It all started here

После пары Мидория послушно стоял возле выхода университета, ожидая Бакуго. Затем он увидел, как тот приближается со своими друзьями. Они остановились недалеко от Мидории. – До завтра, Каччан, – посмеялся Денки, выделяя последнее слово, и похлопал Бакуго по плечу, за что получил подзатыльник от него. И как у него ещё нет сотрясения от такого количества ударов? – Не называй меня так, тупица, – фыркнул Кацуки. Изуку стало неловко, что теперь из-за него над Бакуго смеются друзья. – Пошли, Деку. – Тот лишь молча кивает и следует за Бакуго. Он открыл дверь для Мидории, а тот удивлённо уставился на него. – Залазь внутрь уже, чего встал? Изуку сел на переднее сидение, пристёгиваясь, а следом за ним в машине оказался Кацуки. – Прости. – За что? – Из-за того, что я при всех назвал тебя «Каччан», друзья теперь смеются над тобой, – он виновато отвёл взгляд и начал ёрзать на сидении. – Ты сейчас серьёзно или ты правда такой придурок? – Мидория лишь с непониманием посмотрел на него. – Значит, ты и правда такой придурок, – выдохнул он. – Мне абсолютно всё равно, как они меня называют. Я разозлился не потому, что они смеялись надо мной, а потому, что так звать меня можешь только ты. Но тупоголовый, скорее всего, не отстанет, – раздражённо сказал он, сжимая руль. Изуку лишь отвернулся и пытался подавить улыбку, но никак не получалось. Кацуки это всё же заметил и усмехнулся. Когда они приехали, то Бакуго обошёл машину и открыл дверь Мидории. – Тебе не обязательно открывать мне двери. Я и сам могу справиться с этим. – Нормальные люди благодарят за такие жесты вежливости, чёртов задрот. – Не знал, что ты у нас теперь вежливый. Хочешь сказать, что ты всем своим пассажирам открываешь дверь? – Только тебе. – Мидория был потрясён, даже не зная, что и ответить на это. Бакуго удивляет его с каждым днём всё больше и больше. Иногда он слишком легко отвечает на такие вопросы, приводя Изуку в ступор. Он не понимал, почему тот настолько благосклонен к нему. Только с ним он старается быть периодически милым и приветливым. Только перед ним он просил прощения. И только ему позволяет себя называть таким нелепым прозвищем. Хотя, возможно, Изуку всё хорошо понимал, но не хотел принимать действительность. Он старался меньше думать о его новом друге, но это казалось невозможным. Мидория хотел держаться от него подальше, но почему-то сам делал первые шаги на встречу, даже не понимая, а готов ли он к чему-то большему с этим человеком? Да даже к дружбе? Дружить он был не против, но, по всей видимости, Кацуки хотелось чего-то большего. А Мидория как раз таки не был уверен, что готов дать ему «что-то большее», помимо дружбы. Кацуки открыл дверь и стал придерживать её для Изуку, пропуская вперёд, и тот без лишних вопросов зашёл. – Я думал, ты у нас самостоятельный и откажешься, – саркастично произнёс Бакуго. – Нет, мне это льстит. Спасибо, Каччан. – Он не ожидал такого ответа, поэтому был приятно поражён. – Что ты там сделать хотел, говори. – Вернуть книги. – Серьёзно? Ты же мог просто отдать их мне в университете. Зачем было приезжать со мной? – Ну, я хотел ещё что-нибудь посмотреть, – промямлил Мидория, переводя взгляд на стеллажи. – Давай сюда эти ебучие книги и иди смотреть, что тебе там надо, чёртов задрот. Изуку достал их из портфеля, кладя на стол перед Бакуго. Он поставил свой рюкзак возле него и прошёл к стеллажам, ища что-то, что ещё не читал. Хотя это казалось уже непосильной задачей. Кацуки присел на стул, откинулся на спинку и прикрыл глаза, расслабляясь. Но ему, как и всегда, не повезло. Прозвенел колокольчик и какой-то парень вошёл внутрь. По виду ещё больший задрот, чем Деку, чему Бакуго удивился. Кто-то может выглядеть ещё более «по-задротски», чем он? Удивительно. Парень был крепко сложен, особенно его икры, которые были нереально огромные. Сам он был достаточно высоким и также носил очки. Правда не такие привлекательные, как у Мидории. У его деда и то привлекательнее были. Он подошёл к столу, выкладывая вполне высокую стопку книг. Чёрт, этот парень пол библиотеки стащил? – Здравствуйте! Меня зовут Тенья Иида. Я бы хотел вернуть данные книги и поблагодарить вас за них. Они оказались очень полезны для моих