take a look at my boyfriend

      Что может быть хуже утреннего будильника? Правильно — проснуться раньше этой шайтан-машины, к тому же ещё и не по своей воле. И именно так началось моё утро в Нью-Йорке, когда вместо того, чтобы законно наслаждаться своими безумными снами вплоть до девяти утра, я еле разлепила глаза за сорок четыре минуты до назначенного будильника.       Из царства Морфея меня выдернул трек Элтона Джона "Can you feel the love tonight", и хоть обычно по утрам моя умственная деятельность оставляет желать лучшего, здесь я ошибиться никак не могла — мой мозг мог распознать и воспроизвести любой саундтрек из трилогии Короля Льва за долю секунды, причём в абсолютно любом состоянии. Приоткрыв оба глаза, я увидела перед собой никого иного как Кристофера Роберта Эванса и, сонно улыбнувшись, перевернулась на другой бок, укутываясь в одеяло с головой и моментально проваливаясь обратно в сон. Только вот ненадолго. – Проснись и пой, детка, – раздался над ухом родной голос, а его обладатель начал осыпать мелкими поцелуями мою макушку, – Проснись и пой.       Пробурчав что-то нечленораздельное в ответ, я, покрутившись, продолжила свой мирный сон под нескончаемое бурчание Эванса, пока в какой-то момент его присутствие не стало черезчур реальным, и я буквально почувствавола горячее дыхание мужчины у себя на шее. Сон тут же как рукой сняло, и я испуганно уставилась на Криса, не понимая, что вообще происходит.       Я отчётливо помнила, что ещё вчера вечером гостиничный номер в Archer Hotel New York, записанный на моё имя, насчитывал лишь одного постояльца — меня, и никого другого там быть не должно было, хотя бы потому что Крис уже третью неделю торчит во Флориде на съёмках нового фильма, из-за чего я неизменно засыпаю в гордом одиночестве. Именно поэтому сейчас я ошарашенно смотрела на Эванса, который самозабвенно подпевал песне и чуть ли не светился от счастья. – Ущипни меня, – хриплым спросонья голосом попросила я, всё также пялясь на мужчину напротив. – Если только за твою прекрасную попу, – рассмеялся Крис, а его руки тут же оказалась под одеялом, исполняя задуманное и, заодно, притягивая меня вплотную к себе. – Эванс! – Что? – Крис продолжал лыбиться, теперь уже собственнически сжимая мои ягодицы, – Напомню, что ты сама сказала тебя ущипнуть, так что я просто исполнил твою просьбу. – Что ты здесь делаешь? – Я сама не поняла, как так вышло, что в моём голосе и интонации было больше агрессии и недовольства, чем удивления, не говоря уже о какой-никакой радости, и мне моментально стало чуть-чуть стыдно. Благо, Эванса это никак не смутило. – Боишься, что я встречусь с твоим любовничком, дорогая? – Наклоняясь ко мне, спрашивает Крис. – Да, – спокойно отвечаю, обхватывая лицо мужа ладонями и притягивая его ещё ближе, так что наше дыхание смешивается, а носы трутся друг о друга, – Видишь ли, он как раз вышел за утренним кофе и круассанами и должен с минуты на минуту вернуться. – Надеюсь, он хорошо воспитан и поделится с гостем свежей выпечкой, – тихо говорит Крис, смотря мне прямо в глаза. Он нависает надо мной, упираясь руками в матрас, и льнёт к моей ладони, когда я очерчиваю большим пальцем контур его бороды. – Я соскучилась, Крис. Очень, – ещё тише говорю я, а затем целую своего ненаглядного. Он, однако, не торопится углублять поцелуй, лишь поочерёдно сминая мои губы своими, из чего я делаю вывод, что нам есть ещё, что обсудить, прежде чем переходить к самой интересной части нашего долгожданного воссоединения. – Ты же помнишь, какой сегодня день? – Сбивчиво спрашивает Эванс, отрываясь от моих губ и утыкаясь носом мне в шею, вызывая тем самым табун мурашек. – Эм, вторник? – Делая вид, что не понимаю, о чём речь, отвечаю я, максимально наигранно хлопая глазами. Как никак я та ещё актрисса. – В том числе, – хмыкает мужчина, а у меня от этого хрипловатого баса не то что мурашки, коленки подгибаются, – Вообще-то, дорогуша, ровно год назад у меня появилось это, – Крис вновь приподнимается, и подставляет к моему лицу левую ладонь, на безымянном пальце которой красуется обручальное кольцо. – Ого, какая красота! – Восклицаю я, крутя в руках его ладонь, рассматривая золотое украшение с неброской гравировкой. – Не выпендривайся, – Крис ловит мою левую руку и бёдрами сильнее вдавливает меня в кровать, дабы я не брыкалась, – У тебя такое же. – Ага, – довольно замечаю я, закусывая губы и закрывая лицо руками, скрывая от муженька свою до безумия счастливую улыбку, – Я так тебя люблю, Эванс. Ты лучший.       