Интеракция

      Как Юичиро и предполагал, он провалился в глубокий тяжёлый сон лишь ближе к утру. Тот ожидаемо не принес собой ни облегчения, ни новых сил, и больше походил на банальную потерю сознания от переутомления. Однако Юичиро уже давно привык к своему нездоровому состоянию, как и к слабой, но надоедливой головной боли, поэтому не стал придавать этому значения. К тому же, сегодня он мог думать только о Микаэле и о его вчерашнем обещании.       Поспешно одевшись и на ходу пристёгивая катану к поясу, Юичиро вышел из комнаты и только тогда заметил, что в доме было чересчур тихо. Он достал часы и убедился, что проспал весь завтрак, а значит все, вероятно, уже успели разойтись по своим делам. Сначала Юичиро показалось странным, что никто не стал его будить, но потом он вспомнил, что вчера заснул прямо посреди фильма, открыто продемонстрировав степень своего истощения. Это непрошеная забота разозлила и расстроила его одновременно — он не хотел, чтобы его жалели и опекали. Пусть сейчас у него были небольшие… трудности, это не значит, что к нему нужно было относиться как-то иначе. Юичиро захлопнул крышку часов и убрал их, с досадой понимая, что долго злиться на всех всё равно не сможет — они ведь просто хотели сделать как лучше.       Юичиро направился к выходу из дома, но у двери едва не столкнулся с вошедшей внутрь Шиноа. От неожиданности она отступила назад, сильнее прижав к себе неаккуратную кипу каких-то бумаг, и смерила его взглядом, от которого Юичиро почувствовал себя очень неуютно. Они всё ещё были в ссоре и всеми силами избегали друг друга, но этой ночью Юичиро твёрдо решил поговорить с ней, чтобы во всём разобраться. Однако он не ожидал, что встретится с Шиноа так скоро, поэтому опешил на мгновение. Пока Юичиро колебался, она обошла его и быстро прошла к лестнице на второй этаж. Её молчаливый побег дал Юичиро необходимый толчок, и он смело окликнул её.        — Шиноа, мы можем поговорить?       Пусть Кимизуки иногда — едва ли не ежедневно — называл его идиотом, который не учится на своих ошибках, Юичиро всё-таки кое-что вынес из ситуации с Микаэлой. Есть вещи, на которые нельзя закрыть глаза и ждать, что они сами по себе изменятся, и это — одна из них. Шиноа обернулась на его голос и неопределённо пожала плечами, но всё же сделала шаг в сторону кухни, позвав за собой.       Когда они вместе зашли в комнату, она положила принесённые бумаги на кухонный стол. Присмотревшись, Юичиро узнал в них старые карты всех префектур Японии, которые были густо усеяны разноцветными пометками от руки. Отряд пользовался этими картами, чтобы обходить территории, принадлежавшие вампирам и Японской Демонической Армии. Конечно, эти пометки не были точными — Наруми и Шиноа делали их по памяти больше месяца назад, в первые дни их дезертирства. К тому же, эти данные безнадёжно устарели, ведь после того, как Армия начала полномасштабную войну, расстановка сил изменилась. Но пока им везло.       Оторвав взгляд от карт, Юичиро выдвинул стул и сел, Шиноа, после секундного замешательства, последовала его примеру. Она явно нервничала, хоть и пыталась это скрыть. Юичиро понимал её опасения, в прошлый раз всё закончилось руганью и взаимными обвинениями, она вполне могла подумать, что он захотел продолжить выяснять отношения. Чтобы не тревожить её ещё сильнее, он решил сразу перейти к сути дела, а не начинать издалека.        — Ты злишься на меня?       Шиноа ехидно ухмыльнулась, но Юичиро видел, как она сжала ладони, лежащие на коленях, в кулаки.        — А я должна? Что ты натворил на этот раз? Клянусь, если ты снова подрался с Кимизуки…        — Шиноа, — устало перебил он, складывая руки на груди. — Давай без этих дурацких игр.       