It all started here

Мидория старательно избегал Бакуго до конца сессии. Вспоминая проведённые моменты вместе, ему становилось дико неловко. Он испытывал огромный спектр неизвестных ему чувств, будоражащих сознание, переворачивающих там всё вверх дном и оставаясь с этой кашей в голове всю неделю, что было довольно некстати – всё-таки был конец сессии. Но даже несмотря на это, он всё же сдал абсолютно все предметы, чему был несказанно рад. Всё же Изуку учился на ветеринара, а это довольно ответственная специальность, поэтому как-то отлынивать и забивать на учёбу – не вариант. Он подходил к этому делу со всей душой – искренне любил животных с самого детства, ведь у него огромное любящее сердце, которое рвётся всем на помощь, потому и пошёл учиться на данную профессию, чтобы спасать их жизни. Мидории по-настоящему интересно учиться, познавать что-то новое о животных, их заболеваниях, способах лечения. Всё это приносило огромное удовольствие. Друзья его также справились с этой сложной задачей в виде сессии, которая изрядно измотала их за прошедший адский месяц, и наконец-таки это время закончилось, поэтому они сразу же направились праздновать свой успех, напрашиваясь в гости к Ииде – у него была достаточно богатая семья и, соответственно, имели они порядком большой дом с собственным бассейном, сауной и джакузи – в общем, собрали всё, что только могли. Честно-таки говоря, Мидория изначально не горел желанием идти куда-либо. Всё же за это время он значительно устал – нормально не высыпался, хотя по нему и не скажешь – выглядел он довольно свежо, периодически плохо ел –попросту забывал про это из-за большого количества заданий в университете и накопившегося стресса, а непонятное отношение к Каччану его вовсе ставило в ступор. Но даже несмотря на то, что он абсолютно полностью выгорел – и физически, и эмоционально, он на кой-то чёрт согласился на приглашение друга, о чём после очень пожалел. Нет, время они провели достаточно хорошо. Все веселились, играли в игры, выпивали – в общем, делали всё то, что делает любая молодёжь после окончания тяжёлого учебного года. Однако было, как всегда, одно «но», на которое он, к сожалению, закрыл глаза. Изуку изначально, с самого грёбаного утра, специально посмотрел прогноз погоды, который не мог порадовать его совершенно. Он прекрасно видел, какого масштабного размера собирались тучи над головой, заполоняя собой всё небо, полностью закрыв свет солнца, а после – луны. Он знал, что надвигается мощная гроза, и всё равно в одиночестве пошёл от Ииды домой пешком – денег на проезд с собой не было, а просить у друзей не хотелось, позже понимая, что это было наитупейшее решение в его жизни и ни капли не удивляясь тому, что именно он попал под проклятую грозу, из-за которой каждый раз пребывал в панических атаках. И сейчас это, естественно, магическим образом не обошло его стороной. Он стоял посреди улицы в полном одиночестве, не видя ни души. Вообще нигде. Никого. Ведь нормальные люди давно разбрелись каждый по своим домам, закрывшись там от плохих погодных условий и укутавшись в тёплые пледы, сидели попивая чай с конфетами под боком у своих любимых, смотря вместе фильмы, но не Мидория. Удача явно не на его стороне. Иногда он даже задумывается: может быть, он и не достоин жить в спокойствии? Может быть, обстоятельства всегда будут так поворачиваться – к нему спиной, а к остальным – лицом. Может быть, он просто никчёмный ни на что не способный неудачник? Даже в своих же чувствах к человеку за столько вместе проведённых месяцев не мог разобраться. Или всё же он слишком преувеличивает и у него нет никаких проблем, а он создаёт их сам? Голова резко начала идти кругом, дыхание сбиваться, а руки — трястись. Страх