А звери мои
ночью,
рвут кожу и плоть
в клочья.
И каждый их клык заточен.
Играют на струнах жил.
— Ещё раз.
Взгляд у Алисы разъярённый, кричащий об усталости и нехватке сна. Оттого и голос звучит крайне стервозно и даже зло.
Ну уж извините.
Беркин смотрит на неё снисходительно, сам не в восторге, однако ждёт, что хотя бы она истерик закатывать не станет. Потому и повторяет ранее сказанное, таким же размеренным голосом.
— Говорю, что ты берёшь его дело на себя.
Нет, всё-таки ей не послышалось.
— Что за… Почему?! — девушка в возмущении скидывает брови, борясь с сильным желанием сказать несколько бранных слов в придачу, но только из-за уважения к Артёму сдерживается.
— Слушай, это не я придумал, смени тон, — недовольно бросил мужчина, сдавливая пальцами виски. Беркин и сам был рад не объявлять такие новости с утра пораньше, но служба обязывает.
— Прости, — стушевалась девушка. — Но Артём…
— Разумовский сам захотел, — и тут глаза девушки округлились.
— Меня? — невольно вырвалось у неё.
— Что? — нервно переспросил брюнет. — Боже, нет, — Беркин отрицательно покачал головой, очевидно устав от сложившейся ситуации.
Да, захотел именно тебя. Идиотка, думай, что говоришь.
— Позвонил вчера под ночь в участок, сказал, что хочет сменить психолога. Попросил найти мне замену, как можно скорее. А у нас в участке из дееспособных психологов: ты да я, да мы с тобой, — почти пропел мужчина. — Только Лизе не говори, — шёпотом добавил он. — Ну не на практикантку же такого пациента сваливать, в конце концов!
— Артё-ё-ё-м, — с досадой протянула девушка. Это было сущим абсурдом. Стоило ей лишь раз столкнуться с Разумовским, как он, вдруг, жвачкой прилип к её жизни. И Алисе, как и любой чистоплотной хозяйке, это не нравилось.
— Лис, я искренне тебе сочувствую, но я здесь бессилен, — честно признался Беркин. — Прокопенко и так мне с утра высказал… Мол, если вдруг что — пришлют специалиста из Москвы, а это, цитирую, «посрамит честь нашего участка».
— А давно ли у нашего участка честь появилась? — зло буркнула Алиса, не понимая, когда успела кому-то перейти дорогу, раз теперь жизнь наказывала её в столь извращенной форме.
— Ну, явно не с твоим приходом, — поддел её мужчина, на что девушка саркастично улыбнулась.
Ка-та-стро-фа.
С привкусом растворимого кофе из автомата, что так сильно обжигало язык. Да, именно с таким, ведь Алиса могла поклясться, раз теперь дело Разумовского было на ней, она перестанет покидать участок вообще. А значит и нормально питаться, спать и выглядеть. Станет чумной и осядет за бумагами.
«Вот же, сукин сын», — вертелось у девушки в голове. —
«И как он вообще понял, что я здесь работаю?»
— Какое сегодня число? — вдруг опомнившись, спросила девушка, окидывая взглядом Артёма. Мужчина с редкой сединой по-ребячески крутился в мягком кресле, мечтая, быть может, о чашечке кофе и углеводной гадости из буфета. В любом случае не о кислой мине своей напарницы, однако этот вопрос всё равно вызвал у него по-настоящему детский восторг.
— О-о-о, то самое число, — издеваясь, протянул Артём.
— Чтоб тебя, — тихо выругалась девушка. — И во сколько мне к нему ехать?
— Сегодня в восемь, а дальше сами договоритесь. Адрес знаешь?
— Самое фешенебельное и высокое здание Петербурга? — предположила девушка.
— Забыла слово «дорогое», — продолжал сыпать колкостями психолог, уже получая искреннее удовольствие от злости Алисы.
— Ах, ну да, — театрально продолжила брюнетка.
— Артём Дмитриевич, — звонкий голос Лизы прервал повисшую паузу. Девушка чуть ли не ворвалась в кабинет, одной рукой удерживая кипу бумаг, а другой поправляя сумку, норовящую вот-вот сорваться с её плеча. — Простите, но вас там Прокопенко к себе вызывает… Срочно, — отчего-то виноватым голосом оповестила девушка.