У Шиноа была отвратительная привычка прятаться за действующими на нервы и, чаще всего, несмешными шутками, когда она пыталась уклониться от неприятных для неё тем, как, например, сейчас. Но Юичиро не собирался пускать всё на самотёк, они обязаны были обсудить кое-что, хотела она этого или нет. Шиноа, видимо, поняв, что он не отстанет, закатила глаза и повторила его жест. Под её пристальным и нечитаемым взглядом в Юичиро поднималось нетерпеливое раздражение. У него даже мелькнула мысль, что Шиноа просто продолжила издеваться над ним, но она всё-таки заговорила.        — Я не злюсь на тебя, Юу-сан. Просто эта… ситуация давит на тебя и очень сильно, — она покачала головой и отвела глаза. — А я ничем не могу тебе помочь, ничего не могу сделать. Я бессильна и меня это злит.       Шиноа выглядела удручённой и такой провинившейся, что в душе Юичиро расцвела нежная признательность к ней, перекрыв собой даже горькое раскаяние от её признания. Меньше всего он хотел, чтобы окружающие оказались вовлечены в его проблемы и страдали из-за этого.        — Но это неправда. Ты помогала мне тем, что всегда была рядом, что терпела и не осуждала меня, — Юичиро улыбнулся, чтобы успокоить её, но она оставалась такой же напряжённой. Тогда он попробовал по-другому. — Хэй, всё не настолько плохо. Дела вроде как… наладились.       Юичиро постарался сказать это самым твёрдым и убедительным тоном, однако Шиноа не казалась впечатлённой. Он и сам понимал, что звучит слишком нерешительно, всё же, он не мог быть полностью уверен в этом, пока не увидится с Микаэлой.        — Я так понимаю, вы помирились, — проговорила Шиноа, низко опустив голову, так, что Юичиро больше не видел её лица.       В её замечании нет удивления, возможно, именно этого она и добивалась, когда отказала Микаэле в крови пять дней назад. Или она просто сделала выводы из того, что увидела вчера. Юичиро никак не прокомментировал слова Шиноа, не желая обманывать её — себя — призрачными надеждами.        — Ты заслуживаешь, чтобы тебя любили, — вдруг тихо и чётко произнесла Шиноа, не поднимая головы. Её голос слегка дрожал, но Юичиро не мог прочитать её эмоции. — Заслуживаешь, чтобы рядом был человек, который тебя любит.        — Ты уже говорила это, — мягко напомнил Юичиро. В прошлый раз он был ошеломлён яростью, с которой она кричала ему это в лицо, и поэтому промолчал. Теперь же он знал, как должен ответить. — Я не могу принудить его, просто потому что я этого хочу.       Шиноа прерывисто вздохнула, а потом издала полузадушенный смешок, от которого у Юичиро защемило сердце. Она так сильно переживала из-за него, хотя он совершенно этого не стоил, не после того, что он сделал. Юичиро наклонился вперёд и положил руку на её плечо, осторожно сжав.        — Шиноа, прости меня, — медленно начал он. — Ты хотела помочь и беспокоилась обо мне, а я был слишком зол, чтобы это понять. Но я правда ценю твою заботу.       Спустя несколько долгих секунд Шиноа опустила напряжённые плечи, тогда он убрал руку и выпрямился. Она провела обеими руками по лицу и подняла голову. Шиноа едва заметно побледнела, а под глазами залегли тени, но ему она показалась почти умиротворённой, словно она приняла важное решение и этим освободилась от чего-то гнетущего.        — Ты тоже прости меня, Юу-сан. Я тогда отреагировала излишне эмоционально и поддалась гневу. Мне не стоило срываться на… на вас.       Тёмное сожаление отступило от сердца Юичиро, сменившись невероятной лёгкостью. Он даже не подозревал, как тяжело переживал ссору с Шиноа до этого момента. Нахлынувшее облегчение было настолько сильным, что он не стал его скрывать.        — Не знаю как ты, а я рад, что мы всё прояснили.       