна. Дима тоже, в след за девушкой, хоть и не на бюджет, но едет учиться в медицинском. Было любопытно узнать, к чему в итоге пришли люди, учащиеся с тобой плечо к плечу на протяжении одиннадцати лет. Еще интереснее увидеть их через пять или даже десять лет. А если через пятнадцать? Не все, конечно, дойдут до этих встреч выпускников. Арсений бы хотел через десять лет прийти на эту встречу и показать, что вот они с Антоном, вместе, и у них все замечательно. Но теперь это кажется просто недосягаемой мечтой. Такие мысли вызывают на его губах грустную улыбку. Хотелось видеть нарядного Антона прямо тут, среди них, но он уже собирал вещи в Питер. Скоро там начинаются вступительные экзамены, где от него требуется показать три свои работы и написать еще три на вступительных. Майя переживала и предлагала поехать с ним, но он упорно отказывался. Не хотелось отвлекать маму от работы. Антон понимал, что вот теперь пора двигаться вперед. И честно говоря, он уверен, что движется, вот только все, кто видят его со стороны, понимают, что он застрял. Застрял в своей боли, в том дне, где его жизнь разделилась. Теперь те счастливые полгода казались просто другой жизнью, и все это словно не с ним происходило. Вернее, с ним, но точно не в этой реальности — в какой-то параллельной. В такой далекой. А в этой у него осталось только боль и разочарование в самом себе. Санкт-Петербург бывает редко солнечным и теплым, но в этом году он был именно таким. Все местные жители были удивлены и в восторге. Антон тоже был удивлен, но что самое важное, наконец-то улыбался. По пути от вокзала до съемной квартиры Антон с обожанием вглядывается в здания за стеклом машины. Знакомые места кажутся совершенно новыми, но все еще напоминают об Арсении. Этот город пропитан им, и не только потому, что они тут были вместе. Питер был создан для Арсения, или же Арсений для него — не понятно. Каждая улочка, каждый мост и каждое строение были схожи по атмосфере с парнем. Антон этому рад. Ощущение, что он снова к нему немного ближе стал. Новый дом Антона не был новостройкой, а был одним из самых типичных домов Петербурга, двор которых напоминал колодец. Сама квартира была маленькой, однокомнатной и уютной. Излишеств нет, но все бытовое и необходимое было, что облегчало жизнь. Даже посудомойка и микроволновка есть! Это не могло не радовать. Хозяйка у квартиры тоже была милой и доброй женщиной, имеющей только одно правило — не шуметь и не топить соседей. Это Антон клятвенно пообещал выполнять, ему не сложно. С приемной комиссией на вступительных экзаменах тоже повезло. Не было занудных теток и дядек. Были две женщины лет тридцати и один пятидесятилетний мужчина. Несмотря на это, все они были доброжелательными людьми, не давили на абитуриентов, а наоборот поддерживали и старались снять напряжение. На самом деле, это уже многое говорит об университете. Было приятно работать. На вступительном экзамене у них было всего лишь три задания — написать портрет с натуры, натюрморт и вольное творчество. Все работы Антона были оценены на высший балл, но вот последняя заинтересовала их особенно. Парень решил не изобретать велосипед, поэтому рисовал в своем уже привычном стиле. Неаккуратные и резкие мазки красной краской, в которых в оттенках угадывается лицо парня, которого здесь мог узнать только сам Шастун. Именно это и заставляло картину рассматривать, ведь чтобы увидеть портрет, нужно вглядываться в тени. Выделялись особенно только ярко-голубые глаза. Некоторый такой акцент. Трое наблюдателей действительно были удивлены, ведь не каждый день к ним приходят абитуриенты с уже состоявшимся своим стилем. Это всегда ценится высоко, ведь в творчестве важно не репродукция, а новшество. Так как и баллы за экзамены были высокие, Антон был зачислен на бюджет. Это замечательно, и Антон правда рад, и безумно благодарен Арсению. На радостях он даже чуть не набрал его номер, но вовремя остановился. Он хочет ему рассказать, но сомневается, что Попову это важно. Он ведь даже друзьям не разрешил рассказывать, как сдал и куда поступит. Он, конечно, пытался обо всем разузнать, но они были неприступны. Антон пишет маме и Оксане, после чего, решив, что положительных эмоций недостаточно, идет в кафе, находящееся рядом с его новым домом. Уютное и небольшое местечко. В принципе, он шел туда не яства пробовать, а устраиваться на работу. На удивление, его взяли, даже обещали платить среднюю зарплату официанта, несмотря на отсутствие опыта работы. Возвращаться на два месяца домой он не хотел, поэтому и решил подработать за избытком свободного времени. Это должно помочь жить дальше, а желательно, вообще заново.***
— Поступил! Поступил на бюджет! — кричит Оксана, чем пугает сидевших за столом Арсения и Катю. У парня даже чуть кружка из рук не выскользнула. — Кто? — удивленно спросила девушка, заглядывая в телефон подруги. — Антон. Вот, скинул свои работы, которые оценили на высший балл, — с гордостью за друга говорит Суркова, и друзья заглядывают в ее экран. Собственно, первые работы особо не заинтересовали, но вот последняя, конечно, привлекла внимание. Нельзя сказать, что кто-то из них был удивлен, особенно, Арсений. Ему Антон не раз говорил, что любит рисовать именно его. Видимо, до сих пор… По его губам растеклась улыбка, хоть внутри все и странно реагировало на этот портрет. В нем читалось душевное состояние Шастуна, ведь раньше он так не рисовал. — Красиво, — резюмирует Катя и в ожидании смотрит на Попова. — Да, очень красиво. Рад за него. — Ты не думал поступить в питерский колледж? — Нет. Пока поработаю тут, накоплю денег, а в следующем году поступлю в Питер. — И куда ты тут будешь поступать? — скептически задала вопрос Оксана, приподнимая бровь. — Не знаю. Что-то полезное надо, чтобы хоть не зря год терять. В кулинарный, может быть? — Я бы на твоем месте ехала в Питер, — качая головой, бурчит Суркова. Она волнуется за него. Ощущение, что она вообще за всех волнуется вокруг, словно мать. — Ну а кого ты фотографировать будешь, если я уеду? Только я буду готов согласиться на все твои задумки. — Даже на фотосессию в нижнем белье? — с загоревшимися глазами спрашивает Оксана, будто уже готова достать белье и натянуть их на парня. Арс аж замер. — Не волнуйся, я сошью тебе замечательное кружево… — мечтательно проговорила Катя, и комната наполнилась смехом. Возможно, Арсений и согласился бы надеть женское белье, да и даже кружево, но не для фотосессий. Только для одного талантливого художника… Эта мысль вызвала на щеках розовый румянец. Вот и идет жизнь своим чередом для каждого. Чьи-то пути сходятся, чьи-то расходятся… Но каждый идет своей дорогой. И это хорошо, это правильно. Даже если и возникает вопрос — почему все так, а не иначе, нужно помнить, что все будет так, как и должно. Все встанет на свои места, даже если и со временем. В это и верит Арсений, и доверяет все времени. В конце концов, его жизнь не закончена, все только впереди.