- Для твоего счастья, братик

— Сейчас, я схожу вниз за едой и вернусь. Сид встал с матраса, который лежал на полу их с Куртом комнаты. Они делили комнату между собой уже много лет, но раньше спали на разных кроватях. Однако, для экономии пространства и просто для какой-то личной эстетики, они просто кинули на пол большой старый матрас, на котором и спали. Вишес всë ещë чувствовал себя не очень хорошо после той драки. Хотя, был только вечер, поэтому неудивительно, что его раны всë ещë болели, хоть и было полегче. В гостиной внизу сидели родители, и Сиду очень не хотелось с ними сталкиваться. Хотя, проход на кухню был через гостиную, поэтому, избежать их не выйдет. Он спустился вниз, увидев мать и отца, сидящих на креслах. Его папа смотрел что-то по телевизору, а мама занималась вязанием очередных бесполезных салфеток или чего-то такого.  — Привет… Сид надеелся на то, что с ним просто поздороваются и он пойдëт дальше, но похоже, его ждал серьëзный разговор.  — Саймон, иди сюда. Это был его отец, и похоже, сейчас будет что-то страшное. Сид подошëл к нему, ожидая своей участи.  — Я тебе сколько раз говорил — увижу, что ты портишь куртку — отхлестаю! Для отца «портить куртку» означало прицепить на неë значок или что-нибудь ещë. Для Сида же это было «украсить косуху», которую он безмерно любил и постоянно носил, но пару дней назад решил сделать еë ещë круче, нацепив разных булавок, значков, и даже пришил кое-где шипы. Ему и правда очень нравилось, и он надеялся, что родители не заметят, однако увы — он совсем забыл еë снять после того, как Курт притащил его домой.  — А я и не портил! Это… Это стиль у меня такой, вообще-то.  — Мы с твоей матерью купили еë тебе за 45 долларов, а ты… Нацепил на неë всякой ерунды! Когда ты уже повзрослеешь и поумнеешь, а?! Деньги с неба не сыплются, хочешь цеплять на куртку всякую чушь — иди и сам заработай на неë! Да и тем более, я тебе уже много раз говорил о твоëм внешнем виде, а ты всë никак не слушаешь. Вид у Сида и правда был необычным, особенно для консервативных родителей: волосы «торчком», футболки с надписями и разными принтами, крашеные в чëрный или красный ногти и рваные штаны. Это приводило родителей Вишеса в шок, особенно отца, который не считал лишним чуть ли не каждый день выкинуть какой-нибудь не очень лестный комментарий в сторону того, как Сид выглядит сегодня.  — Ну мне так нравится!  — Нравится ему… И вообще, чего ты весь в ранах и синяках? Опять где-то ползал или подрался с кем? А, ты же у нас ещë и сам себя любишь помучать порезами… Совсем ты отбился от рук.  — Ну подрался! Между прочим, за Курта дрался, ибо я не хочу слышать в адрес моего брата всякие оскорбления! Разве я плохо поступил? Отец Сида встал с кресла и встал около сына.  — Да, потому что всë можно решить без драк, в которые ты постоянно ползëшь!  — А вот и не постоянно!  — Постоянно! Тебе может нравится, когда тебе больно? Когда тебя бьют? Так я из тебя сейчас так всю дурь выбью, раз тебе это так в удовольствие! Он крепко схватил Вишеса за руку, закатав рукав его куртки. Тот попытался вырвать руку, но ничего не получалось. Венди просто сидела молча, делая вид, что не видит этого. Она всегда так делала, потому что была неспособна вмешаться в то, что еë муж считал правильным. Тем временем, в руках отца Вишеса уже был ремень, которым он ударил по запястью Сида, а оно, как и подметил Курт, было всë в свежих порезах, оттого удары по нему были действительно очень болезненными. Сид закусил губу и заскулил, вновь попытавшись вырвать руку, но снова ничего не получилось. А поступали всë новые и новые удары, и с каждым разом это было всë более невыносимо. Вишес пытался не закричать и не заплакать, и через несколько секунд это кончилось. Всë его запястье и места чуть ниже него были в крови и ужасно болели. Сид поднял голову и посмотрел на отца, которому, похоже, было абсолютно всë равно.  — Иди отсюда. Он строго сказал это сыну и вышел на крыльцо, видимо для того, чтобы покурить. Сид же взглянул на мать, которая только тихо вздохнула, и направился к холодильнику, взяв оттуда тарелку с остатками салата, а из ящика с посудой достал две ложки. После этого, он вернулся наверх, где его ждал обеспокоенный брат.  — Сидни, ты долго, что случилось? Я слышал, что отец кричал на тебя и… У тебя что, рука в крови?! Кобейн вскочил с матраса и подбежал к Сиду, выхватив у того тарелку и ложки, положив их на стол.  — Так… Сейчас снова будем тебя лечить. Подожди, я сбегаю вниз за бинтом и… Короче погоди минутку! Курт вышел из комнаты и пошëл уже за знакомыми медикаментами, пока Вишес присел на кровать и посмотрел в пол, стараясь сдержать все свои такие бурные на данный момент эмоции и чувства, но снова не мог это сделать, будто пытаясь не казаться слишком слабым.