Шиноа внезапно поникла на миг, но затем её губы растянулись в знакомой язвительной усмешке. Она опёрлась локтями на стол, подперев подбородок ладонью и придвинувшись к нему.        — Конечно я очень рада! Ты знаешь, мне было так одиноко и грустно без тебя — никто больше не приходил ко мне в комнату, чтобы поплакать на моём плече…        — И ты снова всё испортила, — проворчал Юичиро, прикрыв глаза и откинувшись на спинку стула. — Чёрт, я уже скучаю по тем дням, когда ты меня игнорировала.       В ответ Шиноа рассмеялась самым вызывающе-насмешливым образом, ничуть не обидевшись.        — Ты сам во всём виноват, Юу-сан, — пропела она, отсмеявшись. — А если серьёзно, то мне, наверно, следует извиниться перед всеми. Особенно перед Мицубой.        — И перед Микой.       Микаэла был непричастен к их конфликту, его насильно туда втянули, и даже Шиноа только что признала, что поступила с ним несправедливо. Юичиро не уверен, примет ли Микаэла её извинения или — что более вероятней — только разозлится сильнее. Он мог наотрез отказаться мириться, и Юичиро не упрекнул бы его, ведь он знал, как мучительно-тяжело тому было выносить жажду крови. Однако Юичиро не хотел, чтобы между Микаэлой и Шиноа оставались обиды и недомолвки, а значит, она должна была хотя бы попытаться поговорить с ним. Он был убеждён, что загвоздка будет исключительно в Микаэле, поэтому ответ Шиноа его слегка шокировал.        — Нет, — жёстко отрезала она с окаменевшим лицом. — Извини, но нет. Может быть, потом, но сейчас я не могу…       Замолчав, она покачала головой. Юичиро был сбит с толку её категоричным отказом и не понимал причины. Возможно, между ней и Микаэлой произошло что-то ещё, о чём он не знает? Это объяснило бы её экспрессивную реакцию и тогда, и сейчас. Юичиро крайне не нравилась сложившаяся ситуация, он обязательно расспросит Микаэлу позже, но пока он вынужден отступить. Если он будет чересчур настаивать и давить на неё, не зная всего расклада, то лишь всё усугубит.        — Как скажешь, — покорно согласился он. Протянув руку, он разгладил замявшийся уголок карты и, помедлив, спросил. — Кстати… ты видела его сегодня?       Он старался говорить как можно более небрежно, чтобы не выдать своего волнения. Конечно, он понимал всю бессмысленность этой затеи — Шиноа давно знала о его неподобающих чувствах к Микаэле, однако он всё равно смущался открыто проявлять их перед кем-то. Тяжело вздохнув, Шиноа поднялась со стула и прошла к нему за спину.        — Видела. Он был вместе с Мицубой.       Юичиро, невольно задержавший дыхание пока ждал её ответа, шумно выдохнул. Он наполовину ожидал, что Микаэла передумал и ушёл из лагеря ещё до того, как отряд проснулся, и поэтому никто не знал, где он. Теперь же, развеяв хотя бы часть своих сомнений, Юичиро почувствовал себя чуть лучше и уверенней. И, конечно, от Шиноа не скрылась его реакция. Она протянула руку из-за его спины и с громким стуком поставила перед ним тарелку с едой.        — Только не надо терять последние мозги и бежать искать его по всему лагерю, как полный дурак. Сначала поешь, — строго велела она, снова оказываясь перед ним. — Не думаю, что он оценит, если ты свалишься в голодный обморок.       Юичиро недовольно скривился, но поблагодарил её и послушно взял протянутую ложку, в глубине души признавая, что она была права. Уже привычное консервированное карри имело мало общего с настоящим, но он не стал жаловаться. В последнее время он почти не различал вкуса пищи, что упрощало жизнь, но существенно снижало и так почти отсутствующий аппетит. С неохотой он принялся за еду, пока Шиноа собирала карты со стола.        — Уже решила, куда отправимся?        — Если бы, — бросила Шиноа, раздражённо поморщившись. — Я даже не уверена, есть ли от них хоть какая-то польза.       