***
Вчерашние усиленные тренировки до поздна дали о себе знать: каждая мышца болела на утро, что уж говорить о вялости. Но несмотря ни на что Катара поднялась с кровати. Сегодня особенный день. Третий сказал, чтобы она к одиннадцати была дома. Дети здесь поступают в академию с шести лет, у девочки же был особый случай. И только доброта Хокаге, руководителя деревней, спасла Катару: он дал ей не только крышу над головой, но и учителя. Хирузен Сарутоби поверил иномирянке, помог. И теперь Катара была обязана этому мудрому человеку. По правде говоря, девочка даже не задумывалась, почему Хокаге так легко поверил и дал кров на своей территории. Возможно, потому что северяне так же легко приняли Катару. И некая наивность и доверие к людям все еще остались у Катары. Она верила в добрые помыслы и искренность Сарутоби Хирузена, хоть и допускала мысль, что здесь что-то не так. Третий сказал, что зайдет вместе с ее будущим учителем к Катаре к одиннадцати. На время девочка будет распределена в седьмую команду до тех пор, пока не выпустится следующий выпуск, где как раз не хватало одного человека. Такой расклад Белсерион вполне устраивал. Собравшись быстрее, чем ожидалось, Катара присела на уже заправленную кровать. Девочка задумалась о дальнейшей своей судьбе. Зачем она вообще стала шиноби? Этим вопросом Белсерион задавалась уже год, но ответ был каким-то расплывчатым. Катара всегда желала спокойного времени, чтобы просто жить и не думать о том, что будущего может не быть. И в этом мире существовали все шансы на реализацию мечты. Быть обычным гражданским и не волноваться ни о чем. Но Белсерион помнит тот момент, когда местные сказали, что у нее есть чакра и все задатки, чтобы стать шиноби. Тогда Катара все поняла: что это за божественная энергия, текущая в ее теле. Та, что позволила не замерзнуть и выжить. Та, что убила всех тех невинных людей, ее друзей… Лучше бы брат не спасал ее. Она стала шиноби, чтобы стать сильной. Будь она обычной гражданской, хоть и умеющей владеть мечом, все равно осталась бы слабым звеном. Она бы погибла, завяла в толщи этого мира. Катара пять лет прожила на севере, сражаясь на мечах со своим названным братом, вместо того, чтобы идти и играть с девочками ее возраста. Она сражалась наравне с мужчинами против южан, которые стали чужаками для Катары. Она жила сражениями. И забыть былой опыт просто так было сложно. Белсерион просто так не могла взять и отложить свой меч, который когда-то дал ей в руки капрал Ганс. И то, что сделал для нее Третий, не было пустым звуком. Это стало последним фактором, повлиявшим на принятие решения. Белсерион поняла, что хочет стать сильнее, чтобы защитить не только себя, но и новый дом. В дверь постучали, выводя Катару из раздумий. Девочка резким движением поднялась с кровати, двигаясь к прихожей, по привычке касаясь меха на своих плечах. Она не переставала носить его, хотя не ощущала холода от слова совсем. Ее организм как будто абстрагировался от низких температур. На пороге ожидаемо показался силуэт Хокаге. Девочка уважительно поклонилась, после же посмотрев на человека, стоящего позади. «Чунин или уже джонин?», — мысленно задалась она вопросом, пробежавшись взглядом по стандартной форме. Зацепили девочку непослушно торчащие пепельные волосы и прикрытый левый глаз. Будущий учитель выглядел необычно. — Здравствуй, Катара, — поприветствовал Белсерион в ответ Третий, — Ты готова? — Да, Хокаге-сама, — кивнула девочка, — меч она решила не брать, хотя с оружием предпочитала не расставаться. Но что может случиться посреди улицы? Особенно в таком мирном месте, как Коноха. Однако почти выйдя, та развернулась и захватила меч. Чувство какой-то незащищенности без этой вещи не давало покоя. — Тогда, вручаю тебя в руки твоего учителя, — кивнул Третий. Какое-то