***
Мио сорвалась с места, бросаясь в коридор, к комнатам. Раньше такое поведение было бы странным: она привыкла отсиживаться за спинами других, избегать ответственности и переживаний. Теперь многое изменилось, и страх, что приютился в её душе, более не управлял разумом, не отравлял видение действительности. Дверь в комнату Йо была приоткрыта; девушка замерла, останавливаясь в паре шагов от неё. За спиной нарастал шум стучащей по полу обуви — остальные поспешили за ней. Комаэда, неизвестно как оказавшийся ближе всех, стоял подле басистки, и она поняла, что должна войти первой. Едва Акияма переступила порог комнаты, как вздрогнула от шипения динамиков, и всё повторилось, точно во сне:«Внимание, было обнаружено тело! В скором времени состоится Школьный Суд».
Второе объявление? Комаэда прошептал: «интересно…», а Мио тупо смотрела прямо перед собой, выхватывая из расплывающихся очертаний комнаты то, что лежало на полу. Она никак не ожидала увидеть два тела. На ковре, прямо посреди комнаты, лежали Йо и Зоро. Шаман держал в посиневших пальцах обнажённую катану, чуть поодаль валялись брошенные ножны. Ещё одна катана лежала у ног мечника, окровавленная по самую рукоять. Мио не могла отвести глаз от застывших на лезвии бордовых разводов. — Кто… КТО ЭТО СДЕЛАЛ?! — резкий крик выдернул её из реальности: Хоро побагровел от ярости и обвёл взглядом одноклассников, будто пытаясь прямо сейчас вычислить убийцу. Мио видела, с какой ненавистью он взирает на Комаэду, и эта его злость отрезвляла, не давая ей оставаться в стороне. — Это мы и должны узнать, — сказала она, изо всех сил стараясь, чтобы не дрожал голос и не срывался на тот мышиный писк, столь свойственный ей в ответ на любые удары судьбы. — Они что, убили друг друга?! Я в это не верю! Перекрикивающие друг друга голоса одноклассников стихли, когда в комнате, незаметно для каждого из них, появился Монокума. Медведь не сразу обратил на себя внимание и долгое время молчал, излучая ехидство и удовлетворение. — Кажется, на сегодня все уроки отменяются, — произнёс он, будто бы раздумывая над дальнейшими действиями, но Мио не дала себя обмануть. — Надеюсь, вы готовы к своей маленькой детективной игре? Даже если не готовы, вас никто не спрашивает, у-пу-пу! В его лапах возникла стопка тёмных папок, в которых Акияма узнала «Монокума Файлы». Она похолодела: разум постепенно справлялся со скоростью происходящих событий, а шок уступал место ужасающему осознанию. Девушка вспотевшими ладонями раскрыла принятые из рук директора бумаги. «Убитый: Йо Асакура. Тело обнаружено в 09:25 в собственной комнате. Погиб от ранения холодным оружием. Смерть наступила мгновенно. Примерное время смерти: 03:00 — 04:00. Убитый: Зоро Ророноа. Тело обнаружено в 09:26 в комнате Йо. Погиб от обильной кровопотери. Примерное время смерти: 03:00 — 04:00». Мио подняла голову — остальные были заняты чтением файлов. Сноубордист буквально разрывался между тем, чтобы найти какую-то зацепку в сухих строчках или зашвырнуть бумагу куда подальше. Комаэда, тем временем, внимательно осматривал комнату, не двигаясь с места. Директор едко хихикал, поглядывая на них, и незаметно удалился, оставив ребят наедине с ужасом и непониманием. — Касуми, — Шикамару окликнул пловчиху, что с удивлением посмотрела на него. — Вы вдвоём можете остаться здесь и следить, чтобы никто не потревожил улики? Девушка кивнула, подвинувшись ближе к Хоро и ободряюще коснувшись его руки. Тот отдёрнулся было, но тут же виновато покосился на подругу. Он нервно взъерошил непослушные волосы и надвинул тёмную повязку на лоб, раздражённо вздыхая. — Ага. С места не сдвинусь, — согласился он, прислоняясь к стене и кидая многозначительный взгляд в сторону Комаэды. Шикамару кивнул, поворачиваясь к ним спиной. — Я схожу за Нанами. Она уже должна была проснуться, — с этими словами стратег покинул помещение. Мио, наблюдавшая за их диалогом, застыла в смятении, не понимая, что она должна предпринять. Она не сомневалась, что мало чем сможет помочь в расследовании, когда