***
Я проснулась от восторженных возгласов и воплей из гостиной. Кое-как открыв глаза и поморщившись от громких звуков, я села в кровати. Вдруг до меня дошло осознание того, какой сегодня день. — Рождество! — воскликнула я и прямо в пижаме побежала в гостиную. Как я и ожидала, под наряженной ёлкой лежали подарки. Каждый подписан. Здесь были подарки для тех, кто оставался в Хогвартсе на каникулы. — Гвендолин! — радостно воскликнула Гермиона и всучила мне коробку, — Это для тебя. Открой, когда будешь дома. Я крепко обняла подругу. — У меня тоже есть подарок для тебя, сейчас принесу, — сорвавшись с места я побежала в спальню. Заглянув под кровать, я обнаружила подарок. Трудно что-то придумывать, когда человек, для которого ты это делаешь живет с тобой в одной комнате. И не оставишь же на видном месте этот подарок. Я уже начала спускаться по лестнице, как вдруг в гостиной взорвалось что-то яркое и начал идти искусственный снег. Кто-то взвизгнул. Остальные заулюлюкали. Из-за угла послышался хохот близнецов. Вскоре они и сами появились, держась за животы от смеха. — Вы… — взревел Рональд, держа цветную открытую коробку: это она взорвалась, попутно окрасив лицо младшего Уизли в зелёный цвет. Остальные смеялись и радовались мини зиме в гостиной. — О Боже, Рон, — Гермиона подбежала к нему и принялась произносить разные очищающие заклинания, но ни одно не действовало. Она начала злиться, — Как это стереть? Фред вытер выступившие от смеха слезы и ответил: — Мне жаль, Грейнджер, но никак. Краска сама сойдёт через несколько часов. — ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ??? — снова заревел Рон, — А как мне в поезде ехать? Меня же слизеринцы засмеют! Близнецы вмиг стали серьёзными. — Пусть только посмеют, мы им такое предоставление устроим, что они никогда не забудут, — грозно сказал Джордж. «Сами издеваются, но перед другими защищают и другим в обиду не дают», — подумала я. Хотела бы я иметь таких братьев. Желательно, чтобы они ещё и не издевались, конечно. Гермиона снова испробовала пару попыток исправить положение, но они не увенчались успехом. Она была рассержена на близнецов за их выходки. Мы отошли в угол. К нам подошел Фред, пока Джордж успокаивал Рона. — Грейнджер, но ведь это весело, почему ты такая… — Зануда? — с вызовом спросила девочка и посмотрела в глаза Уизли. Тот поморщился. — Строгая, я хотел сказать. Не перекручивай, пожалуйста. Давай больше не будем ссориться из-за таких вещей? Он протянул ей руку. Гермиона демонстративно отвернулась и взяла меня под руку. — Ты вроде что-то хотела мне дать? — слишком спокойно спросила она и мимикой дала понять, чтобы я ей подыграла. — Д-да, и ещё мне нужна помощь, в комнате, с эм-м… Чемоданом. Помоги его закрыть, пожалуйста. — Все с вами ясно, — фыркнул Фред и отвернулся, — Вот так и дружи с девчонками. — Зачем ты так с ним? — спросила я, когда Уизли отошёл к братьям. — Потому что раздражает он и его глупые шутки, — нервно выпалила Грейнджер, — А ты вообще слышала, как он меня подкалывает и говорит, что мы с Роном «сладкая парочка» и «голубки»? Это так бесит! — А это?.. — Неправда! Рон мой друг! — крикнула она, привлекая внимание. Она вмиг покраснела, — Ладно, идём отсюда. Я заметила, что Фред всё это время скрытно наблюдал за нами. Не помню, чтобы Гермиона так нервничала, когда над ней шутил кто-то другой. Это странно.***
На перроне меня уже ждали родители. Спрыгнув с поезда я побежала к ним. Мы крепко обнялись. Казалось, будто вечность прошла, а не несколько месяцев. Всю дорогу домой я рассказывала о том, с кем я познакомилась, какие предметы стали моими любимыми, сколько у меня друзей и всё всё другое. Родители сидели и с улыбкой слушали. Мы с мамой вышли из машины, а папа остался, чтобы поставить машину в гараж и занести мой чемодан в дом. Зайдя в дом я сразу же почувствовала любимый запах: свежеиспеченный яблочный пирог с корицей. — Ты приготовила мой любимый пирог! — обрадовалась я и крепко обняла маму. — Конечно, я же помню, что ты его любишь, доченька, — она прижала меня в ответ, — Мы очень тебя ждали. — Как вы могли оставить вашего единственного и любимого отца без объятий? — шуточно возмутился папа, который зашёл в дом с моим чемоданом. Мы обнялись втроём. Как раньше. Как мы любили — это была наша традиция. Весь остаток вечера мы общались и рассказывали, что нового было у нас за это время. — Ах, да, мама, спасибо огромное за колье, мне оно очень нравится! — вспомнила я. Мама нахмурилась, но сразу же вернулась в хорошее настроение. Папа незаметно сжал её руку. — Я рада, доченька, носи его на здоровье. Храни его… Мы продолжили общаться, но атмосфера заметно изменилась на более мрачную. Я чувствовала, что что-то не так, но не могла понять что. Я уже легла в кровать, мама с папой поцеловали меня и пожелали спокойной ночи. Когда родители ушли я лежала в кровати и размышляла о том, как мне хорошо сейчас. Снова с семьёй. «Надо бы написать завтра моим друзьям. Интересно, как там Гермиона? Тоже празднует Рождество с родителями? Гермиона, точно!», — я совершенно забыла о её подарке. Вскочив с кровати, я побежала и открыла чемодан. Благо не пришлось долго копаться: я положила его сверху. Я достала небольшую коробочку: она была перевязана голубой лентой и сверху завязан красивый бант. Наверняка Гермиона сделала его вручную — она любила большую часть вещей делать руками, а не использовать магию. Я потянула за ленточку и бант развязался. Открыв крышку я увидела колдографию, на которой изображены мы с Гермионой и близнецами. Фред пытался отодвинуть волосы Грейнджер от своего лица, так как стоял сзади неё, а Гермиона, в свою очередь, была этим недовольна и пыталась защитить свои волосы, отталкивая от себя Уизли. А мы с Джорджем стояли рядом и смеялись с этого. На душе потеплело от этого подарка. Я люблю такие воспоминания. Нужно будет поблагодарить Гермиону за этот подарок. Я поставила колдографию на прикроватный столик и снова легла в кровать. Но мне никак не удавалось уснуть, поэтому я пошла на кухню, чтобы выпить воды. Почти дойдя до кухни я остановилась в двери, услышав встревоженный голос мамы: — Денис, он скоро вернётся. Понимаешь? Я чувствую, что он скоро призовет всех нас. Что мы скажем Гвендолин? — она ходила по кухне. Когда мама нервничала, то ходила взад-вперед. Наверное, сейчас был этот случай. — Тс-с, — шикнул на неё папа, — Не говори об этом сейчас! Не тогда, когда она дома. Она не должна знать об этом. По крайней мере, сейчас. Поговорим об этом потом, сейчас идём спать. Я юркнула обратно в коридор, боясь быть замеченной. Я тихо пошла в комнату и легла на кровать. «Кто такой он? Кого он призовет? Почему мама переживает об этом? Почему я не должна знать?», — эти беспокойные мысли крутились у меня в голове до тех пор, пока я не уснула.