Я принесу Ад к твоему порогу

Вики падает лицом в подушку с глухим стоном усталости. Подняться до комнаты оказалось не так уж и просто. Всё её тело, видимо, от удара об землю все ещё ноет. Оно отказывалось нести её по лестнице, без Мими Уокер бы не преодолела этот сложный путь. Сейчас хочется просто закрыть глаза и уснуть, чтобы не думать ни о чём. Но стоит Вики опустить веки, как перед ней вновь вспыхивает пламя. Готический собор, тлеющие деревья и колокольный звон. Видение тянется прилипло к ней и тянется, как старая жвачка, которую держали во рту более трёх часов, систематически пережевывая. Но больше странного видения Уокер волнует её прошлое. Бутылка с порошком чуть ли не жжёт карман. Вики чувствует её тяжесть, даже лежа на кровати. Все мысли сосредоточены на этом крохотном пузырёчке с синим порошком. «Оно поможет тебе справиться с прошлым»,  — слова, которые слышать не хотелось. Что это? Легальный наркотик небес, способный заставить непризнанных чувствовать себя частью нового мира, а не осколком от старого? — Как можно отказаться от своего прошлого, от своей жизни? — тяжело вздыхает Уокер, переворачиваясь на спину. Она устремляет взгляд вверх, рассматривает узоры на синем балдахине, успокаивающие в минуты тревоги или особой тоски по дому. Сейчас не помогает. И вряд ли поможет. — Поэтому тебе и дали отвар, — Мими опускается на свободную половину кровати, но сегодня она уже не лезет к Вики ближе, а просто сидит, закинув ногу на ногу. С печальным лицом она смотрит на вымученный взгляд Уокер. Ничто так не говорит об истинности чувств, как глаза. И во взгляде Вики вся правда. Она устала от собственной тоски и боли, но сердце не остановится, если ему сказать «глупое сердце, не бейся»*. — Но я не знаю, хочу ли я его пить… — голос Вики ломается. Она старается прокашляться, прочистить горло, но попытки тщетны. Трещина в душе Вики с каждым новым днём становится всё больше и шире, совсем скоро она станет зияющей пустотой. Мими садится ближе, стискивает ногу Уокер, и с небывалым жаром выкрикивает: — Но ты должна его выпить! Тебя же предупредили. От её крика начинает кружиться голова. «Должна выпить», — почему-то всем она что-то должна, хотя никогда не брала взаймы ни у Фенцио, ни у Геральда, ни у самих Небес. И если бы было можно, то вряд ли бы попросила. Все считают, что здесь лучше, все уверены, что ей так нужна эта возможность обучаться в школе и жить на Небесах. Да кому вообще сдалось это всё? Тем, у кого хоть что-то есть? Сейчас у Уокер здесь нет ничего. Нет тех, кто хотел бы, чтобы она осталась. Её низвергнут в небытие за нарушение правил? Да будет так. Попробовать всё равно стоит. — Я ничего никому не должна, Мими. Если после попытки узнать что-то о своём прошло меня отправят куда-нибудь подальше, выгонят из школы и отправят в Ад, то пускай. Я хочу хотя бы знать, кто меня убил, раз уж видеться с отцом мне не позволено. — Тебя просто выгонят из школы, Вики! Ты будешь слоняться по небесам, но не сможешь спускаться на землю. Ты просто будешь здесь. Низшим ангелом или демоном, выполнять какую-нибудь грязную работу наподобие чистки котлов в Аду и смены воды грешникам раз в небесный квартал. И это будет омерзительная, грязная работа. Никакого тебе повышения, никакой земли. Может тебя даже сделают суккубом. Тоже мало приятного, те ещё черти. Мими тараторит с таким упорством и запалом, что ей невольно веришь. Вики садится в постели. — Подожди. То есть если я буду нарушать правила, то меня просто выгонят из школы? — Уокер склоняет голову на бок, от каждого движения яркая вспышка мелькает перед глазами и отдаётся чудовищным прострелом в висках. Вики морщится, — То есть меня не выгонят с Небес? — Нет, конечно нет, — дьяволица выгибает одну бровь. — Никто тебя не выгонит с Небес, но продвинуться куда-то