среди них есть такие наблюдательные ребята, как Шикамару и Нанами. — Ты себя недооцениваешь, — прозвучал мягкий голос у неё над ухом. Мио вздрогнула, непонимающе взглянув на Комаэду: он что, читал её мысли? Видя такую реакцию, Нагито лишь усмехнулся и сощурил глаза: — Ты можешь стать центральной фигурой в расследовании этого убийства. Если захочешь, конечно. Девушка округлила глаза, понимая его всё меньше. Центральной фигурой? Но почему? Она слишком пугливая, брезгливая, да и не такая уж умная, чтобы докопаться до истины, как это делали её друзья. — Мне кажется, из всех нас только ты сможешь увидеть полную картину произошедшего, — продолжал Нагито. — Считаю своей удачей то, что мы с тобой общаемся. Что скажешь? — спросил он с загадочной улыбкой. — О чём это ты? — Хоро не дал ей и слова вставить; пусть он и стоял с закрытыми глазами, но внимательно слушал их разговор. — При чём здесь Мио? Хотелось бы ей знать. Но в последнее время она привыкла доверять интуиции этого странного парня. — Скоро ты всё поймёшь, — было ему ответом. Хоро фыркнул, наставив на счастливчика указательный палец. — Не знаю, зачем ты пудришь ей мозги, но на этот раз тебе меня не обмануть. Клянусь, если это сделал ты, я самолично убью тебя, — процедил он сквозь сжатые зубы. Касуми попыталась осадить его, но сноубордист жестом призвал её помолчать. Девушка бессильно вздохнула, коснувшись плеча друга. Комаэда смерил его холодным взглядом, какого Мио никогда у него не видела. — Я не убивал твоего друга, Хорокеу Юсуй, — после недолгой паузы ответил счастливчик. — Можешь быть в этом уверен. Мио ошарашенно всматривалась в лицо Нагито. Почему он зовёт Хоро-Хоро этим странным именем? Что вообще здесь происходит? — Откуда ты… — сноубордист был удивлён не меньше, как и находившаяся рядом Касуми. — Неважно. Мы ещё поговорим наедине, — угрожающе прошипел он, отворачиваясь. Из-за этой конфронтации Акияма совсем забыла, о чём они говорили изначально. Она вспомнила о словах Нагито, лишь поймав его выжидающий взгляд. Девушка отрешённо кивнула, всё ещё с трудом понимая, на что она соглашается. Времени думать и выбирать у них не было. — Я постараюсь… найти убийцу, — произнесла она, внутренне содрогаясь от этих слов. Происходящее было таким ирреальным, что только присутствие Нагито рядом помогало ей оставаться в своём уме. Пока она мирилась со своей участью, в комнату вернулся Шикамару. Стратег был мрачнее тучи, и басистка на мгновение испугалась, что он нашёл ещё одно тело. — Монокума сказал, что Нанами спит, и я не должен её тревожить, — признался он, всматриваясь в тела одноклассников на полу. — Я не знаю, что это значит. Видимо, в этот раз нам придётся обойтись без неё. — Подозрительно, — буркнул Хоро, чудом удержавшись от дополнительных комментариев. — Ты прав, но это мы обсудим позже, — согласился Шикамару, не ввязываясь в этот спор. Стратег прошёл в центр комнаты, осматриваясь, и Мио поняла, что ей тоже стоит приступить к расследованию. Она обратилась к Комаэде, зная, что тот куда лучше неё представляет, с чего стоит начать. — Для тебя это может быть трудно, — помедлил он, — но лучше всего попробовать осмотреть тела. Мио почувствовала подступающую к горлу тошноту. Она всегда боялась крови и была удивлена, что до сих пор не упала в обморок. Неужели, она должна… трогать их?.. Один запах, отдающий железом, вызывал у неё желание оказаться как можно дальше от этого места. Комаэда, словно не замечая её нерешительности, присел возле застывшего в неестественной позе шамана. — Монокума не солгал: Йо умер от единственного удара, — подтвердил Нагито, осматривая тело Асакуры. Мио на негнущихся ногах подошла ближе, заставив себя смотреть. Она впервые видела труп настолько близко, и первое, что бросалось ей в глаза — единственная рана, слева, возле сердца. Футболка в этом месте была порвана, но вся остальная одежда осталась целой. — Крови мало для такого ранения, — заметил Шикамару, проводя рукой по ковру, на котором лежал парень. И верно: если под Зоро