— Ни минуты спокойствия, — вздыхая, произнёс Артём. — Ладно, Рудова, не вешай нос. Он парень спокойный, просто помолчите с часик и поедешь домой, — слова поддержки неубедительные, но приятные донеслись до Алисы, когда Беркин уже покидал комнату.
— Пойдём, Лиз, — Беркин подхватил пачку бумаг из рук практикантки, второй рукой увлекая её в коридор, и скрылся из виду.
«Помолчите с часик и поедешь домой», — повторила сама себе девушка. Ну, прямо девиз дня.
Алиса окинула комнату взглядом, задержала внимание на беспорядке, что скопился на соседнем столе, и тяжело вздохнула.
Да, это катастрофа. Девушка не спеша поднялась, прошлась до тумбы с документами и протянула руку к одинокой черной папке.
Дело №39-786 — Сергей Разумовский.
Провела кончиком пальца по корке, вновь осмотрела комнату, примечая, что навести здесь порядок всё-таки нужно, просто не сегодня, и решительно взяла папку в руки.
Он такой же пациент, как и все. Необходимо сконцентрироваться, правильно расставить приоритеты. Это просто работа, каждодневная рутина, что за несколько лет уже должна была приесться настолько, что можно было бы и не обращать внимания.
Нужно контролировать эмоции. Отдёрнуть те цепи, что тянут демоны изнутри. Они щекочут, ликуют, стоит Алисе оступиться. А Алиса боится. Боится сорвать им цепи, да так, что потом не утихомиришь. Поэтому дважды обдумывает план действий, прежде чем кладет папку Разумовского в свою сумку. Поделом им.
***
Музыка, что играла по радио, жутко раздражала, но молодой водитель до того наслаждался мелодией, что Алиса не решалась портить ему настроение. Когда в поле зрения показалось высотное здание, Алиса, наконец, забыла о надоедливой мелодии. Оставалось ехать минут пять, не больше, и девушка всё больше предавалась панике. В голове она уже раз десять прокрутила то, что скажет Разумовскому. Представила в деталях, как быстро и чётко произнесёт подготовленные слова, а затем отсидит положенные сорок пять минут и незамедлительно уедет домой. Простая рабочая сессия с клиентом. Она делала это миллион раз. Сделает и в миллион первый.
— Вам музыка не мешает? — опомнился водитель, слегка приглушив звук.
— Нет, что вы, — иронично бросила девушка, но мужчина этого не заметил и довольно прибавил громкость.
Когда такси остановилось около высотки, девушка быстро выскочила из машины, бросив торопливое «спасибо» нерадивому водителю. Дул прохладный порывистый ветер, Алисе казалось, что ещё чуть-чуть, и её унесет подальше отсюда. Признаться честно, этого она и желала. Ноги подгибались, руки нервно теребили край пальто, а звери внутри ликовали. Но сегодня девушка не намеревалась их кормить. Хватит.
Соберись.
Девушка зашла в помещение, которое сперва показалось ей нелюдимым. Всюду был выключен свет, не было ни менеджеров, ни прочего персонала, будто здание и вовсе не рабочее, хотя по времени был всего-то восьмой час. Алиса несмело прошла внутрь, оглянулась, дошла до стойки в фойе и задумалась.
Что дальше? От такой тишины, как здесь, ей становилось не по себе, всё напоминало старый китайский фильм ужасов. Для полноты картины оставалось только крикнуть в темноту «кто здесь?».
Может, стоит подождать или же просто позвонить самому Сергею?
— Добро пожаловать, — женский электронный голос прозвучал прямо над головой, и Алиса дёрнулась от неожиданности. — Пожалуйста, пройдите к лифту, Сергей ожидает вас наверху.
Девушка обернулась и заметила полупрозрачный лифт у дальней стены. Шаги дались ей с трудом, однако через минуту она уже была у дверей кабинки. Лифт тронулся беззвучно и поднял девушку на семьдесят третий этаж. Когда дверцы открылись, Алиса поняла, что вот он, момент, когда сбегать уже поздно. Шаг вперёд и ни одного назад.
Звук каблуков объявил о прибывшей гостье раньше, чем планировалось, и Сергей незамедлительно обернулся. Наверное, это морок или наваждение. Одно из двух. Но приближающийся силуэт говорил об обратном, и когда он уловил аромат цветочных духов, то убедился, что это не наваждение.