время они шли вместе, пока Хокаге не свернул в левую сторону, девочка и Какаши пошли прямо. — Мне нужно кое-куда зайти, поэтому будет здорово, если подождешь меня в академии, — сообщил Какаши, когда они почти пришли. Хатаке решил какое-то время постоять у мемориала погибших, сегодня пока ему не удалось этого сделать, к сожалению. А если опоздает… Ничего страшного. Сегодня на него снова повесили очередную команду генинов. Какаши не знал, к чему это приведет. Но какая-то часть его хотела, чтобы сын сенсея смог стать шиноби. — Хорошо, Какаши-сенсей, — согласно кивнула Катара, припоминая имя ранее представленного человека. — Тебе на второй этаж, кабинет двести седьмой, — сообщил Хатаке, после чего эффектно ушел с помощью шуншина. Пожав плечами, девочка пошла в сторону здания с выделяющейся красной крышей. Найти нужный кабинет не составило труда: каждая дверь была пронумерована. Но когда девочка открыла нужную дверь, что-то начало падать сверху. Хорошая реакция не дала этому чему-то стукнуться о ее белую макушку. Губы девочки скривились, та осознала, что это была губка для мела. «Это так по-детски», — говорил взгляд Катара, когда та посмотрела на предполагаемого шалуна. Блондин, на голову ниже девочки. Он выглядел довольно ярко в особенности из-за своего рыжего костюма. В помещении оказалось еще два подростка: розоволосая высокая девочка и задумчивый брюнет, что сидел за партой, сомкнув руки в замок и закрыв половину лица. — А? — удивился Наруто, также, как и она, вместе с сокомандниками рассматривая новоприбывшую. Тот подозрительно прищурил глаза, спросив, должно быть, самое очевидное в сложившейся ситуации, — Ты кто? — Меня зовут Катара Белсерион, я приставлена четвертой в седьмую команду по приказу Третьего, — прохладно ответила девочка, о которой сложилось не самое хорошее первое впечатление, — Буду рада, если представитесь. — Я Наруто Узумаки! — воскликнул блондин, широко улыбнувшись. Катара прошлась по нему еще раз взглядом, вынося немного неоднозначное впечатление. Этот мальчишка был слишком громким, успев утомить девочку всего парой фраз. Но это не вызывало раздражения, что удивительно. Там, откуда родом Катара, царила тишина: если ты шумный, то тебя ждет верная смерть. — Сакура Харуно, — розоволосая дружелюбно улыбнулась, прикрыв свои зеленые глаза. Несмотря на приветливую улыбку Сакуру бросило в дрожь от этой особы. Казалась, Катара прибыла с самых холодных земель и теперь замораживала каждый сантиметр класса. Харуно вспомнила Белсерион — девочку, которую обсуждал почти каждый в Академии. Та, что в двенадцать поступила в академию. Одни говорили, будто это из-за богатых родителей-гражданских и Белсерион вылетит в скором времени. А кто-то говорил, что она непризнанный гений, которого поздно заметили. Сама же Сакура считала, что беловолосая на что-то да способна, раз поступила в академию, хоть и с таким опозданием. На удивление, та бывала в учебном заведении не часто, приходила на практические занятия, зачеты и экзамены. Но даже с такой посещаемостью эта девчонка всех удивила: она смогла догнать одногодок за год, поступив в последний класс к своим тринадцати годам. Сильно отставала по теории, зато брала умением драться. Училась она не с Сакурой, поэтому Харуно не часто встречала Катару. Но слышала о том, что Белсерион не самая сговорчивая и приятная личность и все также появлялась в Академии редко. Что ж… «Это будет тяжело, — подумала Сакура, а потом задумалась, — Она ведь не на всегда с нами?» Катара приподняла уголки губ, изображая фальшивую улыбку. Она пока не знала, какой фрукт Сакура, чтобы подарить ей свою искренность. И тут взгляд перешел на молчаливого брюнета, который также обратил внимание на девочку, — А как зовут тебя? — Саске Учиха, — пресно ответил он, вновь