Savior

— Этот ребенок вернулся! Пространство заполнили счастливые выкрики и поздравления, воздух гудел от обсуждения праздника по такому знаменательному поводу. Укутанная в несколько слоев одежды фигура выпрямилась, встав со снега и отрываясь от лепки снеговика. Ее можно было бы принять за одного из совсем маленьких детей племени Имучакк если бы не торчащие из-под шапки ярко рыжие пряди. Кто бы это ни был, сейчас он улыбался. Сегодня начинается кое что очень особенное. *** -Кстати, я ждал твоего возвращения чтобы рассказать. Как только новый воин был признан а имя провозглашено, вождь, его дети и гость начали обсуждение внезапной проблемы нового лабиринта. После рассказа ребенок с фиолетовыми волосами твердым голосом начал объяснения. Через некоторое время в шатре разговор продолжился. — Гья-ха-ха-ха! Понятно, так это был ты, мальчишка покоривший подземелье. Я сразу увидел что ты особенный! — Простите, вождь Раметото, я случайно подслушала ваш разговор, позволите? — полог шатра поднялся и к сидящим присоединился еще один человек. Тонкая рука стянула с головы шапку, и встряхнула рыжими по мальчишески короткими волосами. Покрасневшее от мороза лицо улыбнулось, сверкая взбудораженными голубыми глазами. — Проходи, Ицыни, тебе есть что сказать? — Да, у меня есть небольшое предложение, — разговор предстоял долгий, так что девочка скрестив ноги села рядом с Синдбадом — как тебе уже рассказали, в Имучакк появился лабиринт. Путешествуя я слышала много историй о том что стоял в Партевии. Особенно, об ужасающей силе живущей в нем и том как много людей там погибло. И если ты действительно покорил тот, значит у тебя есть сила покорить и этот? — О, думаю да! — Пипирика взбудоражено всплеснула руками — когда Синдбад использовал свой меч мы видели огромную молнию! — Должно быть, — Хинахохо не сводил завороженного взгляда с клинка меченого символом Соломона — это и есть сила джина? — Не знаю в праве ли мы просить подобное, — патриарх этого племени перевел на покорителя тяжелый взгляд — однако, идея хорошая, Имучакк племя воинов — но я не хочу терять своих людей напрасно, поэтому я спрошу — в воздухе на несколько секунд повисла гнетущая тишина — Синдбад, ты поможешь нам? — Да, — к общему удивлению присутствующих ответ последовал незамедлительно, мальчик решительно кивнул — Я сделаю все что в моих силах, и покорю это подземелье. Можете положиться на меня. — Ух ты, — сбоку раздался восхищенный вздох — ну раз так сразу, я просто не могу стоять в стороне, — девочка хлопнула покорителя по плечу и развернувшись к нему всем корпусом с веселой улыбкой произнесла — Раз ты поможешь им, я помогу тебе. Путешественник мягко сжал девичью ладонь обеими руками, наклонил голову ближе, и со сверкающими нежностью глазами произнес — Милая леди, для меня честь что вы хотите мне помочь, однако я не могу позволить вам пораниться, понимаете? Девочка растянула губы в саркастичной улыбке, и выдернула ладонь из чужих рук с не самым радостным выражением. — Так я и не собираюсь драться с чудовищами, для этого есть ты. Синдбад улыбнулся с толикой непонимания. — Тогда зачем… — Разве лабиринт не полон загадок? — странный ребенок перебила его на полуслове, вскинув темные брови. — Письмена на стенах, которые ты вероятно видел, — она дождалась кивка и продолжила — Это язык племени Торан, я изучала его пока путешествовала. Если я буду с тобой, загадки лабиринта не станут для тебя проблемой. — видимо решив что этого недостаточно для согласия, рыжая так же добавила — И еще, я — Бард. Для демонстрации она бережно достала висящий на спине инструмент, в котором Синдбад не без удивления узнал лютню. — Лабиринт это же такое приключение! Если я увижу все собственными глазами, обязательно сочиню балладу о твоем подвиге. —  Ха-ха, ну, в таком случае я буду рад. — широкая улыбка озарила лицо мальчишки. — Супер, — бард победно хлопнула в ладони, возвращая инструмент себе за спину— ведь если ты уйдешь без меня, то я просто догоню тебя. Синдбад прищурил янтарные глаза, улыбаясь собеседнице. У него было чертовски странное чувство рядом с этой девочкой. Люди в его понимании были волнами, и он мог покорить любую из них. Однако, что он мог сделать в штиль? *** Пятнадцать лет назад — Пожалуйста, скажи мне что ты обещаешь, — женщина кашляла на каждом слове, с трудом говоря, ее изнеможенное тяжелыми родами тело и мертвенно бледное лицо вызывало как и страх, так и жалость к умирающей фигуре. — обещаешь что не оставишь ее здесь? Мужчина сжал тонкую холодную ладонь, с теплотой и скорбью смотря на когда то прекрасную девушку, укравшую его сердце. Сейчас перед ним она увядала, родив дитя от другого. — Как я могу заботиться о том что тебя почти убило? — его серые глаза были полны боли. — Ты умираешь, Илит, и это вина только… — Пожалуйста, — женщина с трудом поднялась на кровати, обхватив белое от ужаса предстоящей потери лицо собеседника. — Она моя дочь, и она не выбирала хочет ли появляться на свет, это было мое решение, — она