Точно нет.
— Вы… — удивлённый голос Сергея разрезал тишину. Алиса приметила, что выглядел он не так хорошо, как тогда в ресторане. На нём была простая чёрная футболка и свободные брюки; волосы, как и в прошлый раз, огнём выделялись на фоне всего остального. Это, определённо, было его визитной карточкой. Но помимо отсутствия костюма можно было заметить и другие изменения: синяки под глазами, серость лица и неуверенность в голосе.
— Добрый вечер, Сергей, — как и планировала, начала Алиса.
— Как вы… — юноша непонимающе свёл брови на переносице. — То есть… Добрый, Алиса, конечно, добрый.
Неловкость чувствовалась, как прохладный питерский ветер. Пронизывала до костей и оседала на плечи. Алисе казалось, что она вновь оказалась на улице. Нужно было что-то сказать, бросить претензию, что она ещё должна успеть вернуться после сеанса в участок или любой другой неправдоподобный бред. Что угодно, лишь бы прервать эту игру в гляделки.
— Простите, — и первый ход сделал он. — Но я не ожидал вас здесь увидеть.
— Не ожидали? — искренне удивилась Алиса. — Вы сами захотели сменить врача, разве нет?
— Да, но не знал, что на замену мне пришлют вас, — фраза могла показаться грубой, от чего Сергей ещё больше занервничал, а вот Алиса почувствовала себя не в своей тарелке. Заготовленная речь мгновенно выветрилась, девушка словно рыба, выброшенная на сушу, переваривала информацию.
Не ожидал, что пришлют меня? Интересно.
— Простите мне мою растерянность, пожалуйста, проходите, — Сергей жестом указал в сторону дивана. Алиса, наконец, отвлеклась от юноши и обратила внимание на комнату.
Дизайн был… необычным. Стена, полностью уставленная газировкой, и прямо напротив копия картины Боттичелли
(копия ли?), а завершает всё это панорамный вид на красоты Петербурга. Такое странное сочетание уже могло послужить тревожным звоночком для психолога, но Алиса лишь сделала мысленную пометку: когда-нибудь спросить об этом.
Не сейчас.
Девушка прошла в центр комнаты, но на диван не села, как и Сергей остановилась около окон.
— Хотите что-нибудь выпить? — предложил он ей, и девушка слегка вздрогнула, ей всё ещё было неуютно в этой комнате.
— Нет, спасибо, — быстро ответила Алиса, оборачиваясь в сторону парня. Он невпопад моргал и поджимал губы, словно студент, защищающий курсовую. Хотелось сказать ему: «Расслабься! Я пришла с миром». Однако Алиса и сама ждала, пока ей скажут подобное.
— Я должен быть откровенен, — аккуратно начал Разумовский, бросив последний взгляд на закатное небо в панорамных стеклах. — Я хотел вас найти, даже отдал команду Марго.
— Марго? — перебила его девушка.
— Да, мой виртуальный помощник, она должна была встретить вас в холле, — пояснил Сергей.
— Ах, эта Марго, — наконец, сообразила Алиса. Это было… необычно. — И… что же вас остановило?
— Не знаю, — поведя плечами, признался юноша. Алиса могла заметить, как слегка дрожали его пальцы.
Лёгкий тремор, как и писал Беркин.
— В последний момент я передумал. Потом решил позвонить в участок с просьбой заменить психолога… И вот вы здесь, — более расслаблено пояснил он.
— И вот я здесь, — повторила за ним брюнетка.
Судьба? Едва ли. Скорее злая шутка.
— Я думал, что вы частный психолог, — вновь начал беседу Разумовский, наконец подходя к дивану и присаживаясь.
— Не совсем. Я работаю в полиции, но также веду отдельных клиентов, как психолог-терапевт, — пояснила Алиса, присаживаясь на дальний край софы. — Итак, теперь я буду вместо Артёма Дмитриевича.
Сергей одобрительно кивнул и окинул Алису заинтересованным взглядом. Градус напряжения никак не спадал. Девушке казалось, что более неловкого диалога она никогда и не вела.
«Помолчите с часик и поедешь домой», — напомнила она сама себе.
Ага, как же.