Сложив карты в более или менее ровную стопку, она взяла их и пошла к выходу из кухни, но на пороге оглянулась через плечо. Шиноа посмотрела на Юичиро так, будто собиралась что-то сказать, а потом помотала головой и вышла из комнаты.       Юичиро пожалел, что спросил её о картах и напомнил о дилемме, которую отряд пытался решить уже три дня. Основная причина, почему они до сих пор оставались в этой деревне, хоть он больше и не превращался в демона, была проста — у них не было плана, даже самого глупого и безрассудного. Ни один из них не хотел брать на себя ответственность и вслепую вести всех на возможную смерть. Тем более, сейчас их жизнь была почти… мирной. Им не приходилось ни с кем сражаться, не считая редких Всадников Иоанна, у них был налажен быт, появилось хоть какое-то развлечение, и даже его одержимость была излечена. Юичиро знал, хоть никто и не говорил об этом вслух, что всем немного страшно покидать эту размеренную привычную обстановку и возвращаться в кровавый хаос и вечную войну. Однако оставаться тут отряд тоже не мог, они и так сильно задержались на одном месте, вполне возможно, что вампиры или Армия уже разузнали об их пристанище и вот-вот сюда нагрянут. Промедление, как и излишняя поспешность, означало для них только одно — смерть. Каждый из отряда понимал это, но Шиноа было труднее всего, всё-таки, именно она была их лидером.       Дамоклов меч, висящий над их головами, вконец испортил ему настроение, и кусок встал у него в горле. Через силу съев половину порции, Юичиро вышел из-за стола и поставил свою тарелку на стойку к грязной посуде, оставшейся после завтрака. Он попробовал вспомнить, не была ли его очередь мыть её, но сразу же отмахнулся от этого. Он мог разобраться с ней позже, после того, как наконец-то найдёт Микаэлу, он и так потратил чересчур много времени.       Выйдя из дома, Юичиро замер посреди пустого двора, только тогда вспомнив, что не спросил Шиноа, где именно она видела Мицубу и Микаэлу. Конечно, он мог бы просто обыскать весь лагерь и даже дальше, как и говорила Шиноа, но предпочёл оставить этот вариант на крайний случай. Юичиро подошёл к костровищу, растерянно озираясь, словно надеялся найти какой-нибудь знак. Через пару минут он сдался и смирился с тем, что ему придётся просить помощи у Шиноа, которая — безусловно — не упустит шанса подразнить его этим. Но стоило ему сделать шаг к дому, как он услышал смех Мицубы в отдалении.       Юичиро сразу же бросился туда, на звук, чувствуя, как у него начинает кружиться голова от волнительного предвкушения. Он понимал, что такое поведение было немного нелепым, но ничего не мог поделать с ярким восторгом, подстёгивающим его рваться вперёд. Почти вылетев из-за угла, он увидел их, сидящих бок о бок на рассохшихся ступеньках крыльца, и резко остановился. На коленях Мицубы стояла небольшая тканевая сумка, в которой они хранили медикаменты, а между ней и Микаэлой лежал полупустой полиэтиленовый пакет. Микаэла что-то рассказывал ей, ласково улыбаясь, а та заинтересованно его слушала, обняв сумку двумя руками.       Это показалось Юичиро чертовски странным. Не то, что Микаэла сидел вместе с Мицубой, всё-таки, даже он не мог вечно сторониться отряда, ему так или иначе приходилось взаимодействовать с ними во время совместной работы. Просто… Микаэла улыбался, а Мицуба смеялась — они вели себя так, точно они были друзьями или что-то вроде того. Сейчас Микаэла больше походил на старого себя, будто он забыл те четыре года, проведённые в окружении вампиров. И это слегка напугало Юичиро, потому что он не понимал, чем вызвано это внезапное изменение и когда оно успело произойти. Единственное, что он знал наверняка — Микаэла отдаляется от него с огромной скоростью, и он ничего не мог с этим поделать.       