сладкое сердце

Дыши. Дышидышидыши. Просто дыши. Не убьёт же он тебя при всех, правда? Или убьёт? Будем откровенны — может. И сделает, если захочет. Хлоя кутается в огромную серую толстовку и прячется в капюшон, как законченная наркоманка, чтобы глаза не спалили. Только у нее-то они красные от слез. Ну все, милая, хватит. Соберись. «Как же ты заебал меня, Марк». Думает об этом всю дорогу, попутно озираясь по сторонам. Пальцы ледяные, хотя она то и дело теребит их каждую секунду. Нервничает. Из дома доносится пьяный смех вперемешку с какой-то музыкой. Тяжело разобрать слова, да и Хлое это сейчас не особо интересно. Она достаёт телефон, когда почти приближается к двери. Нельзя просто так взять и заявиться сюда без приглашения. Хотя, девушка готова была поспорить, что ее даже не заметят. Кому она сдалась? Набирает Марка, но в ответ только гудкигудкигудки. — Да какого ж хрена, Марк! Хлоя стоит, думает, потому что смелости не хватает ступить на порог. Ей всегда не хватало смелости. Девушка хватает ртом прохладный ночной воздух и юркает в проход. Наплевать. В крайнем случае она скажет, что искала брата. Знакомые лица явно ловят экстаз. Градус в помещении резко отличался от того, что был на улице. Смешно? Нет, глупо. Высокий парень с рыжими волосами буквально вырывает ручку двери, тем самым заставляя Хлою поддаться вперед и запнуться о чьи-то белые конверсы. — Ты че здесь делаешь? А, похуй. Он даже не удосужился ей помочь. Отпил из своего красного стакана, проливая содержимое на пол, переступил через девушку, как будто она была грязью под ногами, развернулся и вышел. Очередной пустой кусок мяса. — Взаимно, Форстер. - Говорит уже сама себе, потому что Флок успел скрыться. Пальцы судорожно набирают номер пропавшего брата. В поле зрения девушки попадает человек, которого она хотела избежать любой ценой. Потому что внутри все сжимается, скручивается в тугой узел, разрывает и не даёт нормально дышать. Жан. Он выглядел опустошенно, даже немного растеряно. Чёрная футболка обнажала ключицы. Ему чертовски шёл этот цвет. Признаться честно, ему шло все. Этакий идеальный парень в идеальных одеждах, с идеальной внешностью и неидеальным характером. Иногда он задирал Хлою, просто потому что мог. Потому что его статус позволял делать все. Ну, почти. У Смит, можно поклясться, сердце станцевало танго, когда их взгляды пересеклись на долю секунды. Даже не на полноценную. Хлоя разворачивается на все сто восемьдесят и шагает прочь. Нужно только найти гребанного Марка и свалить. «Ну где же ты, блять». — Хлоя? Мягкий мужской голос, который обволакивал нутро полностью. Только он умел назвать ее имя так, как будто заключает в объятия. — Армин, — улыбается быстро и смущенно. Он, наверное, единственный в классе, кто подавал признаки жизни по отношению к девушке. Всегда добрый и приветливый — таким был Арлерт. — Не знал, что ты здесь. Кто тебя пригласил? — Вообще-то никто. Я пришла за Марком. Хлоя больно сглатывает от одного понимания, что она никому нахер не сдалась. Жестоко, но честно. Строить замки из иллюзий ей было ни к чему. — За Марком? — переспрашивает, удивленно выгибая бровь. Он знает, чем занимается старший из Смитов. Поэтому вопрос, скорее, риторический. — Угу. — Девушка хочет скорее исчезнуть, потому что врать ей нечего. А вопросы Армина быстро ее разоблачат. Не расскажет же она о том, что принесла недостающий товар. — А вот и моя любимая сестрёнка, — мужские руки опускаются на плечи и обнимают сзади. Марк. Строит из себя самого лучшего, а на деле готов приложить очаровательную голову Хлои к ближайшей стене. Глаза у Марка такие стеклянные, что можно детально разглядеть своё отражение. Уже успел расслабиться, значит. — И тебе привет, Марк. — Армин уже не выглядел таким дружелюбным, как раньше. Потому что замечал все, что вытворял Смит по отношению к двоюродной сестре. Иногда он даже думал хорошенько ему вмазать, да только он не был безрассудным Эреном, который то и дело лез на рожон. — Арлерт? А почему не в звёздном составе? Так, дай-ка подумать. Брюнеточка наконец-то получила шанс ублажить Йегера? А ты ждёшь