ты тоже не сможешь. Поэтому я и здесь. Мои родители отправили меня учиться, чтобы я смогла пойти выше. Люцифера так же. При упоминание сына Сатаны, Вики чувствует чужие руки на своей талии. Его ладони оставили невидимые следы, ставшие осязаемыми ожогами, о которых Уокер задумывается чуть ли не каждый день. Какого быть сыном великого и могущественного Сатаны? Какого быть просто Люцифером, тем самым, которого винят во всех грехах на земле? Почему она вообще о нём думает? — … куда уж ему выше, он наследник адского престола, — с придыханием, совершенно неуместным в данный момент, дополняет фразу дьяволицы. Мими словно и не замечает ничего: — Да, это да… Наследник. Где он… Вики закрывает глаза. Собор снова в огне. Всё в огне. И жар обдаёт лицо, хотя в комнате прохладно — окно открыто нараспашку. Жизнь на небесах навалилась и придавила каменной плитой. И с каждым днём разные обстоятельства добавляют всё больше и больше в весе. Ещё немного и эта плита станет для Вики могильной, но уже здесь. она рвётся на части по невидимым пунктирам, расходятся швы, которыми попытались её зашить и которыми пыталась зашить себя она. Желание поделиться с Мими странным сном само собой появляется в голове. Если они подруги… или пытаются ими стать, то сейчас самое время положить ещё один кирпич в фундамент их дружбы. — Я упала… не от тоски по дому. Точнее, мне стало плохо не от этого… Хотя, может и от этого, — неудачно подбирая слова, начинает Уокер. Мими, встрепенувшись, сильнее ухватывает её за ногу. — Что ты хочешь сказать? — Мне было… видение? Я не уверена. У меня всё потемнело, а потом я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Я упала. Перед глазами пожар. Я видела горящую школу, видела собор и полыхающий сад. Вокруг сгорело всё, с неба валились обугленные перья. И звонил колокол. Он бил так истерично, так безумно громко. Этот звук… я всё ещё его слышу, кажется. Вики чувствует, как Мими убирает руки, и ей приходится открыть глаза, чтобы взглянуть на соседку. Демоница выглядит задумчивой, встревоженной. — Колокол? Пожар… Горела школа и собор? Ты уверена? — Я не знаю! Может это просто был бредовый сон. Мне и раньше на земле снилась всяка чепуха, связанная с моими переживаниями. Но я, вроде, умерла не в огне, да и колокола никакого не слышала, когда куда-то ехала. И уж тем более не направлялась в собор, я вообще ехала домой. Мими потирает переносицу, затем начинает теребить чёрную прядь волос, накручивать её на палец, всячески заламывать. — У ангелов и демонов не бывает снов. Точнее, на нас могут наводить сновидения. Но обычно нам ничего не снится. Сны привилегия предсказателей и провидцев, — она щурит свои лиловые глаза. — Ничего не могло быть просто так. Ты права в своих догадках, это было видение. Возможно, даже очень опасное и судьбоносное видение. Тебе нужно рассказать кому-то. Может Мисселина, хотя я не очень хочу идти к этой приторной женщине, но она может что-то подсказать. С Геральдом, а уж тем более с кем-то другим из преподавателей демонов. Обычно видения — это как раз для наших просветленных, — Мими закатывает глаза к небу. Намёк на Рай. На земле многие так делают. Неверующая подружка Вики, с которой они просидели всё обучение бок о бок, всегда так делала. Как бы она удивилась, узнай, что наверху кто-то и правда есть. Только этим «кому-то» глубоко наплевать на людские проблемы. Для них это забава, хотя они и пытаются сделать вид, что главная их цель — быть хранителями людей. Самое большое наебалово в жизни. И после неё. — И ты думаешь… — Да, ты права, — Мими перебивает Уокер. — Разговаривать с кем-то из старших не лучший вариант. Ладно, забудь. Я кое-что узнаю, и… — демоница загадочно улыбается. Интрига. Вики уже давно стало понятно, Мими та ещё интригантка. Они на пару с Ади любят страсти.