полностью окутал его тело, пробил озноб, не давая возможности пошевелиться. Неподалёку от него, резко и пугающе, раздался гром, а ослепительная молния вспорола небо, ударив ровно в рядом стоящее дерево. Через пару минут с неба обрушился дождь, который стремительно набирал обороты, превращаясь уже в ливень. Изуку встрепетнулся, понимая, что вот так стоять посреди проезжей части под дождём довольно безрассудно. Мало ли какой дебил по дороге с бешеной скоростью проедет и даже не заметит юношу – горизонт из-за сильного дождя не видно совершенно. Поэтому, пытаясь сохранять здравый рассудок и ясно мыслить, что получалось порядком плохо, он быстро двинулся к остановке и спрятался под козырьком, а толку то – всё равно уже успел промокнуть до ниток так, что одежда неприятно липла к телу, а холодный ветер добавлял ещё больше неудобств. Он полностью покрылся сотней мурашек, сжавшись от холода и обняв себя руками – что, к слову, довольно бессмысленно. Это не согревало совершенно. От нового потока ветра Мидория ещё больше сжался, больно стуча зубами друг о друга и изредка по случайности прикусывая свой язык, но он не чувствовал боли из-за поселившегося внутри страха. Единственное, что пришло ему в голову в момент, когда снова прогремел гром, который был ещё хлеще, чем до этого, – позвонить человеку, которого избегал целую неделю, игнорируя все его звонки и сообщения, и старательно обходя его стороной в университете. Было максимально стыдно так резко отрывать его от своих дел, но Изуку боялся до дрожи в коленях, которые со временем вообще не выдержали, и он присел на корточки, облокотившись спиной о стекло. Лавочки, к сожалению, не было. Он дрожащими руками достал влажный телефон из переднего кармана брюк и набрал знакомый номер, слыша раздражённый голос, который с кем-то спорил. На мгновение стало легче, только жаль, что это было так быстротечно, ведь на улице с каждой минутой становилось только хуже. Неожиданно снова перед глазами полыхнула молния, потому её сопровождает будоражащий сознание гром. Вскоре всё небо становится усеянным этими сияющими зигзагами, которые лишь усиливаются, напластовываясь друг на друга. Небо приобретает страшные черты, так пугающие Изуку, что тот невольно вскрикнул. – Деку, что с тобой? Где ты? – резко обратил на него внимание встревоженный голос в трубке, который уже успел далеко и надолго послать нескольких клиентов, пытаясь достучаться до человека на той стороне линии. – Не молчи, пожалуйста. – Терпение заканчивается с неминуемой скоростью, когда Бакуго слышит учащённое, сбившееся дыхание с громкими всхлипами. Казалось, что сердце Кацуки сейчас разорвётся на куски от незнания того, что именно происходит с его мальчиком, и почему он впервые решил сам позвонить ему, ведь его попытки выйти на контакт тот тщательно игнорировал. – Успокойся, малыш, и скажи мне адрес, где ты находишься. Я сейчас приеду и заберу тебя, хорошо? – пытаясь сохранять спокойствие, произнёс Бакуго. Ведь кто-то должен был, иначе всё могло пойти по пизде. – К-Каччан, я-я на остан-новке, т-тут какой-то ресторан «Vibe»... П-пожалуйста, Каччан, м-мне так страшно... – еле как выдавил из себя Мидория, говоря дрожащим голосом и всхлипывая каждый раз, попутно громко шмыгая носом. Слёзы не переставали течь ручьём, а от каждого громкого звука он только ещё больше сжимался в комочек, дрожа от холода. – Я скоро буду, хорошо? Не вешай трубку, малыш. – Кажется, никогда в жизни Кацуки не говорил с такой нежностью в голосе, как сейчас. Скрыть всё волнение оказалось довольно трудной задачей – можно сказать непостижимой, но он старался говорить спокойнее изо всех сил, чтобы не пугать Изуку ещё больше. Он поспешно закрыл библиотеку, заранее выгнав оттуда всех