переводя взгляд в сторону окна. Брюнет был максимально не заинтересован в сложившейся ситуации. «Одиночка», — подумала про него Катара, находя в его глазах такое же одиночество, свойственное для нее. — Как тебе удалось так быстро закончить Академию? Говорят, ты поступила с опозданием, — задала ожидаемый вопрос Сакура, с интересом следя за тем, как новенькая садится за одну из парт, кладя рядом необычное оружие. Сакура не могла видеть клинок, но судя по рукояти и очертаниям, то не было чем-то популярным и знакомым всем. Впрочем, Харуно не сильно интересовалась холодным оружием, чтобы делать такие поспешные выводы. На первый взгляд этот вид клинка был довольно тяжелым, особенно для такой хрупкой девочки, как Катара. И это немало поразило Сакуру. — Я не училась в Академии, — ответила Катара, на удивление потеплевшим голосом. Но для всех она все также была подобно безэмоциональной кукле. — Что? Как так? — удивленно спросил Наруто, который до этого подслушивал разговор девочек. На удивление, Саске тоже не смог сдержать интереса и повернул голову в сторону Катары, прекратив рассматривать что-то за окном. Сакура покраснела. Саске смотрел в ее сторону, пусть это было и из-за Белсерион. Но он смотрел! Однако чувство радости быстро сменилось какой-то тревожностью. Сакура подумала о том, что если эта Катара сможет завладеть вниманием Саске. И что же будет потом? От мыслей ее отвлек голос беловолосой. — Потому что до этого жила в другой деревни, а когда пришла в Коноху, уже возраст был не тот, чтобы поступать, — ответила Белсерион, мысленно хмыкнув на слове «другая деревня». Она знает, что лучше держать язык за зубами: сочтут сумасшедшей. Девочка не спорила, что ее психика расшатана, но не до того, чтобы из-за этого ей промывали мозги. Достаточно было одного раза. — Я училась на дому, в Академии сдавала контрольные, экзамены. Мне разрешали присутствовать на практике и некоторых теоретических занятиях. — У тебя наверное родители — шиноби? — снова спросила Сакура, уже ожидая положительного ответа. Девочка не могла предположить иного ответа, потому что обычные гражданские не могли научить ребенка тому, что знает шиноби. А может у нее просто были богатые родители и оплатили частных учителей? Сакура в какой-то степени завидовала. Несмотря на то, что ее родители владели небольшой лавкой с конфетами, их нельзя было назвать богатыми. — Можно и так сказать, — согласно кивнула Катара, почувствовав, что от нее ждет Сакура и решив не разочаровать сокомандницу. Но в какой-то мере это было правдой. Уже второй раз ее приютили и не бросили. У Катары был тяжелый случай: она кое-как овладела языком, но вот письменность и чтение пока хромали. Это затрудняло ее реализацию в этом мире. Слишком много времени тратилось на то, чтобы понять встречающиеся непонятные слова. К счастью, ее научили теневому клонированию. Двойники помогали изучать что-то быстрее, и со временем незнакомых слов становилось куда меньше. Двоюродная сестра Хаяте Гекко, которому девочка была поручена, помогла Катаре с письмом, точными науками, географией и историей этого мира. Юмико жила недалеко, поэтому Катара переодически навещала ту. Сам же джонин по приказу Хокаге в свободное время учил Белсерион основам. Она была очень благодарна этим людям. — Ну где же сенсей, — заговорил до сего молчавший и с интересом слушающий новенькую Наруто. Со стороны Саске послышалось раздраженное «хн». Наруто обратился к беловолосой, как бы намекая, что это из-за нее, — Заново придется делать ловушку, даттебайо! С этими словами Наруто спрыгнул с парты, куда успел залезть во время знакомства с Катарой. Он в предвкушении хихикнул, подбирая валяющуюся губку с пола. — В твою ловушку не попался даже генин, уверен, что в это попадется наш учитель? — спросил Саске, лишь одним