рефератов по истории! – Придурок махал руками в разные стороны, разрезая воздух и поднимая пыль. «На кой чёрт мне эта бесполезная информация?», – подумал Бакуго. Он тяжело выдохнул и закрыл глаза. Одни идиоты вокруг. Открыв записную книжку, принялся искать имя этого очкарика. – Иида-кун? – Изуку выглянул из-за стеллажей. – Мидория? – Блять, я даже ни капли не удивлён, что вы, два придурка, знакомы. – Извините, мне кажется, что не стоит так разг... – Вы даже говорите одинаково! – Бакуго начал смеяться в голос, не веря своим ушам. – Такие вы задроты, пиздец, хаха, – он прыснул в кулак. – Мидория, вы знакомы? – Эм... можно и так сказать, – он замялся, неловко улыбнувшись и потерев затылок. – Иида-кун, я думал, что ты на больничном. Как себя чувствуешь? – Со мной всё в порядке, спасибо! В понедельник уже буду на занятиях. – Так, блять, не тратьте моё драгоценное время. Мне нужно отдохнуть. – Кацуки закинул ноги на стол, а руки завёл за голову, разваливаясь на стуле, что издал противный скрип от таких резких действий. – Как тебя зовут? – Уже обращаешься ко мне на «ты», четырехглазый? Куда же подевалась вся твоя вежливость? – Его зовут Бакуго Кацуки, – вмешался Мидория. – Всё веселье портишь, малыш, – Бакуго с шумом выдохнул, а Изуку начал незамедлительно краснеть от такого неожиданного прозвища. Иида не придал этому большого значения и обратился к Кацуки: – Бакуго-кун, не клади свои ноги на стол! Тебе не кажется, что это неуважительно? – Нет, я так не думаю. А теперь отъебись. Книжки принёс, я отметил – теперь вали. – Что за нахальство! И ты ещё работаешь в таком месте? Библиотека – кладезь знаний, и ты должен... – На этот раз его перебил Изуку: – Иида-кун, не обращай внимания. Он всегда такой, так что тебе правда лучше уйти, ты ничего не добьёшься. Только зря время потратишь. – Деку истину глаголит, очкарик, – он ухмыльнулся. Тенья неодобрительно покачал головой, поправляя очки указательным пальцем, но всё же попрощался с ними и ушёл прочь. – И как ты с ним общаешься? Он же истинный зануда, блять. Терпеть не могу таких как он. – Каччан, он мой друг, поэтому будь чуть добрее, пожалуйста. – Я не обязан терпеть этого придурка. И остальных твоих припизднутых друзей тоже. Сколько у тебя таких ещё? Изуку не выдержал и издал смешок, прикрывая лицо руками. – Что ты делаешь? – О чём ты, Каччан? – Зачем лицо прикрываешь? Мидория с недоумением посмотрел на него, всё также не понимая, что он хочет этим сказать. – Вроде, умный задрот, а не понимаешь самых простых вещей. – Изуку готов был поклясться, что глаз его собеседника начал дёргаться. – Красивая улыбка у тебя, тупица. Не прячь её. Кажется, Мидория весь залился краской: от кончиков ушей до кончиков пальцев. А Кацуки хоть бы хны. Он вообще умеет смущаться? Говорит такие вещи и так просто, словно ему это ничего не стоит. Бакуго решил сменить тему, чтобы не так сильно смущать парня, и кивнул в сторону книги, которую уже еле держали: – Это всё? – Да. У меня настроение только на эту книгу сейчас. – Ты её читал? – Да, много раз. Она моя любимая. Бакуго взглянул на книгу, лежащую перед ним и прочитал название, а затем сказал: – «Дневник памяти»? Как банально. Не думал, что ты такое читаешь. – Эта книга связана с одним очень дорогим мне человеком. Когда-то очень дорогим... – тихо добавил он. – Он посоветовал мне её пару лет назад. И это стало чем-то нашим общим. – Хм-м, интересно, – протянул Кацуки. – И кто же этот человек? – Это уже неважно, – он грустно улыбнулся. – До завтра. – Мидория затолкал книгу в свой рюкзак и поспешно покинул помещение, снова оставляя Бакуго одного с кучей вопросов в голове. Вот же скрытный засранец. Всё оставшееся время он никак не мог сосредоточиться на домашнем задании. Его мозг буквально поедали изнутри догадки о прошлом Деку. Откуда у него эти шрамы? Что за дорогой человек был в его жизни? Где он сейчас? Почему они переехали? Кто же всё-таки всегда ходит к нему домой? Он захлопнул учебник, страницы которого прочитал несколько раз, но так и не смог сосредоточиться на тексте, забивая голову совершенно другим. Сегодня он решил уйти пораньше. Людей совсем не было. Определённого графика работы он не имел, всё зависело от людей. Но обычно он сидел