***

Среди размышлений о ночных видениях, когда сон находит на людей, объял меня ужас и трепет и потряс все кости мои. Иов 4:13–14 В саду не много народу, кто-то бродит между кустов, пытаясь найти озарение, а может и само просвещение. В самом дальнем углу сада, выбрав наиболее сокрытую тенями деревьев скамейку, они уединяются, как два влюблённых, которым запрещено быть вместе, но они отчаянно хотят этого. Однако, дело не во влюблённости и даже не в каких-то чувствах. Какие вообще чувства можно испытывать к парню своего друга, открытому гею? Ангел берёт руки Вики и накрывает их своей тёплой ладонью. Сэми позвал её на откровенный разговор подальше от чужих глаз. В другой раз с другим человеком, особенно парнем, Вики бы не согласилась уединиться, но Сэми внушает безоговорочное доверие. Он добрый, светлый, как Мисселина, однако есть в нём маленькая искорка демонического, которую, Уокер не сомневается, оставил ему в подарок не безызвестный Ади. Но он всё равно не поступит скверно или омерзительно по отношению к женщине. Не такой он мужчина. — Мне нужно с тобой поговорить, Вики, — осторожно начинает парень. Он внимательно смотрит ей в глаза, пытаясь этим успокоить, однако, получается только взбудоражить и подстегнуть интерес. Что такого может быть у Сэми, раз он решил позвать её на скамейку под ветки лавра, а не рыжего демона? — Понимаю, Мими не должна была так с тобой поступать. И это был ваш секрет, к которому я не имею никакого отношения. Однако, она очень беспокоится за себя, несмотря на то что она демон у неё довольно мягкое сердце. И её потревожили твои видения. Она рассказала мне, что когда ты упала в обморок, ты не просто отключилась. Тебя посетило видение. Вики поджимает губы. И почему она решила, что Мими можно довериться? Откуда у неё вообще возникло желание верить демонам? Она не выдергивает руки из ладоней Сэми, но едва сдерживается, чтобы не потереть лицо. Святая наивность. Мими не сможет и не может держать язык за зубами. Со слабой, грустной улыбкой Уокер смотрит на Сэми. Сейчас ей начнут внушать, что её видения — это последствия тоски по отцу и земной жизни. Но пока Уокер не может и не готова отказаться от прошлого и от себя самой. Даже пусть Сэми не пытается, у него не получится её переубедить. — Да… У меня было видение. Но это разве так важно? Мне вообще кажется, что это просто сон. Дурацкий и жуткий сон. Ангел большим пальцем поглаживает большим пальцем костяшки её пальцев. Он слегка сжимает кончики. Вики чувствует тепло, исходящее от него. И нет, это не тепло человеческого тела. Это тепло его энергии. Она сочится сквозь ладони и по пальцам поднимается до локтя, а там до плеч и разливается в груди, мягко обволакивая. Может это какие-то его особые чары, на душе у Вики становится спокойнее. Умиротворение, как нежный кашемировый шарфик — бережно касается кожи. — Вики, ни ангелам, ни демонам не снятся сны. Если ангелу что-то приснилось, как и демону, то это как раз видение. И оно сбудется. Неизвестно, правда, когда, но сбудется. Мы не видим снов. С удивлением Уокер смотрит на парня. То есть весь этот ужас, весь этот огонь и дробящий слух бой колокола когда-то случится? Когда-то всё это произойдёт, остаётся только дождаться и приготовиться. — Но людям постоянно сняться сны. Я не ангел и не демон, я же… всего лишь непризнанная, — с отвращением и горькой усмешкой выдаёт фразу Вики. Именно так бы выразилась какая-нибудь Ости. Так бы выразился Ади. Даже Энди так выражается, хотя он сам непризнанный. Всего лишь непризнанная! Разве могут непризнанные видеть вещие сны и предсказания? Разве могут непризнанные стоять в одном ряду с ангелами и демонами? Они всегда будут в тени, даже когда станут частью ангельского и демонического сообщества. Всего лишь… непризнанная. — То люди. А мы немного другие. Дар предвидения довольно редкий дар, — на лице Сэми отражается тень самодовольства. — Вам должны объяснить это немного позже, но я потороплю события. Каждый из ангелов и демонов имеет помимо общих сил какой-нибудь специфичный дар, характерный только для него. Могут быть другие с похожим даром, но это не так важно сейчас. У непризнанных тоже проявляется дар. Однако, у кого-то позже, у кого-то раньше… К чему клонит Сэми кристально ясно. Вики широко