взглядом намекая, какой Наруто идиот. А вот у Катары был легкий интерес ко всему происходящему, но виду девушка не подавала, смотря на все с бесстрастным выражением лица. В это время Харуно лучше присмотрелась к новой сокоманднице, отмечая длинные ухоженные волосы. Чистый белый цвет — редкость в их краях. Именно что белые, а не седые или пепельные. Светлые, отдающим желтоватым глаза. Они немного пугали, но в то же время привлекали внимание. Зацепился взгляд и за две белые полоски, которые раньше были шрамами, пересекающие друг друга в виде креста на лице Белсерион. Но об этом Сакура спросить не решилась. А потом взгляд пал на кулон: морда дракона, высеченная из металла, висела на цепочке тяжелым грузом. Такого же дракона Сакура заметила на рукоятке неизвестного оружия. Любопытство тут же дало себя показать: — Что это за кулон? Почему дракон? — Это знак моего клана, — ответила Катара, невольно поджав губы. Люди Севера зачастую использовали голову дракона, как знак выживания. Но об этом розоволосой девочке лучше не стоило знать. — Какой твой клан? — снова спросила Харуно, начиная раздражать Белсерион. Беловолосая проигнорировала заданный вопрос, обидев Сакуру. Той на секунду показалось, что Катара — обычная девочка, с которой можно поговорить в будущем на темы, которые мальчишкам не интересны. Но она ошиблась. Харуно только удостоверилась, что Белсерион — это ходячая глыба льда, которую будет трудно разморозить. Да и нужно ли ей это? — Я думаю, учитель должен скоро подойти, — вдруг заговорила Катара, обращая взгляды сокомандников, — Мы с ним разошлись минут двадцать назад почти у самой Академии. Он говорил, что ему надо кое-куда отойти. — Может что-то срочное, — предположила Сакура, задумчиво взглянув на дверь. Только теперь розоволосая отметила странный говор беловолосой. Та как будто не выговаривала некоторые буквы, произносила некоторые слова с другой тональностью. Но Харуно списала это на то, что та далеко жила до этого и сказывается разобщенность людей в общении, — Тогда он должен появиться с минуты на минуту. Но ее предположения не подтвердились: учитель пришел лишь через час. Еле слышимые шаги, доносящиеся из коридора Катара все-таки смогла уловить. Каждый из генинов с замиранием сердца ждал, когда дверь отвориться. Негромкий звук пронесся по аудитории: губка упала на голову учителя, меловая пыль осела на непослушных пепельных волосах Какаши. А потом послышался громкий хохот Наруто. — Получилось! — сквозь смех говорил Наруто, — Она упала ему прямо на голову. Сакура, которая извинялась за своего сокомандника, не упустила возможности ухмыльнуться, глубоко в душе радуясь, что Узумаки скорее всего накажут. Саске же мысленно прокручивал произошедшее в голове, в итоге разочарованно поджав губы: их сенсей был некомпетентен, раз не смог справиться с ловушкой идиота Наруто. Катара отчего-то улыбнулась краешком губ, находя произошедшее забавным. А вот учителю это не понравилось. — Хм…как бы это сказать, — задумчиво протянул Какаши, — Моя группа…полные идиоты. — Жду вас на крыше, — дополнил Хатаке, исчезая в уже знакомом для Катары шуншине. Мельком бросив взгляд на напарников, она также применила технику перемещения, последовав за Какаши. Генма научил девочку этому приему. Там сенсей уже читал книгу, облокотившись о балюстраду. Он кивнул Катаре, после чего махнул рукой в сторону ступенек, как бы говоря, что можно присесть туда. Через какое-то время начали подходить остальные генины команды семь. — Ну что давайте знакомиться! Расскажите: что любите, не любите, какие у вас мечты, чем увлекаетесь… — положив ярко-оранжевую книгу в подсумок, заговорил Какаши, когда все наконец-то собрались на крыше. — Сначала вы, сенсей! — попросила розоволосая куноичи. Катара мысленно согласилась с девочкой, что