осталось огромное тёмное пятно, то Йо, кажется, потерял куда меньше. В глазах помутнело, но Мио, сквозь выступившие слёзы, пристально наблюдала за своими друзьями. — Что скажешь? — басистка вздрогнула от неожиданного обращения; Комаэда внимательно смотрел на неё, едва заметно улыбаясь. Неуверенная в том, что она делает, Акияма присела возле Зоро, сражаясь со своим дрожащим телом и, приложив все усилия, осторожно дотронулась до парня. Как же холодно. — Он весь в крови, — севшим голосом сказала она: футболка мечника из белой превратилась в красную. Девушка моргнула, не решаясь испачкать руки в вязкой жидкости. Ей показалось или же?.. Нет, так и есть. Басистка задумалась, пытаясь понять, может ли её наблюдение действительно быть важной уликой. — Что-то ещё? — спросил Комаэда, будто бы вновь покопавшись в её мыслях. Мио нерешительно кивнула. — Это не очень заметно, но футболка Зоро слишком мала для него, — с удивлением пояснила она. — Я готова поклясться, что обычно он носит на пару размеров больше. Комаэда сверкнул глазами. — Интересно, — как и всегда, он не уточнял, что же именно ему было так интересно. — Молодец, это важная улика. Басистка увидела скептический взгляд Хоро-Хоро, но внутренне она радовалась этой похвале. Хотя до сих пор не понимала, какие выводы может сделать из этой находки. Она поднялась на ноги, понимая, что не может дольше находиться рядом с умершими, и схватилась за стену, чтобы не упасть. В это время Нагито уже перешёл к осмотру оружия. — Откуда здесь эти катаны? — в задумчивости произнёс он. — Может, они принадлежали Зоро? После первого убийства, — девушка сглотнула, — у меня в комнате появились некоторые мои личные вещи. Бас-гитара, например. Комаэда кивнул, улыбнувшись: — Подумать только, что всё это время у него в комнате было что-то столь опасное. Шикамару, до этого немигающим взглядом обводивший место убийства, помотал головой и произнёс: — Стоит проверить и его комнату тоже, — он кивнул, глядя на Зоро. — Мне так лень, но кто-то же должен… — вздохнул стратег. — Мы на тебя рассчитываем, — Мио попыталась улыбнуться, но её губы лишь непослушно дрогнули. — Пожалуй, здесь больше нет ничего интересного, — сказал Нагито, обращаясь к подруге, когда ушёл Шикамару. — Если, конечно, ты не заметила что-то ещё. По его взгляду Акияма поняла, что счастливчик лукавит: есть какая-то улика, которую она просмотрела. Но зачем вот так испытывать её? Комаэда будто бы готовил её к чему-то. Она постаралась обдумать произошедшее. Пока всё выглядело так, будто Йо и Зоро убили друг друга на дуэли. Ранения, найденные ими катаны… девушка поёжилась, представляя эту смертельную схватку. Но что-то здесь было не так. Мио ещё раз осмотрела комнату, и её осенило: — Здесь нет следов борьбы, — удивилась она. — Хотя всё выглядит так, будто бы они дрались. И… это что-то значит, да?.. Комаэда улыбнулся и не ответил, вместо этого подойдя к Хоро и Касуми. — В прошлый раз только благодаря вам мы узнали всю правду, — начал счастливчик. — И я верю, что сегодня вы тоже сможете помочь. Поэтому мне бы не хотелось, чтобы такие талантливые ученики сидели в одной комнате, охраняя место преступления. — Ты к чему клонишь? — с угрозой в голосе спросил сноубордист. — Лучше доверить это скучное занятие кому-то бесполезному… вроде меня. А чтобы ты мог быть спокоен, Мио поможет мне в этом, правда? — Он обернулся к ней, и басистка кивнула, опять теряясь в догадках насчёт мотивов действий своего друга. — Подумай: разве ты можешь доверить остальным искать убийцу Йо? Девушка отчётливо видела, как сомневается сноубордист. Он всё ещё кипел от злости, и было понятно, что парень с трудом сидит на месте, желая отомстить неизвестному преступнику. Но так же Мио знала, что никто из её одноклассников не доверял Комаэде. Это, в свою очередь, немного разозлило её: пусть в прошлом Нагито и совершил ошибку, сейчас он был таким же другом для неё, как и все остальные. — Обещаю, в ваше отсутствие ничего не случится, — уверенно произнесла она. — Пойдём, — Касуми