take a look at my boyfriend

      Что может быть лучше вечера в прекрасной компании друзей и алкоголя?       Правильно — много чего. От путёвки на Мальдивы (или вообще куда-угодно во время этой блядской пандемии) до вкуснейших кусочков пиццы, оставшихся после вечеринки, которые кажутся пищей богов в похмельное утро. Но это ведь не значит, что сидеть с давним приятелем, распивая бутылку виски за просмотром до смеха глупого ужастика плохо? Конечно же нет.       Мы с Крисом давненько не виделись, хоть и оставались постоянно на связи, благо, современные технологии позволяют отсылать смешные видосики даже на расстоянии сотен миль. А с учётом того, что знакомы мы далеко не первый год, такие "отношения на расстоянии" проверенный и вполне рабочий метод для нас.       Что поделать, если он постоянно улетает на съёмки или в пресс-туры, а я просто улетаю кукухой, покупая билеты к чёрту на куличики за день до вылета, благо, работать на удалёнке для меня не в новинку.       Именно поэтому любая возможность пересечься с мистером Эвансом заканчивается тихой попойкой, ностальгией по былым временам и жаркими дебатами по поводу и без, которые лишь чудом не перерастают в ссоры мирового масштаба.       Возможно, секрет в том, что в некоторых моментах мы с Эвансом будто сиамские близнецы — думаем, говорим и делаем одинаково, даже находясь не рядом. Возможно, наоборот, весь смысл в том, что мы друг друга нейтрализуем, словно один из нас ядерное оружие, а другой — код его деактивации. А, возможно, мы просто дорожим нашей крепкой дружбой, ведь вместе прошли сквозь огонь и воду, и медные трубы.       Всё это не столь важно, ведь сейчас мы оба пугаемся несчастных скримеров, вздрагивая каждый раз от неожиданности, и оба жёстко троллим поистине тупых героев фильма, давая непрошенные советы бесчувственной плазме. Хоть бутылка виски уже почти допита, моё состояние можно охарактеризовать как опьянение средней тяжести — это когда по телу раскатывается тепло, расслабляя мышцы, а в голове как у Винни-Пуха — опилки, но ты всё ещё контролируешь себя, ощущая реальность как мягкое облачко, а не чёртовы американские горки.       Мы сидим на полу гостинной будто нам снова двадцать с небольшим, уплетаем за обе щёки чипсы и, конежно же, мармеладки, которые вряд ли являются достойной закуской к ирландскому виски, но нам, как обычно, плевать. Главное, что вкусно.       Фильм заканчивается, но, спасибо вселенной, что к такому дерьму всегда идёт сиквелл, так что теперь мы пугаем друг друга до усрачки, всё так же пьём и продолжаем засирать "максимально неожиданные сюжетные повороты". Правда под конец, устав от столь ярких эмоций и общих впечатлений за день, мы с Эвансом просто молча пялимся в одну точку, ожидая, когда же всех прикончат, до последнего надеясь, хоть на один интересный момент за все полтора часа фильма.       Постепенно под влиянием алкоголя желание веселиться сменяется другим весьма пикантным и куда более сильным. Оно растёт по мере того, как я пристально изучаю каждую деталь в Крисе, словно вижу его впервые, подмечая как короткие рукава рубашки обтягивают накачанные бицепсы, как он водит подушечками пальцев по краям стакана, как размеренно поднимается его грудь на вдохе. Наконец встречаюсь с ним взглядом и невольно сглатываю — он также пристально изучает меня.       Напряжение между нами растёт с каждой минутой, но мы не перестаём играть в эти гляделки, продолжая сканировать друг друга, не шевелясь. – Поцелуй меня, – выходит не так воодушевляюще, как я изначально хотела, всё таки алкоголь вносит свои коррективы. – Что? – Эванс продолжает смотреть на меня, видимо, пытаясь залезть ко мне в голову, но это бесполезно — там ведь сплошные опилки. – Ты слышал. – Да, но я хочу, чтобы ты сказала это ещё раз. – Поцелуй меня, Крис. Пожалуйста.       Эванс придвигается чуть ближе, оказываясь ко мне почти вплотную, мягко проводит по шее и подбородку пальцами, беря моё лицо в ладони. Смотрит внимательно, да так трепетно, что я не выдерживаю и закрываю глаза. Облизываю губы в сладком предвкушении и чувствую его целомудренный поцелуй у себя на макушке. – Эй, – возмущаюсь я, смотря на друга с упрёком. – Ты просила тебя поцеловать, я поцеловал. – Не так, – капризно замечаю, буравя этого дурака взглядом. – Так? – Эванс опять наклоняется ко мне, проводит носом по щеке и оставляет короткий поцелуй на скуле. – Крис, – то ли хнычу, то ли опять возмущаюсь я, пока он продолжает держать моё лицо в предательской близости от своих губ. – Неужели так? – Он целует уголок моих губ, но не успеваю я ответить, как Крис отстраняется, наблюдая за моей реакцией.       