посетителей, и побежал к своей машине, немедленно заводя её и попутно пытаясь вспомнить, в какой стороне находится грёбаный ресторан «Vibe», о котором слышал всего раз в своей жизни, и то мимолётно. Он открыл карту, всё также находясь с Мидорией на линии, и вбил название в поисковую строчку. Быстро оглядев маршрут, он двинулся в ту сторону с максимальной скоростью, которую мог себе позволить, исходя из правил дорожного движения. Видимо, сегодня совершенно не их день, ведь заведение находилось довольно-таки далеко от местонахождения самого Кацуки, а застилающий весь обзор ливень делал дорогу ещё медленнее. – Эй, Деку, ты там? Я скоро буду на месте, потерпи ещё немного. Слышишь меня? – Бакуго слышал затруднённое дыхание Мидории, в перемешку со всхлипами, которые всё никак не могли прекратиться. Он крепко сжал руль, уже постепенно теряя самообладание – он будто пропускал все эмоции через себя, которые сейчас испытывал Изуку. Кацуки вдавил на газ, и тишину ночной улицы разрезал дикий рёв мотора. – Ответь мне хоть что-то, пожалуйста, малыш. Скажи мне, остановка, на которой ты сейчас находишься, она прямо напротив ресторана? Или чуть поодаль от него? – Он отчаянно пытался вытащить из Мидории хоть одно несчастное слово, пытаясь отвлечь его и думая, что это поможет ему самому и станет немного легче, но услышав тихое «поодаль», сердце сжалось только больше. Его голос охрип – от долгого плача и протяжных криков. – Хорошо, я скоро буду. Перестань плакать, ладно? Сделай глубокий вдох, попытайся успокоиться. Я тоже вместе с тобой буду это делать, хорошо? – Кацуки сделал глубокий вдох, а затем выдох, успокаивая этим и себя. Он услышал, как на той стороне линии Мидория также втянул в себя воздух, от чего послышался небольшой свист из-за заложенности носа. Бакуго включил поворотник и завернул налево. С правой стороны он увидел заведение, наверху которого висела вывеска и гласило название «Vibe». Он сбавил скорость и проехал чуть вперёд, смотря теперь только на левую сторону. Заметив небольшую остановку, он не увидел там людей, но всё же решил остановиться прямо напротив и проверить. Из-за дождя было довольно-таки сложно разглядеть что-то, но через пару секунд он заметил небольшое движение и тут же выбежал из машины. Он подошёл ближе к сжавшемуся в комочек парню и присел перед ним на корточки. Тот медленно и глубоко вдыхал в себя воздух, не обращая внимания на подошедшего к нему человека. Когда снова прогремел гром, он вскрикнул, пряча голову в коленях и обнимая ноги двумя руками, начав снова тихо плакать. – Поехали домой, – ласково произнёс Кацуки, осторожно подхватывая парня на руки и относя его к своей машине, посадил на переднее сидение и самостоятельно его пристегнул. Тот даже глаз на него не поднял, всё также оставаясь напуганным и дрожа то ли от холода, то ли от страха, а, скорее всего, от всего вместе. Бакуго сам был готов заплакать от увиденного. Он начал винить себя в случившемся: надо было быть ещё более настойчивым – чаще звонить и писать, приехать к нему домой, в конце концов, он уже делал так. В этот раз он не приехал, не поинтересовался – по какой причине Деку его игнорирует. Но, с другой стороны, он понимал, что тому нужно время подумать, да и сессия всё-таки давала о себе знать. Конечно, Кацуки ни на долю секунды не сомневался в том, что сдаст – юриспруденция всё же давалась ему довольно легко. Да и в Мидории он не сомневался – тот был порядком сообразительным парнем. Но отчего-то он не стал наведываться к нему в гости без спроса. Может, боялся отказа, что его просто-напросто прогонят прочь, не желая больше видеть. Он и сам не знал, но что произошло, то произошло, этого не изменить. И единственное, что имело сейчас значение, сидело