взяла за руку Хоро, настойчиво глядя ему в глаза. Тот выдохнул, ещё раз посмотрев на Комаэду из-под опущенной на глаза банданы, и кивнул. — Я перерою вверх дном эту Академию, — мрачно произнёс он, и Мио даже не сомневалась, что так и будет. Ещё секунду назад колебавшийся парень буквально вытащил из комнаты Касуми, будто бы вспомнил о каком-то срочном деле. Мио мысленно улыбнулась: его энтузиазм иногда напоминал ей Ритцу. Едва они вышли, Мио повернулась к своему другу, только чтобы обнаружить, что он опирается на стену и трёт лоб пальцами, склонив голову. Обычно уверенный в себе счастливчик в этот момент выглядел уставшим стариком, которого вытащили на прогулку. — Ты в порядке? — Осторожно спросила девушка, наклоняясь к нему. Тот, будто очнувшись от её слов, тряхнул головой и улыбнулся, как и прежде. — Да, прошу прощения. В последние дни я вижу плохие сны и чувствую себя не лучшим образом. Кошмары? Мио могла его понять. Она и сама чувствовала, что сон для них был вовсе не избавлением, а продолжением пытки — по утрам, иной раз, они просыпались разбитыми и ещё более уставшими, чем накануне. Но её не преследовали кошмары. Если подумать, у неё не было сновидений с момента переезда в Академию. Это казалось странным. — Если здесь нет следов борьбы, быть может, они и не сражались вовсе, — Комаэда продолжил их разговор, будто и не было этого перерыва в несколько минут. — А что это может означать? — Может, их бой произошёл в другом месте? — спросила басистка, отвлекаясь от мыслей о самочувствии Нагито. — Тогда почему они оказались здесь? Мио нахмурилась. Любые выводы приводили её к одному и тому же: что, если в преступлении был замешан кто-то третий? Но это казалось абсурдным. Зачем, да и как один из её одноклассников убил сразу двоих друзей? — Я не знаю, — ответил Комаэда, в который уже раз за утро прислушиваясь к её внутренним сомнениям. — Но я бы на твоём месте хорошенько подумал. Если забыть на время об уликах и посмотреть на окружающих. Кто бы, по-твоему, мог это сделать? Это снова был какой-то намёк? Нагито говорил так, будто уже вычислил убийцу и теперь предлагал ей сделать то же самое. Но она просто не могла представить на этом месте никого из своих друзей. Это вообще не укладывалось в голове! — Ты не хочешь никого подозревать, это понятно, — продолжил Нагито, ничуть не удивлённый её молчанием. — Но убийство совершают не только злые люди, способные на хладнокровное преступление. Подумай, что объединяло все прошлые смерти? Чего от нас успешно добивался Монокума? — Отчаяние. — Вот и сейчас. Ключ к разгадке — не пытаться отгородить себя от произошедшего. Ты уже ничего не исправишь. Но если мы хотим узнать правду, то должны понять, кто из нас сдался. Кто из нас отчаялся. Когда она задумывалась об этом, то убийство не казалось таким уж нереальным. Если только допустить, что план Монокумы в очередной раз сработал, и среди них есть кто-то, кто страдал больше других, кто не выдержал и сломался. Мио сразу подумала об одном человеке. Но в этих мыслях она не готова была себе признаться. Неужели, это то, к чему её готовил Комаэда? «Только ты сможешь увидеть полную картину произошедшего». Могла ли она поверить в это? Нет. Могло ли это произойти? Да.***
Было странно и донельзя глупо следовать каким-то там советам Комаэды, что так усердно выпроваживал их из комнаты Йо. Но северный воитель, почему-то, нутром чувствовал, что изворотливый и хитрый Нагито был прав: останься он там, взаперти, они упустят что-то важное. А уж своему нутру сноубордист верил. Они искали улики, а нашли заплаканную Люси. Касуми не могла остаться в стороне, и они потратили драгоценное время, успокаивая девушку. Не то что бы он был против, но желание найти хоть что-то, хоть малейшую зацепку отметало всё, и видя его нетерпение, Касуми проводила Люси до её комнаты, после чего они вернулись к своим поискам. На втором этаже не было вообще ничего, будто и не изменились все эти комнаты ещё с прошлой недели. И всё то же внутреннее ощущение тянуло его куда-то на