сидела рядом с ней. — М-ма… — задумчиво протянул сенсей, — Меня зовут Какаши Хатаке. Не имею никакого желания говорить вам, ребята, о том, что мне нравится или не нравится. Мечты на будущее? Хмм… Ну, увлечений у меня много, — ответил он, меланхолично что-то рассматривая вдали. — Всё что мы узнали — его имя? — недовольно прошептала Сакура, развернувшись в пол оборота к остальным ровесникам. «Думаю, еще будет шанс узнать его получше», — подумала Катара, протягивая ноги и усаживаясь на ступеньке поудобнее. — Теперь ваша очередь. Ты первая, — заговорил Какаши, ткнув пальцем в Катару, заметив движение с ее стороны. — Меня зовут Катара Белсерион, — представилась беловолосая, на секунду улыбнувшись, а потом задумавшись, что же такое сказать, — Я люблю данго и совершенствоваться. Не люблю… я много чего не люблю. Да она много что не любила: начиная от правительства в ее мире и титанов, заканчивая смертью невинных. Но больше всего она не любила трусость в себе и неизвестность. — Мечтаю о мирном небе над головой и…еще хоть раз сразиться с братом на мечах, — отчего-то Катара решила добавить последнее. Она любила Тони — тот любил укусить побольнее недобрым словом, но он всегда был заботлив и внимателен к ней. И граница между мирами разделила их, как и смерть Тони, причиной которой она оказалась. — А увлечения? — спросил Хатаке, задумчиво следя за меняющимися эмоциями на лице Катары. «Мирное небо над головой, да? Дети, родившиеся в мирное время, о таком не мечтают. Что же с тобой произошло?», — задумался Какаши. Он знал, что эта девочка не из Конохи. Но пепельноволосый не знал: откуда та пришла. Но то, что ее взял под опеку сам Хокаге, о многом говорило. Могло ли быть такое, что Катара жила в деревне, в которой велись военные действия? — Мне нравится управлять холодным оружием. Наверное, это все, — вернув свою отстраненность, ответила Катара, пожимая плечами. — Хорошо, теперь давай ты, — кивнул Какаши, отводя взгляд от беловолосой и направляя его на Сакуру. — Я Сакура Харуно. Что я люблю, э-э-э, точнее кого… — замешкалась розоволосая и, густо покраснев, искоса взглянула на Учиху, — Мое любимое занятие — опять ее глаза скользнули по Саске, что сидел с невозмутимым видом, как будто не его сейчас обсуждали, — Я мечтаю о… — еще раз взглянув на брюнета, девочка взвизгнула от переизбытка эмоций и прикрыла свои алеющие щеки ладонями, зарываясь в длинные густые розовые волосы. — А кого ты не любишь? — спросил напрямую Какаши, подумавший о том, что все… почти все девочки ее возраста думали о любви, а не о искусстве ниндзя. В конце концов Белсерион была исключением. Сама же Катара почувствовала некую зависть к розоволосой: та родилась в мирном месте. Она не думала каждый день о том, как будет выживать, что есть и где спать. Не думала, что у нее последний день жизни. Сакура думала о другом: о любви, например. И это было прекрасным желанием, по мнению Катары. Она вот не умела любить, не знала, как это испытывать к ком-то симпатию. Казалось, сердце девочки давно заледенело и абстрагировалось от жестокости окружающего мира. Все, кто становился ей близок, умирали. — А не люблю я Ину-свинину и Наруто! — ответила Сакура, отрезвляя Катару от излишних мыслей. Следующий заговорил Наруто, забавно сев и поправляя бандану на каждом слове: — Я Наруто Узумаки. Обожаю есть лапшу быстрого приготовления, особенно лапшу из Ичираку-рамен. Ирука-сенсей посоветовал, — добавил яркий мальчик, — Я ненавижу ждать, когда она заварится. Любимое занятие — соревноваться в поедании лапши. Моя мечта — стать самым крутым Хокаге и добиться всеобщего признания! — на этих словах Наруто поднялся с места, — Стать великим! Самым лучшим! — Ну и последний? — Какаши перевел взгляд на Саске, отмечая то, какие интересные подростки ему попались. — Меня