соприкоснулась с ним лбами, бледно улыбаясь. — позаботься о ней ради меня, хорошо? Получив медленный кивок как подтверждение обещанию, ее лицо расслабилось. Он никогда не мог ей отказать. — Её имя — Ицыни. Я не вслушивалась дальше в то, о чем они говорили, только лежала в руках соседки плачущей в углу, и думала о том что моя новая жизнь не могла начаться еще хуже. Только родившись я теряю мать, и получаю нелюбовь будущего опекуна за то что появилась на свет. Этап паники и криков уже прошёл, сейчас мне оставалось только работать над тем что есть. Родившая меня женщина умерла на следующий день. Я была тронута заботой которую она успела показать пока была в этом мире, однако ничего кроме легкой скорби я не чувствовала. Сложно воспринимать чужого для себя человека как свою маму. В моей голове были слишком свежи воспоминания о родителях из прошлой жизни, и боль от их утраты заглушала все остальные эмоции. Я помню как умерла Помню то как поздно легла спать, увлекшись чтением манги. И как вскоре проснулась от криков, в доме объятом пламенем. Густой дым словно сжигал легкие изнутри, застилал глаза, и когда я открыла дверь своей комнаты огонь бросился навстречу. А потом я открыла глаза здесь, в теле младенца. Как только похороны закончились, меня забрал Роан, давший обещание моей матери. Спустя какое то время в дороге, когда я увидела этот мир дальше деревни в которой появилась, я кое что поняла. Последние сомнения пропали когда мы наткнулись на караван работорговцев, среди измученных жаждой и болью людей выделялся закованный в колодки мужчина со свирепым взглядом, его вели сразу шесть охранников. Впрочем даже с таким конвоем они кажется не были уверены в собственной безопасности. Глаза и волосы этого раба были красными. Стало понятно, это был мир последней прочитанной мной перед смертью манги — мир Маги. Я старалась слушать все что говорят окружающие меня люди, и ни слова о лабиринте не слышала. Это могло значить только одно — до событий главной истории еще очень много времени. И судя по тому что война в Партевии еще не закончилась, даже приквел о Синдбаде начнется только лет через четырнадцать. Не уверенна, должна ли я что-то делать с историей, или просто пустить все на самотек и позволить судьбе пойти по предписанному сценарию. Но разве я не могу попытаться спасти их? Если мне дана такая возможность, имею ли я право ее упускать? Я могу предотвратить падение первой Синдрии, Спасти Руруму, Мистраса. И что еще более важно — не дать Давиду вселиться в Синдбада. Тогда я смогу привести историю к более счастливому концу? Ладно, в любом случае это не то решение которое принимается быстро, мне нужно всё обдумать. *** Сколько бы я не пыталась, так и не поняла был ли у него запланированный маршрут или он просто шел куда глаза глядели. Я никогда не чувствовала от него отцовской любви или привязанности, но это не значит что он был плохим опекуном. Роан много чего знал и умел, но чего он определенно не мог — долго сидеть на месте. Когда мне стал интересен язык Торан — второй из существующих в этом мире языков, он начал учить меня ему. Когда я сказала что хотела бы научиться играть как он — он купил мне лютню и посадил напротив, показывая что нужно делать чтобы создавать музыку. Рядом с ним я чувствовала себя в безопасности, высоченный и голубоволосый — он очевидно был человеком племени Имучакк, и мало кто не боялся к нам подходить. Правда, несмотря на то что он был рядом — я никогда не чувствовала что он со мной. Как только я научилась ходить так чтобы не отставать от него, он стал постоянно терять меня в толпе, забывать в тавернах или задумавшись уходить далеко вперед, так что я видела только его силует на горизонте. Мы впервые посетили его родное племя когда мне было пять, люди Имучакк были приветливы, воинственны и если признавали тебя своим — то относились как к родному. Видимо, у судьбы действительно были какие то планы на меня и основной поток истории. Потому что домом Роана была та самая деревня где жил Хинахохо. Та самая, где Синдбад покорит свое второе подземелье. Хорошо, мир, раз тебе и моей совести так неймется — я попытаюсь исправить то, что в будущем может наворотить Синдбад. Я стану его спутником.Ну и психологом попытаюсь. Мы возвращали в обитель снега и морских монстров еще дважды, пока в четырнадцать я не вернулась туда одна. — Я хочу отправиться в Имучакк и остаться там, — Я села перед своим вечно угрюмым спутником за один стол, хотя обычно всегда шла за стойку и знакомилась с хозяином, прося разрешение начать играть чтобы заработать пару монет. — Можно? Роан несколько долгих секунд смотрел прямо на меня, словно переваривая мной сказанное — Иди. Так, без долгих разговор мы разошлись в порту, с которого я уже самостоятельно добиралась до племени. Рамитото считал меня дочерью Роана, несмотря на недовольное лицо второго на такое высказывание. Так что у меня не возникло трудностей с тем чтобы остаться в Имучакк, здесь всегда хватало работы. Осталось только дождаться тебя.