улыбается. — У тебя есть дар… ты тоже можешь видеть будущее. Ангел кивает, довольный сообразительностью Вики. Он всё ещё не отпускает её руки и вряд ли это сделает, пока не закончится разговор. — Всё верно. У меня есть дар. Я тоже вижу сны, которые впоследствии сбываются. На вес мы, Вики, золото, если так подумать. Наша ценность в наше количестве и в том, что мы можем приоткрыть завесу туманного будущего. Ангелы и демоны, которые имели дар предвидения и развили его достаточно, предсказали много различных событий, так или иначе повлиявших на историю небес. У нас говорят: «когда рождается предсказатель грядут великие перемены». Есть в каждом его слове торжественное величие. Сэми гордится своим даром. Наверное, Уокер тоже стоит это делать. — А нас целых двое, — с неловким смешком отзывается Вики. — Да, теперь нас двое. А может даже и больше, просто мы не знаем. Помни, у каждого ангела и демона есть свои способности. О них не распространяются, это как козырь в рукаве, понимаешь? От новостей кружится голова. Осознание собственной особенности, необычности, становления частью небесного сообщества будоражит и волнует кровь, опьяняет и отключает сознание, между тем пугая и отталкивая. За радостными новостями не должна скрываться возможность отказаться от собственного прошлого в пользу небесной академии. Отказаться от отца — последнее, что может сделать Уокер. Но сейчас она чувствует себя особенной. Может это и ложное чувство, но теперь между ними с Сэми есть маленькая тайна, которая выделяет их на фоне других. Неожиданный элемент, связывающий их запястья тонкой красной нитью. Конечно, это не превращение в дракона, не метание молний и даже не супер сила, но тоже не плохо. Дар можно использовать для предсказания чужих судеб и изменения истории. Грязные и нечистые на руку политики не отказались бы иметь такого помощника, который способен предсказать судьбу, инвесторы и брокеры отдали свои огромные состояния, лишь бы узнать, на какую компанию стоит «поставить», чтобы в очередной раз разбогатеть на спекуляциях. Могут ли эволюционировать сны и видения в предсказания по одному только взгляду на человека? Вики не хотела бы стать гадалкой, которая видит судьбу по руке, но вот заглянуть к человеку в глаза и увидеть в них, по какой кривой дорожке он дальше покатится, было бы полезно. Но подобный вопрос задать Сэми Вики не решается. Даже если он и не знает ответ, то точно начнёт её обнадёживать, а ей не нужны несбывшиеся ожидания. Она и так чувствует себя слишком паршиво. — Да, я всё понимаю. Буду молчать, чтобы в случае чего не раскрыть и тебя, — Уокер прикладывает указательный палец к накрашенным тонким слоем блеска губам, оставляет отпечаток на коже, который теперь будет неприятно липнуть ко всему и собирать на себя различный мусор. Однако, хранителем тайны чужого таланта она не является одна. Если Мими рассказала всё Сэми, а кроме демоницы это никто сделать не мог, как минимум о чужом даре провидца знает ещё и Ади. Замечательная компания трепла, не способного сохранить чужие секреты в тайне. Вики постарается быть лучше них. Хотя бы для самой себя. Вики коротко хмыкает, чем озадачивает ангела. Их минутное единение теперь отходит на второй план. Всё ещё удерживая ладонь Уокер, Сэми потирает переносицу. — На самом деле, мне не только Мими сказала о твоём даре. Я видел кое-что во сне и хотел бы обсудить. Но для начала мне нужно послушать, что такого ты видела. Может наши видения совпадут или дополнят друг друга. Так или иначе, после некоторых наблюдений стало понятно, что все провидцы видят одно и тоже событие, однако, либо с разных ракурсов, либо в разных плоскостях и реальностях. Расскажи мне, Вики, что такого было в твоём видение. И слова потоком полились из её рта, история короткого видения, размытого образа, звона колокола и жара от пламени. Вики выкладывает всё, каждую деталь, хотя некоторые элементы образа уже замылились, но всё ещё остаются в её памяти. Есть смысл высказать все. Сэми понимает её. Даже лучше, чем Мими. Нет, намного лучше, чем Мими. Испытываешь особое единение с тем, кто испытывает и способен видеть то же, что и ты. Вики покусывает щёки изнутри, пока Сэми обдумывает каждое сказанное ей слово. Он не смотрит на неё, как на сумасшедшую — в этом новом