— Понимаю, что это личный вопрос… Но всё же, почему вы отказались от помощи моего коллеги? — решилась спросить девушка, заглядывая Разумовскому прямо в глаза. И взгляд этот отдавал бризом моря, но как оказалось, был корочкой льда. Точёные черты лица, казалось, заострились ещё больше. В этой темной квартире он почти походил за призрака. Было лишь одно «но».
Эти чёртовы волосы.
Сергей ответил не сразу, задумчиво всматривался куда-то в сторону, а затем обернулся к Алисе, словно, наконец, вспомнив о её присутствии.
— Он напоминал мне кое-кого… Старого друга, — расплывчато ответил парень. — В любом случае, это уже неважно, — фраза дала понять, что большего Алиса не услышит. Что ж, попытаться стоило.
Звери внутри ликовали. Молчание затягивалось, а нерешимость росла с каждой секундой, так что становилось тошно. Алиса даже не представляла, с чего начать. Это уже не первая сессия; ей ещё не приходилось внедряться в процесс работы, когда начинал его кто-то другой. Те записи, что составил Беркин были пустым звуком, они не давали абсолютно никакого представления о Разумовском. И что она по итогу знала?
Гений, миллиардер, филантроп,
убийца. Список был «что надо». Однако с чего-то начинать стоило. Бросить кусок мясо тем тварям, что терзали душу, и, наконец, собраться духом.
Алиса не тряпка. Просто той гордости и спеси, что она несёт всю свою жизнь, вдруг оказалось недостаточно, стоило ей оказаться в апартаментах Разумовского. И голос в голове услужливо кричал, что она почти облажалась, лицом упала прямо в грязь, навстречу страхам и предрассудкам. Однако какое-то редкое чувство в груди не давало покорно сдаться, и Алиса заговорила.
— Я хочу быть честной… Я не хотела брать ваше дело, — откровенность сорвалась с языка быстрее, чем ожидала девушка. — Но у меня практически не было выбора, и вот я здесь.
— Я… Мне очень, — начал было Сергей, но был прерван самой Алисой.
— Пожалуйста, дайте мне закончить, — спокойно произнесла она. — Я читала отчеты. Вы были не в восторге от предыдущих сессий, и я могу понять почему. Но давайте договоримся?
— О чём же? — взволнованно спросил юноша, постукивая по напитку в руках.
— Мы с вами не будем молчать. Я могу отказаться от дела, и вам пришлют специалиста из Москвы, и тогда вы сможете молчать вместе с ним. Но если вы хотите работать со мной, то мы будем откровенны друг с другом, — наконец, закончила свою речь Алиса.
«Помолчите с часик и поедешь домой» только что полетело в урну.
— То есть никакой лжи? — серьёзно спросил Разумовский.
— Никакой лжи, — протягивая руку, подтвердила Алиса.
Сергей взглянул ей в глаза, а затем протянул руку навстречу. Когда холодная ладонь коснулась руки Алисы, та невольно вздрогнула. Он весь словно был соткан из мелких кусочков льда. Ледяные руки, ледяные глаза. Только вот волосы, подобно огню, всегда привлекали внимание, стоило девушке посмотреть на него.
— Хорошо, тогда предлагаю начать, — облегчённо произнесла девушка. — Не думаю, что сейчас у нас есть возможность выстроить точную тактику в этих встречах, но с чего-то стоит начать, верно?
— Хорошо, — согласно кивнул Сергей.
— Мне нужно иметь представление о том, что представляет из себя ваша жизнь, я не буду вас допрашивать, но поначалу наше общение будет больше ознакомительным.
Парень участливо кивнул, обдумывая сказанное. Что ж, начало положено.
— Итак, как идут дела у вашей компании?
Послышался смешок. И, нет, Рудовой не показалось.
— Простите, — неловко улыбнувшись, начал парень. — Но разве вы не должны начать показывать мне картинки Роршаха или спрашивать о моём детстве?
— А вы бы хотели поговорить со мной о детстве? — по-доброму поддела его Алиса, на что Сергей согласно прикрыл глаза.
— Таков мой подход, — кратко пояснила Алиса. — К тому же, как полицейский психолог, я обязана составлять общую отчетность о вашем состоянии. Для этого мне не обязательно заставлять Вас рассказывать о детских травмах и прочем. Только если вы сами этого пожелаете.
Последняя фраза была брошена вдобавок, второпях. Сергей поднял на неё взгляд и шумно выдохнул.