на соседнем сидении, трясясь от страха. – Инко-сан дома? – спокойно спросил Бакуго, переводя взгляд на Изуку. – Н-нет. Кацуки лишь кивнул и, не раздумывая, решил отвезти его домой, раз матери не было дома. У самого Бакуго тоже дом пустовал, но он подумал, что в более родном и знакомом помещении Мидории будет комфортнее. Через двадцать минут он припарковался возле дома, открыл дверцу машины, вытащив парня оттуда, и направился прямо ко входной двери. Изуку достал из кармана ключи и передал их Кацуки, который незамедлительно открыл дверь и прошёл внутрь. – Тебе нужно срочно принять тёплую ванну. Он отнёс парня на второй этаж и занёс того в ванную комнату. – Справишься сам? Изуку слабо кивнул, а Бакуго направился в его комнату, в поисках каких-нибудь вещей, чтобы дать переодеться. Через пару минут он нашёл просторную бирюзовую футболку и длинные чёрные шорты. Он приоткрыл дверь в ванную комнату и повесил одежду на крючок, даже не смотря в сторону занавески, за которой шумно бежала вода и находился голый Мидория. Кацуки собирался выйти как можно скорее, лишь бы мысли не занесли в ненужную сторону, но его остановил слабый голос, исходящий из-за шторки. – К-Каччан?.. Ты здесь? – Да, я занёс сухие вещи и уже собирался выходить, не переживай. – А ты можешь... остаться? М-можешь принять душ со мной? – дрожащим от волнения голосом произнёс Изуку, в то время как Бакуго пытался переварить полученную только что информацию. – Ты уверен в этом? Слушай, я умею ждать, не нужно заставлять себя, если ты этого не хочешь. – Кацуки самому хотелось треснуть себе по лбу за такой ответ. Он на самом деле уже не мог ждать чисто физически. Рука на дверной ручке крепче сжалась, а сам он до боли закусил свою губу, пытаясь отвлечься от накативших его мыслей того, чем они могут сейчас вдвоём заняться в ванной. Внизу живота почувствовалась приятная нега, отдающая лёгкой дрожью по всему телу. Такого воздушного тянущего чувства у него не было никогда. – Я хочу, а вот ты... Мидория не успел договорить, как дверь резко захлопнулась и в маленьком помещении раздался звук щелчка замка – на всякий случай, и пускай, что в доме никого больше нет. – Ты же знаешь, что я хочу тебя с первой нашей встречи. Но ты сам уверен, чего именно ты хочешь? Не ты ли недавно игнорировал меня целую неделю, не отвечая ни на один звонок или же сообщение? Разве не ты старательно избегал меня в университете? Я-то всегда согласен, но я не уверен, что ты после не пожалеешь об этом. Я не хочу терять тебя из-за твоих же поспешных решений. – С чего ты взял, что они поспешные? – выкрикнул Мидория, отодвигая шторку и смотря Кацуки прямо в его удивлённые глаза. Изуку сидел в ванной, поэтому видно было только его голову и верхнюю часть торса, но если подойти ближе, то ему откроется вид на полностью оголённое тело парня. Внизу живота потянуло ещё сильнее, а в штанах он чувствовал всё больше напряжения, которое, честно говоря, уже давно не снималось. После встречи с Деку у Бакуго не было больше ни одного полового партнёра, а вот утешать себя самому – не такая приятная трата времени, как считал он сам. – Почему ты думаешь, что ты единственный хотел всё это время близости? Может быть, сегодня я и не готов к полноценному сексу, но будь добр, сделай одолжение и себе, и мне – сядь в эту грёбаную ванну, иначе я силой затащу тебя сюда, и сделай нам обоим приятно, чёрт тебя подери! – выкрикнул на одном дыхании Изуку, ударяя рукой по набранной в ванне воде, которая незамедлительно выплеснулась на пол. В комнате стояла тишина — только журчание воды из-под крана прерывало её. Мидория протянул руку и выключил воду, всё также сверля глазами человека напротив. Губы Кацуки слегка дрогнули, образовывая небольшую ухмылку