третий этаж, а куда — он и сам не знал. Ноги привели сноубордиста к комнате искусств, которую ранее он старательно обходил, считая все эти картины и скульптуры жалким подобием настоящей красоты. То ли дело ледяные статуи, что он сооружал у себя в деревне! Настоящая гармония — она в природе, так он считал. — А мне всегда нравилось рисование, — Касуми пыталась его отвлечь, и он это прекрасно понимал, но поддержать разговор был не в состоянии. — А ещё тут был очень красивый… — девушка осеклась, проходя в класс, — …ковёр. — Не вижу никаких ковров, — отрезал шаман льда, принюхиваясь и оглядываясь. В комнате стоял резкий химический запах, и он быстро понял, что причиной этой вони были множество красок всех сортов и мастей. — Да нет, он тут был ещё вчера… странно, — пробормотала девушка. Заметив направление его взгляда, она пояснила: — И эти картины тут были с самого начала. Наверное, их Монокума нарисовал. По периметру комнаты хаотично стояли мольберты, и к удивлению Хорокеу, на каждом из холстов были изображены студенты Академии. Нами и Зоро на корабле, поглощающие аппетитный ужин в компании каких-то ребят. Шикамару и Саске за партами, причём стратег, по-видимому, спит. Натцу и Люси — тоже с незнакомыми ему людьми, весёлые и счастливые. Касуми и Ред возле бассейна, с ними какие-то то ли животные, то ли духи. Даже они с Йо — купающиеся на горячих источниках. Картина с Комаэдой изображала его сидящем в одном из классов Академии и смотрящим в окно. На последней картине Нанами сидела на скамейке, вместе с какой-то вызывающе одетой светловолосой девушкой. — Откуда здесь всё это? Он что, подсматривал за нами? Я отлично помню, как мы с Йо отдыхали у него дома, — он ничего не понимал, но ещё живы были в памяти странные видеоролики, показанные Монокумабуком — кажется, медведь и в этот раз решил поиграть с ними. — Я тоже помню этот бой с Редом. Наверное, Академия собирает информацию о своих учениках задолго до их поступления, — предположила Касуми. Он был вынужден согласиться: как-то же именно их выбрали для обучения в этой треклятой школе. — Пойдём отсюда, мне здесь не нравится. Тут мы ничего не найдём, — Хорокеу резко повернулся, чувствуя, что не сможет ещё дольше находиться в этой комнате. В коридоре сноубордист остановился, раздумывая. Он знал, совершенно точно, что они ещё не нашли чего-то важного. Знал и то, что в комнате искусств ловить нечего. Но вот куда им дальше идти? — Хорокеу… — позвала его Касуми, и шаман вздрогнул, всё ещё с трудом привыкая вновь слышать подобное обращение. — А? — Я всё хотела спросить. Откуда Комаэда знает твоё настоящее имя? Ему и ответить было нечего. Он сам задавался этим вопросом последние полчаса, когда не был занят исследованием одних и тех же комнат. — Не знаю, — признался Хорокеу. — И мне это не нравится. Но я ещё выбью из него всю правду. Касуми сделала вид, будто пропустила это мимо ушей. Он знал, какой вопрос будет следующим. — Почему ты не любишь, чтобы тебя так звали? — Считай, что это та часть меня, которую я не очень хочу показывать. Девушка выглядела удивлённой, и он понял: глупо было надеяться, что такой ответ её удовлетворит. Он вздохнул, до сих пор не веря в то, что готов говорить об этом с кем-то, кроме своей сестры. — Меня вырастили, чтобы возглавить племя; любимой фразой отца было: «Сильные пожирают слабых». Однажды в нашу деревню переехала девочка, чьи родители строили дамбу — её все возненавидели, ведь это вредило природе. А она была такой доброй и светлой — ну, как ты, — девушка покраснела от его слов. — Она дала мне это прозвище, Хоро-Хоро. Сказала, что ей не нравится, как звучит «Юсуй», а «Хорокеу» трудно выговаривать, — он запнулся, чересчур живо представляя давно забытый образ. — А потом отец запретил мне с ней общаться. И я, такой послушный сынок, подчинился. Спустя год она хотела поговорить, объясниться и пошла за мной в горы, где и погибла от холода. Никто в деревне этого не знает, но я не могу себя простить. Я отрёкся от прежнего имени, чтобы разорвать связь