мире ты сумасшедший, когда нормальный. Ангел обдумывают каждую сказанную ей фразу. И Уокер бы с удовольствием залезла в голову Сэми, чтобы понять, что же в ней вертится. Несколько долгих минут проходят, и ангел, наконец, говорит: — Видения не всегда бывают понятны. И не всегда бывают однозначны. Нам нужно будет разобраться… — Сэми морщит лоб. — Да, мне не хватит знаний, чтобы интерпретировать твой сон. Придётся полистать манускрипты. — Предлагаешь нам отправиться в библиотеку? — со слабой усмешкой интересуется Вики. — Именно это нам и следует сделать. — Вы как и смертные читается книги? У вас есть… как это называется? Сонники? Один уголок губы Сэми подрагивает, он сдерживает улыбку. — Вообще-то, я предпочитаю называть это картами сновидений. Именно так это принято у нас. Никаких сонников, что это за слово то такое… Вики представляет, как Сэми сидит в библиотеке за длинным прямоугольным столом, склонившись над толстыми книгами и свитками, водит кончиками пальцев, запачканных чернилами, по строчкам текста. Длинные свечи мягко потрескивают, отбрасывают тёплые пятна света — лужицы на пожелтевшей бумаге. Ангел, покусывая кончик карандаша, расшифровывает собственные сны. Что может видеть Сэми? Какие видения бывают у него? — Мы посмотрим книгу пророчеств, узнаем, когда было записано последнее, что оно значило. Возможно, ничего серьёзного, Вики. Однако, кое-что меня беспокоит. Звон колокола во сне — тревожный знак, кому-то из твоих близких угрожает опасность. А ты говоришь, что колокол трезвонил отчаянно настойчиво. Отчаянным этот трезвон Вики не называла, но в её памяти он звучит всё ещё, как нечто зловещее, даже траурное. Так звонит колокол по мёртвым, не по живым. Не то что бы Уокер разбирается в звоне колоколов, но уж тут она убеждена, что собственные суждения и чувства её не подводят. Колокол звал её на похоронную процессию. Однако, покойника она не видела. — Но кому из моих близких может угрожать опасность? Отцу? — Вики, мы не видим смерть обычных людей. Смерть с людьми случается каждый день. И если бы мы видели в своих снах каждый раз, как умирает человек, то я бы давно сошёл сума, как и все те редкие пророки и провидцы, которые наделены схожим со мной даром. Другое дело, когда умирает бессмертный… это большое трагичное событие, Вики, — Сэми болезненно морщится. Он убирает одну руку, потирает двумя пальцами переносицу, затем качает головой, словно пытается отогнать совершенно идиотские мысли из головы. Но Уокер подмечает, что на виске у него появилось несколько блестящих бусинок пота. — Бессмертных можно убить только специальным оружием, а доступ к нему есть не у всех. И когда находят тело бессмертного, неважно ангел это или демон, можно сразу понять, что кто-то из сторон пытается развязать войну или поднять восстание. Один раз представители Ада так и сделали. Они объявили войну Раю, убив нескольких ангелов. Но всё закончилось массовой казнью демонов. — Ладно… Ладно, Сэми. Расскажи мне лучше. Ты сказал, что тебя беспокоит сон, в котором как-то была замешана я. Что такого там случилось? Лицо ангела не становится менее серьёзным, однако, уже выглядит спокойнее. Обсуждение смерти явно оказывает на него далёкое от благоприятного воздействие. И Вики его понимает. Смерть — это тяжело, но собственную смерть пережить тяжелее втройне. — Да, по поводу этого, Вики, — ангел кивает, закусывает нижнюю губу. Слова он подбирает с осторожностью, выборочно произносит каждое. — Мой сон не был жутким, но в нём была ты. И голос… — лицо Сэми словно озаряется, но тут же тень тревоги затмевает всё сияние. Расширенные зрачки заполняют радужку, оставляя только тонкую кромку вокруг. — У погибели твоей один глаз красный, а другой голубой, Вики. Не знаю, почему это видение пришло мне. Но я должен тебя предупредить. Будь осторожнее… Как бы этот колокол не звонил по тебе. Девушка отстраняется, её словно обдаёт холодом, но тёплые руки Сэми — почти успокоительное. Он греет её ладони в своих руках. И Вики ему верит. Верит искренности его переживаний и тревог. Однако проще и легче от этого не становится. Её пребывание на Небесах начинает обрастать паутиной мелких страстей, загадок и таен. Ангелы и демоны косятся на неё, шепчутся за спиной. И странные видения теперь посещают её сны.