там до семи часов вечера. Это было максимальное время. Закинув портфель на одно плечо и сев в машину, он поехал в спортивный зал. Это ещё одна причина, почему он ушёл раньше обычного. Чтобы очистить свою голову от навязчивых мыслей, он решил провести убийственную силовую тренировку. Подумал, что если полностью измотает себя, сможет отвлечься от Мидории, но всё оказалось не так просто, ведь этот придурок застал его и здесь. – Какого чёрта, Деку? Ты преследуешь меня? – Каччан? – Я и не знал, что ты тренируешься. Хотя, – он оглядел его с ног до головы, из-за чего к лицу Изуку уже прилила кровь. – Я ещё тогда, в туалете, понял, что ты не дохлик, но с твоими мешками, в которых ты постоянно ходишь, этого никто и не знает. – Просто мне так комфортнее, да и зачем кому-то знать что-то обо мне. Что ты тут делаешь? Разве ты не должен быть ещё на работе? – Неважно, – передразнил он его. – Кстати, кажется твоя любимая фраза. – Каччан... – Я подвезу тебя сегодня до дома, – бросив эту фразу, он развернулся и пошёл к тренажёрам. Мидория посчитал их диалог очень странным. Наверное, самым странным из всех, что у них вообще были. Хотя у них всё не как у нормальных людей. Вымотал он себя за целый час знатно. Периодически (читать, как: постоянно, не отрывая глаз) поглядывал на Изуку, смотря на то, как тот бегал на дорожке, качал пресс или приседал. Последнее ему, естественно, нравилось больше всего. Мидория прекрасно замечал все эти взгляды в его сторону, потому что сам частенько пялился на Бакуго, отмечая у себя в голове, насколько хорошее у него телосложение и как долго и усердно он, наверное, тренировался. И решил, что больше не будет ходить сюда в это время, ведь знал, что вновь не сможет нормально сосредоточиться на чём-то из-за этих гляделок. Из-за упражнений Изуку и так был весь красный, поэтому его смущение, как он думал, не было заметно, но Кацуки прекрасно знал, что ему было очень неловко, и это его забавляло. Когда час прошёл, Бакуго прошёл в раздевалку переодеваться, а следом за ним и Мидория. Оба парня не принимали никогда душ в тренажёрном зале. Предпочитали спокойно заниматься этим дома, где всё точно стерильно и нет никаких лишних глаз. Кацуки стянул с себя настолько мокрую футболку, что её можно было хоть отжимать. Его волосы были слегка потрёпанными, как и у Изуку. Бакуго почувствовал на себе долгий взгляд чужих глаз. Он ухмыльнулся, посмотрев на Мидорию, отчего у того из рук выпала бутылка с водой. Звонкий смех Кацуки раздался в раздевалке. – Собирайся быстрее, Деку. Рассмотреть меня ещё успеешь. – Изуку нервно сглотнул, начиная быстрее собирать свои вещи. Кажется, он перенервничал настолько, что его руки начали немного трястись. Или же переусердствовал на тренировке. Бакуго подошёл к нему сзади, обнимая со спины, и взял его руки в свои, прижимая к груди Изуку и не давая возможности пошевелиться. Он дышал прям над его ухом, из-за чего у Мидории прошли мурашки по всему телу. – К-Каччан... Что ты делаешь? – Хочу успокоить тебя. – Ты делаешь только хуже. Отпусти. – В такие моменты Изуку говорил максимально холодно и грубо с ним, к чему Бакуго уже стал привыкать. Кацуки не стал возражать и отпустил его, закидывая свою сумку на плечо. – Пошли, – сказал он, проходя мимо Мидории и не смотря в его сторону. Тот лишь молча последовал за ним, не понимая, что у него в голове. Слишком много тактильного контакта. Слишком много комплиментов. Слишком много внимания. Слишком много Бакуго. До машины они шли в тишине. Кацуки, как и в прошлый раз, открыл дверь для Изуку. Он, на удивление, не возмущался как днём. Ему придётся привыкать, потому что Бакуго намерен всегда открывать дверь для него и пропускать первее. Кацуки выехал с парковки, направляясь к дому Мидории и решил разбавить обстановку, начав говорить: – Первый раз увидел тебя сегодня без очков. Надел линзы? – он говорил спокойно, не отрывая взгляда от дороги. – У меня хорошее зрение. Я ношу очки просто потому, что мне нравится, – ответил Изуку. – Я без них плохо выгляжу? – Ты всегда выглядишь лучше всех. – Мидория ничего не ответил, хотя ему было очень приятно слышать такое. Ему давно никто не делал комплиментов. Очень непривычно. – Начались выходные. Не хочешь