Крис выражает свои чувства тактильно — убирает руки от моего лица и заводит их мне за голову, удерживая мои запястья одной своей рукой, второй отодвигая одеяло, которое всё ещё лежит между нами, в сторону. Я льну к нему всем телом, желая ощущать касания его пальцев на каждом сантиметре своей кожи, ибо за эти две с половиной недели я прямо-таки изголодалась по его любви и ласке. Он покрывает всё моё лицо и шею поцелуями, настойчиво избегая уже чуть распухших губ, тем самым изводя и заводя меня сильнее. Его ладонь скользит от моего колена вверх по бедру, останавливаясь на заднице, а затем пробирается под пижамную майку, которая и так уже задралась до самой груди. Я вздыхаю, облизывая сухие губы, и пытаюсь повернуть голову таким образом, чтобы поймать рот Криса губами, буквально умоляя мужчину таки нормально засосаться — глубоко и влажно, чтобы воздуха в лёгких не осталось совсем, и кровь прилила к нашим половым органам, сводя все мысли и желания лишь к одному. – Господи, как же мне тебя не хватало, – шепчет Крис, опускаясь поцелуями к моим ключицам, сдерживаясь, дабы не оставить на нежной коже синющих засосов, – Как только закончится вся эта ебала с прессой, я покупаю тебе билет на ближайший рейс во Флориду, и мне плевать, какие у тебя там были планы.       Засранец прекрасно знает, что в таком состоянии я не могу ему возразить или начать пререкаться, особенно, когда его язык оставляет влажные дорожки на моей груди, а рука медленно тянется к резинке трусиков, подчиняя себе последние извилины в мозгу. Но, честно говоря, я бы не стала спорить с ним, даже если бы не была опьянена его поцелуями и требовательными прикосновениями — я сама собиралась на пару дней сбежать к Эвансу после сегодняшнего похода на вечернее шоу, и его неожиданный приезд никак не изменил мои первоначальные планы. – Крис, – начинаю я, но меня перебивает телефонный звонок, который мистер Эванс успешно игнорирует, затыкая меня долгожданным поцелуем, – Вдруг что-то важное? – Сбивчиво спрашиваю, когда мелодия звонка обрывается, и Крис отстраняется от меня, переводя дыхание. – Плевать.       Крис проводит указательным пальцем по моим половым губам, распределяя естественную смазку, и я выгибаюсь, прикусывая его плечо, когда он надавливает на клитор, вырисовывая непонятные узоры.       Правда, одновременно с моим стоном в комнате начинает играть уже моя мелодия на входящие вызовы, и Крис чертыхается, желая убить всех и каждого, кто мешает ему выполнить свой супружеский долг. – Чёрт, это твой папа, – произносит мужчина, потянувшись к телефону на прикроватной тумбочке, с намерением выключить эту шайтан-машину. – Ох... Надо... Наверное, ответить, – пытаясь привести мысли в порядок, бормочу я, пока в ушах всё ещё стучит, и я буквально чувствую, как сердце бьётся о рёбра. – Наверное, – растеряно говорит Крис, продолжая пялиться на экран мобильника, не решаясь сбросить звонок.       В конце концов, он берёт телефон и протягивает его мне, пока я отчаянно пытаюсь восстановить дыхание. – Слезь с меня, Эванс. Я не могу говорить с отцом, когда твой член упирается мне в ляху, – кряхчу я, упираясь ладонями в широкую грудь Криса, пытаясь столкнуть его с себя.       Он падает на другую сторону кровати, прикрывая глаза рукой, и тяжело дышит, одёргивая воротник кофты. Я же успеваю в последнюю секунду ответить на входящий звонок и расплываюсь в улыбке, слыша на другом конце папин голос и поздравления, к которым в последствии присоединяется и мама. Они говорят много красивых слов, от чего у каждого из нас глаза на мокром месте, прямо как на свадебной церемонии год назад. Затем разговор впадает в более привычное для нас русло, с вечными вопросами "как дела?", "что нового?", "хорошо ли ты кушаешь?" и "как там Крис?". Однако, когда папа узнаёт, что Эванс сейчас лежит у меня под боком, он просит передать ему трубочку, потому что ему этот мистер не отвечает. Крис, осознав, чей именно звонок он решил проигнорировать ранее, краснеет до ушей и оправдывается тем, что телефон до сих пор стоит на беззвучном и мы не слышали звонка. Ага, конечно.       