на лице. Радостное возбуждение приятно щекотало нервы. Он, больше не теряя ни секунды, стянул с себя футболку, отбросив её куда-то вбок. Руки потянулись к ремню, быстро и умело расстёгивая его, и стряхивая с себя джинсы вместе с боксёрами. Оба парня не разрывали зрительный контакт, будто играя: кто первый отведёт взгляд – проиграет. Изуку всё-таки оказался слабее и взор невольно упал вниз прям на готовое достоинство Бакуго, отчего он тут же залился краской, отворачиваясь в другую сторону, на что Кацуки лишь издал кроткий смешок – его всегда забавляла такая реакция Мидории. Он прошёл вперёд, закидывая сначала одну ногу в ванну, а после – вторую, садясь прямо за спину Изуку. Он удобно устроился, пододвигая тело парня вплотную к себе, упираясь в него своим стояком, отчего у того прошёл табун мурашек по телу. Он наклонился к его уху и обдал его своим горячим дыханием, обжигая кожу, и низким голосом прошептал: – Помнится мне, совсем недавно кто-то говорил, что не собирается спать со мной. – Заткнись. Мы и не сексом сейчас заниматься будем, – грубо выпалил Мидория, тяжело выдыхая и прикрывая глаза. – Ты не представляешь, насколько сильно возбуждаешь, когда из побитой невинной овечки превращаешься в суку. Бакуго положил руки на грудь парня, находя соски, массируя их круговыми движениями и сжимая своими пальцами, чуть оттягивая вперёд. Он одновременно спускается к его шее и невесомо целует, а после неожиданно кусает за плечо, отчего парень вскрикивает и выгибается в спине. Кацуки поспешно зализывает укус, спуская руки всё ниже и слушая учащённое дыхание Изуку в перемешку с тихими стонами. Оба сердца бьются в ускоренном темпе от нетерпения. Бакуго боится сделать что-то не так, причинить боль, не сдержаться. После рассказа Мидории о том, как грубо с ним обращались в те времена, он старается быть как можно нежнее – насколько позволяет часть ещё пока не затуманенного рассудка. Подарить как можно больше приятных ощущений, вызывая дрожь по всему телу. Он обводит руками желанные бёдра, поглаживает изнутри, поднимая руки всё выше, и сильнее прижимается грудью к мокрой спине. – Деку, сядь ко мне лицом. – З-зачем? – запинаясь в недоумении спросил Изуку, поворачивая голову в сторону Кацуки. – Не смей чувствовать это в одиночку. Мидория покрылся румянцем, но всё же просьбу выполнил. Ему стало ещё больше неловко – всё-таки не видеть лица Бакуго было гораздо проще, а сейчас он и не знал, куда смотреть. Кацуки заметил это замешательство в выражении Изуку, потому поднял рукой его подбородок, заставляя взглянуть себе в глаза. – Смотри на меня, Деку, не на пол. Мидория слабо кивнул, а Бакуго прильнул своими губами к его, нежно сминая их, так и не отпуская его лица. Затем Кацуки выдохнул прям ему в губы, задавая вопрос, которого Изуку одновременно жаждал и боялся больше всего всё это время. – Ты будешь моей парой, Изуку? Он перевёл взгляд и чуть нахмурившись серьёзно посмотрел в удивлённые изумрудные глаза, ожидая ответа. Бакуго не хотел переходить черту, если после сегодняшнего Мидория бы выгнал его или снова игнорировал с неделю, а то и больше. Он бы попросту не выдержал этого, потому сейчас должен был точно знать, что не только он серьёзно настроен. Что не только он не хочет ни с кем делить своего человека. Что не только он хочет настоящих отношений. Что не он один хочет просыпаться каждый день вместе в одной постели, вместе готовить, завтракать, принимать душ – абсолютно всё делать вдвоём, наслаждаясь близостью друг друга. Что не он один каждый раз при виде другого хочет поцеловать, затащить в кровать и дарить самые лучшие и жаркие ночи в жизни, не выпуская из своих крепких объятий. Что не он один уже думает о совместном будущем – настолько далеко его