встретиться завтра? – Сердце Бакуго ускорило свой ритм. Он немного волновался, из-за чего снова посчитал себя мелким школьником. А ведь раньше такого никогда не было. Потерял хватку, что ли?.. Немного подумав, Изуку ответил: – Думаю, да. Где и во сколько? – Можно в центральном парке. Часа в четыре, пойдёт? – Мидория согласно кивнул головой. Дальше до дома Изуку они ехали молча. На удивление, ни одного из них не напрягало это, хотя Мидории никогда не нравилось находиться с кем-то в тишине – неловко, но с Бакуго было иначе. Было очень спокойно, словно они знакомы уже несколько лет. Даже сейчас, довезя парня до дома, Кацуки открыл дверь ему. Изуку было до сих пор неловко из-за этого, будто он почём зря напрягает его. Бакуго прочитал всё на его лице. – Всё в порядке? – Мы уже говорили насчёт этого, но мне немного неловко, что тебе приходится каждый раз открывать мне двери. Я ведь и сам могу, правда. – Переживаешь из-за какой-то хрени. Снова. – Кацуки тяжело вздохнул, закрыв дверь и прижав Мидорию спиной к машине, он нависнул над ним. – Запомни, я не делаю того, что мне не нравится. – Он отошёл от него, обошёл машину и перед тем, как сесть снова внутрь, сказал: – Если ты хоть ещё раз возмутишься по этому поводу, то я ёбну тебя, обещаю. До завтра, Деку. Мидория вздрогнул и ничего не ответил, наблюдая, как машина Бакуго отдалялась от его дома. Подул прохладный ветер и он поспешил к себе. Закрыв дверь и разувшись в коридоре, он направился к своей комнате, но его остановила мать: – Изуку, есть разговор. Он сразу почувствовал что-то неладное. Немного насторожившись, он присел рядом с Инко на диван в гостиной и взволновано посмотрел на неё, ожидая худшего. – Что-то случилось? Ты заболела? – Нет-нет, со мной всё в полном порядке. Я хотела поговорить насчёт тебя. Точнее того парня, Бакуго. «Чёрт, и нужно вот было ему приходить в тот день ко мне. И зачем я согласился, чтобы он подвез меня? Я точно тупой Деку, не зря он так назвал меня», – пронеслось в голове Изуку. Он напрягся. – Он твой парень? – спросила напрямую Инко, решив не тянуть, чем выбила своего сына из колеи. – Что? Нет-нет-нет, – затараторил Мидория, вскакивая с дивана и размахивая руками в разные стороны. – Он? – он нервно рассмеялся, согнувшись пополам. Это больше было похоже на небольшую истерику, из-за чего его мама на секунду испугалась. – Это невозможно. Нет, – он отрицательно покачал головой. Инко тепло улыбнулась, дотрагиваясь до руки своего сына, и потянула его на диван, чтобы он снова сел. Она стала гладить его ладони большими пальцами, успокаивая. – Изуку, он ведь нравится тебе? Он тяжело вздохнул и опустил голову, сказав: – Разве это имеет значение? – Конечно. – Она удивилась такому ответу сына. – Я видела, как он на тебя смотрит. Он кажется неплохим парнем, верно? Такой милый. Очень милый. Она ведь и не знает, какой он на самом деле. Хотя Мидории даже нравились эти грубость, настойчивость и прямолинейность. Он грустно улыбнулся своим мыслям. – И по тебе тоже всё видно. Присмотрись к нему. Тебе пора отпустить... – Хватит. Не произноси это имя. Пожалуйста. – Прости. – Она опустила взгляд. – Ты не простил его? – Я-я... – его голос задрожал, а глаза наполнились слезами. Инко прижала его к себе, гладя по голове. – Тебе пора простить его. И себя. И отпустить прошлое. Ничего не исправить, Изуку, – её голос тоже начал дрожать, но она старалась сдерживать себя, ведь нужно поддержать сына. Она понимала – ему гораздо хуже. – Каччан и правда хороший парень. Он мне симпатичен, наверное. Не знаю. Я боюсь, что вдруг ещё не готов? – спрашивает он, будто кто-то другой, кроме него, сможет ответить на этот вопрос. Инко вытерла его слёзы со щёк и ответила: – Каждый раз, когда ты боишься, спрашивай себя: этот страх правильнее избегать или преодолевать? – Преодолевать, но... мне страшно, мам... – его голос охрип, а у матери сжималось сердце от такой картины. – Однажды кто-нибудь обнимет тебя так крепко, что все сломанные кусочки соберутся воедино, дорогой, – она тепло улыбнулась сыну, всё также поглаживая его по волосам. Он с теплом во взгляде посмотрел на мать и мягко улыбнулся дрожащими губами. Обнял её и, поблагодарив, пошёл в свою комнату, собираясь ложиться спать.