Сначала они обсуждают нашу первую годовщину, папа от души поздравляет Криса и хвалит его за выдержку, от чего я вздыхаю, закатывая глаза. Мне с детства говорят, что у меня батин характер, так что его пускай и шуточные замечания о том, как Крису сложно со мной уживаться, несколько нелепы. Но вот когда после стандарных вопросов и ответов всплывает тема бейсбола, я понимаю, что это надолго, и решаю пойти в душ, не дожидаясь своего супруга. Всё-таки у меня сегодня день расписан по часам, так что ждать, когда эти двоё обсудят все последние матчи, замены игроков и прочее, я не собираюсь. Крис никак не реагирует на мой уход, настолько он увлечён разговором, но мне даже приятно — тот факт, что двое самых любимых мужчин в моей жизни так хорошо ладят, отдаётся в сердце приятным покалыванием, а на душе сразу же становится тепло и уютно. ***       Звук открывающейся двери отрывает меня от потока мыслей, и я оборачиваюсь ко входу, желая узнать, кто настолько невоспитанный, что даже не соизволил постучаться в дамскую гримёрку. – Привет, жёнушка, – практически мурлычит Крис, проскальзывая внутрь небольшой комнатки и закрывая за собой дверь. По разным причинам нам обоим до одури нравится акцентировать внимание на нашем статусе в графе о семейном положении. – Привет. – Эй, принцесса, ты чего? – Крис подходит ко мне, сидящей на кресле, и кладёт ладони на мои плечи, разминая затёкшие мышцы, пытаясь снять напряжение, – Что за мертвецкий тон, а? И где твоё коронное "муженёк" или же "супруг"? Может тебя подменили, пока я болтал с Джимми? – Нет, Эванс, это всё ещё я — твоя любимая заноза в заднице, – улыбаюсь, и Крис облегчённо выдыхает, целуя меня в лоб, – Просто я немного нервничаю. Всё-таки за время локдаунов и карантинов я порядком отвыкла от оффлайн мероприятий. Я устала, я хочу домой в тёплую кроватку и спать. – Понимаю, – Крис сидит на корточках передо мной, успокаивающе водя большими пальцами по моим ладоням, от чего мне действительно становится легче, – Послушай, ты большая молодец. И вся эта волокита с выпуском твоего сто раз отложенного фильма — ещё один повод для гордости. Я не перестаю восхищаться тобой. Сколько интервью у тебя уже было? Три? Четыре? – Четыре. За три дня, – прикрыв глаза, отвечаю я, – Но там не было живой аудитории, не было такого количества народа, и... – И там не было меня, – заканчивает за меня Крис, тепло улыбаясь, – Я уверен, всё будет хорошо. И не потому что я буду рядом, хотя это, прошу заметить, весомый плюс, – я фыркаю от такого заявления, за что сразу же расплачиваюсь — мистер Эванс легонько щипает меня за ногу, порицательно хмурясь, но тут же забывает об этом инциденте, продолжая свою мотивационную речь, – Малышка, твоя харизма покоряет каждого. Ты прекрасно чувствуешь не только людей, но и камеры, так всегда было и будет, и я по хорошему тебе завидую. Ты не боишься показаться несерьёзной или глупой, не боишься смешить и смеяться, не боишься раскрываться как личность. Ты показываешь людям настоящую себя, и они тебя за это и любят. К тому же, – оживлённо добавляет Эванс, пока я слушаю его, затаив дыхание, – Ты не первый день знакома с Джимми, вы хорошо ладите и он не даст тебя в обиду. – Наверное ты прав, – тихо говорю я, будто находясь под гипнозом его голубых глаз, – Во всяком случае насчёт Фэллона. Но... – Никаких "но", детка, – Крис грубо обрывает меня, сжимая ладонями мои бёдра, попутно приближаясь практически вплотную ко мне, – Ты зря накручиваешь себя, уж поверь мне. К тому же, я знаю один действенный способ, как справиться с нарастающей тревожностью, – шепчет мужчина мне в самое ухо, опаляя кожу своим горячим дыханием, от чего я блаженно прикрываю глаза. – Мм, звучит крайне интригующе, – бормочу я, а пальцы Криса уже цепляют подол моего платья и тянут его вверх, – А что за способ? Просвети меня. – Тот, где наличие белья вовсе нежелательно, – я закусываю губу, сдерживая стон, когда пальцы Криса касаются кожи живота над резинкой трусов, но последняя извилина в моём мозгу начинает истошно вопить и верещать, – Кто-то может войти, Эванс. – Ты выбрала мужика с мозгами, который предусмотрительно закрыл дверь, – сквозь поцелуй отвечает мне Крис, подцепляя-таки ткань моего нижнего белья, – Тебе нужно просто расслабить булки и насладиться моментом. Договорились?       "Да" слетает с моих губ с такой лёгкостью, что я сама себе поражаюсь — все переживания и в правду уходят на второй план, уступая место вожделению, и я полностью отдаюсь своим чувствам и своему мужчине.       В свою очередь, ему только это и нужно было услышать. Крис опускает мои трусики к щиколоткам и аккуратно стягивает их, оставляя при этом чёрные туфли с прозрачным каблуком. Одним движением он подтягивает моё поддатливое тело к краю кресла и раздвигает мои ноги шире, закидывая их себе на плечи, от чего не самое длинное платье задирается ещё выше, а я чувствую его дыхание своей неприкрытой промежностью. Эванс облизывается, словно кот на сметану, но не медлит — времени у нас в обрез, через полчаса мой выход, и Крис прекрасно знает, что если так подставит меня, то отправится прямиком нахуй. Его шершавый язык скользит по моим складкам, от чего я выгибаюсь, подставляясь под его движения, и цепляюсь пальцами за волосы, притягивая его ещё ближе и направляя. Руки Эванса сжимают мои ягодицы, остервенело сминая его любимую часть моего тела, пока его рот творит неописуемые вещи — он то нежно целует, то засасывает, то дует, то выводит замысловатые узоры на клиторе, то проникает языком внутрь, даря мне такое удовольствие, что глаза закатываются, пальцы на ногах подгибаются, а сдерживать стоны практически невозможно. Распахиваю глаза, когда одна рука Криса оказывается на моей шее, а два пальца второй медленно входят в вагину, раздвигая стенки, задевая лишь одному ему известные точки. Крис поднимает на меня затуманенный взгляд, и в этот момент картинка перед моими глазами становится настолько порочной и возбуждающей, что я кончаю, выстанывая имя своего мужа. Крис отстраняется для лучшего угла обзора, делает ещё пару движений пальцами, заставляя меня трестись и умолять его остановиться — перед камерами мне нужно появиться расслабленной и осмелевшей, а не затраханной, не в состоянии связать и двух слов. Эванс понимает и это, поэтому перестаёт делать что-либо, оставляя лишь короткие поцелуи на моих коленях, пока я восстанавливаю дыхание и способность думать. – Тебе придётся подправить помаду, – замечает мужчина, подавая мне трусы, и я поварачиваюсь к зеркалу, в намерении оценить ущерб от довольно-таки сдержанных поцелуев мистера Эванса. – О, с этим я справлюсь, – довольно хмыкая, я тянусь за кисточкой и помадой, благо визажисты так и оставили всю косметику на столе. – Знаешь, а мне нравится эта своеобразная традиция, – говорит Крис, склонившись над моим ухом и встречаясь с моим непонимающем взглядом в зеркале, поясняет: – Помнишь, на свадьбе я тоже отлизал тебе, пока все гости плясали под живую музыку. – Боже, Эванс, такое не забывают, – покраснев, отвечаю я, а по телу вновь растекается волна жара, – Но, как и год назад, я отплачу тебе за шикарный куни чуть позже. – Я в этом не сомневаюсь, – он целует меня в висок, и я прикрываю глаза от наслаждения, – А теперь, детка, иди и покажи всем, какая ты классная девчонка! *** – Что я могу сказать, – смеяясь, говорит Джимми, – Судя по твоим рассказам, все просто обязаны посмотреть этот фильм, так что встретимся на следующей неделе в кинотеатрах по всей стране. – Да уж, – утирая набежавшую от смеха слезу, говорю я, – Надеюсь, зрителю фильм понравится не меньше, чем мои сегодняшние истории. – К слову об историях, – телеведущий делает серьёзное лицо, а в его взгляде легко читается намёк на что-то эдакое, – Ровно год назад вы расписались с Крисом Эвансом. – Так, – я нахожу в зале своего ненаглядного, и пусть маска и скрывает половину его лица, я жопой чую, что у мистера Эванса сейчас улыбка во все тридцать два. – Одна птичка мне сегодня напела, что за вашим знакомством стоит крайне интересная история, – Джимми играет бровями, пока мой мозг отчаянно пытается определить, о чём идёт речь, – Расскажешь?       