— Ну… Соц. сеть работает исправно, но всё произошедшее нанесло урон репутации…
— Вы часто думаете о том, что случилось? — прощупывая почву, произнесла девушка.
— Эм-м… Сложно сказать. Вы часто думаете о работе? — неожиданно спросил он.
— Ну-у, легче спросить о том, когда я не думаю о работе, — отшутилась девушка. — Ладно, тогда пойдём дальше. Вы хорошо спите?
— Знаете, этот вопрос напрямую зависим от моей работы, — отшутился юноша.
— Ну то есть, не очень хорошо, — вслух резюмировала девушка. — Принимаете какие-либо таблетки для сна?
— Нет, — ответ был таким быстром, словно Разумовский давно ждал этого вопроса.
— Хорошо, а какие-либо другие таблетки?
Тишина буквально несколько секунд зависла между ними, парень внимательно посмотрел на Алису и окинул её заинтересованным взглядом, склонив голову набок.
— Вы ведь читали моё заключение, знаете, что мне не прописывали никаких таблеток.
Это был… неожиданный ответ.
Интересно, может, он знает и всё то, что писал Беркин в его заключениях?
— Да, вы правы, но я хочу делать выводы о вас, исходя из того, что вы сами мне расскажете, а не из того, что написано.
Сергей звучно хмыкнул, словно не веря не единому слову Алисы.
— Нет, я не принимаю никакие таблетки. Хотя, постойте, цитрамон считается? — в нём словно проснулась новая личность, что сыпала колкими шутками и с надменностью относилась к ситуации в целом.
— Мучают головные боли?
— Периодически, — короткий кивок головы. — Из-за недосыпа, я полагаю, — уже на порядок легче откликнулся Разумовский.
— Вероятно, да, — согласилась девушка, делая пометки. — Часто замечаете за собой тревожные настроения? Волнения?
— Простите? — парень заметно напрягся, словно его уличили в страшном секрете.
— Бывают ли у вас приступы тревоги, волнения?
— Я… Я не уверен.
Алиса заметила, что от пояснения вопроса легче ему не стало, и решила добавить.
— У вас дрожат руки, — как-то неожиданно тихо подметила девушка. Взгляд Разумовского переменился, словно он только сейчас заметил эту деталь в своём поведении. Неужели правда не знал?
— Я… не замечал этого раньше, — подтвердил юноша догадки Алисы. — Это, наверняка, из-за сна, — вдруг, быстро добавил он, словно оправдываясь.
— Вы уверены? — вглядываясь в глаза парня, произнесла Алиса. Повисла тишина. Сергей поднял взгляд на Алису, неловкость смутила его, и он быстро отвернулся. Казалось, вопрос был исчерпан, и девушка не ожидала уже услышать на него ответ, но вдруг парень заговорил.
— Это навсегда останется со мной. Чумной Доктор не исчезнет бесследно, — очевидно, переборов себя, признаётся Разумовский.
— И что же за след он оставил в истории?
— Вы задаёте неоднозначные вопросы, — вновь усмехнувшись, произнёс Сергей.
— Вы не обязаны давать мне однозначные ответы, — пояснила Алиса, подсаживаясь ближе. — Послушайте, я не собираюсь судить вас, это противоречит врачебной этике.
— Но в глубине души вы осуждаете, — холодным тоном отчеканил юноша.
— Я не… С чего вы взяли? — Алиса в отрицательном жесте мотнула головой; слова Разумовского её удивляли. Взгляд его переменился, казалось, даже стал другого оттенка, но на деле обратился в более холодный. Практически колючий, так что хотелось укрыться.
— Разве есть кто-то, кто не осуждает? — Разумовский быстро поднялся с дивана, вновь возвращаясь к виду из окна.
— Вы не должны думать об этом. Люди склонны к тому, чтобы судить других за их грехи.
— И их можно понять, — настаивал на своём Сергей. — Как вы узнали о произошедшем? — вдруг, обратился к ней парень с вопросом. — Прочли новости? Услышали от коллег?
— Второе, — ответила девушка.
— И о чем вы подумали в тот момент? — Разумовский развернулся, своим острым взглядом впиваясь в Алису. — Дайте угадаю, вы, наверняка, вместе со всем отделом полиции решили, что я поехавший головой ублюдок, которого стоит застрелить при задержании, — зло выплюнул парень.