А я нахожусь буквально в шаге от бешенства, будто маленький капризный ребёнок, не получивший обещанный десерт. Прикрываю глаза, разочарованно выдыхая, собираясь с мыслями. – Нет, Эванс, вот так.       Теперь моя очередь придвигаться ближе, но я решаю действовать наверняка, усаживаясь на колени к мужчине, тем самым сокращая расстояние между нами до минимума. Заглядываю в голубые глаза и, не встретив никакого сопротивления, вовлекаю его в настоящий поцелуй. Он отвечает не сразу, медленно поддаваясь мне, растягивая этот момент как жвачку. Его руки уже лежат на моей спине, аккуратно поглаживая сквозь ткань легкого свитера, а язык вырисовывает непонятные узоры на нёбе и губах, выбивая весь кислород из лёгких.       Мы прерываемся, чтобы перевести дыхание, и я сильнее сжимаю плечи Криса — такое чувство, что стоит отпустить его, как я сразу же упаду, хотя падать некуда — мы и так находимся на полу. Не понимаю, это из-за алкоголя или из-за близости Эванса я будто в замедленной съёмке?       Вновь припадаю к его губам и исследую каждый их миллиметр, не спеша углублять поцелуй. Мне до одури нравится, что Крис позволяет мне вести в этот раз, покорно ожидая, когда я уже наиграюсь. Но ведь игра только началась, дорогой. – Не пожалеешь завтра? – Спрашивает он, когда я отрываюсь от губ с привкусом виски и припадаю к шее, оставляя на нежной коже влажные отметины. – Если только ты не растерял свои умения за эти годы, – не упускаю возможности подколоть старого друга, чем вызываю на его лице улыбку. – Переместимся в спальню? – Мне и тут хорошо.       На этом наш конструктивный диалог заканчивается, сменяясь несвязным бормотанием, стонами и просьбами не останавливаться.       Крис стягивает с меня свитер, покрывая поцелуями ключицы, спускаясь ниже, к груди, пальцами очерчивая каждый позвонок. Инстинктивно выгибаюсь и подаюсь вперёд, вжимаясь в него всем телом, и начинаю двигать бёдрами. Он шумно выдыхает, стискивая в ладонях мои ягодицы, и чуть откидывается назад, давая возможность и мне раздеть его, хотя бы частично. Рубашка и футболка летят в сторону, и я притягиваю его обратно к себе, подцепив пальцем золотую цепочку на шее. Крис накрывает мои губы своими, углубляя поцелуй, изучая мой рот своим языком, пока я блуждаю пальчиками по его торсу. Он, в свою очередь, расстёгивает лифчик, откидывая его к своим вещам, и припадает к груди, обводя языком уже затвердевший сосок, легко прикусывая его, срывая с моих губ тихий стон. Его это заводит, и Эванс продолжает мучать меня, переходя на другую грудь, упиваясь моими стонами, хватая меня за талию, чтобы я продолжала двигаться, сидя на нём. Я теряюсь в ощущениях, и даже несмотря на преграду в виде нашего белья и джинсов, готова кончить, катаясь на его члене. Чувствуя, что и сам он находится в шаге от пика возбуждения, Крис подхватывает меня на руки и несёт таки в спальню, укладывая на кровать, отстраняясь лишь для того, чтобы достать из тумбочки презерватив. Он любуется мной, такой растрёпанной и разгорячённой, пока снимает с себя штаны и боксеры и надевает на колом стоящий член защиту. Пытаюсь снять остатки одежды и с себя, но руки не слушаются, как и всё тело, в принципе, так что Эванс рывком стягивает с меня джинсы с трусиками и устраивается между моих ног, проводя дорожку поцелуев от пупка до подбородка. Я вся горю, мне срочно нужно ощутить его внутри, почувствовать эту наполненность, и, понимая это, Эванс одним толчком входит в меня, растягивая самым приятным способом. Он тяжело дышит, покрывая всю меня поцелуями, давая мне время привыкнуть, ожидая, когда я сама подамся к нему навстречу. И я подаюсь. Ловлю его губы своими, начиная изгибаться под ним, подстраиваясь под его размеренный темп. Удовольствие растекается по венам, поступает в мозг, Эванс что-то шепчет мне на ухо, но его голос теряется среди общего шума, который сейчас заполнил мою голову. Он переворачивает меня на живот, накрывает пальцами пульсирующий клитор и, буквально вколачиваясь в моё тело, доводит меня до полуобморочного состояния.       Да уж, за эти годы он явно улучшил свои навыки не только в актёрском мастерстве.