свою очередь. Я прав? — от мерзких слов Марка тошнило обоих. — Марк, заткнись, — Хлоя сбрасывает руки брата и пытается утащить его из этого дома, пока не стало хуже. — Тебя-то, Смит, последняя шлюха откажется ублажать. Кирштайн. Лицо выглядело озлобленным, а взгляд пустым. Видимо, они все здесь успели накидаться. Кроме Армина, конечно. — Марк, давай уйдём. Пожалуйста, — Хлоя знает, что если сейчас не исчезнуть, не раствориться — один из них явно получит по роже. Вопрос лишь в том, кто это будет. — Послушай свою дорогую сестрёнку. И свалите нахер, пока ноги позволяют. — У Жана уже выступили желваки, а кулаки рефлекторно сжались со всей силы. Он никогда не позволял кому-то задевать своих друзей. Даже если этот кто-то покушался на гребанного Эрена Йегера, с которым у Кирштайна были постоянные стычки. — Ох, Жан, боюсь, если мы уйдём, ты больше никогда не получишь то, ради чего каждые выходные отстегиваешь мне кругленькую сумму. Подумай об этом, дружище, — у Марка реально сносит крышу. Чувствует себя Господом Богом. Придурок. Хлоя не двигается, даже не моргает. Она не в состоянии сделать хоть что-то, когда рядом находится он. — Скажи спасибо, иначе бы лазил по помойкам, как последний нищеброд. Удар. И ещё один. И ещё. Марк атакует внезапно, но сам еле стоит на ногах. Он рассекает бровь на лице Жана, а затем проходится по скуле. Тот в ответ лишь уворачивается с переменным успехом, бьет в солнечное сплетение, откидывая противника к столу. Смит сплёвывает кровь на свою толстовку и улыбается как сумасшедший. — И это все, на что ты способен, Кирштайн? Он поднимается на локтях и скалит зубы, как волк. На шум сбегаются все кому не лень. — Марк, блять, ты че творишь?!? — Райнер хватает за грудки Жана, который только сильнее раззадорился. — Хлоя, блять, угомони своего брата. Хули ты стоишь? Действительно. Кирштайн вырывается из хватки и срывается на улицу. Девушка решает воспользоваться ситуацией и исчезает следом. Ночной воздух приятно обдаёт разгоряченную кожу. — Жан, извини. Мне жаль, что так вышло. — Хлоя старается быть уверенной, но сама она дрожит как осиновый лист. Зачем ты здесь, Смит? Зачем пошла за ним? Парень молчит, вытирая кровь тыльной стороной ладони. Ему не то, чтобы похуй на ее извинения, но дела нет абсолютно никакого. — Смит, ты знаешь, как мне похер? На него, на тебя, на твои извинения? — Кирштейн рефлекторно тянется в карман джинс, чтобы достать пачку сигарет. Внутри все сжимается и больно колит. Становится так неуютно и одиноко, хотя он здесь, совсем рядом. Да, наверное, это было не самой лучшей идеей — вот так взять и броситься за ним. — Да пошёл ты, Жан. Беги к Микасе, может, она тебя пожалеет. Хлоя прячет руки в карман толстовки и делает шаг вперёд, пока ее не перехватывают, сковывая движения. — Я вижу, тебя это очень волнует, Смит. Завидуешь? — он опасно близко. Так близко, что почти касается ее лица, если бы не разница в росте. Мужская ладонь опускается к шее и движется вниз, очерчивая контр груди. Хлое повезло, что она в толстовке, иначе реакция ее тела выдала бы хозяйку с потрохами. Плевать, что говорит и делает Кирштайн, он под наркотиками, явно не соображает. Хлоя хочет что-то сказать, но не решается. Она вообще думать не может, оценить ситуацию и подавно. Кто из них ещё наркоман. — Думаешь обо мне, Смит? Ответь мне, — он наклоняется ближе к ее шее, опаляя пьянящим дыханием. Так близко. Так чертовски близко. — Я не… Блондин забирается пальцами под плотную ткань толстовки, от чего девушка напрягается в сто раз сильней. А потом хватает за резинку юбки, и тут Хлоя понимает, что окончательно умерла. — Я так и думал. — Ухмыляется. Знает ведь давно, что не безразличен девушке. Он слишком проницателен и умён, чтобы не замечать очевидные вещи. Особенно, когда об этом треплется вся школа. У Кирштайна неестественно холодные руки. И до одури возбуждающий голос, от которого уже можно отправиться на небеса. — Иди домой, Хлоя. Он выплёвывает это резко, точно также, как и резко отстраняется. Не смотрит на неё, ничего больше не говорит. Просто заходит обратно в дом, оставляя Хлою одну.