зовут Учиха Саске, — отчужденно заговорил брюнет, не меняя выражения лица, — Есть много вещей, которые мне не нравятся, мне почти ничего не нравится. Мне мало что нравится. И… я не хотел бы использовать слово «мечта», но… У меня есть цель: возрождение моего клана и… убийство одного человека. — Хорошо, — протянул Какаши, обводя возможно своих будущих учеников, — Это было довольно познавательно. Завтра приступим к нашим заданиям. Но сначала мы кое-чем займёмся впятером. Тестом на выживание. — Тестом на выживание? — ужаснулась Харуно. Катара удивилась тому, как ярко отреагировала Сакура. Белсерион понимала, то скорее всего Хатаке преувеличивает. Навряд ли тест будет настолько сложным, чтобы их жизнь оказалась на волоске от смерти. Деревне не выгодно убивать единицы своей военной мощи. Однако, кажется, Какаши было смешно от всего происходящего: тот пустил смешок, не скрывая этого. — Если я вам все расскажу, то вам станет страшно. Из двадцати семи выпускников только девять станут генинами. Остальных же отправят обратно в академию. Так что этот тест — чрезвычайно сложный экзамен с отсевом более тридцати трех процентов, — ответил на вопрос Сакуры Хатаке. Как и предполагала Катара, ничего общего со словом «выживание» здесь не наблюдалось. Пойти вновь в Академию — куда лучше, нежели умереть. Жизнь — самое ценное, что даровал людям бог. — Это бред! — возмутился Наруто, — Мы ведь сдали экзамены! Тогда какой в них толк? — Думаю, и нам будет полезно узнать завтра из какого вы теста, учитель, — заговорила Катара, до сего молчавшая. Она поняла его задумку: одно дело Академия, другое — проверить подопечных лично. — Завтра мы проверим, кто из вас пройдет. Принесите с собой снаряжение ниндзя. Встретимся завтра в пять. Надеюсь, мы сработаемся с вами, — сказал Какаши, не сводя взгляда с Катары. Пепельноволосой мужчина улыбнулся глазом девочке, а после попрощался со всеми, прежде чем исчезнуть, — Всем пока. И да, кстати, лучше не завтракайте… стошнит. Немного понаблюдав за своими сокомандниками, Катара встала со ступенек, бросив на прощание «до завтра». К удивлению, дома оказался Хаяте. Тот как раз обедал, когда вернулась девочка. — Добрый день, Генма-сан, — поздоровалась она, почтительно склонив голову, — Не часто вас увидишь в последнее время. — Завтра утром я отправляюсь на миссию, — заговорил Хаяте, кивнув на приветствие девочки, и слегка откинулся на спинку стула. Катара быстро пробежалась взглядом по опекуну, отмечая то, что не часто того можно увидеть в свободной домашней одежды и без банданы. — Так что если хочешь, я мог бы тебя потренировать немного сегодня. — Я буду вам безумно благодарна, Хаяте-сан, — Белсерион почтительно склонила голову, будучи благодарной за уделенное ей внимание. — Тогда буду ждать тебя через полчаса на нашем месте, — сказал русоволосый, вставая и складывая посуду в раковину. — Я помою, — вдруг сказала Катара. Девочка умела быть благодарной, а помочь в такой мелочи ей не сложно. — Как хочешь, — махнул рукой Гекко и пошел на второй этаж.***
Уже на тренировочной площадке Катаре удалось получше рассмотреть опекуна. Под его глазами расползались темные синяки толи от недосыпа, толи от чего-то другого. Сам он казался бледнее обычного. — С вами все хорошо, Хаяте-сан? — спросила она, на что тот как-то заторможено кивнул. Девочка списала все на усталость из-за частых миссий. Тот в свою очередь рассматривал подопечную — девочку, прибывшую из страны Снега. Ее характер соответствовал месту жительства. Как бы она не хотела казаться приветливой и жизнерадостной, мужчина видел, что та закаленная, подобно стали, однако уже надломленная. — Нападай, — попросил Хаяте, доставая из-за спины клинок. Несмотря на холодность девочки, он привязался к ней, хоть та и была обычным заданием от Хокаге.