— Нет, — решительно отвечала ему брюнетка. — Нет, вы ошибаетесь.
— Ошибаюсь? — Разумовский рассмеялся, и от этого смеха у Алисы сжалось сердце. Звери начали сжимать лёгкие с новой силой, а сердце ускорило ритм. Ей этот смех не нравился. Этот смех отличался от того, что девушка слышала в ресторане, словно и вовсе был не его.
Совсем другого человека.
— Да. В тот момент я подумала… подумала, что вы запутались. Что вы, вероятно, очень одиноки, — призналась девушка.
«Никакой лжи». — Ну, и что вам не помешало бы пройти тест Роршаха.
Уголок его губ дернулся, но осадок от фразы, что была произнесена ранее, всё ещё ощущался на плечах. Алиса с досадой прикусила губы. Глупая.
Глупая, глупая Алиса. Ей нельзя было поддаваться этому чувству. Чувству, что сейчас полностью охватило её грудь.
Сочувствовать Разумовскому было опасно. До кончиков пальцев дошло лёгкое покалывание, кажется, рука затекла. Нужно было срочно менять положение. И речь сейчас не только о руках.
Внезапно раздалась звонкая мелодия. По уровню раздражительности дотягивающая до той песни из такси. Алиса мгновенно потянулась к сумке, стараясь найти источник шума, а Сергей, очнувшись, обратил свой взгляд на девушку. Когда руки, наконец, подцепили мягкий чехол смартфона, то она беглым взглядом окинула экран.
«Мама»
— Простите, мне нужно ответить, — неловко произнесла Алиса, принимая звонок. Сергей лишь кивнул, подходя обратно к дивану. Взгляд стал привычно синим, растерянным. Словно тот Сергей, с которым она говорила минуту назад, пропал.
— Да?
— Лис, приезжай, — хриплый голос на том конце телефона был тихим, болезненным.
— Я на работе, это срочно?
— К чёрту твою работу… Приезжай, — было сложно держать лицо в присутствии Сергея, но ей безумно хотелось выглядеть собранной.
— Я не…
— Алиса, пожалуйста, — голос матери совсем надломился, и послышался протяжной кашель.
— Хорошо, — быстро, даже не успев обдумать. — Хорошо, я приеду.
Послышались гудки. Алиса медленно отняла телефон от лица и подняла взгляд на Сергея. Её серо-голубые столкнулись с его синими. И, всё же, нет.
Абсолютно точно. Он весь, от ресниц до точек, был соткан изо льда. И, кажется, продолжи Алиса вглядываться в эти глаза — пошла бы ко дну.
— Простите, — девушка не узнавала свой голос.
Будто другой человек, да? — Мне нужно срочно уехать, мы можем продолжить в следующий раз?
— Конечно, всё в порядке, — Сергей быстрым шагом приблизился к девушке. — Вас проводить?
— Нет, спасибо, Марго познакомила меня с лифтом, — торопливо собираясь, бросила девушка. Сергей неловко кивнул и пропустил Алису вперед, сам оставаясь на месте.
Когда силуэт девушки почти приблизился к лифту, то он вдруг решился.
— Алиса, вы… Вы ведь не откажетесь? — голос его был тихим, словно он всё ещё сомневался в том, что говорит.
— Простите? — Алиса обернулась, взглянув на Разумовского, вновь прокрутила фразу у себя в голове.
Она «что»? Не откажется?
— Вы сказали, что можете отказаться и ко мне пришлют кого-нибудь из Москвы, — повторил её слова Сергей, вновь нервно постукивая по напитку. Казалось, нервозность шла с ним в ногу и не отпускала даже в простых диалогах. Всё же этот Сергей Разумовский сильно отличался от того, что она встретила в ресторане.
— Я… Нет. Я не откажусь, — заверила его девушка, в последний раз вглядываясь в тёмно-синее море.
Алиса нажала на кнопку лифта, неловко переступая с ноги на ногу, ожидая его приезда. И когда стеклянные двери открылись, впуская её внутрь, она вдруг услышала:
— Спасибо.
Звери внутри тревожно зарычали. Им это «спасибо» резало слух. Из-за таких слов часто случаются беды, звери знали. И только Алиса не знала, что это был их последний звук.