с прошлым, но… кажется, это не работает. И я хочу перестать думать об этом. Я не против, чтобы ты звала меня так, но рассказать остальным я ещё не готов… Он прервал свой рассказ, видя, как Касуми со слезами на глазах прижалась к нему и крепко обняла. Это было странное чувство, какое сноубордист обычно испытывал наедине с сестрой — чувство тепла и защищённости. Так ведь было намного проще: не следовать за какой-то далёкой и великой целью, а видеть прямо перед собой то, что тебе действительно дорого, защищать близких людей, заботиться о них. И знать о неосязаемом доверии между вами. Он улыбнулся себе под нос и взъерошил её рыжие волосы. — Не грузи себя этим, — добавил Хорокеу, уже более миролюбиво. — Я не такой альтруист, как Йо, но тебя уж точно в обиду не дам. Теперь никто не будет указывать, как мне жить. Когда-нибудь мы и Монокуме это докажем. А пока давай найдём улики, которые все так от нас ждут. Ничего сами не могут, — хвастливо заявил он. — Мы ещё не были в кабинете физики, стоит поискать там. И не забудь смотреть по сторонам: в тот раз именно ты увидел эти следы на полу, — улыбнулась Касуми, отстраняясь. Хорокеу кивнул. Но как бы внимательны они ни были, по дороге в нужный класс ничего подозрительного не встретилось. Монокума всегда содержал школу в чистоте, поэтому заметить кровь или что-то, выбивающееся из интерьера, было нетрудно. Однако коридор был пуст. Юсуй толкнул дверь, проходя внутрь. Здесь он тоже раньше не был, поэтому застыл, глядя на огромную машину, занимавшую почти всю комнату. Столько электронных устройств одновременно он ещё не видел: класс был напичкан компьютерами, разросшимися аж до потолка, и кучей шкафов с техникой. Немного подавленный таким объёмом работ, он почесал затылок и виновато спросил у Касуми: — Я в технике не силён. Что скажешь, если я пошарюсь в подсобке, а ты пока здесь осмотришься? Касуми покосилась на дверь в дальней части комнаты и серьёзно кивнула. — В тот раз Монокумабук был именно в подсобке бассейна. Я тоже постараюсь что-нибудь найти. Они разделились, и Хорокеу вошёл в маленькое помещение, где, к своему недовольству, тоже обнаружил огромный шкаф с кучей устройств и коробок. К стене был прислонён большой лист фанеры, который показался ему подозрительным, поэтому первым делом сноубордист отодвинул его — и обнаружил массивную стальную дверь. Теперь он вспомнил видеозапись и понял — вот он, тот самый выход, которым они должны были воспользоваться. Покосившись на камеру в углу комнаты, парень поспешно поставил лист на место, надеясь, что Монокума ничего не заметил. Велик был соблазн воспользоваться паролем прямо сейчас, но желание найти убийцу Йо было ещё сильнее. С другой стороны, мог ли убийца спрятать часть улик за этой дверью? Нет, тогда бы он просто-напросто сбежал. Или же… Парень нахмурился, терзаемый сомнениями. Но время шло, и он решил позже спросить совета у Касуми, а пока заняться поисками в этой комнате. Разбрасывая картонные коробки с бесполезной ерундой, Хорокеу ругался себе под нос: ничего из этого не поможет им на Суде. Отодвигая в сторону очередное электронное устройство, он зацепил взглядом какое-то синее полотнище в углу. Оно напоминало брезент, и Юсуй удивился — а зачем эта штука вообще здесь? Чтобы унять своё любопытство, он переложил с места на место пару брезентовых листов. И похолодел. — Касуми! Девушка тотчас же прибежала на его крик, взволнованная и запыхавшаяся. Она с облегчением выдохнула, видя что её друг был цел и невредим. — Не пугай меня так! — обиженно отозвалась она, выдыхая, на что Хорокеу встал на ноги и развернул свою находку перед ней. И вовремя:«Всем ученикам пройти в кабинет с красной дверью на первом этаже. Повторяю: всем ученикам пройти в кабинет с красной дверью на первом этаже!..»
Но сейчас даже объявление директора не могло отвлечь их. Хорокеу дрожащими от ярости руками держал найденную им улику, пока побледневшая Касуми, отступив на шаг, смотрела прямо перед собой. Почти всё синее полотно занимал огромный кровавый след.