Микаэла осёкся посреди фразы и посмотрел прямо на застывшего Юичиро. Лицо Микаэлы приняло причудливое и немного забавное выражение — смесь неуверенности, смущения и испуга, а затем он отвёл глаза, разрывая зрительный контакт. Мицуба недоумённо сощурилась, посмотрела в направлении его взгляда, и только затем заметила Юичиро. Она широко улыбнулась и помахала ему рукой, подзывая ближе.        — Юу! Доброе утро. Как спалось?       Юичиро ничего ей не ответил и не двинулся с места. Его грудь сдавил приступ острой тоски — у него было такое чувство, словно своим приходом он помешал чему-то, словно он был… лишним. Юичиро отчаянно хотел развернуться и уйти обратно, тем более, Микаэла даже не смотрел в его сторону и выглядел так, будто его появление лишь досаждало. У Юичиро не было повода тут оставаться и — что ещё сильнее выводило его из себя — он не понимал, почему ему вообще нужен был повод, чтобы заговорить с ними. Всё это злило и выбивало из колеи, отчего происходящее стало для него вымученным, несуразным. Определённо, он не так представлял себе встречу с Микаэлой. Однако Юичиро сдерживался, он знал, что не должен поддаваться горечи и страху, ведь если он сейчас сбежит, то всё, чего они добились вчера ночью, исчезнет. Он и Микаэла опять будут избегать друг друга, и на этот раз уже ничего нельзя будет исправить.        — Ты в порядке? Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Мицуба, поддавшись вперёд и сжав сумку на своих коленях.       Юичиро, привлечённый движением, посмотрел на неё и вспомнил о своей постоянной спутнице — головной боли. Самый нелепый предлог, но это всё, что у него было. Стряхнув с себя ступор, он направился к крыльцу.        — Извини, отвлёкся, — отозвался он, неловко улыбнувшись. — Есть что-нибудь от больной головы?       Мицуба тут же расслабилась и достала несколько блистеров обезболивающего, стянутых резинкой. Один из них она ловко кинула в руки Юичиро, который остановился у нижней ступеньки крыльца. Он выдавил на ладонь две таблетки, закинул их в рот и проглотил. Поморщившись от того, что пришлось принимать их без воды — ну не мог же он уйти в дом! — он вернул блистер Мицубе. Краем глаза Юичиро заметил, что Микаэла внимательно следил за каждым его действием, но когда он взглянул на него, тот притворился, что рассматривал что-то за его спиной.        — Чем вы тут заняты? — спросил Юичиро, очень надеясь, что его вопрос не прозвучал так, будто он устраивает им допрос.       Он мог буквально потрогать повисшее густое напряжение между ними, но Мицуба, казалось, единственная ничего такого не ощущала.        — Разбираем наши запасы, чтобы понять, что нам из этого действительно нужно, а что можно отдать в деревню, — Мицуба указала на лежащий пакет. — А ещё Мика попросил меня рассказать о первой помощи при разных недомоганиях.        — За эти годы я забыл, насколько хрупким может быть человек, — подал голос Микаэла, мельком посмотрев на Юичиро.       Тот невольно вздрогнул, услышав его, ведь ему показалось, что Микаэла решил его игнорировать, и впился в него взглядом. То, что сказала Мицуба несомненно имело смысл: из всего отряда она лучше всех разбиралась в медицине. Её демон, в отличие от большинства в группе, не относился к Чёрной серии и был несколько слабее, поэтому она не могла рассчитывать только на его исцеляющие способности. К тому же, Мицуба наравне с Наруми имела больше всех непосредственного боевого опыта и часто сталкивалась с ранениями и болезнями во время вылазок из города. Но, несмотря на все эти доводы, Юичиро тотчас завладела жгучая мнительность. Он ясно видел, что это Микаэла что-то говорил Мицубе, не наоборот. О чём они беседовали на самом деле, и почему она об этом умолчала?..       