унесли собственные мысли. И он точно должен знать, что Мидория отпустил своё прошлое и готов строить что-то с ним. – Конечно, буду, куда я денусь, глупый, – рассмеявшись произнёс Изуку, обвивая своими тонкими руками шею Кацуки и настойчиво целуя того в губы, первым проскальзывая своим языком внутрь, обследуя там всё. Всё напряжение тут же испарилось и Бакуго подхватил парня под ягодицы, усаживая на своих ногах – от неожиданности Мидория негромко вскрикнул. – Скажи мне, глядя в глаза, что готов к серьёзным отношениям со мной. – Я готов, Кацуки. Бакуго довольно улыбнулся, словно кот, и положил ладонь на спину Изуку, медленно ведя по позвоночнику вниз и чуть надавливая в пояснице, чтобы тот прогнулся – что он послушно и сделал, сжимая одной рукой плечо партнёра, а второй тщательно щупая его пресс – он ведь мечтал об этом с самого начала, хоть долго и не признавался даже сам себе. Мидория резко решил перенять инициативу на себя, потому обхватил рукой член Кацуки, слегка надавливая на головку и водя по ней круговыми движениями, а после медленно проводя по всей длине, чуть сильнее сжимая его в своей руке – он хищно улыбнулся, смотря на реакцию напротив. Из Бакуго будто воздух выбили – он блаженно прикрыл глаза, глухо издавая стоны, которые ласкали слух Изуку. – Смотри на меня, Каччан. – Больше звучало как приказ, которому так хотелось подчиниться, что он поспешно и сделал, распахнув веки. Изуку заметил, что глаза Кацуки приняли более тёмный алый оттенок, что невероятно возбуждало. Бакуго потянул свою руку вперёд, обхватывая ладонь Мидории, захватывая и его возбуждённый член тоже. Тот от неожиданности громко застонал, прогибаясь в спине и откидывая голову назад. Он крепче обнял талию Бакуго ногами. Кацуки не растерялся и сразу же прильнул губами к соску, кусая его, а после нежно посасывая и зализывая горячим языком. Грудь Изуку всё чаще вздымалась вверх, стоны становились громче, а парни были всё ближе к пределу. – К-Каччан... б-быстрее... – словно в бреду поспешно лепетал Мидория, на что Кацуки издал рык, быстрее водя рукой по их половым органам. Изуку двигался навстречу ладони Бакуго, завлекая того глубоко в поцелуй, стонал прямо в него, немного подрагивая. Через буквально пару секунд оба излились в ладони, всё также тяжело дыша и смотря в глаза друг другу. – Твою мать, Деку, ты не представляешь, как долго я ждал хотя бы этого, – на выдохе испустил Кацуки, проводя рукой по скуле парня и зачесывая его мокрые от пота волосы назад, открывая вид на бледный лоб. – Представляю, – с усмешкой произнёс парень, пытаясь отдышаться. Он положил свою ладонь поверх руки Бакуго, блаженно прикрывая глаза. – Давай всё же примем душ.

***

После всех пережитых эмоций за сегодня Мидория не мог нормально стоять на ногах – они всё также продолжали предательски дрожать. Кацуки принял роль «мамочки» на себя и вымыл обоих, а после одел в чистые и сухие вещи, вынося Изуку на руках из ванной. Он толкнул дверь соседней комнаты ногой и уложил Мидорию на кровать, ложась рядом с ним и обнимая парня со спины. Он нежно поцеловал юношу в загривок, устраивая руку на его животе и водя ей круговыми движениями. — Что ты делаешь, Каччан? – устало поинтересовался Изуку. – Наслаждаюсь тобой, – спокойно ответил Кацуки, продолжая покрывать шею Мидории лёгкими поцелуями. – Не расскажешь, что произошло? Начиная со дня, когда ты начал игнорировать меня. Изуку протяжно громко застонал от досады – ему всё же не избежать этого разговора, а после повернулся к нему с серьёзным лицом, нервно кусая свою губу до крови и заглядывая тому прямо в глаза, словно ища что-то в них. Он вдруг понял, что готов. – Я расскажу тебе абсолютно всё с самого начала, Каччан. И сердце Бакуго пропустило удар.