Сомнений в том, что этой болтливой пташкой является Кристофер Роберт, у меня даже не возникает. Он грамотно закинул удочку, заинтриговав Фэллона историей нашего знакомства, судя по всему, решив смягчить обстановку. Так что устроившись поудобнее на диванчике, я начала свой рассказ. – И так, сто лет назад наш общий друг устроил домашнюю вечеринку, где мы с Крисом впервые и встретились. Мы, конечно, знали о существовании друг друга задолго до этого, но как-то так вышло, что никогда не пересекались и уж тем более не общались. В какой-то момент, когда большинство гостей было уже изрядно выпившие, кто-то из ребят начал уговаривать Криса сыграть на фортепьяно, – в зале кто-то присвистнул, и я согласно закивала, – Это сейчас он сделал это чуть ли не достоянием общественности, выкладывая отрывки своей игры в истории в Инстаграме, раньше то о его навыках знало куда меньше народу. Должна сказать, что играет Крис просто бесподобно, хотя, вы, наверное, и без меня это знали. Конечно же, после каждой композиции были бурные овации и просьбы сыграть что-нибудь ещё. И Крис играл и играл, вводя всех в какой-то транс, ей богу. Либо же классическая музыка так действует исключительно на меня — я настолько погрузилась в свои мысли, что перестала замечать что-либо вокруг. Тут нужно отметить, что в такие моменты у меня полностью расслабленное лицо, и его выражение, мягко скажем, не самое радостное. И вот, сидя с такой физиономией, я вдруг ощущаю на себе пристальный взгляд мистера Эванса. Оно и не мудрено, ведь Крис закончил свой концерт, а я, кажется, была единственной, кто так и не отреагировал на него. У меня в голове сразу же: "Чёрт, надо хоть что-нибудь сказать, ведь неприлично сидеть как рыба об лёд", и я выпаливаю: "Ты так классно играешь! Моя бабуля была бы в восторге". У Эванса сразу улыбка до ушей, ясно дело, кто не хочет услышать, что бабуле нравится, что ты делаешь. Крис так оживился, что предложил заснять, как он играет и отправить это моей бабушке. Он даже открыл стол заказов, сказав, что может сыграть её любимое произведение, и выглядел так, словно моя бабушка была каким-то великим музыкантом, а её мнение было важнее всего. Спойлер: нет. А я, – я запинаюсь, сдерживая приступ хохота, – Чёрт, я до сих пор дословно помню, что я тогда ему сказала. "Спасибо, Крис, мне, правда, очень приятно. Но есть небольшая проблема — моя бабушка мертва". Ох, вы бы видели его лицо. Моментальное сожаление, что он поднял эту тему, что вообще заговорил со мной. Крис реально не знал, куда себя деть, потому что я продолжала смотреть ему прямо в глаза и спокойно улыбаться, пока на его лице одна эмоция сменялась другой. В итоге он извинился и вышел покурить или выпить, или всё разом, я не поняла. Моя подруга, которая сидела рядом и стала невольным свидетелем произошедшего, сказала, что, похоже, единственная причина, по которой я всё ещё одинока, заключается в том, что я отпугиваю всех парней, которые решаются наладить со мной контакт. Я тогда фыркнула и ответила ей, мол не мои проблемы, что все такие пугливые. Но Крис, как видите, оказался тем ещё смельчаком. Я, честно говоря, всё ещё не могу поверить, что мы уже год как муж и жена. Это так странно. – Ох, ну ты даёшь! – Смеётся Джимми, как в прочем и все присутствующие на площадке, – Эта история гарантированно попадает в мой личный топ. И я напоминаю, что на следующий неделе выходит долгожданный фильм с этой роковой женщиной в главной роли!       Мы перекидываемся парочкой дежурных слов на прощание, и я окидываю зал быстрым взглядом в поисках того самого рокового мужчины. Эванс, заметив это, поднимает большой палец вверх, без слов говоря, какая я молодец, и я сдерживаю себя, дабы не броситься к нему прямо здесь и сейчас. Всё-таки нужно ещё немного потерпеть, а потом уже можно и супружеский долг отдать.