Мицуба, будто почувствовав, что сейчас Юичиро совершит что-нибудь ужасно тупое, если его не отвлечь, отложила сумку и встала на ноги. Микаэла, который под взглядом Юичиро начал нервозно — и очевидно неосознанно — теребить рукав своей формы, торопливо поднялся следом.       — В любом случае, мы уже закончили. Можешь отнести это обратно? — Мицуба мимоходом дотронулась до предплечья Микаэлы, и он не стал отстраняться, вообще никак не отреагировав. Сосредоточившись на этом, Юичиро едва не пропустил момент, когда Мицуба обратилась к нему. — Ты вовремя, я как раз собиралась идти тебя будить. Йоичи сообщил, что видел дым на севере, со стороны центра деревни. Думаю, нам стоит проверить, что там.       Кивнув, Юичиро машинально посмотрел в том направлении, но, конечно же, ничего не увидел кроме деревьев и крыш домов. Даже если там что-то горело, отсюда не было видно. Когда он обернулся, Микаэла уже подобрал пакет с сумкой и спустился с крыльца.        — Пойдём сейчас, Юу? Или тебе нужно что-то сделать?       Юичиро перевёл взгляд с ожидающей ответа Мицубы на Микаэлу, стоящего чуть поодаль, и опять на неё. Он отдавал себе отчёт, что идея, пришедшая ему на ум, была, мягко говоря… непродуманной и натянутой — как, впрочем, все его идеи сегодня — а Шиноа позже могла устроить ему настоящий ад в отместку, но он всё же решил рискнуть.        — Тебя искала Шиноа. Сказала, что это очень срочно и важно, — Юичиро старательно смотрел только на Мицубу, боясь, что Микаэла сразу же раскроет его неубедительную ложь. — Я могу сходить проверить вместе с Микой.       Мицуба нахмурилась, озадаченно склонив голову набок, а потом глубоко вздохнула, скривившись. Она рывком протянула руку к потерянному Микаэле, который не сразу сообразил передать ей лекарства. К радости Юичиро, он никак не протестовал против его предложения, хоть и выглядел огорошенным.        — Надеюсь, это что-то действительно важное, иначе Шиноа может засунуть это себе в… — выругалась Мицуба, уходя к их дому.       Юичиро проводил её взглядом и, как только она скрылась за углом, повернулся к Микаэле. Тот уже справился с изумлением и выглядел почти спокойным, но Юичиро заметил, что он чересчур сильно сжимает рукоять меча. Поймав его взгляд, Юичиро поманил его за собой, прежде чем направиться к главной дороге, и Микаэла, помедлив, так же молча устремился за ним. Поравнявшись, они шли в полной тишине, которая с каждым мгновением всё сильнее давила на Юичиро, заставляя его задыхаться.       Юичиро простодушно думал, что, оставшись наедине с Микаэлой, сможет избавиться от этого пронзительного чувства неловкости, окружавшего их, но стало только хуже. Глупо было ждать, что всё придёт в норму за один короткий ночной разговор. Ещё наивней было надеяться, что между ними всё останется по-прежнему, как до использования сыворотки. Пусть они решили никогда не вспоминать о том случае, совсем забыть о произошедшем у них не получалось, и это влияло на них. Юичиро отчётливо понимал, что они не смогут вернуться к тем доверительным отношениям, что у них были, и не знал, как ему теперь вести себя с Микаэлой. Это угнетало и пугало его до ужаса.       Он лихорадочно пытался придумать тему для беседы, но так и не решался открыть рот. Всё, что лезло ему в голову, было либо тупым, либо неуместным, либо тупым и неуместным одновременно. Вдобавок, Юичиро никогда прежде в своей жизни не приходилось так много и тщательно обдумывать всё, что он собирался сказать или сделать, поэтому его всё больше и больше накрывало разъедающей беспомощностью. Когда Юичиро уже был готов кричать от выворачивающей наизнанку бессильной паники, Микаэла неожиданно спросил.        — Как часто у тебя болит голова?       На мгновение Юичиро оцепенел внутри, но потом пришёл в себя и порывисто ответил, надеясь, что пауза не была чересчур долгой.        — Иногда. Обычно по утрам, — сказал он, а затем его прорвало. — Что ты рассказывал Мицубе, когда я пришёл? Я слышал, как она смеялась.       Микаэла улыбнулся и бросил на него лукавый взгляд, отчего сердце Юичиро пропустило удар. Ему хватало малейшего проявления симпатии со стороны Микаэлы, чтобы грудь разрывало от болезненной привязанности к нему.        — Ничего такого. Просто вспомнил о том случае, когда в Сангвинеме ты ухаживал за простывшими детьми.       Юичиро негодующе застонал, закрыл лицо руками и резко остановился. Микаэла рассеял его мрачные домыслы, но вместе с тем всерьёз встревожил. Теперь Юичиро понимал, почему Мицуба так развеселилась.        — Зачем? Скажи, зачем тебе это понадобилось? Чёрт, я даже боюсь представить, как много ты успел рассказать всем подряд!        — Не так много, как ты думаешь, — фыркнул Микаэла, улыбаясь шире и вставая неподалёку. — Ты же сам хотел, чтобы я больше общался с твоими друзьями.        — Да, хотел! — возмущённо воскликнул Юичиро, отрывая ладони от лица. Затем он обвиняющее ткнул указательным пальцем в сторону Микаэлы. — Но это не значит, что ты должен трепаться обо мне!       Тот случай не был… слишком уж стыдным. Тогда Юичиро неумело ухаживал за больными, а после того, как сам заразился, попробовал это скрыть. В итоге Микаэле и Аканэ пришлось присматривать уже за ним и почти не спать две ночи подряд. Ничего такого, на самом деле, но проблема была в том, что Микаэла знал кучу других историй из его детства, куда более смущающих и ужасных. Юичиро даже ненароком порадовался, что Микаэла и Шиноа поссорились, потому что если бы она узнала хотя бы часть этих историй… Вполне возможно, что Юичиро был бы первым человеком, умершим от стыда.       Должно быть, испуг, отражённый на его лице от этой перспективы, оказался сильнее, чем он предполагал, потому что Микаэла вдруг громко рассмеялся в голос. Он нечасто так открыто проявлял свои положительные эмоции, а после всей этой неурядицы с сывороткой Юичиро вообще считал, что больше не увидит его таким. И пусть Микаэла смеялся над ним, был виноват в его смятении и явно не собирался прекращать рассказывать постыдные эпизоды из его жизни всем вокруг, Юичиро всё равно ощущал, как его охватывало искрящиеся томление и нежность. Слова, которые он так долго хотел, но опасался выразить, сорвались с его губ легко и свободно.        — Я так рад, что ты не передумал.       Мгновенно перестав смеяться, Микаэла нахмурился и склонил голову.        — Я же обещал.        — Да, но… — Юичиро вздохнул и с преувеличенным вниманием стал изучать упавшую вывеску у своих ног. — Я не мог до конца в это поверить. Мне даже снилось нечто похожее, представляешь? Будто ты был рядом, а потом в какой-то момент я понимал, что это неправда, что я больше не смогу тебя найти, и всё это превращалось в очередной кошмар.       Юичиро было немного неудобно признаваться в этом, ему казалось, что его неприкрытые чувства могут вспугнуть Микаэлу, но тот — как всегда — зациклился совсем не на том.        — Очередной кошмар? — подозрительно повторил Микаэла, мрачнея всё сильнее. — Они постоянно тебя снятся? Ты поэтому не высыпаешься? Это твой демон, да?        — Ашурамару тут не при чём, — решительно прервал его Юичиро. — Эти кошмары — моя проблема и только я виноват в них. Мне кажется… нет, я уверен, что в скором времени они прекратятся.       Однако Микаэла не выглядел убеждённым, он мотнул головой и отступил назад. Юичиро в прямом смысле слова увидел, как на его плечи ложился тягостный груз вины.        — Даже если ты так говоришь…       Юичиро понял, что если он сейчас не вмешается, то Микаэла загонит себя в новый виток самобичевания, поэтому он стремительно подошёл ближе и положил обе руки ему на плечи, притягивая к себе.        — Хэй, Мика, всё нормально, правда, — Юичиро участливо заглянул ему в лицо, пытаясь поймать мечущийся взгляд. — Я в порядке и обещаю тебе, что скоро мне станет ещё лучше.       Микаэла сглотнул и нервно улыбнулся, смотря ему прямо в глаза. У Юичиро тотчас сбилось дыхание и кровь подступила к щекам, когда до него дошло, как близко они находились друг к другу. Он немедленно отпустил Микаэлу и попятился назад, яростно желая, чтобы тот не заметил его беспечного поведения, но, разумеется, для этого слишком поздно. И теперь Микаэла выглядит подавленным, задетым, словно он напомнил ему о чём-то очень неприятном. Юичиро не знал, как ему вернуть ту тёплую атмосферу, что была секунду назад, поэтому он предложил чуть охрипшим голосом.        — Может, продолжим идти? Мы ещё не всё осмотрели.       Лицо Микаэлы превратилось в застывшую маску безразличия, он обошёл Юичиро и зашагал дальше по дороге, опустив глаза. Юичиро не осмелился догнать его, поэтому последовал за ним немного позади, смотря на его чересчур прямую спину. Он опять всё испортил и даже не удивлён этому, всё-таки, это был лишь вопрос времени. Однако, несмотря на его чудовищный промах, Юичиро больше не паниковал так сильно, сумев взять себя в руки. Они с Микаэлой всё ещё могли общаться, пусть и не так, как он привык, не так, как ему хотелось. Ему просто нужно было… понять, что теперь со всем этим делать, чтобы не причинять Микаэле дискомфорт неосторожным словом или действием. Он сможет с этим справиться, чего бы это ему ни стоило.        — Демоны лгут, чтобы запутать человека, это в их природе. Им нельзя доверять, — негромко произнёс Микаэла спустя несколько минут — кажется, абсолютно бесполезного — шатания по пустым улицам заброшенной деревни.        — Ашурамару не лжёт мне. По крайней мере, насчёт кошмаров, — возразил Юичиро, пнув подвернувшийся камень. Он понимал, что Микаэла просто беспокоится о нём, но он не хотел обсуждать эту тему. — Откуда ты столько знаешь о демонах?        — В основном от Крул, — ответил Микаэла, не оборачиваясь, и добавил чуть погодя. — И Йоичи.       Юичиро был очень рад, что Микаэла не видел его лица, потому что был уверен, что с ним что-то не так. У него было такое ощущение, будто он получил сильный и меткий удар в солнечное сплетение, от которого в голове становится пусто, а из лёгких разом пропадает весь воздух. Некстати ему вспомнилась вчерашняя сцена, реакция Микаэлы на реплику — что, чёрт подери, он тогда сказал? — Йоичи и собственная вспыльчивая зависть пополам с ревностью. Раньше Юичиро даже не обратил бы внимания на все эти мелочи, а если бы обратил, то наоборот обрадовался, что Микаэла наконец-то захотел узнать кого-то получше, и позволить им узнать себя. Раньше Юичиро смело и без раздумий расспросил бы Микаэлу обо всём: как часто он общался с остальными и о чём, что Микаэла думал насчёт Йоичи и Мицубы… Раньше всё было естественно и просто, а главное искренне.       Юичиро не нравились перемены между ним и Микаэлой, но ещё больше ему не нравились перемены в себе. Они были неправильными, жуткими и насквозь больными. И дело было даже не в его никчёмной влюблённости, как он ошибочно полагал сперва. А в том, что из-за своего скудоумия он лишился чего-то слишком ценного и необходимого, чего-то, что считал только своим по праву, и теперь до безумия хотел присвоить это себе обратно. От подступившего к горлу едкого разочарования у него снова разболелась голова.       А ведь Юичиро казалось, что день начался неплохо.